Школа созидательных действий: как вырастить гражданина?

В 2025 году исполняется двадцать лет «Православной инициативе» – уникальной программе по поддержке просветительских проектов за счет системы грантов и для объединения активных людей с православным мировоззрением. За эти годы она охватила всю страну – как мегаполисы, так и глубинку. О том, с чего начиналось взаимодействие Церкви и государства, чему учит «Православная инициатива» и о чем сигнализирует руководителям разного уровня, нашему изданию рассказала исполнительный директор Координационного комитета по поощрению социальных, образовательных, информационных, культурных и иных инициатив под эгидой Русской Православной Церкви, первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Любовь ГЛЕБОВА.

Некоммерческая выгода

Любовь Николаевна, как происходило Ваше знакомство с «Православной инициативой»?

– В начале 2000-х годов меня заинтересовала сама тематика, связанная с тем, что Русская Православная Церковь, ее приходы могут совместно с государством активно и деятельно участвовать в начинаниях, нацеленных на воспитание хорошего человека. То есть человека, ориентированного на духовно-нравственные ценности. Это сейчас разговоры о необходимой важности таких ценностей стали привычными, а тогда это все было предметом осознания.

Прообразом «Православной инициативы» послужила ярмарка социально-культурных проектов в Приволжском федеральном округе, запущенная тогда же, в начале 2000-х годов. Впервые в рамках действия государственных норм и правил мы предложили формат поддержки некоммерческого сектора за счет денег бюджета. Для тех лет это было довольно смелым предложением. И в содержательном плане на ярмарке были реализованы нестандартные для того времени подходы, пожалуй, впервые с 1990-х годов государство стало смотреть на инициативы людей не с точки зрения рыночной экономики, а через призму анализа состояния общества. Такой анализ провела группа ученых из числа научной элиты. Благодаря их исследованиям выяснилось, что у нас в стране очень много неравнодушных людей и сообществ, которые самостоятельно что-то делают, что-то создают, самостоятельно формируют смыслы. И этот факт всех очень воодушевил. Но тревожность ситуации, как отметили тогда ученые, заключалась в том, что такую активность общества государство по большому счету не замечало.

Тогда со стороны государства и была разработана форма поддержки общественных инициатив – этим занимались представители науки, специалисты в области социальных технологий. Так, собственно, и появилась упомянутая выше ярмарка. Заявленные на нее проекты оценивали не чиновники, а большая группа экспертов, чьи оценки пользовались доверием у людей. Под это был разработан финансовый механизм – гранты с участием бюджетных средств. За что мы, кстати, получили тогда много критики, поскольку «наверху» многие не приняли поначалу идею отдавать государственные деньги на проекты без явной коммерческой отдачи.

Но именно этот опыт стал распространяться: общественная активность, социальное служение, гражданское просвещение оказались очень востребованными. В 2003 году в рамках мероприятий, посвященных 100-летию прославления в лике святых преподобного Серафима Саровского, с проектами ярмарки познакомились представители Церкви. Много заявок на гранты подавали православные люди, и надо было продумать идею отдельного формата их поддержки. Так в обозримом будущем появилась грантовая программа «Православная инициатива».

В чем состояла ее специфика?

– В том, чтобы заявляемые проекты касались не только сугубо церковно-институциональных вещей, а дел, ориентированных на все общество. По сути, это была первая практическая модель соединения действий Церкви и государства, которая не формировала в обществе критического недоумения в отношении того, что «церковники» и чиновники действуют сообща. В данном случае целеполагание Церкви и государства – появление в стране как можно больше хороших людей – было разделяемо обществом и признавалось как общегосударственная цивилизационная ценность.

Деньги на служение

«Хороший человек» – понятие вроде бы элементарное и ясное, но во многом абстрактное. Какие критерии для появления таковых в России были взяты на вооружение?

– Инициативы, которые планировалось поддерживать в рамках «Православной инициативы», должны были формировать мировоззрение человека с опорой на духовные ориентиры и морально-нравственные принципы. Но делать это так, чтобы не рассказывать ему о том, каким он должен быть, а мотивировать его самому́ стремиться к этому через участие в конкретных делах. Вот такие проекты, которые нацелены на действие, мы и стали поддерживать финансово. Замечу, что деньги изначально распределялись по тому же принципу, который сегодня повсеместно распространен в благотворительных и грантовых структурах, включая Фонд президентских грантов, а также на конкурсах проектов, проводимых в рамках работы органов государственной власти.

В чем заключается этот принцип?

– В том, что на конкурс могут прийти гражданин или организация, которые занимаются социально-ориентированной деятельностью, не связанной с производством конкретного продукта. Например, в рамках «Православной инициативы» мы не можем поддержать деятельность малого предприятия по производству свечей. Но мы можем, к примеру, рассмотреть опыт практического служения людям, который есть у конкретного гражданина или какого-то сообщества, и, после оценки посчитать, сколько нужно денег на то, чтобы реализация этого начинания продолжалась.

То же самое может касаться образовательной работы. Если заниматься только тем, что рассказывать ребенку о чем-то очень важном и полезном, то он вряд ли станет образованным человеком. Потому как духовность, нравственные ценности не формируются в человеке только получением знаний. Они появляются в результате формирования отношения к тем или иным вещам и явлениям. А отношение такое формируется только в процессе деятельности. Подобная деятельность получала и получает по сей день поддержку от «Православной инициативы».

Сигнал для власти

Говорят, каждое по-настоящему хорошее дело сопровождается вдохновением и даже удивлением его исполнителей от полученных в итоге результатов. Работая в программе «Православная инициатива», Вы сами такое удивление испытывали?

– Конечно! Например, несколько лет назад, когда мы решили в течение года особое внимание уделить проектам, посвященным экологическому сбережению и заботе о природе, мое удивление вызвало количество заявок, поданных по этому направлению. Отклик в молодежной среде на наше предложение был очень сильным! А главный посыл, который транслировали своими делами молодые активисты, – человек, который не может любить себя, свою семью, своего соседа, не может любить планету и живую природу в целом. Что эти вещи тесно увязаны между собой.

Еще меня удивила глубина представлений молодежи об экологической тематике, которая выходила далеко за пределы понимания функционеров, работающих по экологической повестке. Для последних забота о природе было нарративом, внешней историей. А для авторов заявок в «Православную инициативу» это были дела, которые поднимали глубоко личные вопросы о любви к миру и людям.

Как парламентарий и политик в проектах «Православной инициативы» Вы наверняка встречали идеи, которые могли бы лечь в основу государственных решений – новых законодательных актов, нового госрегулирования?

– Дело в том, что предметом законодательного регулирования может быть не практический опыт, а отношения, возникающие в ходе деятельности, которая по своим масштабам является частью государственной политики. И залогом успешности любого нормативно-правового регулирования является точное понимание того, что и как происходит во времени. И, на мой взгляд, при нынешней интенсивности жизни «Православная инициатива» является инструментом выявления того, что в жизни нашей нарождается нового и что из того, что народилось, принимается людьми. Такого рода конкурсы выступают как исследовательский инструмент для замера, какая тематика волнует общество и как эта тематика меняется. Если люди заявляют о каких-то своих действиях на благо человека, значит, они считают эту тему важной. Например, для кого-то крайне актуальна тема недостатка в жизни молодых людей общественно-полезного труда – только одно это направление может вмещать в себя огромное количество проектов для «Православной инициативы».

В этом смысле наш конкурс, объединяющий людей, для которых формирование ценностей крепко связано с религиозными основаниями, дает большой материал. Анализируя его, можно узнать очень многое про нашу жизнь. Про то, о чем сегодня думают люди, что их по-настоящему волнует, и ради чего они готовы жертвовать. На мой взгляд, такие сигналы очень и очень важны для понимания властей, какие процессы происходят в нашей стране, в нашем обществе.

А этот сигнал, который идет через заявки на конкурс «Православная инициатива», как-то воспринимается властями в России?

– Такого, чтобы к какому-то руководителю пришли и сказали: «Видишь, что народ говорит, – делай так!», сегодня, конечно, нет. Но при этом информация о той или иной тематике заявок, подаваемых на конкурс, принимается во внимание. Например, если в конкурсе увеличилось число заявок на реализацию проектов по семейному образованию, это свидетельствует о том, что в семьях недовольны тем, как идет процесс обучения в современной школе. Значит, в данной сфере властям стоит задуматься над какими-то корректировками, в том числе в нормативно-правовой сфере.

Такой «глас народа», который идет и через программу «Православная инициатива», и через другие подобные конкурсы, «наверху» учитывается. Это и есть модель, при которой понимание об общественных потребностях формируется через анализ деятельности общественных институтов – не с коммерческой точки зрения, а с тем подходом, при котором видно, о чем сегодня больше всего люди «плачут», на что надеются, что желают видеть в своей жизни. На мой взгляд, такие программы, как «Православная инициатива», рассказывают руководителям разного уровня о том, каково состояние нашего общества с точки зрения проблематики и оценки социальных процессов.

«Движок» благотворительности

Чему, на Ваш взгляд, может научить человека участие в «Православной инициативе»?

– Эта программа, я считаю, выступает школой созидательных действий. Это территория, на которой формируются результаты воспитания. Это площадка, где дается возможность проявить себя людям сполна – образно говоря, не пойти на назначенный кем-то субботник, а самому определить, где, что и как необходимо убрать. А государство в данном случае должно дать такому инициатору «лопату» в руки.

А что сегодня является наиболее важным в процессе воспитания современного человека?

– Думаю, это необходимость учета того, что факторы, которые влияют на воспитательный результат, значительно шире, чем наши привычные представления об этом. Таких факторов много, и они требуют сегодня дополнительного осмысления. Достаточно сказать, что неотъемлемой частью воспитательного пространства сегодня являются не только семья и школа, но и, скажем, цифровая среда. И сегодня в рамках реализации государственной политики России власти привлекают огромные деньги для поддержки воспитательных проектов в цифровом пространстве.

Нельзя обойти вниманием и то, что сегодня в новом качестве предстают перед нами общественные организации и сообщества. Например, всероссийское сообщество детей и молодёжи «Движение первых» некоторые ошибочно воспринимают как возрождение пионерских организаций. Правда в том, что старый «пионерский» формат не может быть восстановлен в нынешних реалиях, но подходы к тому, как объединять ребят, можно и даже нужно брать на вооружение.

Также меняются представления в обществе о возможностях религиозных институтов – их роль реально становится более весомой, а деятельность приобретает самые широкие масштабы. И одним из наиболее ярких свидетельств этого является реализация проектов в рамках программы «Православная инициатива».

Как считаете, должно ли расширяться поле деятельности этой программы?

– А это уже происходит и, совершенно уверена, будет происходит и дальше. Думаю, тот факт, что «Православная инициатива» сегодня является «движком» для работы огромного числа благотворительных и грантовых форматов в России, и есть залог ее расширения в будущем.

Должен ли увеличиваться грантовый фонд программы, который сегодня составляет порядка ста миллионов рублей в год?

– На мой взгляд, это совсем не обязательно. Нужно другое: чтобы такого рода проектов и моделей взаимодействия, которые мы видим в «Православной инициативе», становилось как можно больше на местах – будь то уровень региона, города или уровень одного прихода. Ведь за двадцать лет действия программы грантовый механизм ее работы, казавшийся поначалу непривычным и неудобным нововведением, стал сегодня нормой нашей жизни.

Добавлю, что, по моему убеждению, сегодня стоит идти по пути упрощения формы подачи заявок на грант. А в будущем попробовать использовать другие формы поощрения гражданской активности. Скажем, применять не заявительный порядок, а расширять возможности для выявления и поддержки значимых для людей проектов с помощью мониторинга и наблюдения за теми, кто уже их воплощает в жизнь.

Беседовал Петр ПАВЛОВ

Публикация издания «Созидатели России»
(приложение к журналу «Юрист предприятия»),
август 2025 г.