Как погиб броненосец «Ослябя»

Историография гибели «Осляби»

Российская общественность узнала о судьбе «Осляби» из опубликованной в прессе телеграммы главнокомандующего сухопутными и морскими вооружёнными силами Дальнего Востока Н. П. Линевича:



Один из снарядов попал в «Ослябю» слева в жилую палубу около носовой переборки… Из-за волнения и хода было нельзя заделать пробоину… Новый снаряд, который попал с левого борта в 10-ю угольную яму, пробив броню, затопил запасную крюйт-камеру. Крен и дифферент на нос увеличились… Около 3 часов из-за увеличения крена вода стала вливаться через порты нижней батареи… «Ослябя» вышел из строя и около 3 часов пошёл ко дну, перевернувшись вверх дном.
Эта обрывочная информация затем стала пищей для многочисленных версий гибели броненосца.

В июльском номере «Морского сборника» за 1905 г. вышла статья артиллерийского офицера броненосца «Пересвет» В. Н. Черкасова «При каких обстоятельствах броненосец может быть потоплен артиллерийским огнём?». Автор сделал вывод, что «Ослябя» перевернулся вследствие всего лишь одной большой пробоины, через которую вода проникла на жилую палубу. Потеря остойчивости произошла из-за значительной строительной перегрузки, ошибок при проектировании и подъёма грузов на верхние палубы в ходе боя.

В июле 1905 г. в «Новом времени» было опубликовано письмо М. П. Саблина, в котором он отвёл роковую роль пробоине в носовом отсеке.

В сентябрьском номере «Морского сборника» за 1905 г. флагманский штурманский офицер крейсерского отряда С. Р. де-Ливрон объяснил быструю гибель броненосца недостаточной остойчивостью вследствие большой перегрузки:

«Ослябя» был очень сильно перегружен и считался вообще валким судном. Он перевернулся после второго 12-дюймового снаряда, попавшего в него около ватерлинии.
Командир крейсера «Олег» Л. Ф. Добротворский не верил в возможность потопления «Осляби» артиллерийским огнём и утверждал, что его торпедировала подводная лодка.

Флагманский штурман В. И. Семенов в исторической повести «Бой при Цусиме» (1906 г.) вложил в уста одного из офицеров «Осляби» объяснение, что корабль погиб от трёх последовательных попаданий японских снарядов почти в одно и то же место – под носовую башню. Образовалась пробоина размерами с ворота, а затем внутренние переборки не выдержали напор хлынувшей воды.

Корабельный инженер броненосца «Орел» В. П. Костенко в работе «Броненосцы типа «Бородино» в Цусимском бою» (1906 г.) указал, что причиной фатального нарастания дифферента и крена стало поступление воды через большие пробоины в небронированной носовой части.

Профессор Императорского московского технического училища П. К. Худяков в книге «Путь к Цусиме» (1907 г.) намекнул на плохое качество изготовления корабля:

Броненосец «Ослябя» от второго же 12-дюймового снаряда, попавшего в него близ ватерлинии… и пробившего его броню, в бою 14 мая первым опрокинулся и… навсегда скрыл под водой постыдные результаты многолетней постройки его нашим морским ведомством.
Кораблестроитель Н. Н. Кутейников в статье «Современное состояние кораблестроительной техники» (1909 г.) объяснил гибель «Осляби» потерей остойчивости от затопления носовой оконечности через разрушенный небронированный борт.

Гибель «Осляби» нашла отражение и в работах зарубежных специалистов.

Известный датский инженер У. Ховгард в статье «Судьба российских кораблей в Цусиме с точки зрения военно-морского судостроителя», опубликованной в сборнике Ф. Джейна «Боевые корабли» 1906 г., сделал вывод, что «Ослябя» погиб из-за малой конструктивной остойчивости, большой перегрузки и отсутствия брони в оконечностях.

Главный инженер французского флота Ш. Ферран в статье «Боевые аварии в Русско-японской войне» 1906 г. назвал причиной гибели «Осляби» потерю остойчивости от обширных затоплений. Сначала вода проникла в носовую часть через пробоину, а затем распространилась по жилой палубе и трюмным помещениям через оказавшиеся негерметичными палубы, переборки, двери и горловины.

С тех пор прошло много лет, но вопрос гибели «Осляби» не утратил своей актуальности и в наше время.

Крупный специалист в области непотопляемости Н. П. Муру в брошюре «Уроки Цусимского боя для кораблестроителя» (1990 г.) обратил внимание на то, что русские броненосцы вступили в бой с большой перегрузкой, которая сильно сократила проектный запас плавучести и остойчивости. Обстоятельства гибели «Осляби» он сравнил с катастрофами «Виктории», «Императрицы Марии», «Сёкаку» и «Новороссийска», в которых возникновение большого дифферента привело к потере остойчивости.

Исследователь военно-морского флота С. В. Сулига в статье «Почему погиб «Ослябя» сделал акцент на большую эксплуатационную перегрузку, из-за которой ватерлиния корабля имела только слабую защиту в центральной части.

Блогер Naval_manual в статье «Пять вопросов о гибели «Осляби» выразил мнение, что причиной возникновения катастрофического крена стало попадание в 10-ю угольную яму и, возможно, другие пробоины, не зафиксированные ослябцами.

Андрей из Челябинска, автор опубликованных на сайте «Военное обозрение» статей «О причинах гибели броненосца «Ослябя» и «Два богатыря. Почему «Ослябя» погиб в Цусиме, а «Пересвет» уцелел при Шантунге», пришёл к выводу, что «Ослябя» потерял остойчивость в результате неконтролируемых затоплений в носовой части по левому борту через неисправную вентиляцию.

Схемы броненосца «Ослябя»

Для наглядного восприятия информации о повреждениях «Осляби», распространении воды и действиях экипажа автор подготовил несколько схем.

Пробоина в 1-й отсек жилой палубы

В самом начале боя снаряд крупного калибра попал в 1-й отсек жилой палубы.

Информация об этом событии доступна нам из следующих источников:

• Показания М. П. Саблина, прибывшего вскоре после попадания в 1-й отсек жилой палубы для ликвидации повреждения электропроводки;
• Показания В. Н. Заварина, который из помещения подводных минных аппаратов поднимался на жилую палубу, чтобы задраить люк;
• Воспоминания старшего марсового Ф. С. Лебедева, руководившего заделкой пробоины.

По мнению М. Н. Саблина, это был «один из первых выстрелов» (японцы открыли огонь по «Ослябе» в 13:52). В. Н. Заварин сообщил, что снаряд попал «не более десяти минут после начала боя» («Ослябя» начал бой в 13:49). Таким образом, первая пробоина около ватерлинии была получена около 13:55.

Место пробоины наиболее точно указал М. П. Саблин: «около 1-й носовой переборки», которая проходила по 20-му шпангоуту. Причём попадание было настолько близко к переборке, что она деформировалась, а густой дым заполнил и 1-й, и 2-й отсеки жилой палубы.

Положение пробоины относительно грузовой ватерлинии несколько отличается в различных источниках. М. П. Саблин назвал её полуподводной, В. Н. Заварин – надводной. Ф. С. Лебедев упомянул, что нижний край пробоины оказался у самой ватерлинии, когда уровень воды на жилой палубе был «по колено».

Размеры пробоины сообщил Ф. С. Лебедев: она была «величиной не менее двух с половиной метров» (примерно две шпации), что соответствует действию 12-дм фугасного снаряда (см. схему № 1).

В начале Цусимского сражения волнение моря достигало 5 баллов, и в пробоину, оказавшуюся с наветренной стороны у самой ватерлинии, вкатывались волны.

Для заделки пробоины был вызван пожарно-трюмный дивизион во главе с Ф. С. Лебедевым. Стоя по колено в воде, матросы начали устанавливать щиты и маты. Работа шла медленно, вода уже дошла до пояса, когда наконец удалось ограничить поступление воды.

Пока пробоина ещё не была до конца заделана, вода начала переливаться через 305-мм кромку комингса открытого люка в отделение подводных минных аппаратов. Находившийся внизу В. Н. Заварин поднялся на палубу, по всей видимости, зашёл в 1-й отсек (иначе откуда бы он узнал расположение пробоины и то, что она заделана?), закрыл люк, спустился назад и задраил за собой горловину.

Чуть позже во 2-м отсеке появился М. П. Саблин:

Я хотел пойти в отделение подводных аппаратов, но люк туда был задраен, и над ним было фута два (около 60 см) воды.
Вернувшись в помещение подводных минных аппаратов, В. Н. Заварин заметил поступление воды через вентиляционные трубы, повреждение которых он связал с попаданием в 1-й отсек. По мнению же автора, проходящие через отделение подводных минных аппаратов трубы вентиляции были повреждены уже другим крупным снарядом, так как они находились слишком далеко от места попадания в 1-й отсек.

Благодаря дошедшим до нас воспоминаниям матросов и офицеров можно с высокой точностью воссоздать картину разрушений и затоплений, полученных в результате попадания в 1-й отсек жилой палубы (см. схемы № 2 и 3).

Снаряд полностью разрушил помещение аптеки, уничтожил две лёгкие каютные переборки и деформировал водонепроницаемую переборку между 1-м и 2-м отсеками жилой палубы.

М. П. Саблин упомянул, что через открытый люк, разбитые вентиляционные трубы и образовавшиеся в палубе щели вода проникла в носовой патронный погреб 6-дм орудий и помещение мин Уайтхеда (которое он и В. Н. Заварин называли «подбашенным отделением»). Кроме этого, П. П. Дурново со слов М. П. Саблина сообщил, что взрыв деформировал 1-ю водонепроницаемую переборку, из-за чего дверь в ней не смогли закрыть.

Под «открытым люком» следует понимать броневую крышку над сходным трапом из 2-го отсека жилой палубы в помещение мин Уайтхеда. Скорее всего, её закрыли сразу же после появления воды.

В полутора метрах от места попадания проходила 203-мм труба вентиляции патронного погреба 6-дм орудий, которая наверняка была сорвана взрывом. Вода через образовавшееся в палубе отверстие хлынула в погреб, но находившиеся там матросы, скорее всего, заделали трубу подручными средствами.

Примерно в двух метрах от места попадания находилась труба для ручной подачи на батарейную палубу 6-дм и 47-мм снарядов. Вероятно, взрыв сорвал и эту трубу, а вода устремилась вниз и затопила фонарную выгородку, имевшую дверь в патронный погреб.

Не далее чем в пяти метрах от места попадания располагался элеватор для подачи 6-дм снарядов на батарейную палубу. Возможно, осколки пробили его тонкие стенки, а затем вода затопила шахту элеватора.

Из фонарной выгородки и элеватора вода могла проникнуть в патронный погреб 6-дм орудий через неплотности дверей, но М. П. Саблин об этом не сообщил.

Под «щелями в палубе», упомянутыми М. П. Саблиным, видимо, следует понимать неплотности, образовавшиеся между настилом жилой палубы и проходившими через неё трубами в результате деформации последних. Сам настил жилой палубы был изготовлен из двух слоёв стали общей толщиной 63,5 мм, поэтому появление в нём сквозной трещины крайне сомнительно. Объём воды, проникавшей через эти неплотности в помещение мин Уайтхеда, видимо, был небольшим, потому что В. Н. Заварин сообщил только об одном пути затопления – через систему вентиляции.

На карапасной палубе гарантированно были затоплены два цепных ящика, клюзы которых возвышались всего на 127 мм над уровнем жилой палубы и не имели водонепроницаемых крышек.

Теперь можно подытожить последствия попадания в 1-й отсек жилой палубы. На жилой палубе образовался огромный, частично заполненный водой «ковш», длиной более 30 метров (от форштевня до 30-го шпангоута) и шириной до 17 метров. Из-за большой площади свободной поверхности поступившей воды существенно снизилась метацентрическая высота и, соответственно, остойчивость броненосца. Возник заметный дифферент на нос.

Пробоина была заделана, но оперативно осушить этот «ковш» было нельзя из-за отсутствия эффективных штатных средств. Ниже жилой палубы вода полностью затопила два цепных ящика, проникла в помещение мин Уайтхеда и патронный погреб 6-дм орудий.

Пробоина во 2-ю верхнюю угольную яму

Пробоина во 2-ю верхнюю угольную яму упомянута в двух источниках.

Капитан I ранга М. В. Озеров, командовавший броненосцем «Сисой Великий», сообщил в показаниях Следственной Комиссии:

Полагаю, что на «Ослябе» отвалились броневые плиты с левой стороны напротив командного мостика, так как я ясно видел горящий борт, и крен… образовался быстро.
Гальванёр К. С. Болтышев в воспоминаниях передал слова трюмных матросов:

После нескольких попаданий в броню борта напротив боевой рубки плиты стали отваливаться, как отсыревшая штукатурка, а в открывшийся незащищённый борт у самой ватерлинии попало два новых больших снаряда и сразу проломали целые ворота. Вода хлынула внутрь и быстро распространяется по скосу броневой палубы. Для заделки пробоины вызван рабочий дивизион во главе с инженером Змачинским, и пытаются закрыть дыру деревянными щитами, подперев их упорами. Однако волна вышибает брусья, и приходится работать по пояс в воде. Уже затоплена запасная угольная яма на скосе, отчего корабль и кренится.
Напротив переднего мостика и боевой рубки находилась 2-я верхняя угольная яма, которая не была прикрыта верхним поясом. Соответственно, никакие плиты не могли отвалиться. Пробоина образовалась в небронированном борту.

Положение пробоины относительно грузовой ватерлинии обозначено как «у самой ватерлинии», т. е. возможно, что её нижний край доходил до главного пояса.

Размер пробоины охарактеризован как «целые ворота». В теории два близких разрыва от выпущенных залпом японских 12-дм фугасных снарядов могли разрушить небронированный борт высотой в межпалубное пространство, т. е. 2,4 м, и шириной в три или четыре шпации, т. е. 3,7…4,9 м, что вполне соответствует размеру ворот (см. схему № 1).

В источниках не указано время попадания, однако его возможно определить по косвенным признакам. Во-первых, М. В. Озеров видел «горящий борт», а пожар мог разгореться на жилой палубе, только когда она ещё не ушла под воду, т. е. на первых минутах сражения. Во-вторых, и М. В. Озеров, и трюмные матросы связывали возникновение крена с последствиями пробоины во 2-ю угольную яму.

«Ослябя» получил крен уже к 14:00 (ниже по тексту автор подробнее исследует этот вопрос), поэтому пробоина во 2-ю угольную яму была получена в самом начале боя, примерно в 13:55…14:00.

Пробоина в 10-ю верхнюю угольную яму

О попадании в 10-ю угольную яму мы знаем из рапорта М. П. Саблина:

Снаряд попал с левой стороны в 10-ю угольную яму, пробив броню.
Точное время попадания М. П. Саблин не указал, но в последовательности событий его поместил «вскоре после» пробоины в 1-й отсек жилой палубы, но до выхода из строя носовой башни.

В свою очередь, момент повреждения носовой башни можно уточнить по воспоминаниям К. С. Болтышева – через 10 минут после начала боя, и О. А. Щербачева – не позднее чем через 10…15 минут после начала боя.

В боевом донесении командира «Касуги» в 14:00 зафиксирован поднявшийся над «Ослябей» большой дымный столб от разрыва. Вероятнее всего, он возник в результате попадания в носовую башню.

Таким образом, пробоина в 10-ю угольную яму была получена около 14:00, всего через несколько минут после пробоины в 1-й отсек жилой палубы.

К сожалению, М. П. Саблин не зафиксировал ни точное место попадания снаряда, ни нанесенные им повреждения.

Главный пояс «Осляби» находился под водой и имел толщину, практически исключающую его перфорацию на дистанции боя, которая в тот момент не превышала 4700 м. Поэтому, мнению автора, японский снаряд пробил 102-мм плиту верхнего пояса.

Вскоре возникла необходимость откачивать воду из трюма 2-го котельного отделения, поэтому можно предположить, что пробоина имела значительные размеры и находилась у самой ватерлинии, а вода через открытые люки, повреждённые трубы для подачи угля или вентиляционные каналы проникла в 10-ю и/или 12-ю нижние угольные ямы (см. схемы № 4, 5 и 6).

В воспоминаниях отсутствуют сведения о попытках заделать пробоину в 10-ю угольную яму. Возможно, все имеющиеся аварийные партии уже были заняты ликвидацией последствий попаданий в 1-й отсек жилой палубы и во 2-ю угольную яму.

Пробоина в 16-ю верхнюю угольную яму

Пробоина в 16-ю угольную яму известна нам из воспоминаний С. В. Горчакова:

…Я стал замечать увеличивающийся крен, происходивший сначала от подводных пробоин, из которых самая большая, насколько помню, была в заднюю 16-ю угольную яму, от которой яма заполнилась водой...
М. П. Саблин упомянул, что вода показалась в запасном зарядном погребе (запасной крюйт-камере) 10-дм орудий, которая находилась по соседству с 16-й нижней угольной ямой. Поэтому можно предположить, что оба офицера описали последствия одного и того же попадания.

По мнению автора, наиболее вероятно, что японский бронебойный снаряд пробил плиту верхнего пояса и разорвался в 16-й верхней угольной яме около 61-го шпангоута. Взрывная волна повредила переборку между угольной ямой и жилой палубой. Газы или осколки проникли вниз через отверстие в скосе броневой палубы для подачи угля и повредили переборку между 16-й нижней угольной ямой и запасном зарядном погребе 10-дм орудий (см. схемы № 4, 5 и 6).

В результате полученных повреждений вода заполнила 16-ю угольную яму и проникла в запасной зарядный погреб 10-дм орудий.

Приблизительное время попадания в 16-ю угольную яму можно установить из донесения М. П. Саблина: после пробоины в 10-ю угольную яму, но до повреждения носовой башни, т. е. в промежутке 14:00…14:05.

Возникновение крена и борьба за живучесть

Многочисленные свидетели заметили крен «Осляби» уже в первые минуты боя, около 14:00.

П. П. Дурново наблюдал возникновение крена «после первых же выстрелов».

О. А. Щербачев зафиксировал, что уже примерно в 14:00 «Ослябя» «кренился на левый борт и садился носом».

Б. П. Казмичев в показаниях упомянул, что корабль «получил несколько пробоин по ватерлинии и небольшой крен на левую сторону» ещё до вступления в кильватер 1-му броненосному отряду, что произошло в 14:04.

Крен образовался в результате пробоин в 1-м отсеке жилой палубы, во 2-й, 10-й и 16-й угольных ямах и вызванных ими затоплений.

Первоначально борьбу за живучесть возглавлял старший офицер Д. Б. Похвистнев, который лично спускался к пробоинам в 1-й отсек жилой палубы и во 2-ю угольную яму. Однако вскоре он получил тяжелое ранение, и его дело продолжил трюмный механик П. Ф. Успенский.

М. П. Саблин включил 4-ю и 6-ю турбины для удаления воды, поступавшей из угольных ям через неизбежные неплотности дверей в трюмы 1-го и 2-го котельных отделений (см. схемы № 4, 5 и 6).

Для уменьшения крена были затоплены три бортовых коридора по правому борту, но эти меры оказались недостаточными.

Пробоина в жилую палубу около минного аппарата

Пробоину около надводного минного аппарата левого борта наиболее развернуто описал А. С. Новиков-Прибой в рассказе о гибели «Осляби»:

Минут через 20–30 после начала боя получили вторую небольшую пробоину напротив левого минного аппарата, выше ватерлинии, в том месте, где кончается броня. Её кое-как заделали так называемыми клюз-саками.
Попадание было получено примерно в 14:10…14:20, когда «Ослябя» уже имел заметный крен, и выше ватерлинии находился только верхний край 102-мм пояса.

Вероятнее всего, пробоина образовалась в результате вдавливания вовнутрь неподкрепленного верхнего угла плиты и представляла собой узкий, но протяжённый разрыв обшивки борта между 43-м и 44-м шпангоутами (см. схему № 1). Упомянутые в тексте клюз-саки, которыми заткнули образовавшуюся щель, – это парусиновые мешки, набитые пенькой.

Японские 8…12-дм снаряды при попадании в бронепояс неоднократно нарушали герметичность борта и вызывали затопление находившегося за бронёй бортового коридора. В районе же надводного минного аппарата «Осляби» бортового коридора не было. Находившиеся на жилой палубе люди сразу же обнаружили и заделали пробоину.

Пробоина во 2-й отсек жилой палубы

Пробоина во 2-й отсек жилой палубы упомянута в трёх источниках:

• Воспоминания Ф. С. Лебедева, находившегося в момент попадания в соседнем 1-м отсеке;
• Рассказы четырёх раненых матросов с «Осляби», записанные князем С. В. Горчаковым в госпитале Сасебо;
• Записки В. П. Костенко, составленные в том числе по воспоминаниям других участников похода и боя.

Место попадания снаряда указано во всех трёх источниках. В воспоминаниях Ф. С. Лебедева оно локализовано «не более как на два метра от первого», то есть от пробоины в 1-й отсек жилой палубы. В рассказах матросов «около первой носовой пробоины левого борта, напротив носовой башни». В записках В. П. Костенко не один, а несколько снарядов попали «в ватерлинию напротив носовой башни». На жилой палубе напротив подачной трубы носовой башни находились каюты кондукторов, которые, скорее всего, были полностью уничтожены взрывом.

По рассказам матросов, пробоина была получена около 14:30. С «Орла» наблюдали попадания 12-дм снарядами за несколько минут до выхода корабля из строя. «Ослябя» покинул строй в 14:32, но к этому моменту уже проявились последствия пробоины в виде крена и дифферента, поэтому время её получения находилось где-то между 14:25 и 14:30.

Огромные размеры пробоины подчёркнуты в рассказах матросов: «Снаряд … нанёс такое повреждение, что вывалились за борт хранившиеся на броненосце мины заграждения».

Положение пробоины относительно грузовой ватерлинии обозначено Ф. С. Лебедевым как «пониже ватерлинии». Возможно, её нижний край доходил до бронепояса, верхняя кромка которого в тот момент была значительно ниже грузовой ватерлинии (см. схему № 1).

Через разрушенный борт вода хлынула во 2-й и далее в 1-й отсеки жилой палубы. Появилась угроза гибели работавшей в 1-м отсеке аварийной партии, о чем Ф. С. Лебедев доложил П. С. Успенскому и, получив разрешение, эвакуировал людей.

Наиболее вероятно, что именно этот снаряд повредил вентиляционные трубы, через которые вода начала поступать в помещения подводных минных аппаратов, динамо-машин и мин Уайтхеда (подбашенное отделение).

В. Н. Заварин самостоятельно организовал борьбу за живучесть. Он приказал заделать трубы вентиляции, через которые происходило затопление помещений подводных минных аппаратов, динамо-машин и мин Уайтхеда. Проникшую воду спустил в трюм и включил для её удаления 1-ю и 2-ю водоотливные турбины (см. схемы № 2 и 3).

Через пробоину во 2-й отсек жилой палубы вода, затопившая носовую часть корабля, стала свободно сообщаться с морем, что нанесло страшный удар по непотопляемости «Осляби».

По наблюдениям О. А. Щербачёва, броненосец погрузился носом «по самые клюзы» и получил крен 12…15 градусов на левый борт.

«Ослябя» на волоске от гибели

Из-за увеличения дифферента и крена полученные ранее пробоины около ватерлинии гарантированно ушли под воду. Теперь 1-й и 2-й отсеки жилой палубы, а также 2-я, 10-я и 16-я верхние угольные ямы стали свободно сообщаться с морем. Площадь грузовой ватерлинии сократилась примерно на 18%.

Много это или мало? По подсчётам известного кораблестроителя Н. Е. Кутейникова, для потери остойчивости броненосцам типа «Бородино» при начальной метацентрической высоте 76 см требовалось утратить 16% от площади грузовой ватерлинии около бортов; японским броненосцам при начальной метацентрической высоте 91 см – около 17%.

Фактически «Ослябя» мог опрокинуться после попадания во 2-й отсек жилой палубы, но этого не произошло по той причине, что вода через многочисленные пробоины проникла также в отсеки, расположенные значительно ниже грузовой ватерлинии, что предотвратило катастрофическое снижение остойчивости.

Из-за большого крена и увеличения осадки разбитые портики нижней 75-мм батареи вплотную приблизились к поверхности моря. «Ослябя» оказался на волоске от гибели.

В критической ситуации команда продолжала бороться за живучесть. Для уменьшения крена стали заполнять водой кормовые патронные погреба 6-дм орудий правого борта, на что по спецификации отводилось 15 минут. Произвести контрзатопление быстрее не позволяли имевшиеся технические средства.

Ситуация же развивалась гораздо стремительнее…

Агония «Осляби»

Последнюю точку в судьбе «Осляби» поставил новый крупный снаряд, примерно в 14:32 попавший в боевую рубку и разбивший штурвал.

Броненосец лишился управления и, двигаясь по циркуляции, вышел из строя вправо. Крен на левый борт увеличился настолько, что волны начали вкатываться на батарейную палубу через пробоины в борту и разбитые портики 75-мм орудий. Теперь участь «Осляби» была уже решена.

Крен нарастал с каждой минутой. Вода с батарейной палубы попадала: через вентиляционные трубы и элеваторы подачи боеприпасов — в патронные погреба, через вентиляционные трубы и трубы для погрузки угля — в угольные ямы, через шахты выходов — в котельные отделения. Затопление отсеков, расположенных глубоко ниже ватерлинии, положительно сказывалось на остойчивости, поэтому корабль не спешил переворачиваться.

В тот момент, когда «Ослябя» выровнял руль, крен даже немного уменьшился, но затем снова стал расти.

Носовая часть получила в ходе боя наибольшие повреждения, поэтому корабль погружался с сильным дифферентом.

Агония «Осляби» продолжалась 10…15 минут. Когда крен превысил 30 градусов, полубак и верхняя палуба начали уходить под воду, из-за чего резко сократилась площадь грузовой ватерлинии, броненосец потерял остойчивость и лёг на борт. При этом некоторый запас плавучести ещё сохранялся, т. к. корабль утонул не сразу, а продержался на воде ещё несколько минут.

Отрывались ли плиты бронепояса?

Широкое распространение получила версия, что японские снаряды оторвали одну или две плиты бронепояса «Осляби», а затем в этом месте образовалась огромная пробоина, от которой корабль и погиб. Наиболее полно её изложил А. С. Новиков-Прибой в рассказе о гибели «Осляби»:

Минут через 30…40 после начала сражения два или три снаряда попали в бортовую броню между левым минным аппаратом и баней. Удары были сильные, а броня еле держалась, и она начала отваливаться целыми плитами, словно штукатурка от старого здания. Когда это место совершенно оголилось, в него попал ещё один снаряд, сделав в борту огромный пролом! Пробоину даже не пытались заделать. Во внутрь корабля с шумом ворвалась вода, разливаясь по нижней палубе и попадая в погреба…
Крепление броневых плит «Осляби», как и других доцусимских кораблей, было далеко от совершенства и сильно страдало от попаданий крупных японских снарядов. По мнению современников, версия отрыва броневой плиты была вполне реалистична. К. Л. Шведе изложил её Следственной комиссии:

Неприятельские фугасные снаряды калибров 8, 10 и 12 дюймов при взрыве о броню действовали как резкий удар. Удар этот вызывал сильнейшее сотрясение: болты, крепившие броню к рубашке, не выдерживали двух-трёх подобных сотрясений, болты сдавали, и броня отставала от рубашки, а при дальнейших попаданиях броню легко было сорвать, что и было, я полагаю, на «Ослябе», где броня была сорвана. Попал ещё снаряд и разворотил громадную пробоину 7–8 футов (2,1–2,4 метра) в диаметре.
В. П. Костенко в своих записках предложил аналогичное объяснение:

На «Ослябе» … отвалились … плиты верхнего пояса с левого борта между минным надводным аппаратом и баней, а в обнажённом месте фугасный снаряд сделал громадную пробоину. Один, попавший в плиту снаряд, расшатал её, другой сорвал, третий сделал пробоину в голом месте.
Самым слабым местом версии об отрыве плит является отсутствие какой-либо конкретной информации. Если бы остался свидетель, видевший эту пробоину собственными глазами, он бы обязательно указал её место, а также отсеки, в которые хлынула вода. До нас же дошли только обрывочные и противоречивые сведения, не позволяющие даже локализовать пробоину.

М. В. Озеров и К. С. Болтышев заявили об отрыве плит напротив носового мостика, но брони там никогда не было.

Матросы, спасённые миноносцем «Бравый», сообщили П. П. Дурново, что броневая плита отвалилась от попадания в 10-ю угольную яму. Но мы знаем, что эта пробоина была получена в начале боя, а положение корабля стало стремительно ухудшаться примерно получасом позже.

Вероятнее всего, версия об отвалившихся плитах возникла не на пустом месте, а для того, чтобы объяснить неожиданное поступление больших объёмов воды на жилую палубу (которую А. С. Новиков-Прибой ошибочно назвал «нижней») в промежутке между минным аппаратом и баней, а также в патронные погреба. Можно ли опровергнуть догадки, связывавшие прорыв воды с отрывом плит? Да!

Первый источник затопления жилой палубы на месте выяснил М. П. Саблин:

Когда крен был очень велик и вода начала вливаться на жилую палубу через люки и вентиляцию из батареи, я поднялся на батарейную палубу и увидел, что вода льётся в орудийные портики батареи.
Вряд ли можно считать совпадением, что портики 75-мм орудий нижней батареи располагались ровно над тем пространством жилой палубы от минного аппарата до бани, куда хлынула вода по А. С. Новикову-Прибою и В. П. Костенко.

Появившись на батарейной палубе, вода неизбежно начала проникать и в патронные погреба.

Второй источник затопления жилой палубы указал С. В. Горчаков. Вода своим давлением сначала выгнула, а затем прорвала переборку между 16-й угольной ямой и жилой палубой.

Это произошло уже после выхода «Осляби» из строя, так как только тогда из-за образовавшегося крена могло возникнуть значительное давление на переборку. И, видимо, уже после того, как М. П. Саблин поднялся на батарейную палубу по трапу мимо 16-й угольной ямы, иначе бы он заметил этот прорыв (см. схему № 4).

Версию об отрыве плит нельзя применить к попаданию в 16-ю угольную яму, потому что катастрофический крен возник не из-за этой, полученной в начале сражения пробоины, а наоборот, прорыв воды на жилую палубу стал следствием нарастания крена и увеличения давления на переборку.

Если отсутствует точная и непротиворечивая информация о локализации пробоины, а приписанные ей последствия были вызваны совсем другими причинами, то версия об отрыве плит может быть классифицирована только как один из мифов о гибели «Осляби».

О гибели от двух снарядов и качестве постройки «Осляби»

После детального знакомства с обстоятельствами гибели «Осляби» можно смело опровергнуть ещё два устоявшихся мифа.

Первый — о том, что корабль погиб всего от двух 12-дм снарядов, попавших в районе ватерлинии.

Этот миф создали публицисты, которые из телеграммы Н. П. Линевича почерпнули информацию всего лишь о двух попаданиях 12-дм снарядами и не утруждали себя изучением других источников.

Сейчас же, после кропотливой работы с десятками воспоминаний участников Цусимского сражения, сложилась другая картина. «Ослябя» оказался под беспрецедентным по интенсивности огнём противника и уже через 10–15 минут после начала боя имел как минимум четыре больших пробоины около ватерлинии. Далее, вплоть до выхода из строя, броненосец непрерывно получал новые попадания, которые и отправили его на дно.

Второй миф — о том, что качество постройки «Осляби» было низким, — напрямую связан с первым.

Для того чтобы объяснить быструю гибель крупного корабля всего от двух снарядов, появилось предположение, что переборки «не держали» воду и она постепенно затапливала всё новые и новые отсеки… Со временем предположение превратилось в стойкое убеждение.

Этот миф также не находит подтверждения. В воспоминаниях ослябцев не зафиксировано ни одного случая проникновения воды через неповреждённые переборки.

Таким образом, нет оснований сомневаться в высоком качестве изготовления корпуса «Осляби». Быстрая гибель броненосца была обусловлена совсем другими причинами, с которыми читатели познакомятся в 5-й, заключительной, статье цикла.