Пересмотр дела «Кировлеса». Приговор
Сегодня в Ленинском районном суде Кирова судья Алексей Втюрин оглашает приговор по второму делу «Кировлеса». Ранее в ходе прений прокуратура просила условное наказание для обоих подсудимых — пять лет для политика Алексея Навального и четыре для бизнесмена Петра Офицерова. На случай реального срока Навальный пришел в суд с сумкой, полной необходимых в тюрьме вещей.
Судья выкинул из старого приговора тех свидетелей, которых на этом процессе не допрашивали, поясняют адвокаты Светлана Давыдова и Ольга Михайлова. На этот раз суд отказал в допросе вообще всех свидетелей защиты, а обвинение отказалось от допроса почти десятка директоров лесхозов и экс-губернатора Кировской области Никиты Белых.
— Мы нашли самого скептического человека в этом зале, — смеется Навальный. — Это моя жена Юлия, она мне сказала «отдай, пожалуйста, номерочек от одежды».
Он передает Юлии номерки из гардероба суда.
Все ушли курить, а Алексей остался:
Судья объявляет перерыв 15 минут.
Навальный предлагает людям в зале: «Кто хочет приговор почитать? Могу старый дать, там все то же самое».
По его словам, в старом варианте около 70 страниц, судья прочитал уже 25 из них. «Короче, классно», — резюмирует Навальный.
На вопрос о том, почему, по его мнению, приговоры совпадают вплоть до опечаток, Навальный отвечает, что, возможно, «они демонстрируют, что им наплевать на ЕСПЧ».
Леонид Волков пишет о продолжении избирательной кампании Навального: «Мы всегда понимали, что будет трудно. Поэтому мы и начали кампанию за допуск Навального к выборам ровно за год до того момента, когда — в декабре 2017 — решение о допуске, собственно, будет приниматься. И приговор никак на нашу кампанию не влияет».
По его словам, за год им нужно добиться решения о допуске Алексея Навального на выборы. «Конкретные формальные механизмы вообще не имеют значения. ЕСПЧ отменит новый-старый приговор и ВС не будет снова тянуть полгода, а отменит его тоже окончательно? Конституционный суд отменит норму, запрещающую судимым баллотироваться (ведь она явно противоречит Конституции)? Госдума, как она это умеет, за один день в трех чтениях отменит этот закон? Может быть любой юридический вариант. Но юридическая сторона вторична: она в любом случае будет лишь оформлением политического решения. И вот этого политического решения мы и должны добиться путем нашей политической кампании», — пишет Волков.
Навальный тем временем делает селфи в суде:
Судья Втюрин торопится и одни слова произносит не до конца, а другие сливает в один звук. Слушать его в зале очень трудно, жалуется корреспондент «Медиазоны».
Судья читает быстро. Он уже говорит что Офицеров вину не признал, однако суд счел его и Навального вину доказанной. Эти слова Втюрин произносит мимоходом, продолжая чтение приговора и перечисляя детали контрактов на поставку леса.
Глава избирательного штаба Навального Леонид Волков сказал «Медиазоне», что обвинительный приговор, несомненно, будет обжалован, а избирательная кампания продолжится.
Слова судьи пока слово в слово совпадают с первым приговором. Обвинительное заключение по второму процессу, представленное прокуратурой, тоже дословно совпало с первоначальным вариантом.
Судья читает очень быстро, перечисляет экономические детали, открытие счетов, заключение договоров между ВЛК и «Кировлесом» и тому подобное.
Юлия снимает на телефон, Навальный обернулся к залу и улыбается. Судья продолжает бубнить: «договор был составлен с целью хищения ... полностью осознав общественную опасность Офицеров... обязал составить приложение к данному договору».
Судья упоминает приговор по делу «Ив Роше», по которому Навальный получил условный срок.
Суд установил, что Навальный организовал хищение леса в Кировской области, а Офицеров принял в нем участие, тараторит судья Втюрин. Вероятно, приговор обвинительный. Судья продолжает перечислять совершенные Навальным «из корыстных побуждений» деяния.
Навальный качает жене головой.
Пока слова судьи не отличаются от первого приговора по «Кировлесу»:
Судья Алексей Втюрин вошел и здоровается со всеми.
— Вы с хорошими новостями я надеюсь, — говорит Навальный.
— Сейчас узнаете, — отвечает судья.
Тихим голосом он начинает зачитывать приговор. Пока что он перечисляет данные подсудимых и предъявленные им обвинения.
Все собрались в зале, но судьи пока что нет.
Зал заседаний уже полон журналистами и сторонниками Навального, корреспондент «Медиазоны» прошел в суд 49-м.
Алексей Навальный, тем временем, рассказывает, как жена Юлия собрала ему сумку с вещами на случай реального срока:
«Нет ничего глупее, чем понадеяться на авось и оказаться в СИЗО без вещей. Потом будешь месяц передачу со спортивными штанами и носками выцарапывать из администрации. Так что сумку мне Юля собрала (вернее пересобрала, заменив во всегда собранной сумке просроченные продукты)».
По словам Навального, в оправдательный приговор он не верит. «Хорошая новость в том, что формула борьбы так же проста: не подчиняйтесь добровольно и заранее. Не все готовы бросаться на танк, но точно не стоит стелить этому танку ковровую дорожку или подталкивать его сзади, когда он завяз, переезжая кого-то. Все остальное — уже тактика. Выборы, бойкоты, митинги и тд. В основе всего лежит отказ от инициативного подчинения. Когда достаточное количество людей (не обязательно даже большинство) отказывается — любой авторитарный режим рушится. Потому что в его основе всегда ложь очередного голого короля. Что бы там ни было впереди — я добровольно подчиняться отказываюсь. И вас к этому призываю», — пишет политик.
За допросом Опалева последовал недельный перерыв: на назначенное заседание подсудимые не явились, судья оформил принудительный привод, правда, приехали обвиняемые сами. Процесс продолжился 1 февраля, ближе к концу заседания судья неожиданно инициировал вопрос о мере пресечения Навальному и Офицерову, которого незадолго до заседания госпитализировали. Прокуроры даже сначала не смогли сформировать свою позицию по этому вопросу, но в итоге поддержали суд. Навальный с Офицеровым в итоге эту подписку так и не дали: предприниматель после трех дней заседаний уехал в Москву, а политик — открывать штаб в Санкт-Петербурге.
На следующем заседании судья отклонил два важных ходатайства защиты: о вызове свидетелей и о приобщении финансовых документов, из которых, как посчитали адвокаты, следует невиновность Офицерова. Затем, после короткого предоставления доказательств защиты, последовал допрос Навального, в ходе которого политик в очередной раз пересказал его версию событий, а прокуроры особенно интересовались тем, когда и в каких совещаниях участвовал в 2009 году советник губернатора.
Офицеров, в противоположность свидетелям обвинения, на допросе все рассказывал с почти издевательской точностью, вспоминая погоду, настроение секретарш, место, где он в 2009 году позавтракал и тому подобные подробности. Оба обвиняемых после допросов прокуроров удивлялись тому, что их не спросили «где деньги».
В день прений защита подала последнее ходатайство — о прекращении уголовного дела, в котором сослалась на решение ЕСПЧ. Это то же ходатайство, что было подано в первый день, судья Втюрин его повторно оставил без рассмотрения. На прениях стороны в целом в очередной раз повторили свои позиции, обвинение запросило для Навального и Офицерова 5 и 4 лет условно. Основатель ФБК в последнем слове обстоятельно раскритиковал дело «Кировлеса» и Владимира Путина, подробно рассказал о своих политических амбициях и пообещал привести всех в «прекрасную Россию будущего». Петр Офицеров выступил с короткой речью о том, как трудно в России живется честным предпринимателям.
Представитель потерпевшей стороны Лариса Агалакова, занимающая должность начальника отдела распоряжения имуществом министерства госимущества Кировской области, отвечала все на вопросы прокуроров и стороны защиты примерно одинаково: «У министерства нет оснований не доверять формулировкам обвинительного заключения».
Выступил на процессе и сам бывший глава «Кировлеса» Вячеслав Опалев. Примечательно, что на допрос он пришел без паспорта. Первым делом Опалев предоставил суду медицинские справки о пережитой в 2013 году «очень тяжелой болезни» и операции, «которая длилась шесть часов». Поэтому он просил ограничить время допроса и запретить вести в ходе него фото и видеосъемку.
Опалев назвал договор между ВЛК и «Кировлесом» незаконным, поскольку тот якобы был подписан «не в пользу предприятия» и это единственное, что он смог пояснить. На остальные вопросы — в том числе о том, почему он признал себя виновным в хищении леса на 16 млн рублей и в чем, собственно, его признал виновным суд — Опалев отвечал «не помню». Его допрашивали в течение двух дней, но на большинство вопросов он не ответил, сославшись на забывчивость. Впрочем, когда адвокат Офицерова Светлана Давыдова предложила назначить Опалеву экспертизу, чтобы выяснить его дееспособность, бывший глава «Кировлеса» возмутился: «Ваша честь, это унизительно, она считает, что я псих, что ли?!». Судья поспешил его успокоить: такие в суде иногда возникают.
В ходе пересмотра дела «Кировлеса» сторона защиты не раз отмечала, что судья Втюрин старался как можно быстрее закончить процесс. Московский окружной военный суд дважды переносил заседания по делу об убийстве Бориса Немцова — адвокат Навального Ольга Михайлова участвует в обоих процессах.
Пересмотр дела «Кировлеса» начался 5 декабря 2016 года. На первом заседании защита Алексея Навального и Петра Офицерова, сославшись на решение ЕСПЧ, заявила ходатайство о прекращении уголовного дела в отношении обвиняемых. Позже это ходатайство судья Алексей Втюрин отклонил, как и требование адвокатов вернуть дело в прокуратуру для устранения нарушений. Кроме того, Втюрин отказался брать самоотвод по делу, хотя адвокаты настаивали на его предвзятости. Подсудимые, между тем, отказались признать себя виновными.
Следующее заседание началось с попытки адвоката Ольги Михайловой заявить отвод гособвинителям. Прокуроры Евгений Черемисинов и Сергей Богданов, участвующие в пересмотре дела, поддерживали обвинение во время первого рассмотрения дела в 2013 году. В последствии приговор по первому процессу «Кировлеса» был отменен, напомнила Михайлова, обосновывая свое ходатайство. Впрочем, судья Втюрин его отклонил, как и другое ходатайство защиты — о возврате Навальному и Офицерову сумм, выплаченных ими в качестве штрафов в соответствии с отмененным приговором. Втюрин счел, что решение по штрафам может быть принято только по итогам пересмотра дела.
После оглашения обвинительного заключения, прокуроры зачитали в суде договоры «Кировлеса», протоколы заседаний областного правительства по вопросам лесного хозяйства, экспертизы, платежки и счет-фактуры. Кроме того, они огласили материалы прослушки Навального и Офицерова, а также заключение специалистов, которые провели психолого-лингвистическую экспертизу прослушки
Прокуроры Евгений Черемисинов и Сергей Богданов предупредили, что в ходе суда они планируют допросить несколько десятков свидетелей, «по два-четыре человека в день». Однако на деле свидетелей было гораздо меньше. Первыми показания дали бывшая замгендиректора «Кировлеса» Лариса Бастрыгина, директор ООО «Кировский мебельно-деревообрабатывающий комбинат» Сергей Черник и Мария Бура, которая руководила в КОГУП «Кировлес» коммерческим отделом.
Ничего принципиально нового свидетели не рассказали. Так, Мария Бура, мать которой состоит в гражданском браке с Вячеславом Опалевым — бывшим гендиректором «Кировлеса», на показаниях которого, по мнению Навального, и было построено дело против него и Офицерова, подолгу молчала и отказываясь отвечать на вопросы о своей семье. Бастрыгина и Черников жаловались, что уже не помнят обстоятельств дела. Допрос каждого из троих свидетелей в среду завершался оглашением его показаний.
Кроме того, на процессе были допрошены бывшие или действующие руководители лесхозов, сотрудничавших с «Кировлесом» и ВЛК. Некоторые говорили о невыгодности договора с ВЛК, при этом признавая, что сотрудничать с компанией их не принуждали. Бывший руководитель Рузского лесхоза Алексей рассказал, что в сотрудничестве с ВЛК были как выгодные стороны, так и невыгодные. По словам экс-директора Уржумского лесхоза, поставки продукции ВЛК устраивали его предприятие. Бывшие руководители лесхозов, подконтрольных «Кировлесу» и поставлявших древесину контрагентам ВЛК. Все они говорили, что договоры заключал «Кировлес», а не сами лесхозы.