Дух против газа, или Почему «Атака мертвецов» вошла в историю

Легендарных событий в нашей истории не счесть. Многие из них становились таковыми благодаря летописцам и интерпретаторам, которые несколько приукрашивали отдельные факты и эпизоды. Другие не нуждались в этом вовсе, поражая достоверными подробностями не только тех, кто жил в незапамятные времена, но и все последующие поколения. Именно такой былью-легендой, известной под названием «Атака мертвецов», стала беспримерная штыковая контратака русских воинов, пострадавших от вражеского хлора при обороне крепости Осовец, 6 августа 1915 года.

ОТ БЫЛИННЫХ ВРЕМЕН ДО ХХ ВЕКА

Ситуации, в которых русским ничего не оставалось, кроме как умереть или сдаться на милость неприятеля, но они поднимались и шли «в последний смертный бой», бывали в истории много раз и до сражения при Осовце, и после него. В этом смысле поучительна древняя легенда о Евпатии Коловрате. С малым отрядом он нагнал уходившую из сожженной Рязани орду Бату-хана и отомстил за родной город, изрубив множество татар, прежде чем погибнуть. Страх на какое-то время сковал врагов, решивших, что им мстят мертвые рязанцы.

Такой же ужас обуял уйгуров Батыя (хотели одним туменом взять Смоленск), когда в их лагерь ночью ворвался дивный всадник на белом коне. С горсткой смолян-храбрецов крошил пришельцев направо и налево. На рассвете в буквальном смысле лишился головы, но поднял ее и, держа в руках, пошел к городским воротам. Степняки сняли осаду и ушли от страшного места прочь, а легендарный воин с тех пор изображается на иконах как святой Меркурий Смоленский.

Защитников Осовца на святых образах не писали, однако враги бежали от этих героев, испытывая схожие чувства.

ОСОВЕЦ — КРЕПКИЙ ОРЕШЕК

«Там, где миру конец, стоит крепость Осовец, там страшнейшие болота, немцам лезть в них неохота», — распевали ратники русского ополчения, находившиеся там вместе с гарнизоном 226-го пехотного Землянского полка под командованием генерал-лейтенанта Николая Бржозовского. Всех вместе — чуть больше 700 человек.

Евгений Пономарев. «Атака мертвецов»

Немцам лезть туда, может, и не хотелось, однако нужно было позарез, ведь эта крепость в излучине реки Бобр прикрывала железную дорогу и шоссе на Белосток, а вместе с тем — стратегическое направление на Петербург. Обойти ее болотами было практически невозможно. Германские части подступили к ней уже в сентябре 1914-го. Передовые траншеи попытались атаковать наскоком, подкрепив свой натиск шестьюдесятью штурмовыми орудиями (калибром до 203 мм). Однако старенькие крепостные пушки 1877 года дали германцам укорот, а две наши фланговые атаки отбросили неприятеля с большими потерями на исходные позиции.

Лишь в феврале 1915-го немцы решились на второй штурм. После шести дней боев им удалось занять первый рубеж обороны, что позволило эффективно задействовать тяжелую артиллерию. Мортиры «Шкода» (305 мм) и знаменитые «Большие Берты» (420 мм) выпустили по Осовцу более 200 тысяч (!) крупнокалиберных снарядов. Свидетели описывали форменный ад: вся крепость была в плотном дыму, из него рвались к небу чудовищные языки пламени, земля дрожала как при землетрясении, столбы песка, глины, воды и целые деревья летели ввысь. Несмотря на это, подавить артиллерию крепости не удалось. Она продолжила отвечать, да так удачно, что вывела из строя немало дорогостоящих «Берт». Немцы вновь откатились и начали готовиться к следующему штурму еще серьезнее.

ТРЕТИЙ ШТУРМ

Для России и Антанты в целом 1915 год оказался очень тяжелым. Победы над австрийцами в Галиции сменились локальными, но ощутимыми поражениями от германцев. После Горлицкого прорыва Августа фон Макензена противник начал вытеснять наши войска из Польши. К середине лета все достижения 1914-го сошли на нет. При многократном преимуществе австро-германских частей в артиллерии, особенно тяжелой, Русскую армию ослабил снарядный голод: на десять выстрелов неприятеля отвечали одним.

Руины крепости Осовец

В этой ситуации 11-я ландверная дивизия подготовила новый штурм — с жестоким сюрпризом: газовой атакой. Впервые снаряды Таппена со слезоточивым газом враг применил как раз против русских — еще в январе 1915-го, в сражении у Болимова, правда, без особого эффекта. В апреле последовала знаменитая атака на позиции французов на Ипре. Немцы выпустили уже хлор, который при попутном ветре убил множество солдат. Стало ли это уроком для российского командования?

Разрушенные казематы Осовца. Немецкий снимок, август-сентябрь 1915. Фото: wikipedia.org

Однозначно на этот вопрос не ответишь. В конце весны на фронт начали поступать пошитые в артелях «на коленке», по заказу Земгора, марлевые маски, которые неплотно прилегали к лицу. Более того, пропитка раствором гипосульфита давала вторичные отравления, вследствие чего «средства защиты» нужно было постоянно смачивать. Да и было их мало. Русские офицеры и солдаты не осознавали смертельной опасности «немецкой вонючки». Массового производства достаточно эффективных респираторов, как у французов, Россия не наладила, а великий химик Николай Зелинский разработал свой противогаз (на основе активированного угля) лишь в июне 1915-го. Поэтому то, что произошло 24 июля (6 августа), оказалось неожиданным и смертельным для многих защитников крепости Осовец.

СМЕРТЕЛЬНАЯ НЕМЕЦКАЯ ВОНЮЧКА

Подробности третьего штурма стали известны лишь в 1939 году из книги «Борьба за Осовец» («Воениздат»), написанной непосредственным участником боев, получившим в них газовое отравление и ставшим позже начальником кафедры Военно-инженерной академии РККА Сергеем Хмельковым. Именно в этой книге впервые появилось крылатое выражение «Атака мертвецов».

Как неприятель использовал данный вид химоружия? Хлор сжатым воздухом выбрасывался из баллонов и формировал плотное зеленоватое облако, которое в сторону позиций противника гнал ветер. Его под Осовцом немцам пришлось ждать более десяти дней. В четырех местах было сосредоточено 30 газовых батарей — примерно по 10–12 баллонов в каждой. В «Дневнике боевых действий 226-го пехотного Землянского полка» есть запись: «Около 4 часов утра немцы выпустили целое облако удушливых газов и под прикрытием их густыми цепями повели энергичное наступление».

За сухими строчками военного отчета — ужасная реальность. На Сосненских позициях в это время находилось девять русских рот, из них пять регулярных и четыре — ополчения. Против этих подразделений противник сосредоточил двенадцать батальонов 11-й ландверной дивизии, позади находились еще шесть. Атаку сопровождали 24–30 осадных орудий, стрелявших как обычными, так и химическими снарядами. Но наибольший смертоносный эффект произвело зеленое удушливое облако шириной в 2 км и высотой до 15 метров, достигшее русских позиций всего за четверть часа. Мокрые тряпки, марлевые повязки — все было бесполезно. Державшие оборону в низине 9-я, 10-я и 11-я роты практически полностью погибли, на местах повыше также умирали в страшных мучениях.

Хлор сохранял поражающее действие на расстоянии до 12 км и на 12-метровой высоте. «Все живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, — вспоминал участник обороны. — Вся зелень в крепости и в ближайшем районе по пути движения газов была уничтожена, листья на деревьях пожелтели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю, лепестки цветов облетели». В ближайших к Осовцу деревнях тяжело отравились 18 человек, пострадал домашний скот. Люди внутри крепостных помещений выжили благодаря тому, что завесили окна и двери мокрыми полотнищами. Уцелели и те, кто находился в резерве, на возвышенности: ядовитое облако задело их лишь краем.

Русская артиллерия молчала, и воодушевленные этим немцы пошли брать крепость, уверившись в том, что все ее защитники мертвы, тяжело отравлены или уж, вне всякого сомнения, полностью деморализованы. Так происходило при химических атаках в иных странах, с другими армиями, но не зря считается, что именно в этой битве родилось знаменитое выражение «Русские не сдаются!».

«НЕ ПОМИРАТЬ ЖЕ НАМ, КАК ПРУССАКАМ-ТАРАКАНАМ»

Легко заняв две первые линии обороны, где оставались лишь мертвые в причудливых позах, немцы так увлеклись, что до сотни человек попали под остатки своего же облака и выбыли из строя. А дальше уже для них начались неожиданности. Пострадавший от газа, но стойкий духом пулеметчик умудрился оттащить своего «Максима» назад и закрепиться во фланговой траншее. Герой, прежде чем умер, выпустил во врагов две ленты патронов, покрыв все пространство перед собой трупами. Озверевшие фрицы изрубили его на куски.

Так или иначе, германские части продвигались вперед и подошли к Рудскому мосту. Захвати они эту переправу, все русские оборонительные порядки были бы рассечены пополам, что означало бы падение Осовца.

Кадр из фильма «Атака мертвецов: Осовец». 2018

Комендант крепости генерал-лейтенант Бржозовский отдал приказ контратаковать «всем, чем можно». Бросок 13-й роты на врага как раз и вошел в историю как «Атака мертвецов». Строго говоря, немца в тот день били в основном бойцы резерва, а те если и надышались хлором, то не так, как их товарищи в низине. Но не следует «развенчивать» героизм участников жестокой схватки, чем занимаются порой досужие любители фактологии. Да, в большинстве своем солдаты не были смертельно отравлены, и они не кричали «ура», «выплевывая на ходу остатки легких» (как писалось в некоторых статьях). И насчитывалось их не шесть десятков, а значительно больше. Но все они — люди великого русского духа.

Контратаку возглавил командир роты подпоручик Владимир Котлинский. Вместе с остатками своего подразделения он повел полуживых бойцов с химическими ожогами на лицах из других рот. «При дыхании вырывался хрип и кровавая пена из легких. Кожа на руках и лицах пузырилась... Тут начальник 2-го отдела обороны Осовца Свечников, сотрясаясь от жуткого кашля, прохрипел: «Други мои, не помирать же нам, как пруссакам-тараканам от потравы, покажем им, чтобы помнили вовек!» — вспоминал командир полуроты Алексей Лепешкин.

«Я не могу описать гнев и ярость, которые охватили наших солдат, когда они направились к своим отравителям. Тяжелые винтовки, пулеметы, тяжелая шрапнель не могли остановить натиск обезумевших солдат», — рассказал в газете «Псковская жизнь» в 1915 году другой выживший.

При поддержке артиллерии крепости ее защитники ворвались в первую линию траншей, забросав выходы гранатами. Ошалевшие, перепуганные яростью и самим видом «оживших русских» немцы пытались спастись, бросались на проволочные заграждения, где их кололи штыками страшные Иваны. В бою за линии укреплений был смертельно ранен Котлинский (представлен к ордену Святого Георгия посмертно).

К 11 часам стало ясно, что штурм врага отбит, удалось вернуть даже потерянные утром орудия и пулеметы. Военные историки бесстрастно сообщают: повтори германцы натиск, и крепость бы непременно пала — так мало сил и средств оставалось у защитников. Но немцы ни в тот день, ни в последующем не оправились — слишком уж страшным и значительным было то, с чем они столкнулись в Осовце.

Василий Нестеренко. «Небесная Заступница земли Русской». 2017

Можно, конечно, счесть, что та локальная победа оказалась бесполезной, поскольку эту крепость, как и многие другие, пришлось оставить, предварительно эвакуировав гарнизон и взорвав укрепления. Только бывает ли героизм напрасным? На скрижалях истории его высочайшие образцы остаются навсегда, и никакая газовая атака — ниспровергателей, хулителей да и просто неблагодарных потомков — им не страшна.

На анонсе: кадр из фильма «Атака мертвецов: Осовец». 2018

Василий Нестеренко. «Мы — русские. С нами Бог!». 2015