Чуть более 35 лет назад, 25 декабря 1989 г., румынский народ праздновал эпохальное событие: были расстреляны Николае и Елена Чаушеску, правившие страной 24 года. Их режим пал молниеносно: ещё неделю назад ничто не предвещало. Никакого дворцового заговора тоже не существовало: стихийный бунт перерос в общенациональное восстание, армия перешла на сторону народа, а Чаушеску почти некому было защищать. Почему же сегодня многие румыны вспоминают о диктаторе с ностальгией? Почему в других поставторитарных странах похожая социология: до половины населения желали бы реинкарнации душегуба, которого при жизни поголовно ненавидели? Почему везде логика оправдания одна и та же: великий вождь строил великую страну, а репрессии были точечными и необходимыми?

Лампочка Чаушеску

Вряд ли 23-летняя ткачиха Елена Петреску, познакомившись в 1939 г. с молодым вором-карманником Николае Чаушеску, могла предположить, что с тремя классами сельской школы возглавит Академию наук Румынии, получит пост вице-премьера и титул «мать нации». Николае к 21 году уже несколько раз сидел в тюрьме, а школу бросил ещё в 11 лет, и кто бы мог предположить, что он будет десятилетиями править страной и официально именоваться «гений Карпат»? Но война перевернула для них доску: молодые супруги Чаушеску стали коммунистами-подпольщиками, а в конце 1940-х оказались частью румынской номенклатуры.

Новым карьерным лифтом стала авиакатастрофа в московском аэропорту Внуково в 1957-м: из-за ошибки пилота разбился лайнер с половиной высшего румынского руководства. И через 8 лет Чаушеску уже претендует на роль лидера партии и государства – ему благоволит стареющий вождь Георгиу-Деж, с которым Николае сидел. Его избирают как компромиссную фигуру, способную уравновесить борьбу кланов. Но вместо «румынского Брежнева» Чаушеску стал чем-то средним между Сталиным, Мао и Тито.

В отношениях с СССР он равнялся на Югославию, которая пыталась быть тем телёнком, который сосёт и капиталистов, и коммунистов. Ещё в 1958 г. из Румынии были выведены советские войска, а в 1968-м румынская армия не участвовала во вторжении в Чехословакию. Чаушеску единственный из коммунистических лидеров осудил это вторжение, отменил обязательное изучение русского языка в школах и активно торговал с капстранами. Чтобы утвердиться в роли грамотного хозяйственника, он взял у американцев кредит в 10 млрд долларов и начал активную индустриализацию. И народ поверил, что в стране происходит «экономическое чудо» на собственные шиши.

Мало-мальски грамотный руководитель никогда не станет складывать все яйца в одну корзину. Но Чаушеску именно так и поступил, построив кучу нефтеперерабатывающих мощностей, намного превышавших добычу углеводородов в самой Румынии. В 1970-х нефть взлетела в цене из-за бойкота Запада странами Персидского залива. И крестьянский сын почему-то решил, что эти цены навсегда, а он теперь будет, как умная Маша, перерабатывать у себя ирано-иракскую нефть и продавать нефтепродукты в Западную Европу. Но вышло иначе: в начале 1980‑х эмбарго отменили, баррель рухнул до 10 долларов, сделав транспортировку чужой нефти невыгодной. И пришло время отдавать внешние долги. Судя по всему, «гений Карпат» рассчитывал, что сможет перехитрить американцев и за пару антисоветских заявлений его долги спишут. Вместо этого США захотели капитальной смены курса, на которую румынский диктатор пойти не мог.

Сразу после избрания неизгладимое впечатление на него произвели визиты в Китай и Северную Корею, где партийные лидеры почитались как боги. Неограниченная власть передавалась по наследству, а народ под соусом защиты от внешних врагов можно было сгибать в бараний рог, как не снилось Брежневу, Хонеккеру или Тито. А управлять Румынией он предпочёл в стиле Мао и Кима.

Гражданам разрешалось иметь лишь по одной 15-ваттной лампочке на каждую квартиру. Надо тебе пройти на кухню – вывинтил лампочку, вставил в новый плафон. Законом запрещалось иметь в домах температуру, превышающую 18 градусов Цельсия. Но руководители на местах, чтобы не получить по папахе, обычно держали лишь 5 градусов даже зимой. Вовсе были запрещены сравнительно энергоёмкие приборы вроде холодильников и пылесосов, введены карточки на продукты питания и бензин. Но даже по карточкам продукты можно было купить, только отстояв многочасовые очереди. Параллельно из аграрной страны вывозятся тысячи тонн продовольствия, чтобы рассчитаться по долгам, которые набрало «сокровище разума» и «Дунай мудрости».

Как рассказывали «АН», весь этот экстрим происходил на фоне создания провозглашённой Чаушеску «Великой Румынии». Руководимая «матерью нации» Еленой Академия наук «вывела» происхождение румын от древних римлян, а партия потребовала увеличить численность населения с 20 до 30 миллионов. Но ещё к концу 1960-х рождаемость в бедной, измученной товарным дефицитом стране стала одной из самых низких в мире. И в 1966 г. Чаушеску запретил аборты по всей стране: «Человеческий зародыш является собственностью всего общества. Все, кто не хочет иметь детей, – это дезертиры, которые нарушают законы преемственности поколений и сохранения нации». Из продажи исчезли контрацептивы, а всех женщин обязали ежемесячно наблюдаться у гинеколога, чтобы случайно не пропустить зачатие. Каждая выявленная беременность строго контролировалась вплоть до родов. Исключения делались только для матерей, уже имевших четырёх детей, и женщин, занимавших важные посты в партии.

Агенты правительства, прозванные «менструальной полицией», регулярно приходили на какой-нибудь завод и заставляли всех женщин проходить внеплановый тест на беременность. Кто долго не беременел, платил высокий «налог на воздержание». В школах девочкам объясняли, что их главная задача – приносить родине новых детей. Дело пошло: в 1966–1967 гг. число рождений подпрыгнуло вдвое, а предполагаемый коэффициент рождаемости увеличился с 1, 9 до 3, 7 ребёнка на одну женщину.

Правда, уже через два года рождаемость начала снижаться и к середине 1980-х почти вернулась на «дореформенный» уровень. Когда первые «указнички» («дети» указа №770 о запрете абортов) подросли, преступность в Румынии выросла вчетверо. Из-за распространения нелегальных абортов смертность среди молодых женщин стала в 10 раз выше, чем в соседних Венгрии и Болгарии. Било рекорды и число воспитанников детдомов: партия ведь не требовала от матерей заботиться о своих нежеланных чадах – их и «сдавали» государству, едва родив.

Вместо «Великой Румынии» Чаушеску получил революцию – и вовсе не «бархатную», как в большинстве стран Восточной Европы. Когда в декабре 1989 г. в городе Тимишоара рабочим урезали зарплаты на треть и закрыли городской рынок, тысячи людей вышли на улицы бить полицейских. Бунт подавили, и через пару дней Чаушеску решил «сплотить народ», выступив с речью перед стотысячной толпой в Бухаресте. Хорошо известны видеозаписи, на которых молодёжь в первых рядах ревёт, заглушая диктатора криками «Тимишоара!» и «Долой убийц!». Чаушеску растерян и перепуган: он правил десятилетия, но его режим пал за несколько минут. Спецслужбы продержались против восставшего народа всего несколько дней, пока диктатор пытался вернуть власть.

Его путь восстановлен поминутно. Вертолёт доставил Чаушеску с женой и несколькими сподвижниками в летнюю резиденцию в 40 км от Бухареста. Но к тому времени даже здесь разбежался персонал, поскольку повстанцы уже захватили телевидение и заявили стране о свержении режима Чаушеску. Уходят даже прилетевшие с ним министры, а пилот сажает вертолёт в поле пригорода Тырговиште и сбегает. С женой и двумя охранниками «гений Карпат» ловит на дороге попутку. Их подбирает врач Николае Дека, который только в пути понял, кого он сейчас везёт. Не желая помогать диктатору, Дека инсценирует поломку автомобиля и вынуждает пассажиров искать другое такси. Чаушеску, много лет выигрывавший выборы с результатом в 100%, верит в любовь простых людей и упрямо рвётся не за границу, а на крупнейшее в округе предприятие, рассчитывая на поддержку рабочих. Но здесь его почему-то встречают шквалом ненависти и сдают в полицию.

Через пару дней на военной базе супругов Чаушеску судят за геноцид румынского народа и за 90 минут приговаривают к смерти. Подсудимых тут же ставят к стенке и без церемоний пускают в расход. Расстрельную команду отбирали из сотни желающих, а простые румыны на улицах рассказывали, что с бесконечным наслаждением пересматривают по ТВ кадры расстрела обоих Чаушеску и ругают только оператора, заснявшего лишь концовку казни.

Тогда народ ещё не знал, как жила правящая чета в особняке на бульваре Примаверии. Охрана стояла только снаружи дома, а 12 слуг находились здесь лишь с шести утра до шести вечера, чтобы Чаушеску с тремя детьми могли вести быт как самая обычная румынская семья. То есть сами готовить себе еду под люстрами из муранского стекла и мыться в покрытой сусальным золотом ванне, стараясь не потеряться в 80 с лишним комнатах, оборудованных американской вентиляцией и голландской электроникой. Винные погреба, четыре сада (по временам года) и три тысячи платьев «матери нации» дополняли картину социалистического изобилия. Не зря перед смертью Николае Чаушеску пел «Интернационал».

Коля ещё будет

С тех пор прошло 35 лет. Переход Румынии к рыночной экономике в 1990-е не был безоблачным, как и у любой страны Восточной Европы. Тем не менее ВВП с 1991 г. вырос в 10 раз (с 29 млрд до 300 млрд долларов), а румынская экономика несколько лет признавалась самой быстрорастущей в Европе. Злые языки говорят, что помогло вступление в Евросоюз, где страны-лидеры тянут за собой восточноевропейский балласт. Однако Румыния выросла в 6 раз до вступления в 2007 г., хотя некогда богатые запасы нефти исчерпались ещё при Чаушеску.

С 1 января 2025 г. минимальный размер оплаты труда в Румынии составляет 814 евро. Причём любые продукты можно купить без карточек и нет ограничений пользоваться водой, газом и электричеством. Бухарест стал похож на вполне буржуазную столицу, где полно ресторанов, магазинов и автомобильных пробок, хотя при Чаушеску машина была запредельной роскошью. Тем удивительнее, что в ходе общенационального опроса в ноябре 2018 г. Николае Чаушеску был признан самым значительным деятелем в истории страны. Но это вовсе не «сбой программы» в румынском обществе.

Ещё в 2010 г. Румынский институт по оценке и стратегии выяснил, что 54% граждан считают, будто при социализме жилось лучше. К 2014 г., спустя четверть века после казни Чаушеску, 15, 6 % румын не заметили изменений в уровне жизни по сравнению с 1980-ми, а 44, 4% заявили, что тогда жизненные условия были предпочтительнее. Также 68, 4% опрошенных посчитали, что суд над супругами Чаушеску был несправедливым, а 70, 7% признали неправильным вынесенный им приговор. Опрос, проведённый институтом исследования общественного мнения Isogep в декабре 2018‑го, подтвердил, что к Чаушеску положительно относятся 64, 3% румын – больше, чем к любому из действующих румынских политиков. И примерно такая же социология сохраняется по сей день.

Специалисты теряются в догадках. Нельзя сказать, что какие-то силы заинтересованы спецом обелять режим. Но как можно не заметить, что сегодня не нужно носить одну лампочку из комнаты на кухню, что уровень преступности упал в 15 раз, а лак для ногтей уже не на вес золота? Некоторые эксперты видят причину в том, что румыны в отличие от поляков и восточных немцев смогли избежать люстрации и открытия архивов спецслужб (по слухам, количество информаторов Секуритате намного превышало уровень Польши и ГДР). Оттого, дескать, у них слишком романтические представления о режиме Чаушеску. Однако в Румынии тома написаны о чудовищной детской смертности из-за экономии на тепле и электричестве. «Золотую пальмовую ветвь» в Каннах получил мрачнейший фильм Кристиана Мунджиу «4 месяца, три недели, два дня», где через тему контроля рождаемости при Чаушеску даётся мощный антитоталитарный посыл.

Правда, в современной Румынии сокращается население, а коррупция находится на высоком уровне. Но из этого не следует, что ситуация отчаянная. Даже сейчас румыны рожают больше финнов, голландцев, хорватов, швейцарцев. А храбрая прокурорша Лаура Кьовеши, вероятно, главный национальный герой в XXI веке: только за первые четыре года возбудила более 1500 уголовных дел на коррупционеров всех уровней, включая трёх министров, шестерых сенаторов, одиннадцать депутатов, 47 мэров, 16 судей, конфисковав в казну 668 млн евро. Правда, находятся ворчуны, которые «не видят разницы» между жёсткими методами Кьовеши и Секуритате при Чаушеску – из-за использования прокуратурой прослушки телефонов. Хотя Лаура никого не похищает и не пытает, а тысячи подозреваемых в коррупции не исчезают без вести. Но в любой стране можно найти людей, перед которыми бессильна логика.

Например, в Ираке большинство граждан с теплотой вспоминают о многолетнем диктаторе Саддаме Хусейне. Люди уверены, что при нём Ирак был мощным и богатым, а Саддам на свои деньги покупал для бедных лекарства, строил мечети и держал цены на бензин 15 лет – за доллар можно было заправить целый бак. А как при нём отреставрировали древний Вавилон! Хотя к моменту свержения Саддама большинство иракцев явно боялись и ненавидели диктатора: при наступлении американцев его армия разбежалась, а люди бросились сносить многочисленные статуи Хусейна.

Саддам дважды вошёл в Книгу рекордов Гиннесса – по количеству дворцов (насчитали более 80) и родственников у власти. «Вертолётная площадка, 27 спален с пуленепробиваемыми иллюминаторами, краны, сделанные из золота, небольшой театр, несколько бассейнов и комната для совершения намаза, а также проход к подводной лодке» – так описывали одну из десятков яхт Саддама. Народ Ирака в это время жил по продовольственным карточкам. Правда, карточки могли отобрать, если, например, семья не обеспечивала отправку своих детей на военно-учебные сборы: иракских подростков с 10 лет обучали рукопашному бою, обращению с оружием и высадке с вертолётов.

По различным оценкам, за годы правления Саддама Хусейна без вести пропали более 250–290 тыс. противников его режима. Это не считая курдов и шиитов, против которых применяли химическое оружие вполне официально. Ещё четверть миллиона иракцев погибли в результате ирано-иракской войны, начатой Саддамом в 1980 г. из-за его территориальных претензий: рассчитывал быстро заломать Иран, охваченный неразберихой «исламской революции», а получил бойню длиной в 8 лет. Но это были только цветочки.

В случае с Николае Чаушеску бездумная экономическая политика привела к беспрецедентному ухудшению уровня жизни румын. Саддам к концу 1980-х тоже довёл иракскую экономику до ручки. Согласно подсчётам экономиста Аббаса Аль-Насрави, к 1986 г. иракский бюджет вместо довоенных 35 млрд долларов получал от нефти лишь 3 млрд, а доля военных расходов в ВВП страны достигла критических 57%. Правда, из-за страха распространения «исламской революции» Багдад поддерживали монархии Персидского залива. Но к моменту окончания войны в 1989 г. Саддам торчал соседям 81 млрд баксов. Держать страну в чёрном теле по примеру Чаушеску он не захотел и в 1990-м напал на основного кредитора – маленький и богатый Кувейт, который сделали очередной иракской провинцией «по просьбам кувейтского народа». Это уже стало началом большой катастрофы для Ирака: последующее иностранное вторжение вкупе с гражданской войной унесло сотни тысяч жизней и погрузило страну в хаос.

Ещё лет 20 назад в глазах иракцев однозначным виновником хаоса был Саддам. Ну а кто ещё? Кувейт никогда даже не входил в состав Ирака. Реакция Запада и не могла быть иной. Созданная Саддамом бюрократическая система с сотнями его некомпетентных родственников на ключевых постах была не способна эффективно сопротивляться. Но сегодня преобладают иные оценки. Кувейт – это исконная иракская земля, без которой страна не может стать великой. И Саддам всё делал правильно, но его подвёл Советский Союз, который очень не вовремя распался и не защитил его перед Западом. Жертвы политических репрессий при Хусейне – малая толика тех жертв, которые последовали за приходом американцев. И о них можно не вспоминать: ведь какое великое дело обходится без жертв.

Казалось бы, носители подобной каши в голове не могут быть в большинстве в 46‑миллионной сравнительно развитой стране. Однако именно это и наблюдают нынче социологи. Саддама считают выдающимся национальным героем 60–80% иракцев, рассказывающих о его правлении небылицы с присказками «мой дедушка не мог мне врать». Аналогично в Румынии можно услышать, что при Чаушеску делали отличное дешёвое пиво, а свергли Николае в результате советско-американского заговора. И там и там уверены, что зарубежные стервятники хотели ограбить Ирак и Румынию, захватив их богатые ресурсы. Хотя ещё не извлечённые запасы нефти в Румынии оцениваются ныне в 80 млн тонн – менее 20% от годовой российской добычи. А ВВП Ирака в 10 раз ниже одного только штата Техас, хотя почти всю нефть в стране добывает государственная компания.

Девичья историческая память

Придётся хорошо повспоминать автократа, вокруг имени которого не возникло бы достаточно массового культа поклонения спустя 30–50 лет после физической смерти.

Перон, Менгисту, Сукарно – все они включены в национальный пантеон, несмотря на неслабые «перегибы». Взять, к примеру, одиозного деспота Гаити Франсуа Дювалье. При нём процветала детская работорговля, потому что родители надеялись продажей своих чад спасти их от голодной смерти. Бывший врач Дювалье не только грабил гаитян подчистую – он их ещё и высасывал, принудив каждого сдавать кровь и только в США продавая около 5 тыс. литров ежемесячно. Помимо армии и полиции он натравил на население отряды тонтон-макутов – уголовников, во главе которых стояли колдуны вуду в белых балахонах и тёмных очках, приводившие неграмотных крестьян в ужас. Помимо титулов «апостол национального единства» и «благодетель бедных» Дювалье не забыл провозгласить себя воплощением одного из самых мрачных вуду – властелина кладбищ. А в национальный флаг Гаити внёс цвета вудуистской символики.

Дювалье и не пытался быть «хорошим», а его режим был основан исключительно на страхе. Тем не менее о нём с ностальгией вспоминают и богатые, и бедные гаитяне. Состоятельный белый господин так объясняет американскому журналисту: «Потомкам негров-рабов и раньше нелегко жилось. Но в города их не пускали, там жили только обеспеченные и те, кто был нужен городу. Поэтому население его было невелико, здания – красивы и утопали в зелени, а улицы – чисты и безопасны. А что сейчас? Всё загажено, понастроены халупы, кругом нищета и преступность». Хотя вроде бы очевидно, что именно отец и сын Дювалье за 39 лет террора довели страну до такого состояния, что в ней до сих пор не возникло пригодных для развития институтов.

Универсального объяснения, почему люди идеализируют диктатуры, нет. Но дело не в какой-то особой «рабской психологии» – так проявляется тоска по «большим историям», дававшим целостное объяснение мира в прошлом. Есть Бог, волю которого транслируют король и священник. И если ты будешь жить по правилам и верен сеньору, тебе нечего опасаться ни в этой жизни, ни в загробной. К XIX веку сеньора в этом уравнении заменила нация, а Бог начал постепенно из него исчезать. Ему на замену пришли две последние «большие истории» – фашизм и коммунизм, которые сильно дискредитировали себя к концу XX века. А что взамен? Трудно влюбиться в прирост промышленного производства или медицинскую страховку, а сериалы и виртуальные игры не заменят пустоты секуляризированного мира, где люди связаны лишь цепочками доставок. И немногие найдут смыслы внутри себя.

Конечно, сменяемое коалиционное правительство куда перспективнее и безопаснее «гениального» тирана. Конечно, никто не будет инвестировать в страну, где закон замещает та или иная разновидность тонтон-макутов. Конечно, даже умный и харизматичный правитель с годами у власти теряет связь с реальностью. Зато коалиционное правительство никого не сможет воодушевить в какой-нибудь великий поход, а закон слишком скучен по сравнению со справедливостью. И даже самую коллективистскую идею протрубить должен кто-то один.

Историки-медиевисты не раз поражались, что в Средние века казнь знатного человека обставлялась как трагическая элегия: на плахе под голову и коленки подкладывали подушечки с его фамильным гербом, а с эшафота воспевали его добродетели. Даже если он был лютым бароном-разбойником, грабившим всех подряд. Но та же всхлипывающая толпа нисколько не ценила доблесть простолюдина, который отказался отдать свою дочь в наложницы сеньору за выкуп, – над ним гогочут и бросаются в него виноградом. Каждый диктатор помнит об этом, принимая титулы и награды. Как и о том, что люди не слишком изменились за века.

Читайте больше новостей в нашем Дзен и Telegram