Рецензия на спектакль "Сегодня. 2016"

Театральный критик Дмитрий Циликин - о спектакле "Сегодня. 2016" в Александринском театре Предыдущая работа Валерия Фокина на исторической сцене Александринки — "Маскарад. Воспоминания будущего" — была отчасти реконструкцией, отчасти парафразом великого "Маскарада" Всеволода Мейерхольда — Александра Головина 1914 года. Спектакль был исполнен горестных предчувствий, будущее Фокину представлялось едва ли не апокалиптическим. Фрагменты драмы Лермонтова упакованы в аутентичные декорации и костюмы, но притом сдобрены техническими эффектами, возможными благодаря новейшему сценическому оборудованию.Оборудование Новой сцены превосходит не только то, что есть на старой, но и вообще всякое вероятие. Пользоваться его красотами и щедротами с открытия комплекса в мае 2013–го худрук предоставлял другим режиссерам, а для собственного дебюта здесь выбрал материал, на "Маскарад" категорически не похожий, однако дающий основания для прогнозов не менее мрачных. Повесть Кирилла Фокина "Огонь".Режиссер отнесся к прозе собственного сына именно как к материалу. Оставлены считаные сюжетные линии и мотивы, а многое Кирилл специально дописал. В результате сюжетная канва выглядит так. Землей негласно управляют инопланетяне, снабжая людей компьютерами, Интернетом и прочими благами прогресса. Психолог Владимир Огнев, сын эмигрантов, драматически расстается с женой, родившей мертвого ребенка — как она полагает, как раз из–за того, что муж якшается с внеземной нечистью, — перебирается из США в Японию и там вместе с прочими сотрудниками секретного ведомства продолжает контактировать с Ними. Все это мы узнаем из слов самого Огнева — надо обладать виртуозными умениями играющего его Петра Семака, чтобы внятно донести извилистую фабулу не в ущерб достоверности и органичности проживания роли. Притом актер всю дорогу заключен внутрь прямоугольного прозрачного подсвеченного столба — это сердцевина сценографии Николая Рощина. Из повести пришел непрерывный токийский дождь — здесь по стеклу красиво и грустно стекают капли. Клаустрофобическая мизансцена усилена тем, что остальные персонажи гуляют вольно. Бывшая жена материализовалась в актрису Елену Вожакину, в шубе поверх купальника: она выкрикивает и шипит слова ненависти. Некий чиновник Майкл Манн (Игорь Мосюк) общается с Огневым, балансируя на полу, который благодаря чудо–плунжерам то встает дыбом, то уходит из–под ног. Существует еще некий Двойник героя — Никита Барсуков выплясывает поставленные Владимиром Варнавой кульбиты синхронно движениям Огнева в его капсуле. А вот уже жена с Двойником загорают во Флориде на какой–то низринувшейся с небес затейливой конструкции, а вот мальчик катается на велосипеде — сначала на видео (вообще использованном обильно и с толком), потом живьем. И там же, на видео — мультяшно–условные Путин, Обама, Меркель и Пан Ги Мун прибывают на "Контакт первого уровня", да не куда–нибудь, а в Новый Эрмитаж, на крыльцо с атлантами. Экран уплывает, и четверка мировых заправил предстает вживую — в портретных латексных масках. Фокин мастерски повышает градус фантасмагории. Семак работает в эстетике психологического театра, которой он, один из лучших учеников Льва Додина, владеет, как мало кто. Остальные персонажи куда более гротескны. Уж не говоря о том, что само слово "инопланетяне" сейчас звучит пародийно. Однако спектакль заставляет пережить встречу с ними почти физически: два яруса зрительских мест отделяют от игрового пространства опускающиеся решетки, так что в клетке не только Огнев, но и мы. Клетка еще и трясется, вибрирует под устрашающий гул и скрежет, буквально как у Пушкина: "Волшебный вихорь поднял вой, Земля вздрогнула под ногой" — и над нашими головами зависают, а потом кружатся натуральные тарелки, испускающие свет и мощные струи воздуха…Валерий Фокин не раз говорил, что технические примочки имеют смысл лишь как средство донести смысл. Здесь смысл нехитрый, но обжигающе актуальный. Пришельцы предлагают уничтожить все оружие на Земле. Лидеры, разумеется, в гневе и ярости отказываются. Потому что оружие нужно в том числе для того, чтобы надавать по сусалам этим долбаным поналетевшим благодетелям. Да, забыл сказать: действие перенесено из 1970–х, как в повести, в — см. название.