400 лет спустя: чему нас учит Шекспир
Именно об этом непреходящем резонансе спустя более 400 лет будут говорить на предстоящем симпозиуме Shakespeare Symposium 2025 в сиднейском Campion College 6 и 7 сентября.
Свифт и Офелия
В иллюстрации к последнему альбому Свифт The Life of a Showgirl, кажется, отсутствует смысл — певица под водой, за исключением лица.
Смысл может быть упущен, пока альбом не перевернут и не будет показан первый трек — «Падение Офелии» — одна из многих шекспировских историй, которые Свифт использовала за свою 20-летнюю карьеру.
В «Гамлете» судьба Офелии трагична.
Неожиданно в интернете стали проводиться форумы, на которых фанаты обсуждали творчество Шекспира, а некоторые даже решили впервые прочитать знаменитую трагедию «Гамлет».
Отсылки к Шекспиру во всей западной культуре слишком многочисленны, чтобы их можно было перечислить.
«Он не излагает аргументы и не делает выводов», — говорит Джереми Белл, директор Центра изучения западных традиций в Кэмпионе.
«Его пьесы — о человеческой жизни и её совокупности, о политике, религии, любви, счастье, несчастье, обо всём, что имеет значение для людей, и они представляют серьёзные размышления о том, что всё это значит, в чём смысл жизни, какова природа Вселенной», — сказал он в интервью The Epoch Times.
Ещё одна область, где Шекспир может быть полезен современной молодёжи, — это исследование любви в «Ромео и Джульетте», область, которую представит Белл и которая также упоминается в одной из самых ранних мелодий Свифта Love Story.
«Это пьеса о любви, любви с первого взгляда, о силе этой страсти и её опасностях», — говорит Белл.
«У тебя есть всё. Ты испытываешь настоящее чувство влюблённости, в том смысле, что „это самое лучшее, что может быть“. Как можно совместить эту захватывающую, безудержную страсть юности с многолетней размеренной жизнью с кем-то и рождением детей, что всё это значит?».
Шекспир мог бы устранить наши разногласия
Но тем, кто не столь увлечён популярной культурой, Шекспир может предложить решение одной из самых больших проблем, стоящих сегодня перед обществом, — вдохновлённых марксизмом идей, направленных на раскол общества и создание отношений «мы и они» между различными группами.
Примеры такого разделения преобладают в учебных материалах, сообщениях СМИ и общественных дискуссиях, будь то левые против правых, лейбористы против либералов, Израиль против Палестины, боссы против рабочих, арендодатели против арендаторов, и даже бумеры против миллениалов.
Белл утверждает, что есть что-то, в чём действительно может помочь уникальная мудрость Шекспира.
«Шекспир, кажется, обладал, можно сказать, уникальной способностью видеть вещи удивительно разными способами и представлять это в своих персонажах, не вступая в них сам», — говорит он.
«И да, читая Шекспира, по-настоящему погружаясь в него, вы можете не только оценить это в его пьесах, но и понять, каково это — сочувственно относиться к точке зрения, с которой вы тем не менее не согласны, а также помочь вам более чётко мыслить».
«Беспристрастное рассмотрение различных возможностей может, честно говоря, сделать вас более милосердным по отношению к другим людям».
«Сейчас на Западе мы говорим о таких вещах, как права человека, верховенство закона, демократия и правление народа, — говорит Белл. — Мы заучиваем эти фразы, повторяем их и говорим, как они важны, прежде чем кто-то из нас всерьёз задумается о том, что они вообще означают».
Белл процитировал знаменитую фразу из Макбета, который описал жизнь как сказку:
«Рассказанная идиотом, полная шума и ярости. Ничего не значащая».
«В Шекспире есть много такого, что только на поверхности наталкивает на мысль: „Ну, хорошо, а что Шекспир думал о языке, о проблеме языка и о том, как не попасть в ловушку слов?“» — сказал Белл.