"95% работы связано с прижизненной диагностикой": разбираем мифы и сложности работы вместе со специалистом из Сыктывкара
Как меняются подходы к профессии и что скрывается за стереотипами о патанатомии — рассказ медика с 50-летним стажем
19 января в России отмечается День патологоанатома — профессиональный праздник врачей, чья работа играет ключевую роль в медицинской диагностике, но часто окружена небылицами. Чтобы разобраться в тонкостях этой работы, мы побеседовали с экспертом, врачом отделения детской патологии "Патологоанатомического бюро" Виктором Труфановым, специалист с 50-летним стажем работы, "Заслуженный работник Республики Коми" и "Заслуженный врач РФ", является живым примером того, насколько разнообразной и важной может быть эта специальность.
Также в диалоге приняла участие Наталья Нанинец, начальник ГБУЗ РК "Патологоанатомическое бюро", главный внештатный взрослый патологоанатом Коми, кандидат медицинских наук, доцент кафедры Кафедра фундаментальной медицины и общественного здоровья ФГБОУ ВО "СГУ им.Питирима Сорокина".
Виктор Николаевич, как вы пришли в профессию патологоанатома?
— Я окончил Ижевский медицинский институт в 1971 году. Именно на кафедре патологической анатомии я почувствовал, что меня это интересует. В институте специальность патанатомии всегда была одной из самых сложных, и многие студенты испытывали трудности с освоением материала.
В.Н.Труфанов врач-патологоанатом отделения детской патологии ГБУЗ
РК "ПАБ"
Как изменились подходы к диагностике с момента, когда Вы только начали погружаться в специальность, по сравнению с сегодняшним днем?
— Раньше большая часть работы патологоанатомов заключалась во вскрытии тел для установления причины смерти. Сегодня около 95% работы связано с прижизненной диагностикой. Мы исследуем биопсии, образцы тканей, помогаем ставить диагнозы, особенно в таких важных областях, как онкология. Если раньше мы занимались в основном посмертной диагностикой, то теперь наша роль значительно расширилась.
Очень важным стало сотрудничество с другими специалистами. Например, с гинекологами, которые часто направляют к нам пациентов для диагностики причин бесплодия. Мы решаем множество важных задач, помогая находить заболевания, которые затрагивают не только внутренние органы, но и репродуктивную систему, что в условиях нынешней демографической ситуации особенно актуально. Значительная область в диагностике отдана исключению онкологической патологии у пациентов.
Существует миф, что все патологоанатомы — интроверты. Это так?
— Это, безусловно, миф. Да, наша работа требует сосредоточенности и внимательности, но это не делает нас замкнутыми людьми. Напротив, работа в этой сфере требует хороших коммуникативных навыков, чтобы взаимодействовать с коллегами, консультировать по сложным случаям. Мы должны уметь четко и ясно передавать информацию, а это невозможно без эмпатии.
Н.Л.Нанинец, В.Н.Труфанов
А.Д.Торшин. врач-патологоанатом
Как изменился объем исследований в вашей практике за последние годы?
— В 70-80-х годах мы проводили несколько тысяч исследований в год. Сейчас их количество значительно возросло. Например, в Республике Коми в 2023 году провели около 150-160 тысяч исследований. Сюда входят как биопсии, так и другие виды диагностики. В России показатель охвата населения в исследовании биопсийно- операционного составляет 5,6 тысяч на 100 тысяч человек. В Северо-Западном федеральном округе он немного выше, 7,2 тысячи. А в нашей Республике Коми этот показатель составляет 9,7 тысяч. Это один из лучших показателей в стране, что, безусловно, говорит о высоком уровне диагностики и работы медицинских специалистов в нашем регионе.
Пандемия COVID-19 повлияла на все области медицины, в том числе и на нашу. В период активной борьбы с пандемией многие специалисты, в том числе и врачи-патологоанатомы, были перепрофилированы для работы с пациентами, зараженными коронавирусом. Это привело к снижению количества исследований биопсийного и операционного материала. Однако ситуация постепенно стабилизировалась, и в 2023 году мы снова вернулись к высоким показателям. Несмотря на пандемию, нам удалось сохранить качественный уровень работы и восстановить прежние темпы.
Также одно из последствий COVID-19 — резкий рост онкологических заболеваний и диабета, особенно среди пожилых людей. Болезни, которые раньше были более-менее стабильными, стали прогрессировать быстрее из-за ослабленного иммунитета. По нашим наблюдениям, каждый переболевший COVID-19 человек в какой-то мере потерял часть иммунных сил.
Архив ГБУЗ РК "ПАБ"
Как меняется ваша работа с развитием новых технологий?
— В России патологоанатомы используют такие методы, как иммуногистохимия, генетические исследования, электронная микроскопия. Это позволило точнее диагностировать заболевания, особенно в области онкологии. Благодаря таким технологиям посредством телемедицины мы можем консультироваться с ведущими специалистами в Москве и Санкт-Петербурге, что помогает избежать диагностических ошибок.
Как вы оцениваете кадровую ситуацию в патологоанатомии? Есть ли дефицит специалистов?
— Кадровый дефицит в нашей сфере огромный. В России работает около 3500 патологоанатомов, а дефицит составляет почти 3000 человек. В Республике Коми ситуация не лучше: на весь регион у нас всего 27 патологоанатомов, и многие из них уже в возрасте. Могу сказать, что для привлечения молодежи мы стараемся больше рассказывать о нашей работе и ее важности. Необходимо, чтобы студенты знали, что это не только работа с трупами, но и ключевая роль в процессе диагностики и лечения.
Бывает ли так, что диагноз, поставленный на вскрытии, не совпадает с тем, что было в медицинских документах?
— Да, это случается довольно часто. Примерно 15-16% случаев, когда диагнозы не совпадают. Мы видим результаты работы врачей и можем воссоздать полную картину заболевания или несчастного случая, если диагноз был поставлен ошибочно.
В какой области медицины, на ваш взгляд, требуется больше всего внимания и улучшений?
— Безусловно, нужно больше внимания уделить диагностике редких заболеваний. Это касается как патологоанатомов, так и других врачей. Современная медицина делает шаги в этом направлении, но в стране до сих пор есть проблемы с обеспечением медицинских учреждений нужным оборудованием.
Расскажите о самых необычных случаях, с которыми вам приходилось сталкиваться при вскрытии?
— Один случай до сих пор не выходит из головы. В советские времена я вскрывал тело девушки-спортсменки, которая погибла из-за нераскрывшегося парашюта. На столе она лежала как живая — не было ни царапинки. При вскрытии оказалось, что все ее кости раздроблены, как каша, что было крайне необычно. Подобные случаи, когда травмы настолько сильны, что просто невозможно представить, как это могло произойти, вызывают у меня глубокое профессиональное любопытство.
Был еще случай с заключенным, который скончался, якобы от болезни. При вскрытии обнаружилось, что у него в голове был забит ржавый гвоздь, что привело к гнойному воспалению и стало причиной смерти.
Какую зарплату вы бы посчитали справедливой для врачей?
— С учетом всей ответственности, долгой учебы, аккредитаций, сертификаций, я думаю, зарплата должна быть 100–150 тысяч рублей. Это минимальная сумма, которая оправдала бы усилия и нагрузку. Это бы окупило время, которое медики тратят на образование и многие часы на ногах, когда приступают к работе.
Врач и лаборанты отдела общей патологии за работой
Как вы относитесь к теме мистики и жизни после смерти?
— Я не верю в мистику. Для меня смерть — это естественная часть жизни. Вопросы, как, например, существует ли жизнь после смерти, можно трактовать по-разному. Но я считаю, что все, что остается, — это энергия. Мы ведь все просто частица космоса.
Что бы вы посоветовали молодым специалистам, только начинающим карьеру в медицине?
— В медицине нет места для легкости. Это профессия, требующая огромного труда и самоотдачи. Но также важна и честность перед собой, ведь работа с человеком — это не только диагностика, но и забота о пациенте на всех стадиях его жизни.