Почему жизнь 117-летнего человека может — и не может — дать нам знания о старении
Красная цифра в лабораторном отчёте может стать настоящим потрясением, и у Марии Браньяс Мореры таких потрясений было предостаточно. Уровень холестерина ЛПНП в её крови был выше нормы, а анализы крови показали генетический износ, часто связанный с болезнями и старением.
Тем не менее она стала официально старейшей женщиной в мире, мирно скончавшись во сне в августе 2024 года в возрасте 117 лет, не имея при этом ни рака, ни сердечно-сосудистых заболеваний, ни слабоумия.
Её случай, опубликованный в журнале Cell Reports Medicine, представляет собой один из самых полных биологических портретов долгожителя, когда-либо описанных. Он также ставит под сомнение то, что мы думаем о лабораторных показателях, по которым часто спешим назначать лечение.
Цифры в красном
Исследователи пошли гораздо дальше теста на холестерин. Когда Морере было 116 лет и 74 дня, они провели «мультиомическое» обследование — проанализировали её кровь, слюну, кал и мочу, — чтобы сканировать её гены, белки, метаболиты и микробы в поисках ключей к её долголетию.
На бумаге результаты выглядели тревожно. Уровень ЛПНП, или «плохого» холестерина, был немного повышен. Теломеры — защитные оболочки на концах хромосом, которые сокращаются с возрастом — были короткими. В её крови были обнаружены мутации, связанные с раком и сердечными заболеваниями, а иммунная система показывала признаки возрастного ухудшения.
Однако ничего из этого не привело к болезни. «Удивительно, как она рассуждала, разговаривая с нами, и насколько хорошо помнила прошлые события», — рассказал Элой Сантос, ведущий автор исследования, в электронном письме изданию The Epoch Times.
Кроме протеиновых добавок для предотвращения потери мышечной массы, она не принимала никаких лекарств.
Родившись в Сан-Франциско в 1907 году, Морера поселилась в Каталонии (Испания), где женщины обычно живут до 86 лет. Она пережила этот возраст на три десятилетия, хорошо высыпаясь, питаясь по средиземноморской диете, занимаясь музыкой и поддерживая тесную связь с семьёй.
Сила, скрытая под поверхностью
Некоторые результаты лабораторных исследований Мореры выявили скрытую силу. Её митохондрии — энергетические станции организма — производили энергию эффективно, как у человека на десятки лет моложе.
Уровень маркеров воспаления, который обычно повышается с возрастом, оставался поразительно низким. Микробиом её кишечника был разнообразным и молодым, в нём преобладали бифидобактерии, питаемые йогуртом, оливковым маслом, яйцами и рыбой. «Эта бактериальная популяция связана с низким уровнем воспаления и усилением иммунитета», — сказал Сантос.
В совокупности эти данные рисовали картину неравномерно стареющего тела: местами изношенного, но в целом стойкого. Её эпигенетический профиль, отражающий не столько сами гены, сколько то, как они экспрессируются, выглядел на 15–20 лет моложе своего фактического возраста.
Сантос назвал это двойственностью: молодое здоровье и явные признаки износа. «Это было похоже на очень старую машину, — сказал он, — во многом работающую без сбоев, но с неизбежно изнашивающимися деталями.
Одна монета из затерянной цивилизации
О чём на самом деле говорит нам этот один случай? Ричард Фарагер, профессор биологической геронтологии в Брайтонском университете, сравнил профиль Мореры с «монетой из исчезнувшей цивилизации» — важная подсказка, но её далеко недостаточно для объяснения всей структуры старения.
В интервью The Epoch Times он рассказал, что долгожители достигают старости одним из трёх способов: из-за необычной генетики, по чистой случайности, когда им удаётся пережить то, что убивает других, или из-за неверно указанного возраста.
«Никогда не принимайте советы о здоровье от долгожителей, — добавил он. — Многие из них курили, не обращались к врачам и жили так, что большинство из нас было бы погублено. Они — аномалии, как редкий солдат, который пересекает поле боя невредимым».
Однако доктор Ник Норвиц, врач, получивший образование в Гарварде и докторскую степень в области метаболизма в Оксфорде, утверждает, что даже аномалия может быть поучительной.
«Один случай не может доказать, что позволяет нам жить дольше, но он может поставить под сомнение наши знания об этом», — сказал он в интервью The Epoch Times.
Если длинные теломеры были необходимы, короткие теломеры Мореры опровергли бы это. Если же требовался очень низкий уровень ЛПНП, то и её более высокий уровень тоже был бы необходим.
Оба подчеркивали контекст. Большинство исследований биомаркеров основаны на данных о больных людях. Её выживаемость свидетельствует о том, что кажущееся рискованным для среднестатистического пациента может иметь мало значения для исключительно здорового человека. Генетика и предвзятость в вопросах выживаемости могут привести к тому, что некоторые люди будут игнорировать риски, которые вредны.
«Вопрос заключается в том, — добавил Норвиц, — что имеет основополагающее значение для нашего здоровья; соответствует ли этому медицинская система — или только биомаркеры, на которые мы умеем воздействовать с помощью лекарств?»
От увлечения к действию
Наше восхищение такими людьми, как Морера, говорит о нас не меньше, чем о них. Каждый раз, когда кто-то доживает до 100 лет, мы задаём одни и те же вопросы: что она ела? в чём его секрет? Нам нужна формула, которой можно следовать, единый фактор, который можно контролировать.
«Большинство людей скажут, что умирать — это естественно. Но в глубине души никто не хочет, чтобы у него был срок годности», — сказал Норвиц.
Истории, подобные истории Мореры, напоминают нам, что желаемые ответы редко отражают всю картину. Долголетие не зависит от одной цифры или от подражания диете долгожителя. Оно зависит от силы всего нашего организма — от его устойчивости. Устойчивость достигается не благодаря каким-то особым уловкам, а через доступные привычки.
Движение. Морера оставалась активной до конца своих дней, занималась музыкой и поддерживала свой ритм жизни. Исследования показывают, что регулярная физическая активность может способствовать продлению жизни.
Сон. Она спала крепко, а эта привычка ассоциируется с долголетием. Исследование, в котором приняли участие более 172 тыс. взрослых, показало, что люди со здоровым сном жили дольше: мужчины — почти на пять лет, женщины — примерно на два с половиной года.
Рацион. Её рацион питания был преимущественно средиземноморским: с оливковым маслом, йогуртом, яйцами и рыбой. Эти продукты питают кишечный микробиом, который в её случае выглядел на десятилетия моложе хронологического возраста.
Связь. Морера была окружена семьёй. Крепкие социальные связи, будь то через родственников, прихожан или клубы, благоприятствуют продлению жизни так же сильно, как уровень холестерина или кровяное давление.
Вера. Исследования некрологов показали, что люди с религиозными связями жили на пять-девять лет дольше, отчасти благодаря сообществу, отчасти благодаря смыслу и цели.
Оптимизм. Морера сохраняла оптимизм, что связано с продлением жизни. Исследования показывают, что оптимизм снижает уровень гормонов стресса и воспаления, помогая организму легче восстанавливаться после болезни.
117 лет жизни Мореры не открыли волшебного ключа к бессмертию. Они лишь напомнили нам: здоровье — это не идеальные цифры.
«В нашей жизни не всё зависит от генетики, но и от привычек, — сказал Сантос. — Мы можем не иметь таких же генетических вариантов, как она, но всё равно можем прожить долгую и качественную жизнь, выбирая здоровые пути».