Мгновения весны
Мнение автора может не совпадать с мнением героев текста. Мало того, мнение автора может не совпадать с его точкой зрения. У автора тоже весна.
х х х
Жду и люблю эти дни.
Позади весеннее равноденствие, и Солнце играет на свирели Леля.
х х х
Услышала от тетеньки, поучавшей свою приятельницу в автобусе:
– Не боись – вымолишь. Только не раз молись, не два, много, и вымолишь. Только каждый день надо, слышишь?
Что ей надо было вымолить? Счастье? Мужа? Детей? Здоровья?
Это слово «вымолишь» становилось в автобусе уже физически ощутимым, большим и могло перетечь, перекатиться даже к тем соседям по автобусу, которые искренне считали, что у них все в порядке.
Все очень связано. Одно перетекает в другое.
х х х
Ранним утром, когда мы с собакой гуляли (ах, эти поклоны и реверансы знакомым собачникам!), весна уже была, но как маленький, робкий бутон, который готов распуститься, но боится закоченеть от холода... а днем, под весенним солнцем, он цветет роскошным солнечным цветком. Весна была настойчивой, и я вовремя вспомнила, что все подождет, кроме весны.
х х х
Солнце то выглянет и давай жарить, то спрячется за тучи. Куда дотянется и пригреет, там уже апрель. А где не дотянулось – холод и февраль.
Эти несколько дней, мгновений весны, когда тает снег, бегут ручьи, из сора, мокрой земли и грязи вдруг проклевываются и цветут первые мать-и-мачехи – легкомысленное время.
Время, когда перепрыгиваешь через ручьи, на прогулке бежишь наперегонки с собакой, на даче прокладываешь канавки для спуска воды, а когда она устремляется в эти канавки, кидаешь щепку, смотришь, как ее кружит вода и… делаешь кораблик.
Весна задурманит, закружит голову романтическими мечтаниями, да такого тумана напустит, что полюбится сатана пуще ясного сокола…
И тут же уколешься вполне реальным шипом розы, которую на даче раскрываешь после зимнего сна, и очнешься от этих мечтаний.
х х х
Совершенно четко, будто картинку перед глазами, в предутреннем сне увидела: все нужное мне находится слева. И список этого нужного не так уж и большой. А огромный, на нескольких страницах перечень «очень-очень нужного», но ненужного – справа. Такое открытие. Просыпаешься однажды с четким пониманием – не нужно мне это, и вот то не нужно, и тот ни к чему, и та только энергию отнимает. А вот ради этого я многое сделаю, и вот этот текст допишу, и рукопись до ума доведу.
х х х
Наконец-то! – утренние лужицы… солнечного света, не зимнего, худосочно-бледного, а сочного, рыжего. Иду по солнечным бликам на улице, и от этого реальность немного нереальна.
х х х
Во двор прилетели коты. Один черный кот, всегда спокойный и задумчивый, вчера вскарабкался на березу, сидел, обозревая окрестности, а потом стал орать. Пока его не сняли.
х х х
«Замечаю, что от чаю много пользы получаю» Такую вот присказку услышала недавно. «Беседовали мы неутомимо, помню - однажды просидели непрерывно более двадцати часов, выпив два самовара чаю, – Леонид поглощал его в неимоверном количестве». (Максим Горький, «Леонид Андреев»)
Самовара у меня нет. Да и беседовать... где нынче мои собеседники? – уехали за горы-моря-океаны, теперь в скайпе в глаза друг другу смотрим... и молчим. Молчать с родными людьми – счастье драгоценное. Самовара у меня нет, а вот термос имеется, китайский, с розами. Утром завариваю – чай, зверобой, лепестки роз, чуть-чуть березовых почек, – и чаевничаю весь день... К вечеру еще раз завариваю. Почти как у Горького с Андреевым – «выпив два самовара чаю»…
х х х
История моей приятельницы:
«Когда захлебываешься, идешь на дно, задыхаешься от людей, – потерпи немного. Варианта два. Послать всех и лечь на дно. Но мне этот способ не подходит. Переживаю.
Способ второй. Будь внимательной, предупредительной, вежливой, безукоризненной, расспрашивай знакомый и коллег об их делах, расспрашивай искренне, долго… и вас оставят в покое. Можно выдохнуть, лечь на дно, иногда смотреть наверх, где над толщей воды светит солнце…»
Весеннее состояние, да-да.
х х х
Михаил Пришвин, март 1946 года:
«Солнечный день с утра, как день восторга. Выходишь на улицу – и огромный свет, как бы силиться свалить тебя, подхватить и унести. Только в городе с такой силой взрывается весна света. Такой могучий свет и такой слабенький слышится звук знакомый и тоже исходящий из весны. Прислушиваясь, я мало-помалу понял этот звук, как позывные воробья. После долгих поисков я, наконец, нашел его в глубине разрыва обшивки одного деревянного домика: там в ямочке между ветхими бревнами он неустанно чирикал и в этом была вся его брачная песня весны. На улице стали продавать мимозу».
Что тут еще добавить?
Ирина ОСНАЧ.
х х х
Жду и люблю эти дни.
Позади весеннее равноденствие, и Солнце играет на свирели Леля.
х х х
Услышала от тетеньки, поучавшей свою приятельницу в автобусе:
– Не боись – вымолишь. Только не раз молись, не два, много, и вымолишь. Только каждый день надо, слышишь?
Что ей надо было вымолить? Счастье? Мужа? Детей? Здоровья?
Это слово «вымолишь» становилось в автобусе уже физически ощутимым, большим и могло перетечь, перекатиться даже к тем соседям по автобусу, которые искренне считали, что у них все в порядке.
Все очень связано. Одно перетекает в другое.
х х х
Ранним утром, когда мы с собакой гуляли (ах, эти поклоны и реверансы знакомым собачникам!), весна уже была, но как маленький, робкий бутон, который готов распуститься, но боится закоченеть от холода... а днем, под весенним солнцем, он цветет роскошным солнечным цветком. Весна была настойчивой, и я вовремя вспомнила, что все подождет, кроме весны.
х х х
Солнце то выглянет и давай жарить, то спрячется за тучи. Куда дотянется и пригреет, там уже апрель. А где не дотянулось – холод и февраль.
Эти несколько дней, мгновений весны, когда тает снег, бегут ручьи, из сора, мокрой земли и грязи вдруг проклевываются и цветут первые мать-и-мачехи – легкомысленное время.
Время, когда перепрыгиваешь через ручьи, на прогулке бежишь наперегонки с собакой, на даче прокладываешь канавки для спуска воды, а когда она устремляется в эти канавки, кидаешь щепку, смотришь, как ее кружит вода и… делаешь кораблик.
Весна задурманит, закружит голову романтическими мечтаниями, да такого тумана напустит, что полюбится сатана пуще ясного сокола…
И тут же уколешься вполне реальным шипом розы, которую на даче раскрываешь после зимнего сна, и очнешься от этих мечтаний.
х х х
Совершенно четко, будто картинку перед глазами, в предутреннем сне увидела: все нужное мне находится слева. И список этого нужного не так уж и большой. А огромный, на нескольких страницах перечень «очень-очень нужного», но ненужного – справа. Такое открытие. Просыпаешься однажды с четким пониманием – не нужно мне это, и вот то не нужно, и тот ни к чему, и та только энергию отнимает. А вот ради этого я многое сделаю, и вот этот текст допишу, и рукопись до ума доведу.
х х х
Наконец-то! – утренние лужицы… солнечного света, не зимнего, худосочно-бледного, а сочного, рыжего. Иду по солнечным бликам на улице, и от этого реальность немного нереальна.
х х х
Во двор прилетели коты. Один черный кот, всегда спокойный и задумчивый, вчера вскарабкался на березу, сидел, обозревая окрестности, а потом стал орать. Пока его не сняли.
х х х
«Замечаю, что от чаю много пользы получаю» Такую вот присказку услышала недавно. «Беседовали мы неутомимо, помню - однажды просидели непрерывно более двадцати часов, выпив два самовара чаю, – Леонид поглощал его в неимоверном количестве». (Максим Горький, «Леонид Андреев»)
Самовара у меня нет. Да и беседовать... где нынче мои собеседники? – уехали за горы-моря-океаны, теперь в скайпе в глаза друг другу смотрим... и молчим. Молчать с родными людьми – счастье драгоценное. Самовара у меня нет, а вот термос имеется, китайский, с розами. Утром завариваю – чай, зверобой, лепестки роз, чуть-чуть березовых почек, – и чаевничаю весь день... К вечеру еще раз завариваю. Почти как у Горького с Андреевым – «выпив два самовара чаю»…
х х х
История моей приятельницы:
«Когда захлебываешься, идешь на дно, задыхаешься от людей, – потерпи немного. Варианта два. Послать всех и лечь на дно. Но мне этот способ не подходит. Переживаю.
Способ второй. Будь внимательной, предупредительной, вежливой, безукоризненной, расспрашивай знакомый и коллег об их делах, расспрашивай искренне, долго… и вас оставят в покое. Можно выдохнуть, лечь на дно, иногда смотреть наверх, где над толщей воды светит солнце…»
Весеннее состояние, да-да.
х х х
Михаил Пришвин, март 1946 года:
«Солнечный день с утра, как день восторга. Выходишь на улицу – и огромный свет, как бы силиться свалить тебя, подхватить и унести. Только в городе с такой силой взрывается весна света. Такой могучий свет и такой слабенький слышится звук знакомый и тоже исходящий из весны. Прислушиваясь, я мало-помалу понял этот звук, как позывные воробья. После долгих поисков я, наконец, нашел его в глубине разрыва обшивки одного деревянного домика: там в ямочке между ветхими бревнами он неустанно чирикал и в этом была вся его брачная песня весны. На улице стали продавать мимозу».
Что тут еще добавить?
Ирина ОСНАЧ.