Самый страшный культ Сибири: какой обычай был у язычников-хантов

Одним из первопроходцев в изучении народов Сибири был историк и географ Герард Фридрих Миллер. Участник Второй Камчаткой экспедиции (1733–1743), он глубоко изучил древние верования и оставил потомкам великолепный научный труд «История Сибири».  Именно этот ученый впервые описал чудовищный культ Шайтана у остяков (хантов).

Из Перми на Обь

О кровавом культе Шайтана Миллер упоминает в описаниях образа жизни хантов Нижнего Приобья. Миллер указывает, что самый большой и почитаемый язычниками идол Шайтана примерно в 1670 году был установлен хантами в районе Шайтанских юрт, а затем был увезен на реку Конду в Нагарчевские юрты, и там простоял еще несколько лет.

На реку Обь идол был привезен язычниками из Перми после того, как пермяки приняли крещение и отказались от почитания деревянного божка. Произошло это, вероятно, на рубеже XVI–XVII веков, когда под Пермью началось мощное движение по основанию православных храмов и монастырей, – об этом в статье «Пермь Великая и первые века ее христианизации» указывает российский историк Георгий Николаевич Чагин.

Идол жил в «доме» и имел двух жен

Идол, стоявший на Шайтанских юртах был, по словам Миллера, «знатнейшим», и к нему на поклон съезжались даже сургутские и обдорские ханты.

Изображение божка было вырезано из дерева, лицо у него было «жестяное»; специальные шаманы-шайтанщики одевали деревяшку в богатую одежду из шелка и тонкого сукна, а на голову идолищу одевали соболью шапку с опушкой из огненной лисы.

Как рассказывали казаки, ханты называли божка Мастер-лунх, а русские называли Мастерковым – по имени шайтанщика Мастера, который и держал на своей земле изображение Шайтана.

Шайтан «жил» в особом лабазе – амбаре, обитом изнутри красным сукном. По обе стороны от него стояли две женских фигуры, сделанные из вязанок березового хвороста. Очевидно, это были «жены» божка, которые были одеты в богатые женские одежды. В их одежу бесплодные хантыйские женщины в качестве приношений засовывали тряпичных кукол – просили детей.

На стенах амбара висело множество приношений – шкур соболей и лисиц. Казаки свидетельствовали, что шайтанщики отнюдь не ждали, когда ханты сами принесут Шайтану пожертвования – они сами объезжали «подопечных» и собирали с них дань с в пользу идола. Через некоторое время после того, как шкуры повисят на стенах лабаза, шаманы продавали их, а деньги оставляли себе.

Отдавали все: и оленя, и рабыню

Однако ханты одаривали свое божество не только шкурками или деньгами, но и отдавали шайтанщикам лошадей, оленей и… девушек.

Шаман распоряжался подарком по собственному усмотрению, иногда он мог даже наделить рабыню приданым и выдать замуж.

Миллер сообщает, что достоверно известно, что у шайтанщика по имени Хауда была подобная рабыня. Она досталась ему в дар от одного ханта из Митькиных юрт. У ханта смертельно заболела любимая жена, а приглашенный Хауда, покамлав, заявил, что Шайтан взамен на жизнь жены требует себе девушку-рабыню, которой хант владел. Рабы у хантов были обычным делом: богатые ханты выкупали детей у бедных родителей.

Хант согласился на обмен и подарил девушку шайтанщику; однако это не помогло, и жена умерла в мучениях. Тем не менее, девушка осталась у шамана и была его собственностью до того времени, пока казаки не сожгли «поганое идолище», а местный архиерей не дал бедняжке вольную.

Чужую жизнь не жалко

Но Шайтан был еще более кровожадным: Миллер описывает обычай приносить в его честь жертвы – скот, а также женщин, девушек и молодых парней. Очевидно, делалось это в особых случаях, когда ханты хотели вытребовать у своего божка особые преференции – богатство, жизнь, здоровье.

Будущую жертву одевали в одежду, сшитую и украшенную металлическими побрякушками наподобие шаманских амулетов. Затем их под оглушительные вопли шамана и всеобщее пение несколько раз обводили вокруг идола, а затем неожиданно били по голове топором и одновременно перерезали жертве глотку. Любопытно, что подобным же образом приносили жертвы богам и древние кельты. Во время жертвоприношения считалось необходимым держаться за рукава идола руками.

Но это было еще не все. После убийства кровью жертвы мазали идолам рты, затем тела разделывали,  варили и подавали на блюдах идолу. Миллер упоминал, что в последний раз подобный ритуал ханты пытались провести около 1700 года, однако жертвоприношение хантыйского юноши было остановлено казаками, примчавшимися из Березова.

Историк не уточнял, что ханты далее делали с человеческими останками, однако пишет, что мясо принесенных в жертву оленей, лошадей, быков и телят варили, выставляли перед идолами, а через несколько часов съедали сами.

Миллер уточнял, что даже крещеные остяки не оставляли своих кровавых верований. Кроме амбарных шайтанов, у хантов было множество вырезанных из дерева «болванов», которым они поклонялись, а если хант давал клятву, то для этого вырезал из дерева небольшого шайтана и кусал его.

Известно, что после того, как казаки сожгли идолище на Оби, «звание» шайтанщика еще долгое время переходило от шамана к шаману. Не помогало и крещение самих шаманов, так как они в душе оставались язычниками, и выдав казакам поддельного идола, старого оставили у себя и тайно поклонялись ему.