chgpplchzvlfrnz
Авторская песня в советское время не поощрялась и даже многократно предавалась анафеме с высоких трибун и в печати. После первых публичных выступлений Булата Окуджавы в Ленинграде вышла критическая статья некоего Н. Лисочкина, опубликованная в газете "Смена".
Поэтому на выступлении Окуджавы в Доме работников искусств на Невском, где присутствовало много ленинградских композиторов, поэта освистали с криками: "Пошлость! " и топаньем ног.
После концерта в гардеробе к Окуджаве подскочил именитый в те годы и обласканный властями композитор Иван Дзержинский, автор популярной в сталинские годы оперы "Тихий Дон". Он, багровый от негодования, брызгал слюной и размахивал руками с криками:
— Я не позволю это безобразие в нашем доме! Я — Дзержинский! Я — Дзержинский!
Обстановку разрядил оказавшийся позади композитора известный актер БДТ Евгений Лебедев. Он похлопал негодующего по плечу и заявил:
— А я — Фрунзе!
Поэтому на выступлении Окуджавы в Доме работников искусств на Невском, где присутствовало много ленинградских композиторов, поэта освистали с криками: "Пошлость! " и топаньем ног.
После концерта в гардеробе к Окуджаве подскочил именитый в те годы и обласканный властями композитор Иван Дзержинский, автор популярной в сталинские годы оперы "Тихий Дон". Он, багровый от негодования, брызгал слюной и размахивал руками с криками:
— Я не позволю это безобразие в нашем доме! Я — Дзержинский! Я — Дзержинский!
Обстановку разрядил оказавшийся позади композитора известный актер БДТ Евгений Лебедев. Он похлопал негодующего по плечу и заявил:
— А я — Фрунзе!