Le Monde: Иран не простил России создание Демократической Республики Азербайджан

Операции российской авиации в Сирии с авиабазы Хамадан на северо-востоке Ирана завершились 22 августа, всего неделю спустя после начала беспрецедентного сотрудничества: Тегеран позволил иностранной державе действовать со своей территории впервые с исламской революции 1979 года. Однако такое партнерство повлекло протесты в Иране, и было решено его остановить. По крайней мере, «пока», пишет Le Monde. «Дальнейшее использование авиацией ВКС России авиабазы Хамадан в Исламской Республике Иран будет осуществляться на основе взаимных договоренностей по борьбе с терроризмом и в зависимости от складывающейся обстановки в Сирии», — отметил официальный представитель Минобороны России Игорь Конашенков. Но пока что Ту-22М3 и Су-34 пришлось вернуться в Россию, «успешно выполнив поставленные задачи». Обе страны, главные союзники президента Сирии Башара Асада, стремятся скрыть возникшие осложнения. «Речь шла о временной и скоординированной операции», — уверяет представитель иранского МИДа Бахрам Гасеми. Первые признаки иранского недовольства проявились через два для после официального начала российских ударов, которые, по заявлениям Москвы, были нацелены на позиции «Исламского государства» и «Джабхат Фатах аш-Шам» (дистанцировавшийся от «Аль-Каиды» «Джабхат ан-Нусра», — обе эти террористические организации запрещены в России, — прим. ИноСМИ) в провинциях Алеппо, Дайр-эз-Заур и Идлиб. 20 иранских депутатов потребовали провести закрытое заседание, чтобы «обсудить причины» предоставления военной базы «одной из сверхдержав». Затем они подчеркнули, что не возражают против такого шага, но хотели бы, чтобы их держали в курсе событий. Тем не менее, 21 августа министр обороны Хосейн Дехган заявил в телеэфире, что такое поспешное разглашение новости об ударах Россией свидетельствует о «высокомерии» и идет вразрез с дружбой двух стран: «Разумеется, россияне хотят показать себя сверхдержавой. Кроме того, им нужно показать себя влиятельным игроком, чтобы в будущем получить рычаг давления на США». Наконец, он подчеркнул отсутствие письменной договоренности двух стран. Во вторник Бахрам Гасеми постарался смягчить эти заявления и отметил, что новость была сначала озвучена в Москве лишь из-за «разницы в часовых поясах». Хотя обе страны и являются союзниками в Сирии с начала российского военного вмешательства в сентябре 2015 года, их связывают непростые отношения. В исторической перспективе Россия не внушает Ирану особого доверия. Некоторые даже припомнили Туркманчайский мирный договор 1828 года, по которому тогдашняя Персия была вынуждена уступить немалую часть территории Российской империи. И мало кто забыл, как после Второй мировой войны и англо-советской оккупации на северо-западе страны появилось поддержанное СССР эфемерное государство под названием Демократическая Республика Азербайджан. «Иранская революция 1979 года была направлена в том числе на то, чтобы восстановить суверенитет страны по отношению к великим державам вроде США и Великобритании, а также атеистического Советского Союза», — напоминает директор Московского центра Карнеги Дмитрий Тренин. Обе страны стали объектом международных санкций, а их руководством «движет сильная неприязнь в США». Они стали партнерами в Сирии, но это не отменяет «кардинальных расхождений между целями их правительств»: «Россия хочет сохранить в некотором виде сирийское государство с режимом, который при ее активном участии остался бы другом Москвы. Ее конечная цель — вовсе не спасение Асада, на которого она обладает лишь ограниченным влиянием. Иранцы же наоборот сражаются за Асада, чтобы сохранить важнейшие каналы снабжения ливанской «Хезболлы» и укрепить влияние» в регионе. Если Тегеран открыто поддерживает стоящий у власти в Сирии алавитский клан (ответвление шиизма), то Москва старается не ввязываться в конфликт шиитов и суннитов, поддерживая отношения с суннитскими странами региона. Есть и другие препятствия. Россия дистанцировалась от гражданской войны в Йемене, тогда как ее иранские союзники поддерживают хуситов и борьбе с устроившей вмешательство на стороне правительства арабской коалицией во главе с Саудовской Аравией. Как отмечает Дмитрий Тренин, «способность России поддерживать тесные связи одновременно с Ираном и Израилем свидетельствует о гибкости Москвы и ограничениях российско-иранского сотрудничества», пишет Inosmi.