Китай, Индия и Бразилия – три крупнейшие страны, являющиеся партнёрами России по БРИКС, – подверглись экономической войне со стороны Трампа. Чего он этим добьётся? Гость «АН» – профессор факультета международных отношений СПбГУ Виктор ХЕЙФЕЦ, доктор исторических наук.

Китай

– Некоторые настаивают, что неправильно называть экономической войной повышение тарифов для Китая: мол, цель Трампа – не сделать хуже Китаю, а сделать лучше Штатам.

– Соглашусь, цель Трампа – не навредить Китаю, а обеспечить плюсы для экономики США, но тем не менее средством для этого выбрана экономическая война. Сразу скажем: Трамп не очень хорошо разбирается в истории. Когда римляне победили племя самнитов, один из римских руководителей задал другому вопрос: «Что с ними делать?» – «Надо простить всех и отпустить». – «Нет, всех отпустить нельзя». – «Тогда всех убить». – «Нет, всех убить нельзя». – «Пойми: если мы их отпустим частично – мы не сделаем их своими друзьями, поэтому либо так, либо так».

Я веду вот к чему: логика Трампа – запугать, чтобы сделать друзьями, – может не сработать. Нельзя вести экономическую войну со всеми соперниками сразу. США – безусловно, мощнейшее государство, но даже его ресурса вряд ли хватит, чтобы «воевать» одновременно и с Китаем, и с Индией, и с Россией. Мне кажется, президент США осуществляет недальновидную политику. Если бы он сконцентрировался на ком-то одном, то этого одного, наверное, дожал бы. А если действовать на нескольких направлениях сразу, шансы на успех резко снижаются.

– Будет ли верным сказать, что на данном этапе Китай и США достигли консенсуса?

– И да, и нет. Они достигли консенсуса в том смысле, что не все тарифы, которые громко обещал Трамп, введены. Китай в ответ тоже притормозил некоторые свои действия. Но экономическая война между ними не ограничивается торговлей Китая и США, интересы обеих стран затронуты и в третьих государствах: к примеру, тарифные меры США против Бразилии бьют и по Китаю, который является её крупнейшим торговым партнёром.

– Многие российские комментаторы преподносят ситуацию так, что на китайском направлении Трамп сел в лужу.

– Как сказать. Трамп, конечно, не добился желаемого в нужном ему объёме (в этом смысле – да, сел в лужу), но и китайцы пошли на уступки. Китай – при всей своей мощной экономике – не готов полностью потерять рынок США. Для китайцев он если не крупнейший, то один из крупнейших, и они прекрасно понимают, с какими сложностями столкнутся, если Минфин США реально возьмётся за применение вторичных и третичных санкций в отношении Китая. Сейчас их применяют не очень активно: крупнейшие китайские банки не подпадают под их действие, в основном лишь мелкие частные банки. Таким образом, пока это ничья. Ничья, при которой у обеих сторон есть понимание, что они эту «войну» гарантированно возобновят.

Индия

– Применимо ли понятие экономической войны также и к отношениям США с Индией?

– На мой взгляд, да. Причём в случае с Индией Трамп продемонстрировал гораздо менее разумный подход, чем в случае с Китаем, и гораздо более неудачный результат (по крайней мере на данном этапе).

Вообще-то Индия куда более уязвима для США, чем Китай. Её экономика намного теснее связана со Штатами. В Индии существует огромное лобби в лице компаний, ведущих деятельность в США и не заинтересованных в порче отношений между двумя странами. До сих пор индийцы по многим вопросам были политически близки к Штатам: например, Индия входит в QUAD – группу стран, нацеленную на сдерживание усилий Китая. А теперь, когда американцы «наехали» на Индию, у неё сработало националистическое чувство. Этого можно было ожидать от индийского лидера Моди, но даже часть депутатов от оппозиционного Индийского национального конгресса поддержали его, заявив о недопустимости такого давления на страну извне.

Ошибка Трампа в том, что он выдвинул свои требования к Индии публично. Если бы он потребовал то же самое, но приватно, то она, возможно, пошла бы на многие уступки. А Трамп всё сделал так, что Моди должен поклониться ему, – нет, этого не будет. Получается, там, где у Трампа было больше возможностей, он получил ещё более обидный ответ.

Шансы дожать Индию не исчерпаны, у США остаются возможности влиять на неё. Но очень показательно, что американцы уже стали выводить некоторые индийские товары из-под действия тарифов – например, фармацевтику. Подавляющее большинство лекарств, продаваемых в Штатах (кстати, в значительной степени и в ЕС, и в России), – это индийские лекарства. Они производятся по рецептам мировых концернов и под их наблюдением, но тем не менее производятся в Индии. И если Трамп поднимет на них тарифы до 50%, это почувствует на себе всё население Штатов. Понятно, что оно скажет Трампу в таком случае.

– В России с ликованием встретили новость о принципиальной позиции Индии по поводу вторичных санкций против российской нефтянки. Насколько для вас было ожидаемо, что Индия поведёт себя именно так?

– Я полагал, индийцы окажутся самым слабым звеном, и не ожидал, что их ответ Трампу будет жёстким. В то же время нужно понимать: мы не знаем, окажется ли этот ответ окончательным. Как показали индийцы, они могут действовать по принципу «и нашим, и вашим»: западное СМИ сообщило, что Индия сократила закупки российской нефти, а наше Министерство энергетики – что она покупает нашу нефть в прежнем объёме. Думаете, кто-то врёт? Нет, никто не врёт, просто каждый цитирует то, что ему выгодно. Объёмы закупок не изменились, но часть кораблей по тем или иным причинам замедлили ход и пока не дошли до индийских портов.

Индийцы дали понять: приобретая 70% нефти у России, они не могут от этого отказаться. Уступки Индии Штатам могут выразиться в том, что она, продолжив покупать российскую нефть, станет покупать её не как российскую, то есть нефть будут перегружать с одних танкеров на другие и потом доставлять в Индию. Нам это сулит дополнительные логистические сложности – соответственно, есть причины для тревоги. Ситуация более благоприятная, чем можно было ожидать, но риски для нас сохраняются. Резкое снижение нашего экспорта нефти вряд ли возможно, но перенастройка логистических цепочек в ручном режиме – это время, деньги, недопоступления в бюджет.

Чего я не ожидал вовсе, да и не только я, так это сближения Индии с Китаем. Пускай пока что с их стороны это лишь демонстрация намерений, но тем не менее. Соглашусь с большинством наших СМИ (хотя редко бываю с ними согласен), что Трамп здесь облажался. Казалось бы, кому по силам сблизить Индию и Китай? Оказалось – Трампу.

Бразилия

– А что насчёт пошлин Трампа против Бразилии?

– Для Бразилии ситуация складывается не очень хорошо. Её экономика существенно меньше, чем индийская и китайская. При этом бразильцы тоже не хотят идти на уступки. Чувство национальной гордости у них очень развито: есть примеры, когда в 1970-е годы, даже при проамериканской военной диктатуре, бразильские военные посылали подальше американцев с их попытками навязать какую-нибудь линию поведения. «Мы сами разберёмся, мы сами страна-континент!» – говорили они американцам. У Бразилии есть и будут региональные и даже глобальные амбиции.

Опять-таки заметим, что, установив высокие тарифы для Бразилии, американцы стремительно вывели из-под их действия некоторые бразильские товары – например, апельсиновый сок (подавляющая часть апельсинового сока в Штатах – из Бразилии). То же самое касается запчастей для боингов.

И всё же бразильцы могут весьма серьёзно пострадать. Например, пистолетный завод «Таурус» заявил о планах перевести производство в США. Это будет ощутимой потерей для бразильской экономики, потому что «Таурус» – крупнейший завод такого рода в Южной Америке. Бразильский бизнес неслучайно хочет договориться, как, кстати, и американский: есть совместное заявление торгово-промышленных палат обеих стран с призывом к президентам найти общий язык.

– А хочет ли Трамп искать общий язык?

– В том-то и фокус, что Трамп не особенно хочет договариваться. И хотя для Бразилии отношения с Западом представляют не меньшую ценность, чем отношения с партнёрами по БРИКС, такой подход Белого дома является в глазах бразильцев недопустимым. Президент Лула заявил, что Трамп считает себя кем-то вроде средневекового султана, к которому все должны прийти на поклон. Переводя на простой язык: Трамп – самодур, подыгрывать которому мы не будем.

На фоне экономической войны с Трампом рейтинг Лулы вырос. В то же время у него высокий антирейтинг, а кроме того, у Лулы нет большинства в парламенте. Это сковывает его действия в отношении США. Он вынужден договариваться внутри страны, ему нужна коалиция для опоры. Когда Лула писал Обаме: «Брат Обама, забирай свои базы!» – у него было большинство в парламенте, был обеспечен тыл.

Вообще, глядя на Индию и Бразилию, нужно констатировать: никто не сделал так много за последние полгода для сплочения БРИКС, как Трамп. Те участники БРИКС, которые были скептично настроены к потенциальной конфронтации с Западом, теперь заявляют, что готовы рассматривать эту возможность. Индийцы впервые заговорили об увеличении недолларовых расчётов, и бразильцы стали чётче это артикулировать. Когда такие предложения озвучивают Россия, Иран, Китай, это звучит привычно, но теперь о том же самом говорят Индия и Бразилия. Главное сейчас для стран БРИКС – предложить друг другу конкретные решения, иначе момент будет упущен. К примеру, хорошо бы бразильцам пересмотреть своё отношение к антироссийским санкциям: хотя Бразильское государство в них не участвует, о бразильском бизнесе этого не скажешь.

БРИКС и мы

– Говоря о БРИКС, нельзя не вспомнить об Иране, который является участником объединения с прошлого года. Понятно, что в БРИКС нет устава, который бы обязывал страны-участницы как-либо реагировать в случае военной агрессии против одной из них, но всё же спрошу: не стала ли израильско-американская атака на Иран ударом по престижу БРИКС?

– Мне кажется, ударом по престижу стала не сама атака, а блёклость той поддержки, которую выразили Ирану страны-участницы. Причём выразили её не сразу, а только в июле – на саммите БРИКС в Бразилии. В момент агрессии они даже не отозвали послов для консультации. Впрочем, не хочу сказать, что они обязательно должны были это сделать (к примеру, для России это было бы затруднительно в нынешней ситуации, когда она пытается нормализовать отношения с США).

В то же время заметим, что появились сообщения о возобновлении поставок в Иран ракет «земля–земля» из Китая. Для него Иран даже более значим, чем для России: он ключевой актор влияния в регионе для китайцев, и неслучайно именно китайцы стояли за примирением Ирана и Саудовской Аравии. Поэтому Китай собирается восстановить военный потенциал Ирана, по крайней мере частично.

– Насколько серьёзным подспорьем является БРИКС для России в конфронтации с Западом?

– Скажем так: является. Во-первых, там нас слушают, в отличие от Европы. Во-вторых, в странах БРИКС сосредоточена значительная часть нашей торговли, а по некоторым направлениям она существенно увеличилась за последнее время, и не только в Китае (например, в Бразилии мы за последние два года вытеснили США с первого места по поставкам дизеля).

Однако потенциал БРИКС мы используем менее чем наполовину. И если в отношении Индии и Китая мы более-менее понимаем, чего хотим, то в отношении Латинской Америки до сих пор не можем это сформулировать. Наш бизнес в значительной степени живёт в ожидании, что мы возобновим отношения с Европой. Он не понимает, что даже если завтра всё чудесным образом закончится, то отношения восстановятся очень нескоро.

Глобальный Юг для нас – более перспективное направление на ближайшее десятилетие. И чтобы развивать данное направление, надо понимать: это на десять лет минимум, а не на пять, – вот чего ждут от нас страны БРИКС. Они не хотят быть для нас прокладкой на пару лет. Мы должны показать, что хотим играть вдолгую. Пока же мы выглядим даже не как разборчивая невеста, а как те, кто никак не решит, к кому бы приткнуться – к «умным» или к «красивым».

Читайте больше новостей в нашем Дзен и Telegram