Слуга Фауста не дремлет…

Елизавета Трусевич. Тайна страны шедевров: роман. – М.: АСТ, 2023. – 192 с. (Городская проза)

Прочитав в школьные годы довольно много книг фантастического жанра, я, вероятно, получил действенную прививку от дальнейшего чтения сочинений в подобном стиле (а уж «фэнтези» и тогда не знал, и сегодня обхожу стороной). То же самое можно сказать и о книгах для детей и юношества, прочитанных в своё время в массовом количестве вдумчиво и с интересом, который по мере взросления исчезал, и я переключался на иные жанры и произведения. Тем не менее, книгу Елизаветы Трусевич «Тайна страны шедевров» прочитал с вниманием и удовольствием, и отложить издание в сторону желания не возникало. А ведь в этой книге присутствуют элементы как фантастики, так и семейного чтения (с более выраженным тяготением к юношескому возрасту), но, наверное, всё дело в том, что написана книга талантливо, легко, иронично. И потому интерес по мере чтения не ослабевает. На мой взгляд, это продолжение лучших традиций познавательного и увлекательного семейного романа, без возрастного диапазона.

Елизавета Трусевич, известный кинорежиссёр, драматург и киновед, в своей книге смогла придумать и рассказать удивительную историю, в которой правда и вымысел, сопутствуя друг другу, создают необычную пространственную конструкцию бытия. В ней семейные и школьно-житейские проблемы шестиклассника Стёпы и его родителей вдруг переплетаются с неземными реалиями неведомой страны Шо, которая расположена, как выяснилось, совсем рядом с родным городом героев повествования. В этой стране собраны все шедевры, которые могли существовать на Земле, но не появились по разным причинам. То есть, они либо уже не появятся, либо ещё не появились, а следят за их состоянием и перемещениями заботливые (хоть и мифические) Музы, покровительницы наук и искусств. Кстати, узнать о Музах (или вспомнить о них) – уже полезно с точки зрения культурного воспитания. Но, кроме имён Муз книга дарит колоссальный набор знаний по многим направлениям искусства, науки и техники. Тут среди прочего вспоминаются неосуществлённые замыслы, ненаписанные и неоконченные шедевры, такие, как «Влюблённый бес» Пушкина, «Грузинская ночь» Грибоедова, «Поэма о беспризорнике» Есенина… Мы начинаем представлять, какими могли быть здания Баженова, вращающийся мост Леонардо да Винчи, башня Никитина. А ещё неснятый фильм Серджо Леоне о блокадном Ленинграде (и множество других неснятых гениальных фильмов, ненаписанных картин, книг, так и не сделанных открытий), Большой академический кинотеатр, так и не построенный в середине тридцатых годов напротив Большого театра в Москве… Да и само название Шо – это имя загадочного города, придуманного Клодом Леду ещё в XVIII веке. Вот в нём и развиваются события, о которых идёт речь в книге.

«…Да, страна неслучившихся шедевров существует. В мире всё уже сделано, всё написано… Есть сверхгений, есть могучий мозг, который всё давным-давно придумал. И подгении должны только выхватить уже существующую мысль из раскалённого воздуха, из апельсинового заката, из нежного девичьего поцелуя или из другой прекрасной картины или сонаты… Как вы это называете?

— Вдохновение, — подсказал папа.

— Иногда это называют нашими именами...

— Муза? — папа почувствовал, что попал в яблочко.

— Да, мы музы. Каллиопа — муза эпической поэзии, Клио — муза истории, а я Урания — муза астрономии. В общем-то, нас восемь, нет… даже девять. Мы ведём опись всего этого наследия. Каждый человек рождается подгением, у каждого на роду написано великое свершение. Но одни под влиянием обстоятельств выбирают не ту профессию, другие погибают (или их убивают), третьи просто ленятся… Большинство умирают, так и не узнав, что где-то рядом хранятся их несозданные шедевры, открытия, удачи, успех, в общем — вполне осязаемое бессмертие. Только они не воспользовались им. А бессмертие получили лишь те, кто не побоялись открыть всё, что было им предначертано, сумели распознать свой дар, а значит и обессмертить себя».

Какою мерою измерить / Всё, что сбылось и не сбылось, , Приобретенья и потери, / Судьбу, пронзённую насквозь / Желаньем счастья и свободы, / Любви познаньем и добра?.. / О Боже, за спиною – годы, / И от «сегодня» до «вчера», / Как от зарплаты до расплаты – / Мгновений честные гроши. Мгновений, трепетом объятых, / Впитавших ткань моей души.

А в ней – доставшийся в наследство / Набросок моего пути… / Цель не оправдывает средства, / Но помогает их найти.

Но как суметь найти свою дорогу, реализовать по максимуму то, что дано от Бога, как превратить способности в талант, а талант – в гений? Какие для этого нужны приобретенья и потери? Вывод Музы делают единодушно – помочь может только настойчивый, тяжкий и самозабвенный труд, отказ от множества житейских соблазнов, преданность своему делу и призванию, уверенность в собственной правоте. И вообще лишь жизнь под девизом «невзирая ни на что», может, в конце концов, привести к успеху (а может и не привести). Но, даже то, что исчезает, продолжает храниться в стране шедевров, где Музы зорко следят за порядком и сохранностью своих бесценных раритетов. Рассуждения Муз (в образах которых угадывается личность автора книги) убедительны, интересны и поучительны. Причём, не только для тех, кто озабочен исполнением своих желаний, созданием нетленных произведений или проектов. Они увлекательны и при этом помогают задуматься о смысле жизни каждому читателю. Это важно. Ведь Музы не врут, не кривят душой, они просто делятся своими знаниями. Что своевременно и актуально в любое время года, жизни, судьбы, независимо от изменений климата или общественного строя. Особенно современно звучит ответ на вопрос Музы Истории Клио, которая после недолгого отсутствия (чем оно было вызвано – узнают только прочитавшие роман), интересуется: «Как там без меня наука история»? Ответ, словно из сегодняшнего времени: «Всё очень плохо, ты будешь в шоке. Твоя наука превратилась в балаган, в клоунаду. Врут, беззастенчиво и нагло»… И не поспоришь ведь. Враньём пропитано всё, что касается исторических фактов и утверждений. Они бессовестно искажаются и перевираются. Доходит даже до того, что «забываются» многомиллионные жертвы во время самой страшной войны, а в качестве победителей представляются те, кто присягал фашистам, и победителями быть не могут по определению. Остаётся надежда на Клио, на честную память, на архивы, в том числе, страны Шедевров.

«Первый круг хранилища — департамент уже не свершившихся шедевров. Кому-то помешала смерть, кому-то — сварливая жена, кому-то — бедность, кому-то — слабость… Второй круг — департамент ещё не свершившихся шедевров У всех из этого департамента есть шанс. Третий круг — департамент недоделанных шедевров. Здесь только несвершенные части, другие – находятся на Земле. Части недорисованных фигур, недописанных книг, недосочиненных симфоний, недоснятых фильмов… Четвёртый круг — департамент утерянных шедевров. Здесь то, что навсегда утрачено легкомысленным и глупым человечеством. Здесь разрушенные войнами прекрасные здания, сожжённые картины, уничтоженные рукописи и многое другое»…

Бессмертие – у каждого своё. / Зато безжизненность – одна на всех. / И молнии внезапное копьё / Всегда ли поражает лютый грех? / Сквозь время пограничной полосы, / Сквозь жизнь и смерть – / Судьбы тугая нить. / И, кажется, любовь, а не часы / Отсчитывает: быть или не быть…

Цена бессмертия неимоверно высока, и путь к нему не зря называют тернистым. «Что имеем, не храним», и «большое видится на расстоянии» – сказано точно. Очень редко гениальность обретает признание прижизненно, чаще это случается посмертно. А жизнь щедро дарит сверходарённым людям свои испытания – голод и холод, нищету и безвестность. Многие не выдерживают подобных злоключений. И потому столь наполнены экспонатами хранилища страны Шедевров. Тем не менее, в путь за славой (часто посмертной) постоянно отправляются всё новые её соискатели. И что их ждёт в конце, неведомо даже Музам. Но потом, спустя годы или столетия, миллионы людей, слушая музыку Баха, глядя на «Явление Христа народу» Иванова, читая «Братьев Карамазовых» Достоевского, пересматривая фильм «Сладкая жизнь» Феллини, благодарно вспоминают авторов, воспринимая, как должное, их гениальность. Не задумываясь о том, в каких муках обреталось признание, какой долгой и петляющей была дорога к нему…

«Моцарт умер в нищете и похоронен в могиле для бездомных, камер-юнкеру Пушкину царь «милостиво» простил долги, даже гонщик и изобретатель Шевроле умер в ужасающей бедности, с ампутированными ногами, музыку Баха забыли на несколько веков, живопись Эль Греко — на три века… Этот скорбный список бесконечен. Большинство из гениальных адвокатов человечества ничего не оставляли своим прямым потомкам, кроме долгов, и при этом оставляли человечеству самое большое наследство… это было живое свидетельство глупости, беспечности и жестокости человечества, которое не ценило и не щадило ни гениев, ни созданные ими великие творения».

Состоящим из неба и звёзд / Среди будней легко состояться? / Даже зная, что «мир так не прост», / Ждать и ждать, / И не факт, что дождаться, / Неизвестно чего и когда, / Ощущая, что небо и звёзды – / Это те же песок и вода, / И что «рано» / Становится «поздно».

Не зря говорят, что время – самый справедливый критик и ценитель. Его выбор всегда безупречен. И потому бездарные произведения могут иногда обрести недолгую прижизненную славу. Но дальше – пустота и забвение. «Эта вещь посильнее, чем «Фауст» Гёте»… Я неспроста вспомнил знаменитую фразу вождя народов, которой он охарактеризовал сказку «Девушка и смерть» Максима Горького. Гёте – один из гениев, чьи творения также представлены в стране Шедевров. А слуга доктора Фауста, как выяснилось, достаточно долгое время пребывал в стране Шедевров, представляясь хранителем музея и нанося ощутимый ущерб процессу создания шедевров и их хранения. Вредитель, одним словом. А разоблачил его, кстати, Степан, в котором проявились задатки великого (гениального) сыщика. Гений и злодейство, вероятно, несовместимы. А вот талант со злодейством – легко! И это учёл слуга Дьявола. Он давал гениальные способности не то, чтобы бездарям, но просто слабым талантам. В головах людей, того не заслуживающих, появлялись шедевры, им не предназначенные. И таких становилось всё больше. И главное, чем человек подлее и наглее, тем больше он создавал шедевров. А те, кто должны были их создавать, молчали. Они теряли уверенность в себе, так же, как способность к созиданию вообще.

«Я отдавал шедевры самым худшим, самым недостойным, самым подлым и гнилым людишкам, в которых если и была заложена искра, как во всех созданных тварях, то давно уже погасла… Но те, кто получал от меня информацию, должны были мне одну услугу… Мы подписывали договор, кровью, конечно, я ведь так старомоден! Услугу простую — погубить как можно больше подгениев, чтобы как можно меньше шедевров ушло на Землю…Вы заметили, как на Земле стало мало шедевров в кино, в музыке, в литературе… А те, что есть, порой кажутся какими-то убогими. Это потому, что эти идиоты не могли даже как следует списать или переснять то, что я подкидывал»!

У зависти и корень, и язык / Длинней, чем у степного сорняка. / Привык к успеху ты, иль не привык – / Но с завистью знаком наверняка. / Она тебя уколет побольней. / Ведь ей известно всё, всегда, про всех… / И, всё же, если нравишься ты ей, / То это значит, ты обрёл успех!

Не только о сбывшихся и не сбывшихся шедеврах, мечтах, желаниях рассказывает Елизавета Трусевич. Её книга – о счастье, для которого, конечно, важно, «чтобы тебя понимали». Но не менее важно, чтобы понимание пришло на той дороге, которая ведет к мечте. Об этом думает и главный герой Стёпа, и его родители, и все вокруг, даже Музы. Казалось бы, отличник в престижной школе, чьи знания усиливаются несколькими репетиторами, а жизненный путь просчитан мамой вплоть до грядущего получения диплома экономиста, Стёпа должен быть счастлив. Но он составляет свой тайный список несчастий, в котором – развод родителей, нелюбимые предметы, непонимание и, в целом, дефицит любви и дружбы… И, возможно, главное – ощущение ошибочности своего пути. Ведь он, несмотря на стройные ряды пятёрок, не ощущал любви ни к одному предмету. Единственное, что ему нравилось, — читать про Шерлока Холмса. И представлять себя продолжателем его дела. Он мечтал стать великим сыщиком. И чтобы в их семье всё было хорошо…

«— Па, вы не были с мамой счастливы? — неожиданно спросил Стёпа, и его голос прозвенел совсем по-детски, и вопрос звучал по-детски наивно.

— Знаешь, Стёп… Счастье как потерянная вещь, которую ищешь-ищешь, а она находится в самом неожиданном месте, и только тогда, когда о ней забываешь… Иногда люди несчастливы, и им кажется, что виновник их несчастий тот, кто ближе всех, и чаще всего это муж или жена. А в действительности несчастливость заложена в самом человеке, в неправильно выбранной дороге.

Каждый видит лишь то, что хочет, / Каждый знает лишь то, что умеет. / Кто-то отметит, что день – короче, / А для кого-то лишь ночь длиннее. / Но и разбив черепаший панцирь / Дня или ночи, в осколках желаний / Отблески счастья найдёшь, между прочим, / Словно последнюю мелочь в кармане.

Книга о счастье и его поисках, о справедливости и честности, доброте и равнодушии… Одним словом, о правде жизни, несмотря на фантастичность событий, ситуаций, а также детский возраст главного героя. Это всё – о «Тайне страны шедевров» Елизаветы Трусевич. А, чтобы узнать, о какой тайне идёт речь, книгу нужно прочитать.