Ни войны, ни мира: что стоит за американскими угрозами Венесуэле

Провозглашенный еще летом Дональдом Трампом крестовый поход против наркобизнеса в Латинской Америке в последнее время все больше напоминает подготовку к боевой операции против Венесуэлы и лично президента Николаса Мадуро. Чего конкретно добивается президент США, как далеко он зайдет ради достижения цели и на какие ответные действия решатся венесуэльские правящие элиты?

Пентагон последовательно собирает крупную военно-морскую группировку в Карибском море: к нескольким уже находящимся там кораблям добавился авианосец. Периодически проводятся разведывательные полеты у границ венесуэльских территориальных вод. А в Пуэрто-Рико растет число американских спецназовцев. Уничтожение американцами катеров и лодок (по утверждению США, наркоторговцев) в международных водах стало уже привычным делом, погибшие исчисляются десятками.

Все это мало напоминает подготовку к борьбе с наркокартелями – против них проблематично развернуть общевойсковую операцию, тем более силами военно-морского флота и современной бомбардировочной авиации. Поэтому и сами венесуэльские власти, и многие сторонние наблюдатели уверены: цель Белого дома не наркоторговцы (доля Венесуэлы в наркотрафике в Латинской Америке – не более 5%, по данным ООН), а правительство страны, чью легитимность США давно не признают.

В то же время для свержения кабинета Мадуро (оставим за скобками вопрос о законности американских действий) сил американцам может и не хватить: Венесуэла не Гренада и не Панама (и по размерам страны, и по потенциальной боеспособности армии, и по степени устойчивости режима). Тогда что же задумали в Вашингтоне?

Если Трамп все же решится перейти к радикальным мерам, то самым вероятным вариантом видится нанесение точечных авиаударов по военным и инфраструктурным объектам на венесуэльской земле. Они стали бы очередным элементом массированного давления на Мадуро и его окружение, чтобы те не мешали США наращивать влияние в стране (российское и китайское влияние, соответственно, пошло бы на убыль).

https://profile.ru/abroad/iz-za-trampa-mir-stal-mnogopolyarn...

Хотя велик соблазн предположить, что Трампа интересуют громадные запасы углеводородов в Венесуэле, на самом деле они тут ни при чем или, по крайней мере, не приоритет. Чтобы расширить поток нефти, идущей в США, Белому дому достаточно снять ограничения с деятельности американской же Exxon на территории Венесуэлы. Не все венесуэльское черное золото пригодится самим американцам, многие их терминалы не заточены под сверхтяжелую нефть. Более того, добыча углеводородов в южноамериканской стране разрушена годами неэффективного менеджмента и удушающими санкциями США. Чтобы вернуть ее на прежний уровень в 3 млн баррелей в сутки, понадобятся десятки миллиардов долларов, которые сейчас инвестировать никто не готов.

Политика тут важнее экономики. Соединенные Штаты хотят контролировать Карибский бассейн, обуздать миграционные потоки и гарантировать порядок в ближайшем «подбрюшье». Кабинет Мадуро с его антиамериканской риторикой и демонстративной дружбой с Москвой, Пекином и Тегераном в этом смысле как кость в горле у Вашингтона.

Кроме того, на фоне падения популярности Трампа и неудач республиканцев на недавних выборах Белому дому необходимо подбодрить и мобилизовать электорат.

Президенту надо доказать сторонникам (прежде всего «ястребам»), что «Дональд не продался коммунистам», а Америка по-прежнему сильна. При этом далеко не все республиканцы выступают за военное решение венесуэльского вопроса (а остальное население и подавно), а ядро трамповского электората (группа MAGA) вообще предпочитает сосредоточиться на борьбе с «глубинным государством».

Раскол американских элит по венесуэльскому вопросу все заметнее. Госсекретарь Марко Рубио (он, похоже, и внушил своему шефу идею о возможности блицкрига в отношениях с Мадуро, которую реализовать пока что не удалось) призывает усилить давление на Венесуэлу и прямо говорит, что военная акция не исключена. С другой стороны, демократы попытались добиться принятия декларации, запрещающей Трампу атаковать Венесуэлу без одобрения конгресса (впрочем, успеха они не имели). Противники военной акции, конечно, не Мадуро спасают, а полагают, что имиджевые издержки на международной арене от этой операции перекроют любые возможные профиты. А если во время нее еще и погибнут американские граждане, то это потянет вниз рейтинги Республиканской партии.

Каракас воспринимает угрозу как вполне реальную и объявил мобилизацию населения в ряды боливарианской милиции и народного ополчения. В приграничные районы переброшены свыше 25 тысяч военных. В стране имеются довольно большая (128 тысяч человек) армия и значительные запасы современного вооружения российского производства. Но в каком состоянии эта техника – большой вопрос. И это не говоря о том, что боевого опыта у венесуэльских военных давно не было.

Понимая это, президент Мадуро пытается максимально задействовать мирный трек, обратившись к ООН, Содружеству латиноамериканских и карибских государств с призывом способствовать разрядке в отношениях Вашингтона и Каракаса и не допустить войны. Даже значительная часть венесуэльской оппозиции (за исключением нобелевского лауреата Марии Корины Мачадо и ее близких соратников) выступает категорически против американской интервенции и ударов по национальной территории. Социологи из Datanálisis категоричны: лишь 12,6% венесуэльцев поддерживают санкции против правительства страны и вчетверо меньше – военное вмешательство.

[caption id="attachment_1779543" align="aligncenter" width="1200"] Венесуэльские протестующие с карикатурой: Симон Боливар дает под зад Дональду Трампу[/caption]

Каракас регулярно заявляет о необходимости переговоров, в Вашингтоне же все чаще звучат слова о том, что время разговоров прошло. Значит ли это, что войны не миновать? Она стала ближе, это, увы, так, но не стала неизбежной. Учитывая привычную манеру Трампа держать оппонентов в напряжении до последнего момента, стоит скептически оценивать многие публикации в СМИ (ссылающиеся на «достоверные источники»), воспринимая их как зондирование почвы и продолжение психологического давления на Мадуро и руководство венесуэльской армии. Как показывает практика, громкие декларации об окончании любых переговоров часто служат дымовой завесой для проведения кулуарных консультаций и закулисного торга.

[embed]https://profile.ru/abroad/vojna-eto-mir-chto-oznachaet-vruch...[/embed]

Если Трамп все же решит действовать жестко, он может рассчитывать на словесную поддержку своих региональных союзников – Аргентины, Эквадора, Парагвая, Доминиканской Республики, Тринидада и Тобаго, а также Гайаны (последнюю понять легко – Венесуэла претендует на две трети ее территории); скорее всего, на сторону Вашингтона встанет и новый кабинет Боливии. Лагерь тех, кто интервенцию не одобрит, куда больше: Гондурас, Куба, Никарагуа, Бразилия, Мексика, Колумбия, Коста-Рика, Панама, Сент-Винсент и Гренадины, Антигуа и Барбуда, Гренада. Бразильский президент Луис Инасиу Лула да Силва публично предложил свои услуги в качестве посредника на американо-венесуэльских переговорах; впрочем, Белый дом никакого ответа не дал.

Если дойдет до войны, то большинство стран Латинской и Карибской Америки наверняка осудят интервенцию и даже попытаются вынести вопрос на обсуждение в Организации американских государств и ООН. Кое-кто (к примеру, Мексика, Колумбия и Бразилия) может демонстративно понизить уровень дипотношений с США. Начало боевых действий плохо скажется на налаживающемся американо-бразильском диалоге, особенно если Трамп проигнорирует предложение Лулы о посредничестве. Это, пожалуй, максимум того, на что может рассчитывать Мадуро. Даже ближайший союзник – Куба – не рискнет заявить о намерении оказать военную помощь.

[embed]https://profile.ru/abroad/chto-zhdet-venesuelu-posle-togo-ka...[/embed]

Внутри самой Венесуэлы американские авиаудары наверняка укрепят националистические настроения, особенно если погибнут гражданские. Боливарианская армия в состоянии ответить ударом на удар и нанести ущерб американским ВВС и ВМФ. Но Каракас вряд ли решится объявить войну в ответ на агрессивные действия, прекрасно понимая – Вашингтон только этого и ждет, чтобы уже официально задействовать весь возможный военный потенциал. В последнем случае наземная операция (для которой сил США, накопленных сейчас в регионе, недостаточно) может стать неизбежной. У этого будут неприятные последствия: всплеск партизанских действий на территории и самой Венесуэлы, и соседней Колумбии (где до сих пор остаются левые антиправительственные группировки), поток беженцев устремится в Колумбию, Бразилию, Эквадор и Перу. В зоне риска окажутся районы нефтедобычи и нефтепереработки, что спровоцирует мировой рост цен на черное золото.

https://profile.ru/columnist/venesuelskij-krizis-i-kitajskay...

Для России Венесуэла – один из самых значимых партнеров и союзников в Латинской Америке, да и в мире в целом. Ради отношений с ней Кремль готов рисковать связями с рядом других государств региона. В 2024 году, когда США и ЕС объявили победителем президентских выборов в Венесуэле оппозиционера Эдмундо Гонсалеса, Москва немедленно заявила, что считает легитимным главой государства Николаса Мадуро.

Военная эскалация, особенно если она закончится смещением кабинета Мадуро и/или физической ликвидацией первых лиц Венесуэлы, гарантированно серьезно осложнит и без того непростой диалог России и США. Появление в Каракасе проамериканского правительства совершенно не входит в планы Кремля. В Вашингтоне это понимают. Твердая позиция как России, так и Китая, с которыми не раз ранее солидаризировалась Венесуэла, могла бы стать сдерживающим фактором для американцев. Но пока обе страны ограничиваются дежурными декларациями о недопустимости иностранного вмешательства в дела суверенного государства. Москва то ли не хочет напрямую вовлекаться в конфликт, то ли полагает, что Трамп блефует.

Между тем совсем недавно был ратифицирован российско-венесуэльский договор о стратегическом альянсе, 14-я статья которого очень обтекаемо намекает на возможности «военно-технического сотрудничества в интересах обеспечения безопасности двух стран». Логистика для масштабной помощи со стороны Москвы затруднена: баз у России нет ни в Венесуэле, ни поблизости. Не ядерный же потенциал задействовать для защиты союзника в Латинской Америке? Да и вообще, в условиях продолжающейся СВО странно было бы ждать, что Россия будет распылять силы. В то же время Кремль понимает, что нельзя просто бросить ослабленного союзника, даже если ресурсов остро не хватает.

https://profile.ru/abroad/obyazyvaet-li-rossiju-dogovor-o-st...

Сама ратификация договора стала дипломатическим сигналом для США. Кремль прямо заявил, что не опасается реакции Вашингтона и что отношения Москвы и Каракаса обладают «самостоятельной ценностью». Некоторое время назад в Венесуэле приземлились военно-транспортные самолеты России, но, что они привезли, осталось тайной. Москва, похоже, делает ставку на повторение удачного опыта 2019 года. Тогда, во время очередного витка политического кризиса в Венесуэле и возникновения у администрации Трампа планов интервенции, визиты высокопоставленных российских военных (якобы для рутинных проверок состояния военной техники) заметно охладили пыл пентагоновских «ястребов».

Сработает ли такой номер сейчас, сказать невозможно. С одной стороны, США хоть и заинтересованы в смене политического режима в Боливарианской Республике, но не готовы к полномасштабной военной интервенции ни логистически, ни политически, ни психологически. Администрация Трампа осознает возможные политические и дипломатические издержки для своей политики и в регионе, и в мире. С другой стороны, накопление военной группировки и постоянное ужесточение тона невозможно просто «отмотать» назад, США нужна демонстрация хоть какого-то успеха.

https://profile.ru/politics/kakuju-imperiju-stroit-tramp-i-k...

Потопленных рыбачьих лодок явно недостаточно, а вот авиаудар по базам венесуэльской армии (если он не перерастет в масштабную войну) в самый раз. Именно это американцы в 2025 году уже проделали в Иране. Не стоит сильно уповать на заявления отдельных политиков в Вашингтоне, что время для войны не пришло, – перед ударом по Исламской Республике как раз планировался очередной этап переговоров.

Все расчеты строятся людьми. В условиях же растущей эскалации вместо рациональных аргументов начинают действовать непредвиденные факторы. В свое время случайный инцидент в Тонкинском заливе втянул США во вьетнамскую войну. В 1914 году схожим образом началась Первая мировая; слишком много оружия накопилось, и чрезмерно много громких слов было сказано. В 1962-м Джон Кеннеди, прочитавший незадолго до Карибского кризиса работу Барбары Такман «Августовские пушки», сделал что мог, чтобы мир не скатился в третью мировую войну. Вряд ли эта книга лежит на столе у сегодняшнего хозяина Белого дома.