Погорел на водке и франках: в 1947 г. советские чекисты поймали нациста Шамова

В августе 1947 года в поле зрения чекистов попал прошедший немецкий плен и бежавший к партизанам Шамов, после войны работавший старшим плановиком-экономистом одного из белорусских авторемзаводов. Проверка привела к неожиданным результатам: как выяснилось, Шамов, бывший боевой офицер, с первого дня участвовавший в Великой Отечественной войне, скрыл весьма существенную часть своей военной биографии.

Найденные при проверке Шамова 200 бельгийских франков, происхождение которых он, впрочем, легко объяснил, предъявив документ из Бельгии, отчасти прояснили некоторые факты его «боевого пути». Но не все.

После задержания он рассказал следующую биографию:

«Родился в 1921 году в одной из деревень ныне расформированного Пришекснинского района Вологодчины с райцентром в селе Никольском (теперь поселок Шексна). Благодаря близости железной дороги получил рабочую специальность — слесарь-вагонник, что впоследствии помогло ему попасть в мотострелковую часть.

С 22 июня 1941-го — в действующей армии. Получив должность помощника начальника штаба батальона, быстро сделал карьеру, дослужившись до звания лейтенанта.

30 сентября 1942 года попал в котёл на печально знаменитых Синявинских высотах и расстреляв весь боезапас, оказался в плену у немцев, где и пробыл до 13 марта 1944-го.

Содержался сначала в лагере у поселка Мга под Ленинградом, потом был переведён в Псков, оттуда — в Восточную Пруссию и в конце концов в курортный немецкий городок Аахен. Оттуда ему удалось бежать в Бельгию, где близ города Льежа он в июне 1944-го примкнул к местным партизанам».

Но по имевшейся у чекистов информации, Шамов как две капли воды был похож на одного из выпускников немецкой разведшколы так называемой «Абверкоманды-204».

Пребывание в партизанах — единственное, что Шамов готов был подтвердить документально: в память о славных деньках интернационального противостояния фашистам в Бельгии у него остались справка из открытого эмигрантами «Русского бюро» в Льеже и 200 бельгийских франков, выданные этим бюро «на неотложные нужды» и возвращение на Родину.

Согласно справке, Шамов действительно в июне — июле 1944-го участвовал в боевых действиях в составе партизанского отряда «Вилерс-ле-Тампле».

В Бельгии действительно сражались целые отряды из бежавших из плена бойцов Красной армии. В районе Льежа в боевых действиях принимала участие небольшая группа советских партизан, во главе которых стояли Евгений Доценко и Григорий Лерман. Она насчитывала около 30 человек и организационно входила в качестве партизанской роты в состав 4-го полка Бельгийской армии партизан.

Однако подтвердить показания Шамова, кроме справки «Русского бюро», было некому: во время очередной диверсии маленький отряд вместе с командным составом фашисты уничтожили полностью. Вот только случилось это 1 апреля 1944-го, то есть задолго до «вступления» в отряд Шамова.

Весной 1941 года, еще до нападения на СССР, всем армейским группировкам немецких вооруженных сил были приданы особые подразделения, которые получили названия «абверкоманды», поскольку подчинялись военной разведке фашистской Германии — абверу. Задачей абверкоманд, помимо организации школ подготовки агентуры, были диверсионно-разведывательные действия в тылу противника. Во время Великой Отечественной войны именно абверкоманды стали главными «поставщиками» в советский тыл шпионов и диверсантов.

«Абверкоманда-204» со штаб-квартирой в оккупированном Пскове действовала при немецкой группе армий «Норд» против войск Ленинградского и Прибалтийских фронтов. Главным «детищем» АК-204 была диверсионно-разведывательная школа в местечке Вано-Нурси в 10 км от эстонского города Выру. Руководил ею лейтенант Зинке.

Образованная в июле 1942 году школа, получившая условное название «Малепартус», готовила диверсантов, разведчиков и организаторов повстанческого движения в советском тылу, а также десантно-штурмовые группы для захвата стратегических объектов и проведения терактов. Агентура вербовалась из советских военнопленных, выразивших желание сотрудничать. Одновременно в школе под условными именами и фамилиями обучалось до 100 человек, срок обучения — 1–2 месяца.

Но одна из диверсионных групп так и не была отправлена в наш тыл. Шамов был в её составе и сыграл в провале главную роль.

Шамов раскололся, когда ему были предъявлены показания других участников той самой группы. Он признался, что, будучи в концлагере, добровольно согласился работать на немцев. Его направили в Вано-Нурси, а после месяца обучения их группу — пятерку диверсантов под командованием некоего Егорова — перевели в Псков для переброски в наш тыл.

Для уточнения деталей Егорова вызвали в штаб-квартиру «Абверкоманды-204», а остальные диверсанты должны были дожидаться его возвращения на конспиративной квартире. Ожидание затянулось, народ заскучал. Тогда Шамов, пользуясь тем, что по случаю окончания разведшколы всем выписали небольшую сумму в качестве премии, решил товарищей угостить. Самовольно покинув квартиру, он сумел достать у какого-то барыги редкое по тем временам сокровище — бутылку настоящей русской водки. Вернувшись с добычей, Шамов устроил попойку, а поскольку они давно не брали в рот спиртного, всех с одной бутылки развезло так, что... начали горланить песни.

Такую картину и застал Егоров, явившийся с приказом выдвигаться на аэродром. Увидев, что агенты лыка не вяжут, командир рассвирепел и вытащил пистолет. Шамов попытался отобрать оружие, завязалась потасовка. Перед тем как выбежать из квартиры и доложить о происшедшем начальству, Егоров сумел-таки разок выстрелить. Пуля по касательной задела затылок Шамова, на всю жизнь оставив шрам.

В итоге группу расформировали. Вместо советского тыла Шамов «за хулиганские действия» утром 12 ноября 1942 года отправили в  лагерь «на перевоспитание».

Дальнейшие скитания по лагерям, о чём ранее рассказывал Шамов, оказались чистой правдой. Как и последующий побег к бельгийским партизанам, правда, не в тот героический отряд под командованием Доценко и Лермана, а в другой, но факт остается фактом: справку «Русское бюро» выдало Шамову «по делу».

Однако домой «бельгийский партизан» попал далеко не сразу. Желая сберечь выданные «Русским бюро» 200 франков, Шамов написал в 1944 году прошение зачислить его в Русскую освободительную армию (РОА) предателя генерала Власова, но на допросах всячески от этого открещивался. Послужить в РОА ему и впрямь почти не довелось: во время следования в пункт формирования в бельгийский городок Намюр колонна предателей попала под бомбежку, и Шамову удалось по-тихому слинять.

Кое-как добравшись до расположения советских войск, Шамов честно рассказал, что был в плену, но бежал. При этом он, естественно, ни словом не обмолвился ни о разведшколе, ни о власовцах. И ему поверили — очевидно, убедила справка из Бельгии.

После войны Шамов на волне нехватки профессиональных кадров устроился на работу в 64-й авторемзавод экономистом и был у руководства на хорошем счету. Пока не грянула проверка...

3 декабря 1947 года агента «Абверкоманды-204» приговорили к 25 годам исправительно-трудовых лагерей. Сам Шамов жалел только об одном: что не догадался куда-нибудь спрятать злосчастные 200 франков, которые невозможно было поменять на рубли.

В 2001 году прокуратура в рамках процессуального надзора вновь изучила его дело. Вердикт был однозначен: «Реабилитации не подлежит». Предательство срока давности не имеет.

Источник: Кудряшов А. // Неизвестный со шрамом: рассекречена история разоблачения вологжанина из «Абверкоманды-204»