«Следующими могут быть Тик-Ток и Ютуб»

После того, как 5 октября из Сети на 6 часов вырубился Фейсбук, а за ним испытал трудности Инстаграм и мессенджер Ватсап, спикер МИДа Мария Захарова призвала развивать суверенный интернет, а депутат Госдумы Александр Хинштейн предложил провести учения по выключению интернета в России. «Собеседник» спросил у экспертов, чем нам это грозит

1. Как на практике будет выглядеть суверенный интернет в России?

Саркис Дарбинян, киберадвокат, цифровой правозащитник:

- Интернет распадается на части. Еще через пару лет ничего не останется от глобальной платформы Интернет.

Одна из задач российских властей — деанонимизация каждого пользователя для контроля, отслеживания, кто что пишет в интернете. На самом деле мне кажется, что принятые законодательные изменения уже влияют на российское общество и повышают уровень самоцензуры, когда много людей боятся что-то сказать в интернет-пространстве, понимая, что за это могут быть последствия. Это сильно сужает общественную дискуссию по многим очень важным аспектам жизни российского общества.

Не говоря уже о том, что часть сервисов просто перестает нормально работать в России по достаточно странным, надуманным основаниям. Как это было, например, с сервисом микроблогов Твиттером. Развитие технологий для контроля позволяет снижать скорость некоторых сервисов, которые не хотят соответствовать российским законам, и делает их непригодными для российских пользователей. Следующими могут быть Тик-Ток, Ютуб. Если скорость передачи данных понизится, то россияне массово лишатся доступа к огромному количеству контента, который содержится на этих платформах.

Герман Клименко, экс-помощник президента РФ по Интернету:

- Мы очень любим бояться того, что уже есть. Собственно говоря, суверенный интернет у нас уже существует. Вокруг каждого предприятия создан защитный контур. Это отражение DDOS-атак, проникновения вирусов.

Цель суверенного интернета — не оставить нас в изоляции, не отсечь, а сделать так, чтобы если вдруг нас отсекут от глобальной сети, все работало. В этом смысле суверенный интернет у нас уже есть, и не первый год: вокруг всех губерний уже созданы шлюзы, которые фильтруют трафик и обеспечивают защиту. У нас, если сравнивать с Америкой, очень мало поражений госсайтов, а ведь злобные хакеры никуда не деваются. То есть, у нас все работает, просто возможно, в какой-то момент времени понадобится расширить это на всю страну. Это не мешает изнутри контура суверенного интернета открывать любые сайты. Я был в таком контуре, когда работал на Старой Площади.

Нужно смотреть, что происходит в мире в целом - идет отказ от свободного интернета в том виде, в каком он был, идет локализация. Страны заботятся о том, чтобы на их территории присутствовали только те компании, которые соглашаются сотрудничать. Мы вот смеялись над законом, что соцсети сами должны регулировать свой противоправный контент, но в 2018 году аналогичный закон был принят в Германии, где на сети накладываются штрафы порядка 50 млн евро за каждый подобный случай. Кстати, одним из проявлений этого закона стало то, что Ютуб удалил канал «Раша Тудей» - они просто не хотят платить штрафы 50 млн.

Локализация и суверенизация интернета идет не только у нас, они идут везде, но разными темпами. Создаются новые правила игры. Но для многих это непривычно и неудобно, и при появлении каждого нового акта регуляторики возникают крики: что вот, добили свободный интернет.

2. Как далеко может зайти контроль над российским интернетом?

Саркис Дарбинян, киберадвокат, цифровой правозащитник:

- Стоит напомнить, что в России был принят закон о приземлении, который кроме текущих санкций в отношении компаний, не исполняющих требования российских органов власти, могут применять замедление трафика и отключение от платежных сервисов. Россияне просто не смогут оплачивать часть сервисов, и соответственно, пользоваться ими.

Если до 2012 года у нас были только реестровые блокировки, которые осуществлялись руками операторов связи, то с принятием закона о суверенном интернете и закона о социальных сетях, в России создан тройной фильтр в российском кибер-пространстве: одним фильтром теперь управляет само государство в лице Роскомнадзора. Второй фильтр — это блокировки самими операторами связи. Третий фильтр — администрация соцсетей, которая теперь должна самостоятельно вычищать ту часть контента, которая не попадает под первые два фильтра. Принятие всех этим мер серьезно сузило пространство для свободы самовыражения, свободы информации в российском интернете.

Герман Клименко, экс-помощник президента РФ по Интернету:

- Как ни странно, беда пришла не от правоохранительных органов, а, от тех же соцсетей, как мы видим на примере Трампа, изгнанного из всех соцсетей и фактически лишенного права голоса в интернете. В России не запрещено слово «хохол», но Фейсбук банит за это слово на 30 дней. Гуглом забанен Ютуб-канал «Царьград», хотя то, что им инкриминируется, в России не наказуемо.

Росокомндзор вообще невинен по сравнению с тем, что делают администрации социальных сетей. Я вижу опасности не столько от силовиков, сколько от соцсетей — вы сейчас можете зайти в ленту Фейсбука и увидеть, что у вас очередного френда забанили за комментарий. Когда банят анонима, я могу понять, но когда блокируют авторизованного пользователя за его мнение, я этого не понимаю.

3. Придем ли мы в итоге к «китайскому интернету»?

Саркис Дарбинян, киберадвокат, цифровой правозащитник:

- Россия все больше приближается к китайской модели регулирования интернета. Это плохо. Мы теряем единую интернет-платформу как достояние человечества, на которой люди могут меняться знаниями, мнениями. Рано или поздно нам придется вариться в собственном интернете, в котором будут собственные правила игры, и вряд ли они будут настолько прекрасны, чтобы говорить, что они работают с соблюдением прав на свободу информации, защиту тайны частной жизни.

Это китайская модель, приближенная к государственной цензуре, основанная на вычищении из информационного поля оппозиционной повестки и абсолютно не направленная на укрепление прав человека, только на укрепление прав государства.

Это всегда объясняется благовидными предлогами — защита детей, борьба с терроризмом, с противоправными явлениями. Якобы интернет-сообщество не может справиться своими силами, и поэтому государство, как Большой Отец, должно следить за своими верноподданными детьми и ограждать их от влияния зловредной информации. Это сильно ограничивает свободу слова, сужая горлышко для свободы самовыражения, инакомыслия, создания новых идей, технологий. Это способно отбросить Россию на многие годы назад и нисколько не способствует технологическому развитию.

Герман Клименко, экс-помощник президента РФ по Интернету:

- Я часто общаюсь с китайцами. У них нет такого понимания, что у них какой-то прям кошмар. Китайский интернет единственное, чем отличается от нашего — при работе на их территории компания подписывает соглашение: Эппл подписал такое соглашение, Гугл и Фейсбук отказались. В Китае есть свой собственный процветающий поисковик, свои соцсети.