Писатель Беседин: ремейки советских фильмов — уничтожение культурного кода

Заговорили — к сожалению, всерьез — о том, чтобы сделать ремейки советской киноклассики. Многие, слишком многие, медиа и Telegram-каналы подхватили эту инициативу восторженно. То ли им приплатили, то ли они совсем стали плохи. Выдвинуло же эту инициативу Министерство просвещения, хотя затем от своих слов вроде бы как отказалось. Но нет сомнений в том, что киноклассику будут переснимать.

Собственно, это уже происходит. Речь тут об экранизации как знаковых произведений литературы, так и биографий известных или даже выдающихся людей. В топку разгорающегося костра амбиций и алчности идет все, что можно использовать.

Цой? Пожалуйста, назовем так фильм, в котором, по сути, не будет самого Цоя. Стрельцов? И не важно, за кого хотел играть будущий футболист. «Бременские музыканты», «Летучий корабль» — пусть дети смотрят на новых ослов и «ослов». А как вам «Онегин»?

«Мастера и Маргариту» вообще нарекли шедевром. Только где там Булгаков? И ведь какие просмотры!

К слову, последнее — отличные и хорошие просмотры — это главный аргумент тех, кто решил ковать деньги, не отходя от кинокассы. Нам, к примеру, сообщили, что «Сто лет тому вперед» с Алисой Селезнёвой в стиле киберпанк собрал полтора миллиарда рублей. Какое достижение! Простой народ от этого стал богаче, умнее, светлее?

Я, к слову, сошелся на шпагах с режиссером Александром Пасечником во время детального разбора этого фильма — «Сто лет тому вперед». Саша, критикуя, жег напалмом, а я защищал, понимая, что новая лента о новой Алисе Селезневой — это, конечно, мягко скажем, не шедевр, но нечто удобоваримое, смотрибельное.

А как иначе убедить современных детей смотреть? Это аргумент, согласитесь.

Вот им и пользуются бесконечные пересъемщики киноклассики. Мол, необходимо осовременить, придать свежести тому, что как бы, по их версии, устарело. В этом есть здравое зерно, рацио, безусловно, потому что современные люди, особенно дети, подростки, воспринимают все несколько иначе, чем те, кто шел перед ними — другая скорость работы мозга, другие настройки в целом, другие интересы и ценности (это понятно).

Однако пусть и благое желание осовременить классику гарантирует ли качественную работу? Сколько по-настоящему удачных киноработ в этом киносегменте мы увидели?

Я сейчас даже не о том, чтобы они остались в веках — просто качественные фильмы, без откровенных ляпов и глупости. Кассовые сборы — здесь, простите, не аргумент. Потому что они делаются в искусственной среде, когда полностью зачищено конкурентное поле. Любой потенциальный блокбастер, made in Hollywood, заранее выводится из игры.

К тому же куда идти современному человеку, чтобы отвлечься от происходящего вокруг? Он мог бы взять книгу в руки, но читать либо не приучен, либо разучился. Кино вновь стало важнейшим из искусств: важнейшим в смысле массовости — на него идут, потому что некуда больше идти.

Ты заплатил свои 300 рублей за билет, 200 рублей за попкорн — и сиди, смотри, жуй. Два часа с фильмом не требуют от тебя никаких усилий — это ленивое искусство. И государство российское наконец-таки поняло это, а потому стало вбухивать деньги в кинопроизводство, выжигая конкурентов.

Можно назвать это патриотической историей: мол, поддержите отечественного производителя. Однако это так не работает. Потому что даже в СССР показывали иностранные фильмы. Многое, очень многое, безусловно, не доходило до экранов, тем не менее советский кинопрокат проводил отбор согласно своим критериям.

Какая селекция происходит сейчас, когда экранное время забито низкопробными ужастиками и тупыми боевиками? Что это за видеосалон?

Тут мы вновь говорим о качестве. Советская киношкола, будем откровенны, гнала немало порожняка, но среди этого мусора присутствовало огромное количество жемчужин. Доказательства? Очень просто. Мы пересматриваем советскую киноклассику до сих пор. Это раз. И два: ведь недаром горе-кинематографисты решили переснять лучшие советские киношедевры. Почему?

Да потому что своего не родить оно не способно, потому что творческая импотенция, когда сил и таланта хватает лишь на то, чтобы делать под Запад, как там делали 15 лет назад. Какое тут, кстати, «свое» кино, если оно слизано с других?

Я сейчас произношу, в общем-то, банальные вещи, но это вовсе не означает, что их надо отбросить — наоборот. Потому что русская классика — в том числе киноклассика — это особая составляющая нашей культуры, один из ее фундаментальных базисов. И что с ним хотят сделать сегодня? Подменить, опошлить, примитивизировать.

Скажите мне, что из «продолжений» или ремейков киноклассики было хотя бы удачно? Я уж не говорю о том, чтобы блистать. И сколько киношлака появилось? «Кавказская пленница», например — это даже не дно, это что-то из кротовьих нор.

Понятно, что в основе всего деньги и только они. Однако есть то, что страшнее бегемотовых и вельзевуловых аппетитов российских киномафиози — это подмена ценностей, уничтожение единой системы координат.

У нас, что называется, из каждого утюга вещают о том, как Запад теряет себя, свое культурное и духовное наследие, о новой идентичности и о культуре отмены — ох, как страшно и мерзко, но мы-то чем лучше?

Что мы делаем, собираясь марать и коверкать, а иначе не получится, киноклассику? Мы уничтожаем свой культурный код, следовательно, уничтожаем себя.

В этом контексте мы имеем дело не просто с импотентами, а с импотентами, практикующими и творческий, и социальный садомазохизм. Так кто, простите, наделил их этим правом?

Кто разрешил уродовать действительно достойные произведения талантливых и гениальных людей? Что это за проклятое желание паразитировать и тем насыщаться? Что это за секта печеночных сосальщиков и бычьих цепней от современной российской культуры?

Не уверен, что этих кинопаразитов можно остановить. Остается лишь возмущаться и акцентировать внимание на проблеме. Остается снимать свое кино и говорить о нем.

В конце концов, остается шанс не ходить на позорные ленты импотентов и паразитов, из-за алчности и вредительства уничтожающих русский культурный код. Нужно созидать — и так их побеждать.

Потому что они позорные, вредные, да, но прежде всего они жалкие и ущербные, не способные сделать что-то свое. И в том их слабость.