Пуля как аргумент. Почему политически мотивированное насилие стало главной темой в США при Трампе

«Вы знаете, сколько массшутингов было в США за последние десять лет?» — с вызовом спрашивал студент по имени Хантер ультраправого блогера Чарли Кирка. «Считая или не считая насилие со стороны банд?» — отвечал Кирк, как бы намекая, что считает криминал более серьезной угрозой, чем инциденты с психически больными стрелками-одиночками. Хантер хотел что-то возразить, но не успел: раздался выстрел — и три тысячи зрителей увидели, как залитый кровью Кирк оседает в своем кресле. Личная охрана и полиция быстро эвакуировали Кирка в больницу, но помочь ему не удалось: пуля попала в шею. На поимку подозреваемого у полиции и ФБР ушло почти двое суток. Мотивация задержанного Тайлера Робинсона пока не ясна, но это убийство уже встало в один ряд по значению с едва не удавшимся покушением на Дональда Трампа в 2024 году.  

Америка шокирована убийством Чарли Кирка: жертвой стал человек, никого не оставлявший равнодушным в американском обществе. Одних он вдохновлял, другие его ненавидели. Кирк был не рядовым блогером, а лидером молодежного ультраконсервативного движения. Большинство радикальных консерваторов согласятся с Трампом, который в телеобращении из Белого дома назвал Кирка, с которым он был близко знаком, «мучеником за правду и свободу».

Шокирующее вирусное видео усиливает эффект присутствия и поляризацию реакций. К тому же накопившийся эффект целой серии покушений за последний год у многих создал ощущение, что ситуация в стране вышла из-под контроля. Но при этом правые и левые продолжают винить в политическом насилии друг друга и оправдывают свою сторону, что может привести к новым убийствам. 

«Покойный не был нравственным человеком» 

Сторонники считали Чарли Кирка лучшим организатором республиканцев, по крайней мере среди молодежи. Еще тинейджером он основал общество Turning Point Action, которое с момента основания в 2012 году набрало тысячи сторонников, получал до $10 млн пожертвований в год и формировал месседж и стратегию многих кандидатов на выборные должности от Республиканской партии. Кирк никогда не баллотировался на выборах, он не был идеологом или функционером партии. Он трудился как активист и полемист, впервые бросив вызов либералам в университетах, где в последние десятилетия они почти не сталкивались с идеологической конкуренцией. Кирк без устали колесил по американским колледжам и спорил с активистами-демократами, пытаясь доводить их позиции до абсурда и выставлять на посмешище. Несмотря на то что оригинальных идей у него было немного, Кирк неплохо владел техникой спора и старался троллить либералов на их же площадке. 

Противники Кирка называли его профессиональным провокатором. Помимо традиционного «меню» (поддержки ношения оружия, критики ислама, абортов, трансгендерных переходов и левой социальной повестки) Кирк охотно формировал наиболее скандальные кликбейты «альтернативных» правых. Он заявлял, что аборты подобны Холокосту, что афроамериканцы «шатаются» по городам Америки и нападают на белых, называл экологов «троянским конем марксизма», а бизнесменов-евреев обвинял в том, что они якобы открывают границы, привечают марксизм и заправляют всей американской культурой.

Наконец, Кирк поддерживал правоэкстремистскую теорию заговора о «великом замещении», которая обвиняет левые элиты в попытке заменить граждан белой расы иммигрантами с другой культурой и цветом кожи. Постепенно он стал горячим сторонником Трампа и продвигал его политику и поддерживаемых им кандидатов.

Риторика, которую многие называют человеконенавистнической, помогла Кирку выстроить современную политическую организацию с широким влиянием как в Республиканской партии, так и в обществе, особенно среди молодежи. 

Убийство Кирка — лишь одно в череде громких политических покушений за последний год. Дональд Трамп был на волосок от смерти в июле 2024 года: пуля Томаса Мэтью Крукса оцарапала ему ухо. Два месяца спустя Райан Раут пытался совершить покушение на Трампа во Флориде. В декабре 2024 года Луиджи Манджоне застрелил главу страхового гиганта UnitedHealthcare Брайана Томпсона. В апреле 2025 года был подожжен дом губернатора Пенсильвании демократа Джоша Шапиро, а в июне совершена серия вооруженных нападений на политиков-демократов в Миннесоте, в результате которой погибли депутат заксобрания штата Мелисса Хортман и ее супруг. 

Политическое насилие в США было всегда. Четыре президента США погибли от пуль убийц. Еще двое, Джеральд Форд и Рональд Рейган, оказывались в шаге от смерти в результате покушений. В наше время заговоры против действующих президентов раскрывают почти ежегодно. При этом нынешний всплеск громких убийств и покушений на политических деятелей сравним с волной насилия 1960-х годов, когда, помимо Джона Кеннеди, жертвами убийц стали его брат Роберт, правозащитник Мартин Лютер Кинг и другие. 

Нет сомнений, что и убийство Чарли Кирка, и покушение на Трампа год назад были политически мотивированы. В момент атаки оба выступали перед тысячами людей. Однако сам феномен растущего насилия против политиков и мотивы киллеров не могут быть объяснены идеологиями, которые за последние десятилетия не претерпевали больших изменений. Причины роста агрессии могут лежать вообще вне политического поля и объясняться углубляющимися социально-экономическими проблемами, такими как инфляция, социальная незащищенность, рост разрыва между бедными и богатыми и так далее.

Безумие без ясной идеологии

Подобно массовым расстрелам в школах, повторяющимся в США с пугающей регулярностью, политическое насилие ускользает от точного определения. Покушавшиеся на политиков люди часто являются загадкой для следствия, а политические высказывания убийц, если их вообще удается обнаружить, часто граничат с нечленораздельным бредом. 

Убийца Кирка Тайлер Робинсон оставил на гильзах к своим пулям загадочные гравировки, отсылающие к сексуальным мемам, песне Bella ciao и туманным антифашистским высказываниям. Похоже, взгляды Робинсона были политизированы, но какой идеологии он придерживался, точно неизвестно — если то, во что он верит, вообще можно назвать идеологией. Согласно избирательным реестрам, Робинсон был зарегистрирован как избиратель без партийной принадлежности и числился как «неактивный», что означает отсутствие участия в голосовании на последних выборах.

Покушавшийся на Трампа Мэтью Крукс был застрелен во время покушения; его политические взгляды не ясны до сих пор, хотя ФБР нашло в его соцсетях типичные для ультраправых антисемитские и антииммигрантские комментарии. Что касается другого несостоявшегося убийцы Трампа, Райана Раута, процесс над ним открылся на следующий день после убийства Кирка.

Во вступительном слове Раут, защищающий себя без помощи адвокатов, говорил о происхождении человеческой цивилизации, международных конфликтах и освоении американского Запада, что вынудило судью прервать подсудимого. Оставленное Раутом на месте неудавшегося покушения «письмо к миру» было так же бессвязно, как и его речь в суде. 

Оставленное Раутом на месте неудавшегося покушения «письмо к миру» было так же бессвязно, как и его речь в суде

Аналогичным образом не ясны мотивы Луиджи Манджоне — убийцы топ-менеджера UnitedHealthcare. Известно, что компания Томпсона отказалась в прошлом покрывать лечение Манджоне, однако его действия были расценены многими как акт ультралевого терроризма против корпораций. Как следствие, у Манджоне появилась большая группа поддержки среди левой молодежи, которая называет его политическим заключенным и современным Робин Гудом. 

Даже среди ученых, которые исследуют политическое насилие, нет единого мнения о том, насколько значим рост политического насилия в последние годы. По подсчетам The Violence Project, покушения на политических деятелей выросли в 2021–2025 годах до уровня 1960-х. Правда, эти подсчеты учитывают только громкие покушения — таких за последние четыре года оказалось пять.

Другие исследователи пытаются посмотреть шире, анализируя криминальную статистику на предмет политических мотивов, — по этой методологии дел, которые можно причислить к политическому насилию, становится во много раз больше. Как показывают цифры исследовательских групп Prosecution Project из Университета Цинциннати и Bridging Divides Initiative Принстонского университета, пик насилия пришелся на 2018–2019 годы, после чего оно пошло на спад. Нападения и заговоры против политиков и официальных лиц на подъеме, но угрозы и харассмент встречаются примерно столь же часто, как и ранее, и даже с замедлением в 2025 году. 

Однако статистика не учитывает тяжесть каждого отдельного преступления и вызванный им общественный резонанс. Именно то, как повлияли на общество покушения последнего года, создает у многих американцев ощущение, что страна перешла важную черту, за которой — хаос. 

Левое и правое насилие

Неопределенность мотивов убийц превращает каждое покушение в поле для взаимных обвинений правых и левых. Убийство Кирка не стало исключением. 

Наиболее громким обвинителем левых в очередной раз стал сам президент Дональд Трамп. В ходе его телеобращения зрителям могло показаться на короткий момент, что он наконец призовет нацию сплотиться против любого насилия. Но назвав убийство Кирка «трагическим последствием демонизирования тех, с кем вы не согласны», уже в следующем предложении Трамп обвинил во всем «радикальных левых», сравнивающих Кирка с нацистами.

«Подобная риторика напрямую ответственна за терроризм, который мы сегодня видим в нашей стране, и она должна прекратиться немедленно», — сказал президент США. Он также намекнул на ужесточение политического режима, пообещав преследовать организации, которые «финансируют и поддерживают» такого рода взгляды. 

Демократы в долгу не остаются. Член конгресса от Массачусетса Сет Моултон заявил, что подавляющее большинство актов политического насилия исходит от правых: «Давайте серьезно посмотрим на то, откуда идет это насилие. 76% экстремистских убийств исходят от экстремистов правого крыла, а 4% — от экстремистов левого крыла. Я осуждаю эти четыре процента, но мы как страна должны честно говорить, откуда исходит это насилие».

Офис политика сослался на доклад Антидиффамационной лиги (ADL) — крупнейшей организации по борьбе с антисемитизмом. Аналогичную цифру — 76% — показывает упоминавшийся ранее Prosecution Project из Принстона, который анализирует тысячи уголовных дел, пытаясь отделить душевнобольных подозреваемых от политических убийц, мотивированных идеологией.

Вопрос, однако, не только в том, кто является исполнителями нападений, но и в том, какая сторона нормализует насилие и убийства. Так, например, вскоре после убийства Кирка в соцсетях тут же вспомнили его высказывания о том, что «гибель определенного количества людей каждый год оправдана, если такова цена сохранения второй поправки». Нормализация насилия и риторика ненависти стали важной частью выступлений Трампа еще в период предвыборной программы. В то время как Байден, а затем Камала Харрис делали акцент на том, что необходимо объединить общество, Трамп не стесняясь разжигал ненависть и агрессию к демократам. В конце его первого срока это привело к штурму Капитолия, сейчас это приводит к радикализации общества в целом.

При этом преобладающее большинство американцев осуждают политическое насилие, но вину за него возлагают главным образом на политических оппонентов. Согласно опросам YouGov, 87% американцев считают политическое насилие серьезной проблемой. При этом и демократы, и республиканцы склонны говорить об этом после нападений на членов их собственной партии. В этом опросе лишь 8% оправдывают политическое насилие.

Вопрос о том, кто больше поддерживает насилие, зависит от формулировки соцопроса. Так, например, согласно соцопросу YouGov, лишь 4% консерваторов говорят, что насилие приемлемо всегда или почти всегда, тогда как среди «очень либеральных» респондентов доля оправдывающих насилие доходит до 24%. Но вот опрос Navigator Research рисует совсем другую картину: 58% демократов «сильно обеспокоены» проблемой политически мотивированного насилия, в то время как среди республиканцев таких только 37%.

Опрос организации States United Action, проведенный до последних выборов, показал, что довольно значительное меньшинство избирателей считает политическое насилие допустимым в конкретных случаях. Так, 37% опрошенных сказали, что насилие можно оправдать «всегда» или «часто» в случае запрета на ношение оружия; треть опрошенных готовы оправдать насилие в случае, если правительство коррумпировано сажает граждан в тюрьму за критику властей. Четверть опрошенных готовы оправдать насилие в случае запрета на ношение оружия или подтасовки выборов.

Американскому обществу предстоит выработать консенсус против политического насилия как такового — или же, как это часто бывает, возобладают симпатии к «своему» флангу. На кону свобода слова в публичном пространстве, безопасность политических мероприятий, доверие к институтам и риск дальнейшей радикализации. Пока не похоже, что реакцией на убийство Кирка станет борьба с разжиганием розни. Скорее наоборот: сначала Трамп обвинил в убийстве «радикальных левых», а затем сторонники правых организовали сайт, на котором собирают критические комментарии в отношении Кирка, чтобы добиться увольнения и других последствий для авторов. Их усилия возымели определенный эффект: по всей стране за подобного рода высказывания в интернете увольняют людей, преимущественно школьных учителей и профессоров, но иногда и настоящих звезд. Так, популярнейшего ведущего одного из вечерних шоу Джимми Киммела отстранили от эфира «на неопределенный срок» за высказывания об убийце Кирка, которого он счел сторонником Трампа.

За отстранение Киммела, помимо его работодателей из ABC, ответственна Федеральная комиссия по телекоммуникациям, чей глава Джимми Карр требовал покарать ведущего. Возможно, «отмена» Джимми Киммела станет первым шагом в анонсированной Трампом борьбе с политическими противниками, на которых он готов обрушить всю мощь государства. Если преследования левых станут реальностью, это будет наиболее важным последствием убийства Чарли Кирка.