И не удивительно. Гайдай очень трепетно относился к любому фрагменту. А многие из сцен придумывались на месте, актёрами, операторами и другими членами съёмочной группы.

Вот что говорил в одном из интервью во время съёмок легендарной картины Леонид Гайдай:

«Вероятно, я от комедии никогда не откажусь. Этот жанр постоянно привлекает меня. Однако не всякую кинокомедию я взялся бы поставить. В последнее время у нас появилось достаточно много так называемых „бытовых“ комедий, с лирически-камерным сюжетом, мягким юмором, незатейливым конфликтом.

Взгляните на режиссерский сценарий, нет, не на лицо страницы, а на ее оборот, — он весь исписан. То, что вы прочитали, еще не окончательный вариант, во многом он „варится“ здесь, на съемочной площадке, случается, что мы заново придумываем целые сцены. Наш фильм — труд коллективный. Вместе с актерами мы отрабатываем реплики, и частенько на репетиции экспромтом рождаются новые, подсказанные самими героями фильма…»

1. Леонид Гайдай, Наталья Варлей, Евгений Моргунов, Георгий Вицин и Юрий Никулин на съёмках фильма «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика». Фото О. А. Мерцедина.

Вот, например как описывает то, что творилось на съемочной площадке корреспондент журнала «Советский экран» Н. Орлова:
«Смена началась в 16.30 и должна была закончиться в 24.00. Снимали последние кадры в павильоне перед выездом на „натуру“… Впереди группу ждали Крым и Кавказ, а сегодня „юг“ сконцентрировался в девятом павильоне „Мосфильма“ и напоминал о себе только зеленым тряпочным плющом, лихо приколотым декораторами к белой стене, да стайкой „южных курортниц“ актрис массовки.

Снимали сорок девятый кадр — сцену в ресторане. В нем был занят только один актер — Александр Демьяненко… Шурика знакомят в ресторане с местными тостами и потчуют молодым вином. Это уже далеко не первый тост, но зато самый трогательный для Шурика — про птичку… Шурик неожиданно всхлипывает.

— Что такое, дорогой? — спрашивают его.
— Птичку жалко! — И разражается бурными детскими слезами.

Идет репетиция. Рядом с Шуриком — Демьяненко — режиссер-постановщик Леонид Гайдай. Вместе с актером он сотрясается в рыданиях.

— Птичку жалко… Вот так. Хорошо. Давайте снимать.
— Кадр 49, дубль 1, — сказал ассистент. Отсняли семь метров.
— А теперь, Саша, попробуй так, — говорит режиссер. — Ты страшно огорчен, но ты мужчина, ты держишь себя в руках, ты полон достоинства. „Птичку жалко!“ И, сжав зубы, скупо, по-мужски плачешь.

Перед пятым дублем у Саши Демьяненко высохли слезы, пришлось сделать глицериновые. Припудрили нос. Снова съемка… Растрепанный парень в вылинявшей ковбойке наконец плачет вполне удовлетворительно. Дубль удался»

2. Леонид Гайдай и Александр Демьяненко на съёмках фильма «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика».

3. А вот воспоминания Евгения Моргунова о съёмках другого забавного момента:

«Для Гайдая было главное, чтобы мы придумывали трюки. За каждый такой трюк Гайдай предлагал нам по две бутылки шампанского. Никулин заработал в „Кавказской пленнице“ 24 бутылки. Я — 18. А Вицин, к сожалению, заработал лишь одну бутылку. Потому что он страшно не любил шампанское. Он любил сдавать посуду…

Сценку с моим уколом придумал Никулин. Он сказал: „Какой смысл делать третий маленький укол, если два уже сделали. Моргунову надо сделать большой“. И принес из цирка красивый шприц с французским названием „жане“ вот, мол, его и будем колоть. Я сказал: „нет, колоть не будем, у меня семья“. Никулин говорит: „Не бойся, больно не будет“. Крупным планом снимали лицо, а сзади между ног установили табуретку, сняли с нее сиденье и положили обычную подушку. Саша Демьяненко брал шприц и втыкал. Семь раз мы снимали этот кусочек, я его боялся как огня — потому что там же всё рядом. Под табуреткой лежал Никулин, на руке у него была перчатка. Как только игла входила в подушку до упора, Никулин по команде Гайдая хватал ее рукой и держал. Это он поворачивал шприц то влево, то вправо, словно он покачивается. А все думали, что Моргунову пронзили его толстый зад…»

4. Эпизод с вращающейся головой Труса снимали так: Вицина снимали с бараньей шапкой на голове, затем перебивали планом Моргунова и Никулина. Вицин переворачивался, и его снимали сзади. Пиджак он надевал наоборот, из-за спину у него торчали чужие руки. А потом опять шел возврат к первоначальному положению.

5. Юрий Никулин и Наталья Варлей на горе Ай-Петри перед началом съемки. Фото Виталия Созинова.

6. А вот воспоминания Юрия Никулина о съёмках ещё одного момента:

«Красная Поляна. Наша группа расположилась на берегу горной речки. Несмотря на август, вода ледяная. Отваживаются купаться (вернее окунуться в воду) только местные мальчишки, которые уже привыкли к холодным ваннам. Героиня фильма Нина должна прыгать в горную речку, спасая Шурика. «Нет, нет! Наташа Варлей не полезет в воду! — говорит решительно режиссер Леонид Гайдай. — Не будем рисковать актрисой. Впереди еще съемки. Сделаем так: оденем одного из ребят в костюм Нины и пусть прыгает в воду. На общем плане зритель не увидит подмены!»

Один, два, три дубля прыгающих ребят. Наташа решительно подходит к режиссеру: «Леонид Иович! В фильме я все делаю сама и прыгать буду тоже сама. Я не боюсь ни камней, ни холодной воды».

После некоторого раздумья Гайдай соглашается. Теперь прыжок снимается более крупно. Зритель видит, что это прыгает именно Нина. Нырнув и проплыв метров тридцать, Наташа выходит (вернее пулей выскакивает) на берег. В кустах ее раздевает медсестра, растирает спиртом и укутывает в одеяло. Наташа Варлей довольна. Раздается голос оператора Константина Бровина: «Придется переснять. На объектив камеры попали капли воды». И снова дубль, и снова медсестра с растиранием (конечно, в картину вошел первый дубль!)

7. Наталья Варлей на съёмках фильма «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика». Фото О. А. Мерцедина.