Любимица Сталина. Как Любовь Орлова стала иконой своей эпохи и чем вождь советского народа пугал ее мужа

Ее не стало 50 лет назад. Любовь Орлова, актриса, по которой в 1930-х в прямом смысле слова сходила с ума огромная страна, умерла 26 января 1975 года в возрасте 72 лет. Она блистала в самых известных фильмах своей эпохи: «Цирк», «Веселые ребята», «Волга-Волга», «Светлый путь». И она была настоящей любимицей Иосифа Сталина. Что принесла Орловой слава, как над ней подшучивала Фаина Раневская, почему муж актрисы получал угрозы от советского вождя и многое другое о жизни актрисы — в материале «Мосленты». Путь к славе Сталин любил кино. Приглашал в Кремль режиссеров и актеров, интересовался их планами, указывал, что надо снимать и как играть. Он становился первым зрителем новых картин и их строгим ценителем. Кинематографисты трепетали, ожидая его оценки. В США был большой Голливуд. А в СССР — маленький. Американские звезды — это Грета Гарбо, Вивьен Ли, Джудит Баррет, Кэтрин Хепберн. В СССР блистали Любовь Орлова, Марина Ладынина, Валентина Серова, Лидия Смирнова… Но больше всех зрители любили Орлову. Она манила и очаровывала. В блеске ее глаз, сверкании улыбки скрывалась тайна. К тому же она очень нравилась Сталину. Это был самый прямой путь к славе. Ухаживания вождя очень смущали мужа Орловой — известного режиссера Григория Александрова. Но он же не мог сказать: «Иосиф Виссарионович, оставьте мою жену в покое». И потому терпел, когда Сталин на приемах в Кремле любезничал с его Любовью. Но и вождю режиссер мешал. И Сталин однажды не выдержал. Пригрозил Александрову, что если тот будет обижать Орлову, его повесят. «За что?» — смутился режиссер, надеясь, что соперник шутит. Но Сталин ответил серьезно, без улыбки: «За шею…» Кто знает, может, это действительно было тайное желание жестокого вождя. Но кто бы тогда снимал комедии, которые так любили советские зрители и сам Сталин? И где бы тогда блистала несравненная Любовь Петровна? Поэтому Сталин не стал разрушать блестящий тандем, а щедро осыпал его наградами. У супругов на двоих было десять орденов, четыре Сталинские премии и множество медалей. Все радости жизни Советский Союз был разноликим государством. Одни граждане — их было большинство — ютились в тесных коммуналках, одевались кое-как, считали копейки до зарплаты. Другие были сталинской элитой, жили на широкую ногу, обитали в больших квартирах, ездили за границу. Для последних жить в СССР было подлинным счастьем. Наверное, поэтому Орлова с особым вдохновением пела «Песню о Родине» в фильме «Цирк»: Широка страна моя родная, Много в ней лесов, полей и рек. Я другой такой страны не знаю, Где так вольно дышит человек! Орловой и Александрову были доступны все радости жизни. У них была квартира на улице Герцена (сейчас Большая Никитская — прим. «Мосленты»), но пара много времени проводила на подмосковной даче. По столице разлетелась ироническая фраза Любови Петровны: «Так хочется во Внуково, но надо опять лететь в Париж». По тем временам дача была роскошной — с висящей террасой, утопленной в пол ванной, камином. В комнатах громоздились телевизор и другая невидаль, в том числе диковинный магнитофон. По ухоженным садовым дорожкам бегала немецкая овчарка Кармен, которую привезли из питомника Геринга. На дачу супругов отвозил личный шофер Игнатий Казарновский. Он же доставлял им еду в кастрюльках и судочках. За хозяйством следила троюродная сестра Александрова Ираида Алексеевна. Во Внуково они принимали друзей, знакомых. Мужчин — обожателей актрисы, которых всегда было полно в доме, называли «орловскими рысаками». Заглядывали соседи — Любовь Петровна любила шумные сборища, застолья с обильным угощением и долгими разговорами. Потом хозяева и гости садились за преферанс. В книге «Любовь Орлова», вышедшей в серии «ЖЗЛ», Александр Хорт писал: «Загородный дом был, если угодно, хобби Любови Петровны. Она любила подбирать шторы, портьеры, обивочные ткани для мебели, своими руками пришивала всякие рюшечки и фестончики. Все, кому посчастливилось побывать в том жилище, считали оформленный ею интерьер идеальным». На даче актриса отдыхала от московской суеты и надоедливых поклонников, которые в Москве не давали ей покоя. Они дежурили в подъезде, рвались в квартиру, кричали под окнами. Психиатры даже зафиксировали состояние, названное «синдромом Орловой». Ее подруга Фаина Раневская, глядя на эту суету, посмеивалась: «Быть Любовью Орловой очень трудно. Она икона, а к иконе каждый норовит приложиться!» Преждевременный закат Великая Отечественная разделила творчество Орловой пополам, и оказалось, что лучшая его часть осталась в довоенной жизни. Но литавры еще гремели, хоть уже не так громко, после фильмов «Весна» и «Встреча на Эльбе». В 50-е годы Любовь Петровна сыграла в двух биографических картинах: «Мусоргский» и «Композитор Глинка». Но и за них актриса, сыгравшая отнюдь не главные роли, удостоилась лишь дежурных комплиментов. Увы, на горизонте уже маячил преждевременный творческий закат — явление, подстерегающее многих лицедеев. Ведь и другие знаменитости — Валентина Серова, Марина Ладынина, Людмила Целиковская, Татьяна Самойлова — вправе были корить судьбу. Одни вычерпывали свое дарование до дна, для других уже не находилось подходящих ролей, третьи просто спивались от отчаяния. Но все надеялись на неожиданную удачу. Но к Орловой она так и не пришла. Александров снял еще два фильма с участием жены. В одном из них — «Русский сувенир» — она сыграла героиню на тридцать с лишним лет моложе. Злую, издевательскую рецензию на картину напечатал сатирический журнал «Крокодил». Но при этом жизнь звездной пары оставалась яркой, завидной для обывателей. Орлова и Александров путешествовали по миру, давали интервью и привычно рассказывали о творческих планах. Но для нее их круг неумолимо сужался. Сложный актерский этюд Орлова много лет служила в Театре имени Моссовета. Но сыграла всего в шести спектаклях. Сначала Любовь Петровна, может, и не очень стремилась на сцену — все время отнимали съемки. Но позже, в дни заката, театр мог вдохнуть в нее новые силы, взбодрить… Увы, этого не произошло. Орлова была конкуренткой примы Моссовета — знаменитой Веры Марецкой. А главным режиссером в театре был муж Марецкой Юрий Завадский. И лучшие роли он, конечно, отдавал супруге. Вера Петровна и Любовь Петровна поочередно играли в пьесе «Странная миссис Сэвидж». Обе собирали аншлаги, в адрес обеих грохотали аплодисменты. Кстати, тот спектакль остался единственным, в котором Орлова выходила на сцену. Она и Марецкая, мягко говоря, были далеки друг от друга. Но актрис сроднило несчастье — настигнувшая их страшная болезнь. У обеих был рак. Они даже порой в одно время ложились в Кремлевскую больницу. Но там не встречались — их палаты были на разных этажах. Да и не больно хотелось… Недуг точил Любовь Петровну, но она держалась стойко. И после операции блистательно исполнила небольшой актерский этюд: после того как врачи солгали, что теперь с ее здоровьем все в порядке, Орлова сделала вид, что поверила. Последний бенефис Актриса пыталась отвлечься — строила планы, как прежде, следила за собой, пытаясь остановить время. Когда-то в спектакле «Милый лжец» она произносила: «И мне никогда не будет больше тридцати девяти лет, ни на один день!» Это была не только реплика героини пьесы Патрик Кэмпбелл, но и лозунг Орловой. Любовь Петровну уже не тянуло на дачу, все время она проводила в квартире на Большой Бронной. Болезнь все чаще давала о себе знать, и Александров, постаревший от надвигающего несчастья, в очередной раз провожал ее в больницу. Новый 1975 год супруги, как обычно, встретили вдвоем. После боя курантов решили прогуляться по Тверскому бульвару. Отовсюду слышались музыка и смех. Любовь Петровна вдруг ощутила забытую легкость и даже пару раз прокатилась по ледяной дорожке. Но потом снова навалилась усталость… По злой иронии судьбы, Любовь Орлову провожали 29 января 1975 года, в день ее рождения. Это был последний бенефис актрисы, однако печальный. Орлова снова была на сцене Театра имени Моссовета, но — безмолвна. Устремленные на нее глаза зрителей были залиты слезами.