Конец эры мигрантов в Казани: в России готовят новые жесткие правила

В сентябре власти России дали ясно понять: патентная система для мигрантов, действующая на протяжении 10 лет, возможно, доживает последние дни. Вместо нее жесткая схема: отработал — чемодан, вокзал, домой. Никаких жен, детей и попыток осесть. Почему государство недовольно патентами — в материале. Патенты для мигрантов — всё? В сентябре в России заговорили о возможности отмены патентной системы и перехода на модель «возвратной миграции». Первым вопрос поднял лидер ЛДПР Леонид Слуцкий: на встрече президента России Владимира Путина с лидерами парламентских фракций Госдумы он рассказал о своем визите в Новосибирск, где в микрорайоне Ленинский за последние годы сформировался мигрантский анклав. «Антисанитария, хамство, аморальное поведение», — так депутат описал местное «гетто». Чтобы предотвратить развитие анклавизации, Слуцкий предложил запретить трудовым мигрантам перевозить в Россию свои семьи. «Эти огромные семьи въезжают, дети создают беспорядок в школах, формируются очереди в медицинских и социальных учреждениях. По разным оценкам, мы сэкономим десятки миллиардов рублей, кстати, если не будем бесплатно учить и лечить. Ты приехал зарабатывать деньги — приезжай, но твоя огромная семья здесь ни при чем», — заявил он. Лидер «Справедливой России» Сергей Миронов в ходе дискуссии отметил, что проблема миграции проявляется неравномерно. Если в некоторых регионах ситуация остается стабильной, то в Центральной России — особенно в Москве, Петербурге и городах-миллионниках — она достигла критической точки. По мнению эсеров, решением могла бы стать отмена патентной системы. В качестве успешного примера партия приводит Беларусь, где мигрантов принимают только после подтверждения работодателями их востребованности на рынке труда. Путин не исключил возможности пересмотра патентной системы, попросив парламентские фракции проработать вопрос совместно. Патент для мигрантов — это документ, позволяющий иностранным гражданам из безвизовых стран легально работать в России. Он выдается сроком до 12 месяцев и требует ежегодного продления. Для его получения мигрант должен предоставить в МВД паспорт, миграционную карту с отметкой о цели въезда «работа», медицинскую справку об отсутствии опасных заболеваний, полис ДМС и сертификат о владении русским языком. Патент привязан к региону оформления: работать можно только в том субъекте РФ, где он был выдан. Размер платежа за патент зависит от региона и ежегодно индексируется. Зарплата больше, налог меньше Для легальной работы в России мигранты из безвизовых стран обязаны ежемесячно уплачивать фиксированный авансовый платеж по НДФЛ, размер которого варьируется в зависимости от региона. В 2025 году самая высокая стоимость патента зафиксирована в Краснодарском крае — 17,1 тысячи рублей. За ним следуют Челябинская и Тверская области — по 15 тысяч, Якутия — 14,1 тысячи, Мурманская область — 12,5 тысячи. При этом в Москве и Подмосковье, где сосредоточена основная масса мигрантов, ежемесячный платеж составляет 8,9 тысячи рублей, а в Санкт-Петербурге и Ленобласти — всего 6 тысяч. Ирония ситуации в том, что доходы мигрантов зачастую превышают зарплаты россиян. Согласно данным за 2024 год, таксист в Москве получает в среднем 153 тысячи рублей, рабочий на производстве — более 150 тысяч, а каменщик — до 170 тысяч рублей. Выходит, что мигрант, зарабатывающий в среднем 150 тысяч, отдает «в казну» лишь 5,9% дохода, тогда как россиянин — все 13%. Так государство ежегодно теряет десятки миллиардов: в 2024 году поступления от патентов составили 123 млрд рублей, а при стандартном налогообложении сумма могла бы быть вдвое больше. «Бюджет недополучает серьезные суммы, которые в случае перевода мигрантов на оплату НДФЛ могли бы вырасти в разы. Однако платить НДФЛ они будут лишь тогда, когда иных возможностей трудоустройства, кроме легального, не будет. А для этого надо перекрывать возможность свободного въезда в Россию с целью трудоустройства, разрешая его лишь тем, кто заранее прошел отбор и получил приглашение будущего работодателя у себя на родине. Иначе получим рост числа работающих нелегально», — говорит публицист и политолог Константин Калачев. Нужно ли отменять патентную систему Патентную систему для трудовых мигрантов ввели в России в 2015 году. Эта мера стала ответом на кризис 2014 года, когда резкое падение курса рубля спровоцировало массовый отток рабочей силы из страны. Как отмечает основатель проекта «РосМигрант» Дмитрий Стрункин, в тот момент патент помог стабилизировать ситуацию: привлечь трудовые ресурсы и обеспечить достаточную собираемость налогов. Однако со временем система стала своего рода «индульгенцией» для въезжающих из безвизовых стран. «Зачастую иностранец въезжает в Россию, особенно в первый раз, оформляет патент, заключает полуфиктивный договор, по которому не проходит никаких работ, и может год пребывать в России, а мы толком не знаем, чем он занимается и нужен ли он нам. Очевидно, что эту ситуацию нужно менять, и при этом важно не потерять работников, которых у нас объективно не хватает», — говорит эксперт. По данным Госдумы, острее всего нехватка рук ощущается в промышленности. Иностранные специалисты требуются для обслуживания импортного оборудования — в 2025 году на эти цели выделено 74,1 тысячи квот. На втором месте по востребованности — строители и горнорабочие (43,1 тысячи квот), на третьем — операторы и слесари (29,1 тысячи). Что касается Татарстана, то нехватка специалистов отмечается в таких отраслях как сельское хозяйство, добыча полезных ископаемых, обрабатывающие производства, производство и распределение электроэнергии, газа и воды, строительная сфера, техническое обслуживание и ремонт транспортных средств, научная деятельность. «За прошедшие 10 лет информационные технологии очень развились и массово вошли в нашу жизнь. Соответственно, сейчас все готово для того, чтобы сделать следующий шаг и уйти от патентной системы в пользу электронных виз и контроля пребывания, на первоначальном этапе основываясь на сведениях государственных органов безвизовых стран-партнеров, а в дальнейшем на собственных „больших данных“», — говорит Стрункин. Мнения, что патентная система уже не справляется со своей задачей, придерживается и Сергей Гатауллин, научный сотрудник Лаборатории социального моделирования ЦЭМИ РАН. Эксперт подчеркивает, что в свое время нововведение было достаточно успешным управленческим решением, позволившим вывести из теневого сектора значительную часть работников. Но ситуация меняется как в странах-реципиентах, так и в странах-донорах трудовой миграции. «Поэтому, возможно, наступает время пересмотра подходов, с одной стороны, к налоговому администрированию, с другой — к эффективному контролю соблюдения миграционного законодательства. Существующий комплекс мер оказывается недостаточным. Профильным ведомствам в диалоге с отраслевыми экспертами и представителями заинтересованных сторон необходимо найти новый баланс регуляторных мер, который не приведет к дальнейшему замедлению экономического роста и созданию новых социальных проблем. Полезным будет изучить опыт ОАЭ по увязыванию пребывания в стране трудовых мигрантов с юридической и материальной ответственностью работодателей», — говорит Гатауллин. Эксперты единодушны: патентная система изжила себя. Ее механизмы больше не отвечают реалиям — они провоцируют злоупотребления и не решают проблему нехватки кадров. Нужна реформа, сочетающая цифровые инструменты контроля, прозрачность трудоустройства и защиту интересов россиян.