ПРЕСТУПЛЕНИЕ БЕЗ НАКАЗАНИЯ

Елене Тяпиной 36 лет и почти половину из них она каждый день думает о трагедии, которую пережила в 2008 году в Чите, когда на глазах у подруги её дважды жестоко изнасиловал Сайфудин Кабутов. Чудом сбежав от насильника, она сразу обратилась в полицию. У неё были зафиксированы травмы на теле. Молодой девушке, не имевшей опыт общения с мужчинами, несколько раз приходилось рассказывать сотрудникам полиции детали вечера преступления. Не имея никакой поддержки и специальных юридических знаний, Елена после следственных действий доверилась правоохранительным органам и на протяжении многих лет была уверена, что насильник был наказан.

* Статья содержит описание сцен насилия

В 2017 году Елена решила подать к насильнику иск о компенсации морального вреда и только тогда узнала, что мужчина так и не был осуждён – хотя дело дошло до суда, оно было возвращено в прокуратуру. Когда она стала разбираться в ситуации, в прокуратуре ей ответили, что «местонахождение уголовного дела не установлено». На протяжении нескольких месяцев пострадавшей никто не мог ответить, где находится уголовное дело и сам обвиняемый. После многочисленных жалоб и переписок с правоохранительными органами дело восстановили, нашли Сайфудина Кабутова в Хабаровске и привезли в Читу. Следователь, которая вела дело, ходатайствовала в суде о домашнем аресте для насильника, с чем суд согласился. Пробыв недолго под домашним арестом в доме у родственников, мужчина беспрепятственно уехал в Таджикистан и был осуждён заочно. По словам Елены, для неё стало настоящим шоком узнать, что насильник и в этот раз избежал реального наказания.

СЛУЧАЙНАЯ ВСТРЕЧА

В ноябре 2008 года Елена вместе с подругой прогуливалась по городу. На улице к ним подошли познакомиться двое мужчин: «Тогда никакой агрессии я не заметила. Был какой-то обычный разговор, они предложили встретиться на следующий день, пойти в кафе, и мы согласились».

На следующий день за Еленой и её подругой на машине заехали новые знакомые, но отвезли их не в кафе, а на территорию гаражного кооператива, в котором, как оказалось, один из них работал сторожем. Зайдя в сторожку, они разложили продукты, стали разливать водку, от которой девушки отказались. Вскоре приятель Кабутова выключил свет, а сам Сайфудин с силой толкнул Елену на диван и стал стягивать с неё одежду.

В ходе расследования и на суде Елена так описала случившееся: «Я просила его оставить меня, но он не слушал. Стянул штаны и навалился сверху. Он был намного больше меня, и у меня не было сил его оттолкнуть. Рукой он закрыл мне рот, схватил табуретку и ударил ей меня по лицу. После этого он нанёс ещё несколько ударов по лицу кулаком, у меня побежала кровь, а он продолжал насиловать. Потом он встал и сказал одеваться. Пришёл его приятель и включил свет. Я попыталась убежать, но Кабутов схватил меня за руку и удерживал. Изнасилование повторилось». В ходе дачи показаний подруга Елены, которая тоже была с ней в той сторожке, рассказала, что в какой-то момент хотела заступиться за подругу, но приятель насильника приставил ей к горлу что-то острое, и она осталась сидеть за столом, при этом слышала, как Елену избивают и насилуют.

Когда Кабутов закончил насиловать и вышел покурить, Елена смогла выбежать из сторожки, добежала до ближайшего здания – это оказалось детская больница – и стала звать на помощь. На парковке у больницы стояла машина, из которой вышел молодой человек, спросил, что случилось, посадил Елену в машину и увёз в городскую больницу. Там ей обработали раны и вызвали полицию.

«МЕСТОНАХОЖДЕНИЕ ДЕЛА НЕ УСТАНОВЛЕНО»

20 ноября 2008 года следователем Следственного отдела по Центральному району Читы при прокуратуре Мариной Токмаковой было возбуждено уголовное дело по статье об изнасиловании в отношении неустановленного лица. Позже Кабутов перешёл в категорию обвиняемых по делу, и в марте 2009 года дело поступило в Центральный районный суд Читы. Там, как следует из ответа исполняющего обязанности председателя суда, дело было возвращено обратно прокурору на основании того, что копия обвинительного заключения не была вручена Кабутову (на основании ч. 2 статьи 237 УПК РФ). Стоит отметить, что Марина Токмакова была опытным следователем и до поступления на службу в Следственное управление работала в милиции. Коллеги характеризовали следовательницу как «трудолюбивую и инициативную». «За период работы с октября 2008 по март 2009 года у неё в производстве находилось 32 уголовных дела, большинство из которых относится к категории тяжких и особо тяжких преступлений. В суд ею было направлено 17 уголовных дел, из них 7 уголовных дел рассмотрено с вынесением обвинительных приговоров, остальные находятся в стадии рассмотрения», – писало о следовательнице местное издание в 2010 году. Что же случилось с делом Елены, и почему следователь не ходатайствовала о реальном заключении под стражу на время следствия для Кабутова по такой тяжкой статье, как изнасилование? Эти вопросы пока остаются без ответа.

Примечательно, что во время следствия насильник находился под запретом определённых действий, но, учитывая, что впоследствии его нашли в другом регионе страны, свободно перемещался.

В 2017 году Елена обратилась в суд с просьбой выдать ей копию приговора, чтобы обратиться в суд для взыскания морального вреда – на тот момент девушка была уверена, что насильник осуждён. Однако в суде ей ответили, что с 2009 года дело обратно в суд так и не поступало. «Может быть, кому-то покажется странным, что я не интересовалась судьбой этого дела, но я была в полной уверенности, что он сидит в тюрьме. Я прошла столько допросов, очных ставок и экспертиз, что видеть насильника ещё и в суде просто не могла. Только в 2017 году я вообще рассказала родным, что произошло», – делится с «Совершенно секретно» Елена.

В прокуратуре ей ответили, что местонахождение уголовного дела не установлено, и поручили Следственному комитету восстановить материалы дела. Так преступление Сайфудина Кабутова снова начали расследовать уже в ноябре 2017 года, и дальше начались странные вещи – насильника долгое время просто никто не искал. После личного приёма в прокуратуре, её жалоб в Москву и настойчивого требования разыскать преступника, его нашли в Хабаровске и доставили в Читу. В Чите суд избрал ему меру пресечения в виде домашнего ареста, и вскоре он скрылся от следствия. В прокуратуре Елене ответили, что розыск Кабутова поставлен на особый контроль: «ежемесячно изучается оперативное дело, вносятся требования по активизации розыска. Сведения о розыске Кабутова размещены на официальном сайте УМВД России по Забайкальскому краю». Сейчас информация о розыске на сайте отсутствует, а в кэше разных поисковых систем в Интернете также не найдено ни одной новости об объявлении Кабутова в розыск.

На момент совершения преступления Кабутов был гражданином России, но исходя из материалов дела, он родился в Таджикистане и, возможно, имел двойное гражданство. По линии Интерпола (Международной организации уголовной полиции), членами которого являются и Россия, и Таджикистан, МВД по Забайкальскому краю направило запрос о розыске обвиняемого в преступлении. В Таджикистане сотрудники полиции его нашли, допросили и прислали официальный ответ, в котором, в частности, было указано: «В ходе допроса у фигуранта отобрана расписка о явке в УМВД России по Чите, однако осуществление явки на данный момент не представляется возможным в связи с финансовыми затруднениями Кабутова».

В декабре 2020 года Кабутова осудили заочно и приговорили к семи годам колонии общего режима по двум статьям Уголовного кодекса – за изнасилование и насильственные действия сексуального характера.

С тех пор Елена Тяпина пытается добиться не только заочного наказания для насильника, но и реального.

МОГУТ ЛИ ПРЕСТУПНИКА ЭКСТРАДИРОВАТЬ В РОССИЮ?

Адвокат Александра Кузнецова поясняет «Совершенно секретно», что правовые нормы в сфере уголовного преследования между Россией и Таджикистаном изложены в Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Кишинёвская Конвенция о правовой помощи в рамках СНГ). Конвенция ратифицирована обоими государствами и вступила в силу для России с 28 июня 2023 года. Юрист говорит: «К сожалению, выдать виновного для исполнения наказания на территории России нельзя, так как виновный является гражданином Таджикистана и выдан он быть не может, что согласуется с п. «а» ч. 1 ст. 89 Конвенции. При этом на основании статьи 109 Конвенции возможно рассмотреть вопрос о его наказании в самой Республике Таджикистан, то есть стране гражданства».

Александра Кузнецова также считает, что Елена имеет право обратиться в районный суд по месту проживания с иском о компенсации морального вреда, получить решение Российского государства, затем в рамках Конвенции легализовать решение на территории Таджикистана и привести его там в исполнение, согласно п. «б» ч. 1 ст. 54 «Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам».

 

Дарьяна Грязнова, юрист и автор канала «Когда убьют, тогда и приходите» отметила, что это сложная с юридической точки зрения ситуация: «Она показывает во всей красе, чем оборачивается на практике отсутствие комплексной помощи и поддержки пострадавшим. И Россия, и Таджикистан являются участниками Конвенции ООН о ликвидации всех форм дискриминации женщин. По Конвенции у государств-участниц есть обязанность расследовать преступления против женщин, наказывать виновных и предоставлять возмещение за причинённый ущерб».

Кроме того, как указывает эксперт, статья 517 Уголовно-процессуального кодекса Таджикистана предусматривает, что в Республике Таджикистан могут быть признаны и исполнены приговоры, постановления судов иностранных государств в отношении лица, осуждённого судом иностранного государства, в выдаче которого Республикой Таджикистан иностранному государству было отказано. Это непростая процедура, но она возможна. «К сожалению, женщины, пострадавшие от насилия, вынуждены проходить очень сложный путь, чтобы добиться правосудия. Можно ли что-то сделать с российскими должностными лицами в связи с тем, что обвиняемый сбежал из-под домашнего ареста? Тут надо смотреть на конкретные обстоятельства побега, но на практике – маловероятно», – говорит Грязнова. Адвокат Александра Кузнецова считает, что в деле Елены должна быть проведена проверка действий и, скорее, бездействия прокуратуры и Следственного комитета: «Возможно, на практике будет сложно доказать, что именно халатным отношением к делу об изнасиловании, затянутостью расследования Елене был причинён моральный вред. Нужны доказательства, объективно свидетельствующие о нравственных страданиях, переживаниях в результате незаконных действий должностных лиц следственных органов. Сейчас всё зависит от того, захотят ли действительно следственные органы разобраться в ситуации и наказать виновных. Кроме того, я не вижу правовых препятствий для приведения в исполнение заочного приговора суда в отношении Кабутова на территории Республики Таджикистан».

ИЗНАСИЛОВАНИЕ – ПРОБЛЕМА С ДОЛГОСРОЧНЫМИ ПОСЛЕДСТВИЯМИ

– Какие последствия ждут жертву сексуального насилия, и как его можно пережить? С таким вопросом мы обратились к специалисту благотворительного Центра помощи пережившим сексуализированное насилие «Сёстры», психологу Анне Богомоловой

– Реакции на травмирующий опыт у всех различны, и сам процесс восстановления – крайне индивидуален. Протекание этого процесса зависит от множества факторов: от особенностей психики человека, наличия или отсутствия травмирующего опыта в прошлом, поддерживающего окружения и сопутствующих психологических расстройств. Поэтому современные исследования не могут дать какого-то определённого ответа в вопросе длительности восстановления после травмы.

При этом некоторые специалисты выделяют острую фазу сразу после насилия. Она может длиться от нескольких дней до нескольких недель, и для этой фазы характерны шок, страх, стыд, чувство вины и так далее, на уровне физического здоровья могут наблюдаться нарушения концентрации внимания, нарушения сна и аппетита. Этому периоду присущи острые эмоциональные реакции, слёзы, гнев, раздражительность или же, напротив, безразличие, апатия, общая подавленность, безэмоциональность.

Пострадавшие сталкиваются и с долгосрочными последствиями, которые могут длиться годы и даже десятилетия. К долгосрочным последствиям относятся хроническая депрессия, тревожные расстройства, трудности в установлении и поддержании близких доверительных отношений.

– Может ли отсутствие реального наказания усугубить психологическое состояние пострадавшей?

– Обращение в правоохранительные органы, участие в процессе для пострадавших может быть способом возвращения чувства контроля над своей жизнью, утраченного или пошатнувшегося вследствие насилия. Отсутствие правосудия, справедливого наказания преступника может значительно ухудшить психологическое состояние переживших насилие, усилить чувство беспомощности и уязвимости в связи с утратой веры в возможность защиты. Также пострадавшие могут испытывать усиление тревоги и стресса в случаях, если насильник остался на свободе и представляет для них реальную или потенциальную угрозу.

Факт свершившегося правосудия для пострадавших может стать опорой сам по себе и восприниматься как акт признания в лице судебной системы и общества в целом причинённого вреда. Признание вреда и его последствий является одним из важных этапов восстановления. Соответственно, отсутствие правосудия может приводить к тому, что пострадавшие будут чувствовать, что их боль не имеет значения, ещё больше подорвать доверие к миру, веру в себя и собственные силы.

– В ситуации сексуализированного насилия над женщиной до сих пор часто можно встретить осуждение со стороны общественного мнения. Почему в России до сих пор это явление не искоренено?

– Виктимизация пострадавших, к сожалению, не искоренена во всём мире. Одно из объяснений явления осуждения со стороны общественного мнения даёт такой феномен социальной психологии, как вера в справедливый мир, а именно вера в то, что каждый получает то, что заслуживает. Такое когнитивное искажение побуждает искать причины случившегося в личности или действиях переживших. Осуждая тех, кто пострадал, люди оберегают эту свою веру, дистанцируются от случившегося, чтобы не чувствовать ответственности и страха за себя или близкое окружение. Культура насилия, нормализующая агрессию и различные формы сексуализированного насилия, гендерные нормы, мифы и стереотипы о том, как должны вести себя женщины, способствуют тому, что отклонения от мифологизированных представлений и норм приводит к обвинению тех, к кому насилие было применено.

Чтобы противостоять осуждению переживших, искоренить это вредное явление, необходимы совместные действия всего общества для развития культуры согласия и культуры поддержки пострадавших от насилия.

Фото из архива автора