Публицист Миронова: в современной России нет управы на многодетные семьи

Случившуюся в Тольятти трагедию, где в убийстве двух малолетних девочек подозревают их единоутробную старшую сестру 13 лет, сейчас будут обсуждать в каких угодно аспектах, кроме, возможно, самого важного. Он заключается в том, что в своей борьбе за демографию Россия как государство взрастило нового монстра — неподотчетные обществу и фактически неподсудные многодетные семьи. Из многодетности сделали новую икону. В итоге мы получили огромное число семей, в которых годами творится ужас и сделать с которым ничего нельзя, потому что многодетные родители оказались у нас сродни святым. Даже если они пьют, дерутся, плохо следят за детьми или вовсе сваливают заботу о детях на других таких детей.

Перестарались

У нас сложилась дурная ситуация. Россия в своей демографической политике сделала ставку не на стимулирование рождения второго ребенка и обеспечение детям образования, а на разрастание огромных семей. Идет мощнейшая пропаганда многодетности. Но нет какого-либо контроля за такими семьями.

Государство выходит к народу к посылом «много деток — хорошо», но не готово отвечать за ситуации, когда эти детки оказываются в ненадлежащих условиях. Ребенок в 13 лет сидит с младшими сестрами вместо учебы, чтения, прогулок? У матери сожитель скандалит, выбивает пьяный двери?

Смею утверждать, что раньше, еще до появления в России понятия ювенальной юстиции, до появления стройной системы надзора за детьми, до реанимирования МВД, у государства и общества было больше механизмов контроля таких семей. Сейчас чиновники, силовики, поставленные блюсти благополучие детей, боятся зайти в такие семьи, потому что многодетность стала чуть ли не нацпрограммой, а изъятие детей — ЧП, за которое отчитывают потом весь регион.

Изъятие детей из многодетной семьи сегодня в России практически невозможно, даже если, как в случае с Тепляковыми, к примеру, вся страна будет наблюдать, что детям делают макияж, кормят самыми дешевыми продуктами, что они одни ездят на автобусе по Москве.

Тут речь не только о том, чтобы любой ценой повышать престиж многодетности — у нас взят курс на сокращение детдомов и показную борьбу с ювенальным правом. Поэтому чем больше детей в семье страдают, тем ниже шанс, что их изымут, поскольку пять, а то и 10 детей из одной семьи, переданных органам опеки, — это крах позитивной отчетности соцслужб.

Никто не хочет за это отвечать, так что дети в подобных семьях остаются до последнего. И педагоги, и соседи знают уже, что жаловаться бесполезно.

Обреченные

Я помню времена большой жестокости в семьях. Помню, когда и бедствовали, и нищенствовали чуть ли не всей страной. И рукоприкладство было, и нормой это считалось. Но было одно большое «но» — в неблагополучную семью имели право прийти инспекторы полиции, учителя, сотрудники опеки. Эффекта, честно сказать, особенного не было, потому что все эти службы до середины 2000-х были деградировавшими. Но было общественное осуждение. И, повторю, зайти в такую семью соцслужбы имели право.

А что сейчас? Годы протестов против ювенальной юстиции, годы молений на многодетных, заливание их льготами, пособиями, возвеличивание таких семей привело к тому, что зайти в эту семью, если там что-то не так, нельзя. Любой человек в России, живущий в обществе, знает об этом. Управы на многодетные семьи нет. Смысла куда-то жаловаться, бить тревогу тоже нет.

У меня, например, когда я жила в деревне, была соседка-алкоголичка с тремя детьми. Однажды поздно ночью собутыльник, приезжавший в гости, задавили на машине ее сына. Ребенок попал в реанимацию. И потом был возвращен семье. В полиции разводят руками. Ну а что? Старший сын в этой семье, сам школьник, как я ни посмотрю, то воду носит, то дрова колет, то с младшим ребенком сидит. Мать тем временем привела домой сожителя, не раз судимого, потом вышла за него замуж.

В полиции все понимают и разводят руками: нельзя ничего сделать. Я уверена, что даже если бы полицейские посадили детей в машину и сами повезли их в органы опеки, детей вернули бы обратно. так как нельзя портить статистику по детдомам и имидж многодетных.

Система, смею утверждать, заигралась с многодетными и с желанием свести на нет детские дома. Много случаев, когда в детском доме ребенку лучше, чем в семье. И горькая правда: чем детей в семье больше, тем выше вероятность, что ребенку там будет плохо, особенно старшему. Потому что на него идет нагрузка.

Раньше ребенок мог добиться внимания к себе. Если дети из такой семьи обращались за помощью, государство моментально вмешивалось. Сейчас дети обречены, потому что профильным службам нужны красивые отчеты.

И не сбежать

Вы знаете, что в России до последних лет были регулярны случаи побегов старших детей из больших семей и даже их добровольные просьбы об изъятии из семьи? Я еще в 2000-е писала новость о мальчике, который сам попросился в детский дом: хотел учиться, а дома его заставляли сидеть с «материной оравой». Я на всю жизнь запомнила, как ребенок охарактеризовал младших детей в семье.

Да что там двухтысячные? В 2022 году в России был громкий скандал: в Чебаркуле из семьи сбежала 15-летняя девочка, которая к тому же имела инвалидность (не умственную). Дома девочку ждали орава детей и мать, которая, по словам школьницы, постоянно выпивала, а детей сбрасывала на старшую дочь. Ребенок сбежал от непосильной работы, она сама вышла в соцсети, выложила аудиозаписи из дома, на которых слышно, что мать издевается над детьми.

Знаете, какое было у этой истории продолжение? Девочка боролась за право остаться в учреждении опеки. Нашлась семья, готовая ей помогать и оформить опекунство. В это время ее мать продолжала развлекаться, с ее детьми же стал сидеть сын соседки, тоже подросток 15 лет. А девочку тем временем полоскали во всех пабликах.

Взрослые тетки писали, что она такая, сякая, профурсетка, гулящая, неблагодарная, что мать надо уважать любую. Хотя ребенок ясно сказал: не было больше сил тянуть на себе детей и терпеть грубость от матери. Ребенок также рассказал, что мать приводила домой мужчин, которые приставали к девочке. Итог — ребенка вернули матери.

Сейчас девочке почти 18 лет, она, как и два года назад, в девятом классе, она снова сидит с детьми — об этом я узнала от соседей. Которые уже отчаялись жаловаться. Они утверждают, что младшие дети из этой семьи голодают, их кормят соседи.

Отдел ПНД, челябинский детский омбудсмен зато наверняка отчитались о воссоединении семьи. Меж тем минимум у двух детей из одного дома, у сбегавшей девочки и у парня, на которого сбрасывали чужих детей, сломаны жизни. Но отчеты важнее.

Другой спрос

При этом, если происходит ЧП в обычных семьях, родителей замучают. Вот пример, разворачивающийся прямо сейчас: в Подольске 15-летняя девочка покончила с собой, как предварительно утверждают, не выдержав… проигрыша в шахматы отцу!

Вся семья была дома, папа играл с дочкой в шахматы. Заметьте, не в как Тольятти выбивал двери, не как в Чебаркуле лез девочке в трусы — играл в шахматы. Девочка проиграла, психанула и ушла в свою комнату. Видите, у нее и комната своя есть. В это время папа с мамой ушли… Нет, не квасить они ушли, не драться — они сели играть в шахматы между собой. И вдруг девочка решила свести счеты с жизнью. На родителей завели дело о доведении до самоубийства.

При этом в Красноярске четыре ребенка отравились насмерть, отравился котенок. Пока сообщили о возбуждении дела о причинении смерти по неосторожности. А как же вопрос ненадлежащего исполнения родительских обязанностей?

Мы все увидели, что, мягко говоря, семья жила скудно, при этом мать была беременна пятым. К этой семье меньше вопросов, я так понимаю, ибо иначе будет брошена тень на многодетность. И будет вскрыта правда: чем больше детей, тем сложнее за ними уследить, и тем, у кого мало ресурсов, не надо заводить много детей. Зачем нам такая многодетность?

Бремя старшего

Однажды я была на интересном мероприятии. Группа социальных психологов приехала на проходящий под Петербургом фестиваль на природе и предложила поучаствовать в эксперименте. Всех участников, больше 100 человек, разделили на четыре группы: тех, кто рос в семье старшим ребенком, средним, младшим и единственным. Каждую группу попросили коллективно описать плюсы и минусы их детства, а также — планы по заведению детей в собственных семьях.

Если вы не видели это своими глазами, вы никогда не поверите, сколь подробно, глубоко и трагически вспоминают свое детство дети, которым приходилось тащить на себе младших. Знаете, что сказали те, кто рос в больших семьях?

Сначала коллективно, потом поодиночке они признавались, что не простят родителям отнятого детства, что недоедали в пользу младших, что недополучили ни любви, ни образования, что иным родители не позволили даже окончить школу. Потому что надо было быстрее получать профессию и выходить на работу, чтобы прокормить мать с младшими детьми.

Еще сказали, что не дружат с братьями и сестрами. Но и главное — никто из них не хотел большую семью. Много детей собирались заводить младшие из многодетных и те, кто рос единственным в семье. Такие дети, как та девочка из Тольятти, вырастая, часто не хотят вообще детей. И они нередко отказываются от общения с родителями, которые воспринимали их как биоресурс.

К счастью, на том семинаре никто не признался, что зарезал младших. Справились.

А в Тольятти, кажется, маленькая девочка не справилась с возложенной на нее государственной задачей любой ценой поднимать демографию. Задачу-то, конечно, адресовали матери, но, как часто водится в таких семьях, мать, похоже, заботы переложила на плечи дочери. Никаких дел, кажется, на родителей пока не завели. Наоборот, везде подчеркивается, что семья была образцовая, с пятью детьми. Вот только в образцовых семьях старшие дочки в 18 лет не уезжают из дома, а младших, как правило, не находят зарезанных на балконе.