Женский взгляд на «мужскую» работу: как ломаются гендерные стереотипы

Границы профессий размываются: инженеры, программисты, руководители — женщины доказывают, что пол не определяет возможности и компетенции. Но с чем приходится сталкиваться женщинам в «мужских» профессиях? Антонина Фадеева Все больше женщин осваивают профессии, где традиционно доминировали мужчины: инженеры, военные, программисты, руководители. Но сталкиваются ли они с дискриминацией, как строится их карьерный путь и нужно ли вообще делить работу на «мужскую» и «женскую»? Об этом «Новые Известия» поговорили с экспертами — женщинами, чьи профессии в обществе чаше принято считать «мужскими». Почему закрепились «мужские» и «женские» профессии Эти ярлыки — результат сотен лет социальных практик, отметила в интервью «Новым Известиям» квантовый психолог Лерона Наринская. «Исторически женщины чаще выполняли домашнюю и репродуктивную роль, а мужчины — физический труд и политическую и экономическую деятельность. К этому добавились образовательные ориентиры, образы в медиа и ожидания в семьях. Со временем стереотипы закрепились в языках, привычках найма и в том, как дети представляют свое будущее», — напомнила психолог. Но стереотипы постепенно размываются. «В России меняется отношение работодателей к женщинам по двум причинам — острый дефицит кадров и низкие требования со стороны соискательниц», — объяснила читателям «НИ» генеральный директор сервиса по поиску работы и найму сотрудников GdeRabota.ru Екатерина Агаева. Она добавила, что зарплатные ожидания мужчины, претендующего на должность главного бухгалтера, составляют 130 тысяч рублей, а женщины — 90 тысяч рублей, что на 44,4% меньше. В 2021 году Минтруд сократил перечень запрещенных профессий для женщин в четыре раза. Теперь россиянки не могут занимать только сотни должностей — например, в химической промышленности и на горных работах. Для работодателя отказ от стереотипов становится частью HR-бренда, который влияет на привлекательность компании для молодых специалистов, указала в разговоре с «НИ» Мария Ежова — руководитель отдела по подбору и адаптации персонала сети оптик «Счастливый взгляд». «Размывание гендерных рамок уже не вопрос имиджа, а вопрос конкурентоспособности бизнеса и его способности адаптироваться к реалиям», — отметила она. Такая практика: жара, бетон и никакой романтики (почти) Татьяна Федорова, инженер, экономист-маркетолог, поделилась с «Новыми Известиями» «сводкой с полей» — прямиком из приморского Партизанска, где она участвовала в аттестации строительной лаборатории на строительстве расширения ГРЭС — АО «Усть-СреднеканГЭСстрой». «Работа на вахтовых объектах, лаборатории традиционно ассоциируются с мужчинами. Но здесь, в строительной лаборатории, из десяти человек 80% — женщины от 1971 до 1999 годов рождения. Именно через их руки проходит весь бетон, который идет в фундамент: они испытывают образцы, работают в стесненных условиях вагончиков и сорокаградусной жары», — рассказала Татьяна Федорова. У каждой своя история, продолжает эксперт. «Кто-то пришел на стройку из железнодорожной дефектоскопии, где работа автоматизирована тележками, и здесь пришлось осваивать все заново. Кто-то рискнул уйти из профессии повара и стать лаборантом — поехать на вахту и учиться прямо на месте. Кто-то выбрал дефектоскопию еще после школы и посвятил ей всю жизнь, а стройка для нее — это стабильная оплата и возможность держаться за профессию…» При этом подрядчики на стройке часто удивляются девушкам на высоте. «Коллеги рассказывают: заявки подают, как свидания назначают, — с видом на сопки с высоты строящейся турбины. Проходят по лесам, держась за руки, чтобы не сорваться. Но важно понимать: поддержки от близких у них часто нет. Матери неохотно отпускают дочерей, боятся за их жизнь и здоровье. Здесь каждая женщина принимает решение сама — и несет его наравне с мужчинами», — подчеркивает собеседница. Когда мужчины в подчинении Своей историей с читателями «НИ» поделилась Анна Васильева, директор ИТ-компании. Все ее сотрудники — мужчины разных возрастов. «Моя профессия — управленец, и больше 19 лет я управляю коллективами, чаще всего смешанными. И приглашение стать гендиром в ИТ, где весь коллектив (включая учредителя) — мужчины, немного смущал. Мужчинам сложнее подчиняться правилам, а тем более правилам, установленным женщиной. Но все оказалось намного легче, чем рисовала моя фантазия», — признается эксперт. Сначала Анне Васильевой было непривычно работать в коллективе, где большинство мужчин-интровертов, и общение давалось им тяжело. Постепенно она выстроила отношения с каждым коллегой. «Женский» подход помогал в работе: она разбиралась в деталях, о которых мужчины не задумывались: кадровый и воинский учет, операционная деятельность, взаимодействие с университетами, оформление документов и повседневные бытовые вопросы. Со временем удалось преодолеть настороженность коллег. Сейчас уже третий год команда собирается каждое утро в ее кабинете за кофе, обсуждая события дня и делясь впечатлениями. «На своем примере могу сказать, что не надо бояться „неженских“ сфер. Если вы профессионал, если вы уверены в своей рабочей экспертности — вас примут в коллектив как равного себе. Сложности бывают только на 23 февраля, зато 8 марта море цветов вам обеспечено!» — признается собеседница. «Мы делаем это иначе» Генеральный директор Sidorin Lab (SL) Дарья Свистунова, которая прошла к своей должности по десятилетней карьерной лестнице от аккаунт-менеджера, рассказала изданию: в диджитал-сфере разделение на «мужские» и «женские» профессии стирается, а в маркетинге и пиаре женщин, как правило, даже больше. При этом в начале своего профессионального пути ей приходилось бороться с предвзятостью и недооценкой. «Молодую девушку на работе нередко воспринимают как несерьезную или недостаточно опытную: „слишком молода, чтобы руководить“, „эмоциональная, значит, не выдержит давления“, „без амбиций — карьера для нее не главное“ и так далее. Часто ей автоматически отводят роль помощницы или исполнителя, а не человека, который может брать инициативу и отвечать за результат», — говорит эксперт. В вопросе руководства, по ее мнению, нельзя отдавать преимущества по гендерному признаку. «Я не считаю, что женщины руководят лучше или хуже, мы просто делаем это иначе. Нам ближе гибкость, эмпатия, умение слышать и подстраиваться. В диджитале это огромное преимущество, потому что среда очень быстро меняется. Я всегда стараюсь внедрять изменения постепенно, а не через силу, и это помогает команде принимать нововведения без стресса», — отмечает собеседница. Инесса Стеклова, CEO CUPPER, эксперт в промышленности, инновациях и лидерстве, признается: автомобильно-техническая тематика, как и область химического производства, в особенности в сфере B2B, чаще всего стереотипно воспринимается как мужская. «Поэтому мой любимый сценарий — это когда на встречу с техническим директором крупного завода приезжают два эксперта: наш инженер-химик (мужчина) и я. Клиент часто ожидает услышать от меня про красивый дизайн упаковки или креативную рекламную кампанию, я начинаю задавать вопросы о причинах повышенного износа шестерней в редукторах техники при экстремальных нагрузках и рассказывать о свойствах присадок на основе ионов меди и водородном износе. В этот момент наступает та самая тишина, которую я ценю, потому что она означает, что стереотип рухнул», — приводит пример эксперт. Женская работа — зеркало социальных изменений Организационный психолог, социолог технологий управления, психолингвист, кандидат наук Елизавета Ефремова рассказала читателям «НИ» о подходе социолога Элвина Тоффлера, который предлагал рассматривать историю через «волны» — большие технологические и социальные трансформации, которые меняют не только производство, но и само устройство общества, включая распределение ролей между мужчинами и женщинами. Первая волна — аграрное общество. Гендерные роли были встроены в выживание семьи: женщины заботились о доме, детях и еде, мужчины добывали ресурсы и защищали семью. Вторая волна — индустриальное общество. Станки нивелировали телесные различия: важны были выносливость и навыки, а пол терял значение в производстве. Женщины стали работать на фабриках, для мужчин же оставаться дома было редкостью, но бытовые роли сохранялись. Третья волна — информационное общество. Половые различия перестали быть «жестким» фактором. Появился конструкт «гендер»: женщины осваивают технические и управленческие профессии, мужчины — «традиционно женские» сферы, например моду и воспитание. Границы стираются. Четвертая волна — эпоха искусственного интеллекта. Машины выполняют физический и интеллектуальный труд, а статус зависит от креативности и умения создавать смыслы. Гендерные различия в работе становятся ареной культурной конкуренции, сосуществуют старые роли, постгендерные эксперименты и новые технологические формы. «История женского труда в логике волн Тоффлера показывает: нет „вечных“ женских или мужских профессий, есть формы выживания и адаптации, вплетенные в конкретный технологический уклад. Каждая новая волна разрушает старые стереотипы и создает новые ожидания. Сегодня мы живем в эпоху, где соседствуют аграрные архетипы семьи, индустриальные стандарты равенства, постгендерная текучесть информационного общества и вызовы искусственного интеллекта. Этот клубок делает наше время особенно напряженным и противоречивым. Но именно здесь открывается главное: женская работа — это зеркало социальных изменений. Наблюдая за ее эволюцией, мы понимаем не только судьбу женщин, но и саму динамику общества, которое каждый раз заново изобретает, что значит труд и как его распределять», — подытожила Елизавета Ефремова.