Плачущий убийца. Светлогорский маньяк рыдал на могилах своих жертв

Это был один из самых безэмоциональных убийц за всю историю СССР. Он не слышал «голосов», не испытывал приступов эйфории при нападении. Ему просто нравилось насиловать и убивать детей, и он не отказывал себе в этом жутком «удовольствии».

Невзрачный, обычный человек

Игорь Миренков родился в мае 1969 года в белорусском городе Светлогорске. Это был совершенно обычный ребенок, ничем не выделявшийся из толпы одноклассников, с нормальными отношениями в семье и без каких бы то ни было психологических травм.

После школы Миренкова призвали в армию. А вот уже там началось его не совсем адекватное поведение. Игорь домогался до нескольких сослуживцев, не слишком скрывая свои гомосексуальные наклонности. Понятно, что друзей ему это не прибавило.

Отслужив и вернувшись домой, Игорь первым делом купил мотоцикл — позже он будет использовать его при совершении преступлений. А пока просто гонял по городу и пытался как-то устроить свою жизнь. Миренков пошел работать, правда, нигде особо долго не задерживался. Своих противоестественных сексуальных наклонностей нигде не проявлял. Если у кого-то из приятелей и возникали вопросы о том, почему у него нет девушки, объяснял, что хочет сначала накопить на квартиру — жить с молодой женой вместе с матерью будет неудобно.

Но на самом деле причина была вовсе не в неуживчивом характере матери. Просто Миренкова совсем не привлекали девушки. Ему по вкусу были представители своего пола, и чем моложе, тем лучше.

Плач на могилке

В июне 1990 года Миренков увидел мальчика, отправившегося гулять в лес. 13-летний Саша Алисенко был совершенно один. Миренков дождался, пока ребенок уйдет поглубже в лес и затем догнал его. Позже педофил признается, что, убивая мальчика, он не испытывал никаких эмоций. Тело закопал в лесу. Ребёнка потом долго искали, но не нашли. О месте захоронения знал только убийца. Причём, что странно, педофил неоднократно возвращался впоследствии на место первого убийства. Приходил на «могилу» Саши, сидел там по несколько часов и плакал.

Весной 1991 года Миренков попался на мелком грабеже. Напал с молотком на женщину и попытался отнять у неё сумочку. В качестве наказания ему назначили исправительные работы. За хорошее поведение и аккуратность Миренкову неоднократно давали выходные. И в один из таких дней он пошел за 10-летним мальчиком. Домой ребёнок уже не вернулся.

После этого Миренков взял недолгую паузу в своих преступлениях. За весь 1992 год он не совершил ни одного нападения. Но с марта 1993 года вновь стал убивать. Подъезжал к детям на своем мотоцикле «Ява», просил их помочь перевезти вещи. Многие соглашались и уезжали с приветливым разговорчивым незнакомцем. Так в марте 1993 года пропал 13-летний мальчик, а в июне — 9-летний.

Милиция почему-то упорно не выходила на версию, что в городе орудует маньяк. Предпочитала придерживаться версии о том, что в городе орудуют сектанты. А Миренков, между тем, в июле похитил 14-летнего подростка, тело которого нашли лишь осенью. Одежда на трупе была изорвана в клочья, и родители с трудом опознали своего сына.

Всеобщая паника

В городе началась паника. Родители провожали детей до школы и обратно или покупали им газовые баллончики для защиты. Летом 1993 в Светлогорске прошла акция протеста против бездействия правоохранительных органов — люди прошли по городу с плакатами, на которых были написаны имена пропавших детей.

Требования были услышаны — в Белоруссию были направлены лучшие следователи. А Миренков, несмотря на всё это, в августе 1993 года похитил еще одного 9-летнего ребенка.

А потом он попался. Но совершенно на другом преступлении — краже бензина. Когда Миренкова привели на допрос, у следователей возникло нехорошее подозрение — слишком уж воришка был похож на фоторобот, который они со слов мальчишек составили на светлогорского маньяка. Миренкову начали задавать прямые вопросы, и тот неожиданно легко сознался в шести убийствах. А потом показал, где он спрятал тела ненайденных жертв.

Через год после поимки маньяка-педофила, в августе 1995 года, его приговорили к высшей мере наказания — расстрелу. Приговор был исполнен.