Фанагория. Не только вино, но и 7 метров культурного слоя

Не знаем, обрадовался бы древний грек Фанагор, узнав, что его именем назовут винодельческий завод. Наверное, был бы как минимум не против, тем более, что Фанагория винодельня большая и известная, а в вине древние греки знали толк. Но ему было бы куда приятнее узнать, что основанный им когда-то город, чье имя по наследству и перешло винодельне, процветал много столетий и люди помнят о нем до сих пор.

Именно здесь, в Фанагории, на берегу Таманского залива Владимир Путин доставал с морского дна амфоры, и именно здесь в настоящий момент наши ученые творят Очень Большую Науку.

Тем обиднее, что в голове среднестатистического российского обывателя Фанагория ассоциируется в первую очередь с вином - хотя вино здесь и правда неплохое. «Русская Планета» побывала в Фанагорском музее-заповеднике и постаралась восполнить пробелы.

Археологи ничего не ищут

«Многие думают, что археологи – это такие странные люди, которые что-то ищут – золото, клады…» - шутит Владимир Дмитриевич Кузнецов, глава Фанагорийской экспедиции и по совместительству директор музея-заповедника.

«Мы ничего не ищем: все уже давно найдено. Мы изучаем то, что нашли».

На берегу Таманского залива почти не дуют сильные ветра, штормит здесь тоже крайне редко. Кругом – плодородные степные земли, освещаемые теплым солнцем. Журналисты, отправившиеся в пресс-тур по Фанагории, посвященный подведению итогов археологического сезона 2021 года, украдкой прицениваются к ценам на домики в соседних селах через смартфоны: спору нет, место прекрасное.

Так же думали жители древнегреческого полиса Теос (юг современной Турции): гонимые персами, они бежали сюда и основали новый город. Он был назван именем предводителя отряда, Фанагора. Было это почти две с половиной тысячи лет назад.

Теперь здесь курганы, обдуваемые все тем же теплым, спокойным ветерком. А под ними, прямо у моря спит древняя Фанагори́я (с ударением на последнем слоге). За две с половиной тысячи лет кто здесь только не побывал. Скифы, греки, хазары, персы. Иудеи, христиане. Богатые, бедные – все оставили свой след, сокрытый в толще земли. Осталось лишь достать.

«А знаете, что отвечают реальные люди на улицах, когда их спрашивают, кто такие археологи?» - продолжает горько шутить Владимир Кузнецов. «Это люди с лопатами, которые ищут золото!» Но проблема не только в этом, сетует директор музея. Даже среди научного сообщества не у всех есть представление, чем же на самом деле занимается археология, и каково ее место среди научных дисциплин.

Утраченные ценности

Как раз лопаты в Фанагории имеются: каждый год сюда приезжают студенты и волонтеры, помогать научной экспедиции расчищать завалы древнего поселения. А вот золота почти не осталось. Фанагорию начали активно откапывать еще в XIX веке, в ту пору археология и правда не была наукой: богатые аристократы развлекались поиском древностей, которыми затем хвастались друг перед другом. Раскопки велись грубо, значительную часть ценностей попросту разграбили, часть находок могла осесть в заграничных музеях.

Потом наступил период затишья: империя вела войны, и ей было не до древних развалин. Интерес к Фанагории стал возрождаться в начале XX века. Со второй половины 1920-х гг, после окончания гражданской войны, изучением античных памятников юга России вновь начинают заниматься центральные научные учреждения.

На стенах в здании Фанагорского музея повсюду висят фотографии, на которых изображены совершенно потрясающие экспонаты: вот Афродита в двустворчатой раковине, а вот – сосуд в виде сфинкса… Интересно, почему это только фотографии? Где же сами древности? Почему они не в этом же зале, под стеклом?

«Это была ужасная история, до строительства музея в 2014 году», - рассказывает Мария Чашук, младший научный сотрудник музея. «Раскопки здесь велись в советские годы, но все находки вывозились. В Эрмитаж, в Пушкинский музей, в Киев, в Таманский музей… Но теперь мы можем сами принимать эти находки, и уже ничего не уезжает».

Экспозиция пока не слишком большая: во-первых, нынешнее здание музея – временное, но скоро будет строиться другое, побольше и чуть в стороне от древних курганов. А во-вторых, в подвалах под музеем скрыта настоящая научная лаборатория. Сюда можно попасть лишь в сопровождении хранителя музея. Основная часть находок находится именно здесь. Их чистят, тут же реставрируют, изучают. И лишь небольшую часть поднимают наверх, под стекло.

Свидетели жизни города

Находки – монеты, утварь, ритуальные приспособления, оружие и даже медицинские инструменты - позволили узнать, кто жил здесь на протяжении столетий.

Если вкратце составить хронологию жизни Фанагории, то выглядит она так. Началось все примерно в 543 году до нашей эры, когда жители Теоса приплыли сюда и основали город-колонию, который затем разросся до статуса крупного регионального торгового центра. Затем эти земли вошли в состав Боспорского царства со столицей в Пантикапее, а потом после принятия стороны Римской республики город был осажден понтийским царем Фарнаком II.

Кто только не нападал на этот город: и персы, и гунны, но каждый раз он возрождался и продолжал жить. Существовала Фанагория и в составе Византийской империи. Потом ее еще не раз и грабили, и сжигали, и целый век на этом месте почти никто не жил, но потом Фанагория вновь возродилась как город - уже в составе Хазарского каганата. Об этом свидетельствуют, например, найденные в раскопе каменные кладки «елочкой». А сама Фанагория упоминается в письменных источниках того периода как «еврейский город», хотя жили здесь и христиане: археологи нашли немало монет с изображением Христа, Богоматери, а также мраморную купель, в которой, видимо, крестили младенцев.

Официально считается, что город прекратил свое существование в X веке, после набега предположительно русичей – больше с хазарами в тех краях в ту пору никто не воевал. Потом здесь было небольшое поселение, входившее уже в состав Османской империи, а потом и оно угасло: жители разъехались по соседним, более крупным городам и селам.

Каждое жившее в городе поколение – вольно или нет – внесло свой вклад в копилку материальных ценностей. Вот, например, искусная работа – гемма, резное изображение из сердолика. Это I-III века нашей эры, поясняет Мария Чашук. «Здесь изображены юноша, женская фигура и справа сфинкс, сидящий на постаменте. Сердолик, резка, детали - достаточно хорошо проработаны».

А вот древние монеты. Найдены они были в амфоре, горло которой было заткнуто тряпочкой: видимо, во время очередного набега кто-то решил припрятать клад, да не вернулся за ним. Самое забавное, что монеты – древние, стертые, отчеканенные примерно в 3-4 веке нашей эры. А сама амфора – более позднего периода, 5-6 век. Получается, эти монеты были в ходу почти два столетия!

НИИ на выезде

Фотографии с прекрасными творениями мастеров прошлого висят в каждом кабинете и коридоре, как напоминание – не только о потерянном, но и о том, какой большой путь проделала археология как наука. Если раньше сюда ехали богатые авантюристы с лопатами, то сейчас – известнейшие ученые, специалисты в самых разных областях. Вместе им предстоит дать ответ на вопрос, какой была жизнь здесь на протяжении почти полутора тысяч лет.

Фанагорскую экспедицию правильнее было бы называть научно-исследовательским институтом на выезде, добавляет Владимир Кузнецов. Поскольку здесь в один клубок сплетаются знания десятка научных дисциплин. Это и изучение исторических письменных источников – Фанагория была известным торговым городом, и нашла свое отражение в древних текстах. Сейчас в составе экспедиции трудятся нумизматы, почвоведы, специалисты по древней керамике, реставраторы, антропологи, археозоологи, палеографы - ученые из нескольких институтов Академии наук и нескольких университетов.

Мы не просто ведем раскопки, мы получаем материалы из каждого слоя. Изучаем всесторонне. Мы не просто получаем археологические артефакты, мы изучаем состав почвы. В этой почве мы изучаем остатки тех семян, или другие остатки, которые нам позволяют восстановить не только растительный покров, но и климат, который был в данную эпоху. Изучение костей животных позволяет восстановить стадо животных, домашних и диких, которые здесь водились и которые использовались жителями. Антропологи нам позволяют определить средний возраст жизни людей, болезни, которыми они болели, раны, от которых они умирали, что они ели и как.

В этом году в составе экспедиции впервые работал паразитолог, он изучал на основе останков из некрополя паразитов, которые жили в человеке. Такой комплексный подход к изучению всего найденного материала позволяет совершать множество открытий одновременно в разных областях научных знаний.

Уникальный в своем роде

Фанагория – далеко не единственный город-поселение древних греков на Причерноморье. Есть Тамань, есть Керчь, есть древние города на территории нынешней Турции. Есть Византия, в конце концов. Однако Фанагория – единственный причерноморский город, на месте которого после его гибели примерно в X веке не возникло каких-то крупных поселений.

Это значит, что до наших времен он пролежал в толще земли почти нетронутый. Поди попробуй раскопать что-то на месте нынешней Византии. А тут – пожалуйста. Все 7 метров культурного слоя, на несколько поколений археологов хватит.

Экскурсии здесь проводятся круглый год. Есть пешие маршруты, есть программы на электробусе – в этом году музей похвастался новенькой туристической машиной. А в самое ближайшее время музей перейдет полностью в цифровой формат.

Фанагорский музей-заповедник – не просто музей, рассказал «Русской Планете» Евгений Жулай, начальник отдела культурно-просветительской работы. «Здесь не классические экскурсии, а образовательные, направленные на научные исследования, о которых мы можем рассказать нашим туристам». Здесь не только экспонаты, но и интерактивная выставка. Например, станки, которыми пользовались древние люди: ткацкие, гончарные…

Из-за того, что на этом месте постоянно ведутся научные работы, каждый год музей выглядит по-разному. Раскоп с каждым годом становится все глубже. Рядом с ним - палатка с небольшой экспозицией и интерактивной частью, а в основном здании музея представлены остальные находки.

Если вы решите посетить Фанагорию, то увиденное может поначалу вас разочаровать. В том смысле, что сам раскоп (так археологи называют разрабатываемый участок древних поселений) не такой уж и большой. Чуть поодаль – курган, там тоже ведутся работы. Однако, как только директор музея начинает прямо на месте объяснять, где тут что, становится понятно: под ногами – не просто город. Тут было целое мини-государство.

«Вот здесь - самая главная магистраль города, которая разрезает его с севера на юг», - машет рукой Владимир Дмитриевич. «И эта дорога, эта улица, она проходит через весь город… там, на выходе города - городские ворота. Через городские ворота дорога выходит на холм, который доминирует над городом. Там стоит большой храм. И дорога уходит дальше в поля, где находилась сельская территория города. И вот на этой магистрали, главной, мы и заложили раскоп».

Фанагория со всеми землями, на которых жил древний человек, занимала значительную площадь – до 100 километров в длину вдоль побережья. Треть города ныне скрыта под водой – раньше уровень мирового океана был чуть ниже, и в этой части заповедника тоже ведутся археологические работы. Точнее, археолого-аквалангические.

Музеев такого уровня и значения в России лишь два. И это значит, что исследование Фанагории требует особого подхода.

А еще – очень, очень больших денег.

Дорогая игрушка

В 90-е годы археология, как и вся остальная наука в России, находилась буквально на грани выживания. Практической ценности у археологии нет, большинство крупных ценных предметов откопали еще в XIX веке. Археология – крайне дорогая игрушка для любого государства. Спрашиваем, трудно ли объяснить людям из больших кабинетов, отвечающих за финансирование науки, ценность археологических открытий. «Не просто трудно», - признается Владимир Кузнецов. «Невозможно».

Директор Фанагории знает, о чем говорит. Он впервые приехал сюда в 1973 году и с тех пор не оставлял научную вахту. Вместе с Кузнецовым на раскопках трудилась его жена: будучи архитектором, она делала бесплатно необходимые чертежи, а вечерами варила суп для студентов. Сам Кузнецов, будучи уже доктором наук, возил землю в тачке, подавая пример молодым. Заразил археологией своего сына. И даже когда в 90-е экспедиция была практически свернута, он не сдавался.

Сейчас на стенах музея в одном из залов висят фотографии именитых гостей: вот Сергей Шойгу, а вот и Владимир Путин. История, когда президент поднял со дна залива две амфоры, наделала много шума в СМИ в 2011 году. Спрашиваем: как все было на самом деле? И почему амфоры в руках у президента такие чистые – их правда заранее на дно положили, специально для него? Владимир Дмитриевич смеется и говорит, что журналисты тогда все напутали, раздув сенсацию на пустом месте. Президент спускался в раскоп, то есть в уже расчищенный от ила и песка участок. А в мягком песке амфоры сохранились очень хорошо, там почти нечего было чистить. «Вот вы нырнете – там этих амфор десятки валяются, бери да поднимай».

Но так было не всегда, что касается высоких гостей. Бывает, что тот или иной научный руководитель вхож в высокие кабинеты, а значит – может выбить финансирование для своей деятельности. Я ни в какие кабинеты не вхож, признался Кузнецов. «Просто мы делали свое дело. Делали его хорошо. И не сдавались, стучались во все двери. Стали известными, и только тогда на нас обратили внимание, вплоть до президента».

В нынешнем виде музей и раскопки работают преимущественно на средства Олега Дерипаска. Основанный им фонд «Вольное дело» с 2004 года финансирует перспективные научные исследования и финансирует очень щедро. Зачем ему фанагорийские черепки? «Русской Планете» хотелось бы задать ему этот вопрос лично, но пока - увы. По словам участников экспедиции, Олег Дерипаска – большой патриот родного кубанского края, любит российскую историю и увлечен идеей заинтересовать ею как можно больше людей. На раскопки он лично приезжает каждый год, расспрашивает археологов о последних открытиями и общается со студентами-волонтерами. Кстати, по его поручению для студентов в экспедиции организован лекторий - чтобы работали не только руками, но и головой.

Для больших научных исследований, тем более таких, как в Фанагории, нужна помощь государства. Даже не сколько в плане денег, сколько в плане системного подхода. Чтобы решение о финансировании той или иной научной деятельности не зависело от «вхожести» в нужные кабинеты и знакомства с нужными чиновниками. Не должна большая наука зависеть от воли одного человека, считает Кузнецов: нужна система. Только так будут совершаться большие научные открытия, в том числе и здесь, в Фанагории. А ученые ни в коем случае не должны ждать, пока на них сверху откуда-то упадут деньги: надо работать, несмотря ни на что.

«Потому что под лежачий камень вода не течет. Надо все время что-то делать. Должно быть, как моя жена говорит, шило в заднице, которое не дает покоя. Вот и все время куда-то чего-то надо, что-то надо делать. Вот пока так и живем».

Сейчас у Фанагории дела впервые за долгие годы идут неплохо, но расслабляться нельзя. По оценке археологов, на данный момент раскопано лишь 2% от всего древнего поселения. Даст Бог, у следующих поколений ученых хватит сил и средств на все 100.