Эдуард Фертельмейстер: «музыканты – товар штучный»
А когда, наконец, юбилейный марафон завершился, народный артист России, заслуженный деятель искусств РФ, ректор Нижегородской государственной консерватории им. М. Глинки Эдуард Фертельмейстер встретился с корреспондентом «Биржи» и поделился своими отнюдь не праздничными размышлениями о музыке и музыкантах в городе.
— Консерваторию учредили в 1946 году, через год после войны. Выходит, тогда в этом была потребность?
— Тогда же, добавлю, созданы и капелла мальчиков, и Дом художественного воспитания одаренных детей. И все это сделал один человек — Александр Михайлович Шульпин, председатель Горьковского горисполкома, человек, который очень любил музыку. Даже в голодном послевоенном 1946 году это оказалось возможным, потому что нужно было городу, людям, которые в нем жили и ощущали потребность в культуре. Хочу назвать еще одно имя — Александр Абрамович Коган, первый директор консерватории, сделавший для ее становления очень много.
— А сегодня консерватория все так же нужна городу?
— Если судить по интересу к нашей концертной деятельности, по тому спросу на обучение в консерватории, который существует (у нас конкурс ежегодно растет), то ответ, безусловно, утвердительный. Есть потребность в квалифицированных кадрах и в филармонии, и в оперном театре, и в училищах и музыкальных школах, причем не только в нашем городе. Мы же федеральный вуз, и учреждения культуры многих областей России подпитываются выпускниками нашей консерватории. Поэтому говорить, что она не нужна, невозможно.
А вот по отношению к нам складывается обратное ощущение: деньги сегодня вкладываются явно не в культуру, более того, их у нее отбирают. Приведу пример: все вузы системы министерства образования получат в будущем году из бюджета деньги, а консерватории, принадлежащие министерству культуры, не получат ничего. Потому что финансирование департамента образования минкульта сокращено на 1 млрд рублей.
— Что же вам рекомендовано делать в этой ситуации?
— Мы давно привыкли к тому, что сами должны зарабатывать себе на жизнь. У нас сегодня каждый пятый студент — из Китая. А теперь, наверное, будет каждый четвертый. Будем и дальше заниматься экспортом образования.
— Как это сказывается на общем уровне музыкальной культуры города?
— Нижний — музыкальный город, но, с точки зрения профессионала, ситуация нуждается в улучшении. У нас есть яркие, знаковые фигуры в музыке, есть неплохие школы и училища. Но этого недостаточно для полуторамиллионного мегаполиса. У нас до сих пор нет центральной музыкальной школы, о необходимости которой мы говорим уже 20 лет. Все города, где есть консерватории, такие школы имеют, а в Нижнем не находится помещения для нее и средств на финансирование.
У нас нет ни одного концертного зала, многие известные исполнители, те же Мацуев или Гергиев, на раз говорили, что публика в Нижнем замечательная, но в Кремлевском зале уже нельзя работать. Но мы по-прежнему вынуждены слушать прекрасные коллективы при плохой акустике. А некоторые просто отказываются выступать в нашем Кремлевском зале.
Городу нужен и новый оперный театр — ремонт здания театра не решил его проблем. Кроме того, у меня есть серьезные претензии и к творческому коллективу. Есть еще театр Миндрина, который сам по себе вполне профессионален, но его местоположение таково, что вынуждает работать на ту публику, которая туда ходит, а взыскательностью она, к сожалению, не отличается. Поэтому единственный критерий качества спектаклей там — чтобы купили билет.
— Возможно, городу нужен еще один музыкальный театр?
— Надо создать новый большой театр — настоящий мюзик-холл, театр-варьете. Этого очень не хватает нашему городу, которому нужна качественная легкая музыка.
Дирижеров, режиссеров тоже явно не хватает нашему городу. У нас же в большинстве театров нет главных режиссеров — руководят театрами директора. А для них главное — коммерческий успех. И как иначе, если у театра нет денег на постановочные расходы. Финансирование идет только на текущую хозяйственную деятельность и зарплату. Но государственный театр необходимо содержать достойно. Или он не должен быть государственным. Поэтому я и мечтаю о новом театре другого формата.
Вообще считаю, что для культуры в нашем городе делается недостаточно. Не раз этот вопрос поднимался на заседаниях Общественной палаты, членом которой я являюсь. Но у этого органа лишь рекомендательные полномочия, да и к его мнению не слишком прислушиваются.
— Какую часть из этих проблем способна решить консерватория?
— Консерватория дает в основном музыкальное образование и только в небольшой мере — актерское. В городе же не хватает музыкального вуза более широкого профиля: мы не готовим ни художников, ни хореографов, а такие специалисты очень нужны нашим театрам.
Мы могли бы взяться за это, но у консерватории, без преувеличения, нет ни одной свободной комнаты, где уж новый факультет открыть. Последняя наша новостройка — общежитие на улице Генкиной — сдана в 1984 году. Этот вопрос тоже надо решать.
Проблема еще и в том, что в нашей консерватории нижегородцев только одна треть, остальные — приезжие. Естественно, почти никто из них не остается, а если остаются, то не факт, что лучшие. Если бы театры могли предложить жилье и нормальные зарплаты, то никто бы и не уехал. Музыканты — это штучный товар, а он всегда дорог. И об этом стоит помнить!
Кроме того, в нынешней ситуации мы вынуждены будем сами заботиться о том, куда выпускников определить, потому что заявку на бюджетные места формируют, что называется, по факту востребованности. И именно местное министерство культуры решает: сколько требуется специалистов. Столько мест на обучение и выделяется. Вроде бы, все логично и понятно. Но, с другой стороны, сколько в Нижнем нужно композиторов, поэтов, писателей? Разве министерство может это прогнозировать? Нет, и не сможет никогда. Нельзя в этом случае идти от обратного: от того, сколько есть вакансий. А должности композитора вообще не существует — выходит, не надо их и учить? Это же ловушка абсурда!