Андрей Никулин: Воспоминания столько не стоят

Кстати, а что у нас с теми стадионами, которые с такой помпой и роскошью, не считаясь с расходами, строились к Чемпионату мира? Они же, как тогда нам рассказывали, должны были дать толчок национальному спорту, развитию того же футбола, стать базой для резкого роста уровня национального чемпионата и гостевыми площадками для международных турниров. Как они поживают — и живы ли еще? Не в Москве или Питере, а, скажем, в Саранске, Волгограде или Калининграде. Как там с заполняемостью десятков тысяч мест и развитием регионального спорта? Проблема российской политики, о которой говорили сотни раз и о которой приходится говорить снова и снова, — несогласованность, раздерганность разных треков, когда одна рука не ведает, что творит другая. Когда десятки миллиардов долларов высыпались в программу международной спортивной и культурной интеграции — и параллельно страну из любой интеграции жестко выдергивали, провозглашая лозунги самости, скрепности и автаркии. Добивая систему даже внутрироссийских матчей введенными fan-id, чтобы уж точно, с гарантией ничего не отросло. Наше вечное. Чемпионат мира действительно в свое время мог окупиться и принести пользу, пусть и не прямую — если бы он послужил толчком, первым шагом для возвращения страны к норме, прервав четырехлетний, начавшийся в 14-м, морок. Если бы дальше развитие страны пошло под лозунгом признания и ликвидации совершенных ошибок, с девизом «все флаги в гости к нам». Если бы продлился тот безумный и счастливый месяц открытости, гостеприимства и вежливой полиции, когда поняли, что иностранцы — не враги, и по безвизу к нам не заедут толпы мигрантов, бандитов и шпионов, и что лучше дружить, а не воевать. Но все ограничилось только месяцем. И единственное, что стало понятно, — мы можем быть нормальными и открытыми, если захотим. Но просто не хотим этого. И после случилось все, что случилось, — бессмысленно перечислять. И осталась только полусотня потраченных в никуда миллиардов долларов. И воспоминания. Которые, откровенно, не стоят столько… Андрей Никулин, философ, политолог