«Манделы» нашего уезда

На этой неделе должен вступить в силу приговор Надежде Савченко, украинской военнослужащей, осужденной Донецким горсудом Ростовской области РФ к 22 годам лишения свободы за убийство российских журналистов на территории Украины. Сомнение в объективности суда высказывали многие правозащитные организации как в России, так и за рубежом, признав ее политзаключенной.

Впрочем, в законах такого понятия нет, и формально она остается обычной осужденной. Совет по правам человека при президенте РФ «политзаключенными не занимается», ответили на этот вопрос «Профилю» в СПЧ. Нет такой формулировки и в докладе за 2015 год уполномоченного по правам человека в РФ Эллы Памфиловой. То, что в обществе называют «политическими делами», в этом докладе вошло в рубрику «резонансных дел» с пометкой, что приоритеты отдаются «самым незащищенным и социально уязвимым гражданам, нарушенные права которых подчас мало интересуют политиков, прессу, чиновников и зарубежных радетелей за права человека в России». Однако почти половина россиян уверены – политзаключенные в России есть. По данным опроса фонда «Общественное мнение» за 2015 год, приведенным в докладе Памфиловой, 42% граждан уверены, что права человека в России не соблюдаются, 36% думают иначе. По данным же «Левада-Центра», в 2013 году 45% опрошенных считали, что политзаключенные в России есть, 28% – что нет, 28% затруднились с ответом. Признающие наличие политзэков таковыми считали Михаила Ходорковского (37%), Алексея Навального (21%), подсудимых по «Болотному делу» (12%), участниц панк-проекта Pussy Riot (11%), Сергея Удальцова (11%), активистов Greenpeace (6%).

Политика и совесть

Запрет на преследование из-за политических взглядов, как один из видов дискриминации, сформулировала ООН во Всеобщей декларации прав человека, принятой в 1948 году. Но сам термин political prisoner в международном праве появился лишь в 2012 году в резолюции Парламентской ассамблеи Совета Европы. Она признает политзэками тех, чье политическое преследование было констатировано Европейским судом по правам человека. В этом смысле в России был только один политзаключенный – опальный олигарх Владимир Гусинский, в деле которого в 2004 году ЕСПЧ нашел политическую мотивацию российских властей.

Но political prisoner – это также и тот, в чьем деле речь идет о признании нарушенными «права на свободу и личную неприкосновенность во взаимосвязи с нарушением свободы слова, мысли, совести, вероисповедания, свободы мирных собраний и ассоциаций». Нелицеприятные в этом …