«Возвращение блудного сына»: от Библии до Рембрандта и Пушкина

Библейская притча о блудном сыне вдохновила не только Рембрандта. В повести Пушкина «Станционный смотритель» на стенах дома главного героя висят картины с этим сюжетом. Но кто их автор? И какое значение они имеют для истории? Самые известные «блудные сыны» — в арт-расследовании «Сноба».

Давайте представим Амстердам XVII века. В тени высоких зданий, среди улочек и каналов великий художник Рембрандт создает шедевры, которые переживут века. Вы, возможно, видели одну из самых известных его работ — «Автопортрет с Саскией на коленях» (1635). Веселый молодой художник со своей женой. Но не часто вспоминают, что на самом деле эта картина называется «Блудный сын в таверне». Перед нами начало легендарной истории.

Притча о блудном сыне записана в Евангелии от Луки (глава 15). Этот сюжет рассказывает о молодом человеке, который просит у отца долю наследства и отправляется в дальние земли, где проматывает все свои деньги на беспечную жизнь. Когда средства кончаются, сын оказывается на дне — работает пастухом свиней, и даже есть ему нечего. В этот момент он осознает свое положение и решает вернуться домой. Стыдясь своих поступков, он надеется лишь на место среди наемных рабочих, но отец встречает его с распростертыми объятиями, радуясь его возвращению: 

«Принесите лучшую одежду и оденьте его, и дайте перстень на руку его и обувь на ноги; и приведите откормленного теленка, и заколите; станем есть и веселиться! Ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся».

Старший сын был в поле, а когда вернулся и узнал новости, был не очень доволен. Он сказал отцу:

 «Я столько лет служу тебе и никогда не преступал приказания твоего, но ты никогда не дал мне и козленка, чтобы мне повеселиться с друзьями моими; а когда этот сын твой, расточивший имение свое с блудницами, пришел, ты заколол для него откормленного теленка». 

А тот ответил:  «Сын мой! Ты всегда со мною, и все мое твое». 

Притча затрагивает многие важные для христианства темы: раскаяние, прощение, милосердие. Но ее философское значение выходит за рамки религии — это история о семье, о надежде на возвращение и о принятии.

Спустя годы Рембрандт завершит эту историю в своем шедевре «Возвращение блудного сына» (1668–1669). Именно в этой картине художник достиг глубины понимания раскаяния и прощения, вложив в нее всю свою жизненную мудрость. Это одна из самых мощных работ Рембрандта. Картина написана в последние годы жизни художника, когда он уже пережил множество утрат и разочарований. На полотне перед нами момент высшего прощения: старый отец встречает своего сына, который пал на колени перед ним. Глубокие тени и свет, сосредоточенные на фигурах отца и сына, создают атмосферу теплоты и безопасности — он дома.

Блудный сын на картине выглядит сломленным: грязная одежда, босые ноги (с него даже слетела туфля), голова склонена в жесте полного раскаяния. Но отец прощает безоговорочно. Его руки покоятся на плечах сына, в лице отца — сострадание и любовь. Рядом с ними старший сын. Мы помним, что в притче он был недоволен возвращением младшего. Но здесь нет конфликта. Рембрандт создает полную гармонию. 

Посмотрим на работу испанского мастера — Бартоломе Эстебан Мурильо «Возвращение блудного сына» (1667–1670). Здесь тоже трогательная сцена прощения, наполненная светом и теплотой. В центре сын и отец. Сын, в потрепанной и грязной одежде, опустившийся на колени, выражает смирение и раскаяние. Отец, в богатом наряде, с добротой и прощением смотрит на него. Его руки бережно обнимают сына, символизируя безусловную любовь.

Слуги, стоящие рядом, готовятся к празднику: один несет новые одежды для сына, другой — золотое кольцо, символ возврата к прежнему статусу. А вот на заднем плане можно заметить старшего брата — здесь он недоволен.

Картина наполнена мягким светом. Мурильо использует нежные пастельные тона, чтобы создать атмосферу радости и прощения. Это полотно передает глубокие эмоции и подчеркивает важность прощения.

А вот «Возвращение блудного сына» Якопо Пальмы Младшего (ок. 1620) — более драматичная и динамичная картина. Иная по композиции, но все главные элементы тут сохранены: в центре отец и сын. Слуги слева несут одежду и кольцо, справа на втором плане повар закалывает теленка, а на дальнем плане готовят пир. В стороне — старший брат. Сомневается и завидует. Цвета насыщенные, с контрастами света и тени, что усиливает эмоциональный накал. Картина наполнена движением, но в центре — неподвижное, мощное чувство прощения и любви.

Пушкин

А ведь не только живопись черпала вдохновение из этого сюжета. Пушкин использовал эту притчу в своей повести «Станционный смотритель». Помните, в доме главного героя, Самсона Вырина, висят картинки с изображением истории блудного сына? Описания Пушкина живо передают сцены: в первой юноша, полон надежд и планов, покидает отца; во второй — он тратит свое состояние на веселье в компании женщин и псевдодрузей; в третьей — промотавшийся сын пасет свиней, а в четвертой — возвращается к отцу, который прощает его.

Но вот вопрос: кто автор этих картинок? Пушкин не оставил никаких явных указаний, однако в описании кроются интересные детали, которые помогут нам раскрыть эту загадку. Автор пишет: «Под каждой картинкой прочел я приличные немецкие стихи».

Это важная подсказка. Такие гравюры, сопровождаемые стихами на немецком языке, в России в XIX веке были достаточно распространены. Многие из них были произведены немецкими художниками, которые работали в технике гравюры на религиозные сюжеты. Среди таких мастеров можно выделить Кристиана Вильгельма Эрнста Дитриха (1712–1774). Его работы часто включали библейские сцены и пользовались большой популярностью по всей Европе, в том числе и в России.

Картины, которые описывает Пушкин, выглядят вполне в духе массовых гравюр того времени. В первой сцене «почтенный старик в колпаке и шлафроке отпускает беспокойного юношу» — это не какой-то величественный момент, а скорее простая, почти бытовая сцена. Немецкие художники, такие как Дитрих, славились тем, что изображали библейские истории в стиле жанровых сцен, близких к повседневной жизни, что было удобно для массового тиражирования и нравилось простым людям.

Затем идет сцена веселья, где юноша «сидит за столом, окруженный ложными друзьями и бесстыдными женщинами». Пушкин подчеркивает яркость и выразительность этой картины. Дитрих, чьи работы часто были насыщены динамичными сценами, мог бы изобразить подобный момент с акцентом на движение и эмоции.

А вот последний ключевой фрагмент: «Добрый старик в том же колпаке и шлафроке выбегает к нему навстречу». Это яркое и живое изображение сцены прощения. Здесь перед нами снова бытовая одежда и привычные детали, что говорит о реалистичном стиле немецкой массовой гравюры XVIII века. Такие сцены не стремились к глубокому драматизму, как в более сложных и дорогостоящих картинах, а, скорее, были сделаны для бытового, домашнего использования.

Теперь возникает другой вопрос: а мог ли это быть Рембрандт? Его знаменитая картина «Возвращение блудного сына» (1667–1669) по всем параметрам отличается от пушкинских описаний. В работе Рембрандта главная тема — глубокое раскаяние и прощение, выраженное через свет и тени. Это монументальная сцена, где эмоции передаются через тончайшую игру света и выражения лиц. Никаких «колпака и шлафрока» у отца, его образ скорее напоминает старца из библейских сказаний. Сравнивая это с пушкинскими картинами, можно с уверенностью сказать: это не репродукции с Рембрандта.

Более того, массовое распространение гравюр с картин Рембрандта в России того времени было крайне ограниченно. Даже если такие репродукции существовали, их стоимость делала их недоступными для простых станционных смотрителей. Гораздо более вероятно, что Вырин украсил свои стены гравюрами местных или немецких мастеров, которые были доступны и понятны для широкой публики.

Еще одним из возможных кандидатов является Иоганн Георг Вилли (1723–1808), немецкий мастер, его работы тоже массово распространялись. Его стиль отличался яркими контрастами и динамикой, что вполне могло подойти под пушкинские описания. Вилли, как и Дитрих, создавал работы для широкой аудитории, а его гравюры часто сопровождались текстами и стихами.

Помимо этого, в обиходе в России были и французские репродукции, но они реже сопровождались стихами, да и сам стиль французской гравюры был более изысканным, чем то, что описывает Пушкин. Таким образом, наиболее вероятными остаются немецкие мастера.

Впрочем, сам Пушкин мог и не придавать значения авторству этих картин. Гораздо важнее было их символическое значение для сюжета повести. История блудного сына напрямую перекликается с судьбой Самсона Вырина, потерявшего свою дочь. Отец в притче дождался возвращения своего сына и простил его, но Самсон так и не увидел возвращения своей Дуняши. Он умер в одиночестве. Именно в этой контрастной параллели и кроется вся драматическая сила произведения.

Автор: Алина Сопова, историк искусств и ведущая канала Artifex