Отголоски Женевы: куда ведет «политика нераздражения»
Призыв Москвы к Тбилиси начать «делимитацию границ с Абхазией и Южной Осетией» в Грузии восприняли неоднозначно. Одни считают это естественным продолжением российской политики оккупации грузинских территорий, а другие связывают с активизацией Москвы в лоббировании платформы 3+3, исключающей участие Запада в региональной политике.
Очередной раунд Женевских дискуссий по безопасности на Южном Кавказе изначально не обещал никаких прорывов. Но ставшие уже обыденностью взаимные обвинения в срыве переговоров в этот раз вышли за рамки стандартных упреков в «деструктивной позиции» оппонентов. Москва настоятельно порекомендовала Тбилиси во имя «укрепления безопасности» начать процесс установления границ с самопровозглашенными республиками – Абхазией и Южной Осетией. В официальном комментарии российского МИДа, в частности, говорилось:
«В целях укрепления безопасности в регионе российская сторона предлагает запустить процесс делимитации границ Грузии с Абхазией и Южной Осетией с их последующей демаркацией».
При этом в Москве подчеркнули, что Сухуми и Цхинвали полностью поддерживают это «предложение». В ответ грузинский МИД назвал заявления и действия Москвы грубым нарушением основополагающих норм и принципов международного права, подчеркнув, что Европейский суд по правам человека юридически установил факт российской оккупации и эффективного контроля над грузинскими территориями.
Чуть позже премьер-министру Грузии Ираклию Гарибашвили пришлось официально зафиксировать позицию Тбилиси:
«Власти Грузии действительно должны завершить процесс делимитации и демаркации границы, но с Российской Федерацией. И это, конечно же, произойдет в границах единой Грузии».
Но, похоже, в Москве на этот раз решили заняться Южным Кавказом всерьез. После второй карабахской войны, когда в регионе, который Россия считает традиционной сферой своих стратегических интересов, ощутимо усилила позиции Турция, а недавно о претензиях на влияние довольно недвусмысленно заявил Иран, в Москве, очевидно, решили, что дальнейшая пассивность может привести к потере всего региона.
На совещании руководителей органов безопасности и специальных служб Содружества независимых государств сразу два российских чиновника, занимающихся безопасностью, – глава Службы внешней разведки Сергей Нарышкин и руководитель Совбеза Николай Патрушев, – обозначили приоритеты Москвы: бороться против деструктивной деятельности геополитических оппонентов на периферии России. В этом контексте Патрушев упомянул и Грузию:
«Реализуется курс на стимулирование экономического и культурного разъединения России с Украиной и Грузией. Значительные усилия будут направлены на ослабление имеющихся связей Москвы с нашими центральноазиатскими партнерами».
Патрушев считает, что страны СНГ в ответ должны активизировать обмен разведданными о планах Запада. Глава российского Совбеза призвал коллег к «противодействию реализации сценариев цветных революций», а также отслеживать «другие недружественные шаги стран Запада и их подрывную деятельность на территории государств Содружества».
Некоторые связали заявления Патрушева и Нарышкина с предстоящим визитом в Грузию министра обороны США Ллойда Остина. Шеф Пентагона посетит Тбилиси в рамках европейского турне.
По мнению бывшего командующего Сухопутными войсками США в Европе Бена Ходжеса, это свидетельствует о серьезном интересе Вашингтона к Черноморскому региону и ситуации на Южном Кавказе, где Грузия остается единственным государством, открыто декларирующим прозападную ориентацию. Во всяком случае, официально:
«Когда министр обороны США посещает Грузию, Украину и Румынию, он демонстрирует интерес администрации к Черноморскому региону. В то же время этот визит является сигналом поддержки Грузии со стороны США. Вы представляете, сколько стран хотят принять у себя министра обороны Соединенных Штатов? В то же время я ожидаю, что министр обороны, как представитель администрации Байдена, расскажет о важности либеральных и демократических институтов в Грузии и озвучит ожидания США в отношении демократии в странах-партнерах».
И вот вторая часть заявления генерала Ходжеса о важности демократических институтов намекает на недовольство Вашингтона действиями Тбилиси. Но если в отношении некоторых вопросов внутренней грузинской кухни Запад ограничивается «озабоченностью», то вопросы внешней политики, особенно в контексте активизации Москвы, Анкары и Тегерана, ограничиться «озабоченностью» не могут.
Многие наблюдатели видят в участившихся заявлениях представителей российского руководства относительно ситуации в соседних государствах желание Кремля вернуть контроль над политическими процессами на своих границах. Активизация Москвы на южнокавказском направлении довольно отчетливо просматривается в комментариях представителей российского МИДа, включая его главу Сергея Лаврова, который не так давно прямо заявил о необходимости присоединения государств Южного Кавказа к платформе 3+3. Причем дал понять: работа с Ереваном, явно не горящим желанием присоединяться, уже идет, а Грузии следует подумать о том, чтобы не остаться в одиночестве.
Примечательно, что практически сразу после этого глава грузинского МИДа Давид Залкалиани робко намекнул, что Тбилиси не может позволить себе оказаться в стороне от масштабных экономических проектов, правда, тут же заверив, что возможное участие не будет подразумевать отказ от территориальной целостности и других «красных линий».
Но некоторые грузинские эксперты отмечают несоответствие заявлений и действий «Грузинской мечты». Что же касается позиций Москвы в Грузии, то они куда серьезнее, чем кажется на первый взгляд.
По мнению директора Центра исследований России Давида Дарчиашвили, рассуждая о влиянии Москвы на умы и сердца грузинской общественности, нельзя руководствоваться лишь теми цифрами, которые мы видим по результатам выборов. И хотя явные пророссийские силы набирают в результате народного волеизъявления не больше 5%, это вовсе не означает, что реальная поддержка пророссийских взглядов не шире. А отсутствие хоть сколько-нибудь значимых результатов со стороны таких движений, как «Альянс патриотов» или «Грузинский марш» на последних выборах, говорит скорее о том, что правящей партии «Грузинская мечта», которая, как считает Дарчиашвили, является главным двигателем мягкой силы Москвы, пришлось в срочном порядке забирать у них голоса, чтобы сохранить позиции.
«Сама «Грузинская мечта» в большей степени является таким скрытым пророссийским проектом, объединением. Она может не декларировать это открыто, но многие ее действия говорят за себя. И в целом оказывается, что процент, который не понимает суть независимости, суть прозападности, не связывает с этим демократическое развитие Грузии. (Этот процент) является, с одной стороны, этаким флюгером, а с другой стороны –исходящим из старосоветского образа жизни, и вот этот процент больше, чем на первый взгляд может показаться, исходя из цифр, которые были даны в поддержку одного из сателлитов правящей партии («Альянсу патриотов»). Сторонники сближения с Россией, исходя из своих социальных и культурных потребностей, находятся в рядах правящей партии».
По мнению Дарчиашвили, главный тезис «Грузинской мечты» после прихода к власти о том, что Грузия не должна быть яблоком раздора между Россией и Западом, на самом деле свидетельствует, что декларирование правящей партией евроатлантического курса не более чем слова. На деле же нынешняя политика официального Тбилиси скорее устраивает Москву, чем Брюссель или Вашингтон.
Очередной раунд Женевских дискуссий по безопасности на Южном Кавказе изначально не обещал никаких прорывов. Но ставшие уже обыденностью взаимные обвинения в срыве переговоров в этот раз вышли за рамки стандартных упреков в «деструктивной позиции» оппонентов. Москва настоятельно порекомендовала Тбилиси во имя «укрепления безопасности» начать процесс установления границ с самопровозглашенными республиками – Абхазией и Южной Осетией. В официальном комментарии российского МИДа, в частности, говорилось:
«В целях укрепления безопасности в регионе российская сторона предлагает запустить процесс делимитации границ Грузии с Абхазией и Южной Осетией с их последующей демаркацией».
При этом в Москве подчеркнули, что Сухуми и Цхинвали полностью поддерживают это «предложение». В ответ грузинский МИД назвал заявления и действия Москвы грубым нарушением основополагающих норм и принципов международного права, подчеркнув, что Европейский суд по правам человека юридически установил факт российской оккупации и эффективного контроля над грузинскими территориями.
Чуть позже премьер-министру Грузии Ираклию Гарибашвили пришлось официально зафиксировать позицию Тбилиси:
«Власти Грузии действительно должны завершить процесс делимитации и демаркации границы, но с Российской Федерацией. И это, конечно же, произойдет в границах единой Грузии».
Но, похоже, в Москве на этот раз решили заняться Южным Кавказом всерьез. После второй карабахской войны, когда в регионе, который Россия считает традиционной сферой своих стратегических интересов, ощутимо усилила позиции Турция, а недавно о претензиях на влияние довольно недвусмысленно заявил Иран, в Москве, очевидно, решили, что дальнейшая пассивность может привести к потере всего региона.
На совещании руководителей органов безопасности и специальных служб Содружества независимых государств сразу два российских чиновника, занимающихся безопасностью, – глава Службы внешней разведки Сергей Нарышкин и руководитель Совбеза Николай Патрушев, – обозначили приоритеты Москвы: бороться против деструктивной деятельности геополитических оппонентов на периферии России. В этом контексте Патрушев упомянул и Грузию:
«Реализуется курс на стимулирование экономического и культурного разъединения России с Украиной и Грузией. Значительные усилия будут направлены на ослабление имеющихся связей Москвы с нашими центральноазиатскими партнерами».
Патрушев считает, что страны СНГ в ответ должны активизировать обмен разведданными о планах Запада. Глава российского Совбеза призвал коллег к «противодействию реализации сценариев цветных революций», а также отслеживать «другие недружественные шаги стран Запада и их подрывную деятельность на территории государств Содружества».
Некоторые связали заявления Патрушева и Нарышкина с предстоящим визитом в Грузию министра обороны США Ллойда Остина. Шеф Пентагона посетит Тбилиси в рамках европейского турне.
По мнению бывшего командующего Сухопутными войсками США в Европе Бена Ходжеса, это свидетельствует о серьезном интересе Вашингтона к Черноморскому региону и ситуации на Южном Кавказе, где Грузия остается единственным государством, открыто декларирующим прозападную ориентацию. Во всяком случае, официально:
«Когда министр обороны США посещает Грузию, Украину и Румынию, он демонстрирует интерес администрации к Черноморскому региону. В то же время этот визит является сигналом поддержки Грузии со стороны США. Вы представляете, сколько стран хотят принять у себя министра обороны Соединенных Штатов? В то же время я ожидаю, что министр обороны, как представитель администрации Байдена, расскажет о важности либеральных и демократических институтов в Грузии и озвучит ожидания США в отношении демократии в странах-партнерах».
И вот вторая часть заявления генерала Ходжеса о важности демократических институтов намекает на недовольство Вашингтона действиями Тбилиси. Но если в отношении некоторых вопросов внутренней грузинской кухни Запад ограничивается «озабоченностью», то вопросы внешней политики, особенно в контексте активизации Москвы, Анкары и Тегерана, ограничиться «озабоченностью» не могут.
Многие наблюдатели видят в участившихся заявлениях представителей российского руководства относительно ситуации в соседних государствах желание Кремля вернуть контроль над политическими процессами на своих границах. Активизация Москвы на южнокавказском направлении довольно отчетливо просматривается в комментариях представителей российского МИДа, включая его главу Сергея Лаврова, который не так давно прямо заявил о необходимости присоединения государств Южного Кавказа к платформе 3+3. Причем дал понять: работа с Ереваном, явно не горящим желанием присоединяться, уже идет, а Грузии следует подумать о том, чтобы не остаться в одиночестве.
Примечательно, что практически сразу после этого глава грузинского МИДа Давид Залкалиани робко намекнул, что Тбилиси не может позволить себе оказаться в стороне от масштабных экономических проектов, правда, тут же заверив, что возможное участие не будет подразумевать отказ от территориальной целостности и других «красных линий».
Но некоторые грузинские эксперты отмечают несоответствие заявлений и действий «Грузинской мечты». Что же касается позиций Москвы в Грузии, то они куда серьезнее, чем кажется на первый взгляд.
По мнению директора Центра исследований России Давида Дарчиашвили, рассуждая о влиянии Москвы на умы и сердца грузинской общественности, нельзя руководствоваться лишь теми цифрами, которые мы видим по результатам выборов. И хотя явные пророссийские силы набирают в результате народного волеизъявления не больше 5%, это вовсе не означает, что реальная поддержка пророссийских взглядов не шире. А отсутствие хоть сколько-нибудь значимых результатов со стороны таких движений, как «Альянс патриотов» или «Грузинский марш» на последних выборах, говорит скорее о том, что правящей партии «Грузинская мечта», которая, как считает Дарчиашвили, является главным двигателем мягкой силы Москвы, пришлось в срочном порядке забирать у них голоса, чтобы сохранить позиции.
«Сама «Грузинская мечта» в большей степени является таким скрытым пророссийским проектом, объединением. Она может не декларировать это открыто, но многие ее действия говорят за себя. И в целом оказывается, что процент, который не понимает суть независимости, суть прозападности, не связывает с этим демократическое развитие Грузии. (Этот процент) является, с одной стороны, этаким флюгером, а с другой стороны –исходящим из старосоветского образа жизни, и вот этот процент больше, чем на первый взгляд может показаться, исходя из цифр, которые были даны в поддержку одного из сателлитов правящей партии («Альянсу патриотов»). Сторонники сближения с Россией, исходя из своих социальных и культурных потребностей, находятся в рядах правящей партии».
По мнению Дарчиашвили, главный тезис «Грузинской мечты» после прихода к власти о том, что Грузия не должна быть яблоком раздора между Россией и Западом, на самом деле свидетельствует, что декларирование правящей партией евроатлантического курса не более чем слова. На деле же нынешняя политика официального Тбилиси скорее устраивает Москву, чем Брюссель или Вашингтон.