Криптозаконы Трампа | статья от 22 июля 2025 года

В своём недавнем эфире «Экономики по‑русски» Михаил Хазин обратился к теме, которая сейчас вызывает бурные обсуждения во всём мире: к новым криптовалютным законам, принятым в Соединённых Штатах. Михаил Хазин вернулся к собственному опыту тридцатилетней давности, когда ему, молодому специалисту Министерства экономики РФ, пришлось бороться с «денежными суррогатами» в посткризисной России. Тогда рублёвая денежная масса едва достигала четверти ВВП, а остальную часть оборота составляли самые разные инструменты – от наличных долларов и облигаций до билетов финансовой пирамиды. Уникальные схемы уклонения от налогов, выплата «зарплаты» в виде процентов по депозитам и иные ухищрения создавало ситуацию в котором государство не добирало налоги. Летом 1996 года были приняты президентские указы, навсегда запретившие расплывчатые конструкции с депозитными выплатами и разделившие банковские счета физлиц, индивидуальных предпринимателей и юридических лиц. Казалось, проблема решена, но уже через месяц указ был отменён – единственный подобный случай в современной истории.

Исходя из этой практики, Хазин делает универсальный вывод: любое появление «суррогатов» национальной валюты неизбежно ведёт к ухудшению экономической конъюнктуры и к серьёзному недобору налогов. Воспоминания о том, как в Башкирии после кризиса 2008-го местный агрохолдинг выпустил талоны с убывающей стоимостью – «шаймуратики» – служат ему самым наглядным примером: эти «деньги» без функции накопления ускоряли оборот, пока не исчезали при появлении реальных рублей, но государство тут же запрещало подобные эксперименты, опасаясь потери контроля над налоговыми поступлениями.

Перейдя к обсуждению новых американских законов, выяснилось, что суть их не столько в развитии финтеха, сколько в политике. Официально цель инициатив – снять чрезмерные административные барьеры и легализовать «стейблкоины», криптоактивы, обеспеченные настоящими американскими активами: долларами, казначейскими облигациями или золотом. По замыслу законодателей, эти коины должны упростить расчёты, но на деле они превращаются в классические денежные суррогаты: обороты стейблкоинов вряд ли будут облагаться налогами так же строго, как операции с фиатным долларом, а значит бюджет США потеряет часть доходов.

Главная же скрытая цель, – это ослабление контроля Федеральной резервной системы. Напомним: ФРС, созданная в 1913 году, состоит из двенадцати региональных резервных банков и считается частной структурой, независимой от исполнительной власти. Прерогатива эмиссии «национальных денег» прочно закреплена за ФРС, и попытки вмешательства в её полномочия неизменно встречали мощное противодействие. Новый закон о стейблкоинах, по мнению Хазина, представляет собой полумеру, поскольку решить задачу создания альтернативного цифрового центра банка он не может. Вместо этого он разрешает частным игрокам выпускать собственные «деньги», обеспеченные государственными ценными бумагами, что фактически дробит монополию ФРС на эмиссию.

В результате экономическая система США рискует потерять часть бюджетных поступлений и сойти с привычного курса: бизнес, получив право выпускать и использовать стейблкоины, может начать уходить от налогового контроля, а сами стейблкоины при неблагоприятном регулировании обесценятся и утратят доверие. Подобная «теневая» эмиссия чревата замедлением роста и неопределённостью в прогнозах, что особенно опасно в год, когда в США пройдут промежуточные выборы и политическое давление на законодательную и исполнительную власть возрастёт.

Михаил Хазин подчёркивает, что российские реалии в этом плане диаметрально противоположны: у нас Центробанк – орган государственного управления, и любые эксперименты с «теневой» эмиссией невозможны без серьёзного ущерба для бюджета. Поэтому опыт США с легализацией стейблкоинов, по его мнению, совершенно неприменим за пределами Америки и представляет интерес прежде всего для политологов, исследующих внутриполитическую борьбу между президентом и ФРС.

В заключение Хазин напоминает о базовых законах денежного обращения: стабильный рост и эффективный сбор налогов возможны лишь при монополии национальной валюты в экономике и прозрачном контроле над эмиссией. Всё остальное, будь то «шеймуратики» в российской глубинке или стейблкоины в сердце мировой финансовой системы, превращается в суррогат, ведущий к ослаблению экономики и потере государством своей фискальной базы.