"Я абсолютно уверен в победе сил сопротивления в Харькове. Это лишь вопрос времени"

23 августа Харьков отметит 73 годовщину освобождения города от немецко-фашистских захватчиков. В этот же день два года назад под знаменами Победы и движения "Юго-Восток" прошел последний многотысячный митинг горожан против захватившего власть в Киеве националистического режима. О событиях тех дней и сегодняшнем развитии событий в интервью Накануне.RU рассказал один из руководителей Харьковского сопротивления Антон Гурьянов.

Гурьянов Антон Борисович родился в Харькове в 1973 г. Кандидат экономических наук, доцент. Общественный и политический деятель Восточной Украины. С 2011 по 2014 годы – участник организации "Суть времени". С 2013 – основатель и координатор организации "Русский Восток". Один из наиболее активных участников событий весны 2014 года на Юго-Востоке Украины в Харькове. 7 апреля 2014 года организовал проведение собрания территориальной громады города, депутаты которой провозгласили Харьковскую Народную Республику. Организатор штурма Городского совета Харькова 13 апреля 2014. С 2015 – сотрудник аппарата Народного Совета ДНР.

Вопрос: Антон Борисович, расскажите немного о себе.

Антон Гурьянов: Родился я в Советском Союзе в городе Харькове 9 сентября 1973 года, в интеллигентной семье. Отец — инженер, мать — преподаватель. Думаю, семья накладывает серьезный отпечаток на то, кем человек становится в будущем. Не всегда определяющий, бывают исключения, но семья очень многое дает.

Учился в обычной харьковской средней школе №18. Любимый предмет был история, я даже хотел поступать на исторический факультет университета, но все-таки выбрал ХИСИ (Харьковский инженерно-строительный институт), специальность — производственное и гражданское строительство, инженер-строитель. Институт окончил в 1995 году.

Вопрос: Не жалеете, что все-таки не выбрали историю?

Антон Гурьянов: Нет, не жалею. Потому что именно техническое образование сформировало мое мировоззрение, мой способ мышления. Я считаю, что строительство и экономика очень сильно связаны. Потом мне эти знания очень пригодились и в работе, и в научной деятельности. Я занимался изучением организационных структур и управлением ими. И навыки инженера оказались особенно полезны.

Вопрос: Итак, что было после окончания института?

Антон Гурьянов: Я работал в сфере бизнеса. Занимался торговлей, книгами торговал. Потом несколько месяцев работал в компании PepsiCo - Украина. Занимался бизнесом, в том числе в Москве. А потом в 2000 году к этому занятию потерял интерес. К тому же возникло четкое понимание, что для достижения серьезных результатов придется переступать закон. Мне этого совершенно не хотелось делать. И я решил попробовать себя в науке. В 2000 году поступил на факультет последипломного образования в ХИСИ, окончил в 2001. Поступил в аспирантуру. И с 2001 года начал преподавать в этом замечательном университете — он тогда уже университетом стал.

Вопрос: Какие дисциплины Вы преподавали?

Антон Гурьянов: Преподавал я дисциплины, связанные с управлением предприятием — менеджмент, стратегический менеджмент, маркетинг и подобные дисциплины. Поскольку в этой сфере у меня есть реальный опыт, я могу сказать, что преподавал то, что на своем опыте прошел. И моя диссертация была на эту же тему, она называлась "Стратегия диверсификации для предприятий Украины". Защитил я ее в 2007 году.

Вопрос: Вы кандидат экономических наук?

Антон Гурьянов: Да. И в 2011 году я получил звание доцента. Еще был очень интересный опыт — в 2004 один год удалось проработать в школе. При ХНУСА есть лицей для старших классов. Я преподавал в университете и по совместительству преподавал экономику в лицее при университете. Это был опыт непростой, я понял, что многих учителей можно к наградам представлять. Психологическая нагрузка у школьного учителя гораздо выше, чем у преподавателя ВУЗа. Это совершенно другая работа — не просто преподавание, а еще и воспитание. На Украине образование уже тогда было в плачевном состоянии, а что там сейчас происходит — мне даже страшно представить. Хотя наши учителя делали все, чтобы передать детям знания.

Вопрос: Вы говорите, интересный опыт? Один год работы в школе так сильно на Вас повлиял?

Антон Гурьянов: Характер изменился. Вообще, опыт преподавательской работы приводит к внутреннему спокойствию. Иначе на такой работе человек долго не выдержит.

Вопрос: Антон Борисович, а общественной деятельностью Вы когда начали заниматься?

Антон Гурьянов: В 2011 году. Хотя, вообще-то, еще в школе пытался. В клубе интернациональной дружбы при Доме Пионеров английский язык изучал, и в рамках пионерской организации занимался общественной работой в школе. Классные политинформации проводили по пятницам. Читали газеты, обсуждали внешнеполитическую обстановку. Понятно, что все это было формально, но все-таки какие-то ориентиры закладывались уже тогда. К сожалению, в то время всерьез политическим мировоззрением учеников школа не занималась. Да в общем-то, и сейчас не занимается.

Подписи собирали. Петиция в "Пионерской правде" была: "Свободу Леонарду Пелтиеру".

А потом на фоне известных политических событий я к этому делу интерес потерял, и снова стал заниматься уже в зрелом возрасте.

Вопрос: В 2011 году?

Антон Гурьянов: Да. Со мной случился такой "квантовый скачок", до этого я аполитичен был.

Вопрос: Может, дело в возрасте? С накопленным опытом произошел переход количества в качество, и стало понятно, что происходит в стране?

Антон Гурьянов: И да, и нет. Я всегда понимал, что происходит на Украине. Я систематически занимался научным анализом управленческих структур, причем не абстрактной теорией, я практик. И мне было понятно, как устроено "государство Украина". И происходило с Украиной именно то, что и должно было происходить при той структуре общества, которая сложилась...

Вопрос: Извините, а что за структура сложилась?

Антон Гурьянов: Криминально-олигархическая структура. И опасность была в том, что Украина с этой своей структурой власти и управления попала в глобальную геополитическую игру систем намного больших, чем сама Украина. И власть эту игру совершенно не понимала. Для геополитических игроков, которые выступали на стороне США, Украина была недостаточно оторвана от России, это было очевидно. И игры "Партии регионов" с ассоциацией в ЕС вели страну к экономическому и политическому кризису, общественным беспорядкам и, в итоге, к гражданской войне.

И в 2011 году мне стало понятно, что займусь я политикой или нет — политика мной в любом случае займется независимо от моих желаний.

И я вступил в общественное движение "Суть времени". Состоял в нем с самого момента создания и до 2014 года. Когда это движение возникло, было очень много энтузиазма с этим связано, и те мысли, те смыслы, которые формулировал Кургинян, на тот момент мне были очень резонансны.

Вопрос: То есть Вы преподавали в ВУЗе, занимались научной работой и одновременно вели общественную деятельность как участник движения "Суть времени"?

Антон Гурьянов: Да.

Вопрос: И в чем заключалась общественная деятельность?

Антон Гурьянов: Например, устраивали выставки. "20 лет без СССР" была известная выставка в Харькове. Щиты, на которых была эта выставка сделана, мы изготовили на собственные средства. Взаимодействовали с КПУ, с ПСПУ, они иногда к нам обращались с просьбой предоставить им эти щиты, потому что они отличались прочностью и устойчивостью.

В 2012 году выезжали в Москву на митинг "Сути времени" вместе с ПСПУ Витренко, всего 50 человек. И опять же, все это делалось на наши личные средства. Сами нашли автобус, собрали средства на эту поездку, транспарант... Все делалось на энтузиазме. С окраины Москвы и до места митинга вообще на метро добирались.

Вообще так сложилось, что мне приходилось в рамках "Сути времени" работать не только с Харьковом, но и с другими регионами. Я часто ездил в Одессу, в Донецк, донецкую ячейку очень хорошо знаю, замечательные ребята, и сейчас большинство из них воюет. В Киев ездил регулярно. Фактически, харьковская ячейка была одной из ведущих в "Сути времени" Украины.

В августе 2013 года собирали подписи за вхождение Украины в Таможенный союз, собрали пять с лишним тысяч подписей. И мы все эти коробки с подписями вручили в Администрацию президента. Понятно, что это количество относительно небольшое, но и вся работа велась на общественных началах. Туда не было вложено ни рубля. "Суть времени" - одна из немногих организаций, которая работала на энтузиазме. Денег туда не вкладывалось ни копейки, я могу это сказать совершенно точно. Наоборот — люди, которые туда вступали, несли свои деньги туда. Ну и методы работы были, в общем-то, мирные, в отличие от того же Майдана... Это очень ценный опыт, я от него никогда не откажусь.

Вопрос: А почему Вы покинули "Суть времени"? Был какой-то конфликт?

Антон Гурьянов: Нет. Никакого конфликта не было. Просто на определенном этапе у нас возникли разногласия. Дело в том, что "Суть времени" – общественная организация, и методы их работы соответствующие. В политику это движение так и не пошло. Ни здесь, ни в Донбассе, ни в России. Несмотря на то, что все возможности для этого были. Но было принято именно такое решение, и я отношусь к нему с пониманием.

Что касается меня, то с определенного момента моя деятельность вышла далеко за рамки общественной, как ее принято понимать. Фактически, ее можно назвать политической. И по целям, и по методам, что самое главное. И вот со стороны "Сути времени" эти мои самостоятельные политические действия одобрения не получили.

Вопрос: Так в чем именно суть разногласий?

Антон Гурьянов: В самом факте того, что я пошел в политику. И начал действовать как некая автономная единица. Разумеется, в рамках общественной организации это невозможно. И нам пришлось расстаться. Решение об уходе я принимал самостоятельно. В июле 2014 года, уже в Донецке.

Вопрос: Давайте поговорим о Майдане. В какой момент стало понятно, что в стране происходит что-то не так?

Антон Гурьянов: Да в общем-то, как только был курс на евроинтеграцию взят.

Вопрос: То есть уже сам по себе курс на евроинтеграцию был ошибкой? А массовые беспорядки?

Антон Гурьянов: Это было ожидаемо. Мы их предсказывали. Еще когда был взят этот курс на евроинтеграцию. В 2013 году, когда мы выходили на акции в поддержку Таможенного союза, Андрей Войцеховский взял у меня интервью. И в этом интервью, когда еще никакого Майдана не было, я четко проговорил, что если Янукович хочет беспорядков на Украине, он может продолжать этот курс на евроинтеграцию. То есть вплоть до гражданской войны. Не помню, произносил ли я тогда дословно "гражданская война"... Но это был один из очень вероятных на тот момент сценариев.

Вопрос: А с началом Майдана?

Антон Гурьянов: С началом Майдана у нас уже было понимание, что нужно объединяться со своими... по крайней мере, с теми, кто идет в похожем векторе. У нас очень хорошие отношения сложились с Союзом Граждан Украины, и с началом Майдана мы объединились в структуру, которую назвали "Русский Восток".

Мы прекрасно понимали, что наших сил недостаточно просто количественно. В качественном смысле мы могли бы стать основой для организации, неким "скелетом". Мы – это "Русский Восток", коммунисты, ПСПУ и так далее. Это могло бы дать результат, при условии, что это все получит достаточное финансирование.

Вопрос: А для чего нужно было финансирование?

Антон Гурьянов: Для создания структуры, на основе которой можно организовать сопротивление. Мы прекрасно видели, что идут тренировки боевых отрядов. По Харькову, я про другие города молчу. По Харькову висели объявления "Лiтнiй Вишкiл". У нас это проводили "Патриоты Украины", другие похожие структуры. Все это происходило на наших глазах. Там готовились не сотни, а тысячи тех самых ребят, которые потом были задействованы в киевском Майдане, в харьковском. А исходя из масштабов того, что происходило...

Если в Харькове, самом восточном городе Украины, одном из оплотов "Партии регионов", шла националистическая агитация, проводились рекламы этих "Вышкилов", то что мы можем говорить о других городах? Сейчас многие из них в азовах, айдарах... А могли быть на нашей стороне.

Вопрос: То есть Вы считаете, что нынешний состав националистических батальонов – это именно те люди, которых начинали готовить в 2013 в этих лагерях?

Антон Гурьянов: Да, совершенно верно. Не все, разумеется. Но в основе — да. Ну и на Майдане они себя очень ярко проявили.

Вопрос: Это понятно. Но все-таки, зачем нужно было финансирование? Почему нельзя строить эту работу на энтузиазме? Искать идейных. Если человек разделяет определенные убеждения, он и без денег на многое готов. Вы же работали без финансирования три года.

Антон Гурьянов: Для того, чтобы подготовить людей хотя бы к таким уличным стычкам, как на Майдане, необходимо хотя бы месяц с ними позаниматься. Нужны лагеря. Это аренда земли, помещений или палаток и так далее. Нужны продукты в больших количествах. Питьевая вода. Повар, который умеет готовить на такое количество курсантов. Тренера нужны. Необходимо вести информационную работу, проводить ту же самую рекламную кампанию. Печатать учебные материалы и агитацию...

Вопрос: Обеспечить лояльность правоохранителей?

Антон Гурьянов: С харьковскими правоохранителями как раз все было нормально, потому, что они тоже прекрасно видели, что происходит. С ними бы проблем не было. Основная проблема была в том, что это все нужно было как-то организовать. Если на организацию выставок у нас еще хватало собственных ресурсов, то тут уровень затрат требовался принципиально иной. И наши скромные финансовые возможности обеспечить его никак не могли.

Вопрос: В какой момент Вы поняли, что переворот произошел? Где для Вас тот рубеж, который четко разделил ситуацию на "до" и "после"? Бегство Януковича?

Антон Гурьянов: Немного раньше. Когда в дело вступили эти "неизвестные снайперы", небесная сотня, мне стало понятно, что это — все. Существует определенная технология, просто отработанный сценарий. Основанный на работах Джина Шарпа. Это все еще в Прибалтике происходило. И в этом сценарии принесение сакральной жертвы, такой, как небесная сотня — это точка невозврата.

Вопрос: Получается, если этот сценарий начал реализовываться, понятно, что он дойдет до конца?

Антон Гурьянов: Разумеется.

Вопрос: Ну а теоретически хотя бы – была возможность, что Янукович в последний момент все-таки одумается, стукнет кулаком по столу и разгонит все это?..

Антон Гурьянов: Нет.

Вопрос: То есть было изначально понятно, что он отдаст власть?

Антон Гурьянов: В 2004 году он уже проявил себя определенным образом. Было понятно, что в критической ситуации на решительные действия он неспособен. Если бы сценарий не выводили на такой уровень, то у Януковича, возможно, были бы какие-то шансы. Мне после событий 2004 года было понятно, что Янукович – фигура совершенно несамостоятельная, и в критической ситуации ничего хорошего от него ждать не следует.

Скорее, я бы назвал переломным другой момент. Но эти события не так известны.

Вопрос: И какой именно?

Антон Гурьянов: 22 февраля 2014 года. Съезд депутатов всех уровней в Харькове. Тогда у региональных властей восточных регионов были все шансы сформировать реальную альтернативу киевскому перевороту. Шансы были очень серьезные. У них была поддержка населения этих регионов практически абсолютная, силовики местные, и милиция, и армия, настроены были довольно лояльно. Легитимность полномочий этого съезда на фоне киевского переворота смотрелась очень выгодно. Была своя политическая сила – "Украинский фронт", которую Добкин и Кернес создавали. Были административные и финансовые ресурсы. В самом начале можно было опереться на тот же "Оплот" Евгения Жилина. Даже без Януковича шансы были очень высоки. И все эти шансы были упущены.

Если бы Харьков в тот момент создал ополчение, я думаю, что оно было бы самое массовое на Юго-Востоке. Учитывая военный и производственный потенциал, могло и до Киева дойти, и закончить эту "Революцию Гидности" ("достоинства") как полагается.

Вопрос: И почему это не произошло?

Антон Гурьянов: Точно не знаю. Могу предполагать. Побоялись опереться на народ, на свои силы. Испугались, что их просто уничтожат. Ну и, как показала практика, зря, потому, что в Донецке не побоялись и стоят до сих пор.

Вопрос: То есть именно этот момент был переломным?

Антон Гурьянов: Да, именно тот момент, когда региональные власти не стали реализовывать протестный потенциал народа в конкретный политический результат. И стали потихоньку стихийный протест сливать.

Вопрос: Насколько я помню, Вы и ваша организация "Русский Восток" начали действовать уже после этого момента. Как бы Вы оценили свои шансы на успех?

Антон Гурьянов: Сложно сказать. У нас не было административного и финансового ресурсов. Все, что у нас было – это наши сторонники. Разумеется, вероятность успеха была гораздо меньше, чем у региональных властей. Хотя, всякое случается.

Вопрос: И при этом Вы все равно приняли решение действовать?

Антон Гурьянов: Разумеется. Но в тот момент мы немного иначе оценивали свои шансы. Это сейчас можно сказать, где был переломный момент, каковы причины событий... Тогда нам приходилось принимать решения в условиях дефицита времени и отсутствия необходимой информации. То есть действовать быстро, даже где-то наугад, интуитивно.

Вопрос: Если бы Вы тогда знали то, что знаете сейчас, Вы все равно бы приняли решение сопротивляться?

Антон Гурьянов: Однозначно да. Не могу сказать, что наши действия были безупречны, но сам вопрос – сопротивляться или нет – даже не стоял никогда.

Вопрос:  И как Вы собирались действовать? Понятно, что протест не может быть ради протеста. Какие цели вы ставили?

Антон Гурьянов: Про отделение на тот момент мы не думали, мы предполагали, что Россия нам поможет неким более мягким способом. Рассматривался сценарий создания народных республик или единой Новороссии, которая не входит в состав России, но опирается на право... В конституции Украины зафиксировано право народа на прямое волеизъявление. Которым, собственно, и прикрывался Майдан. Мы исходили из того, что у нас есть такое же право. Разумеется, мы понимали, что "мировое сообщество" в лице Соединенных Штатов за нами такого права никогда не признает, но опираться собирались именно на него. Но в самом начале протеста конкретных планов еще не было.

Вопрос:  Харьковчане поддержали протест?

Антон Гурьянов: Да. 22-23 февраля на защиту памятника вышло от 3 до 5 тыс. И этого оказалось достаточно, сразу начались определенные организационные подвижки. И в этом смысле харьковчане продемонстрировали массовость. Я могу сказать совершенно точно: самые массовые выступления были в Харькове.

Вопрос: А в цифрах? Примерно? Массовость — это сколько?

Антон Гурьянов: 1 марта, когда выставляли захватчиков из здания облсовета, от 50 до 70 тыс. было на площади Свободы. По некоторым оценкам, туда вышло до 10% населения города. 13 апреля, когда был поход на Харьковский городской совет, где-то 50 тыс., наверное. Тяжело точное число назвать. Сумская была заполнена от площади Свободы до площади Конституции. Все это был сплошной поток людей.

Так выглядела площадь Свободы в Харькове 1 марта 2014. Спустя несколько минут эти люди возьмут штурмом здание ОГА и вышвырнут оттуда сторонников переворота, которые занимали его с 23 февраля.

Могу сказать, что подъем был очень мощный, но без должной структурной работы, без организации, которая была у наших оппонентов, это все очень быстро приобретало хаотические формы. Возникали конфликты, причем не сами возникали — их инициировали, в том числе и сотрудники СБУ. У меня нет точной информации, разумеется... Но мы наблюдали множество искусственных конфликтов, провокаций, на почве идеологии, финансов...

Вопрос:  Кто организовывал митинги?

Антон Гурьянов: Несколько организаторов было. Была группа "Юго-Восток" Юрия Апухтина. У него была общественная организация "Великая Русь". Вторым организатором было общественное объединение "Боротьба", и третий какой-то был стихийный организатор... Но основные были эти два, потому что у них были официальные юридические лица, им было проще всего. Мы, соответственно, подключались или к тем, или к другим. Но в основном мы сотрудничали с "Юго-Востоком". Потому что "Боротьба" была довольно специфической организацией.

Вопрос: А между собой как-то сотрудничали организации?

Антон Гурьянов: Попытки сотрудничества были, но, повторюсь, очень грамотно работали структуры, которые этому противодействовали. Например, была ситуация, когда на площади Свободы параллельно проходило три митинга. Один вел Юрий Апухтин и "Юго-Восток", второй вела "Боротьба" и третий вело, по-моему, "Народное Единство", тоже была какая-то структура совершенно непонятная. И каждый на другого указывал: "вот они продались"... То же самое происходило в Одессе. На Куликовом Поле протестующих активно ссорили между собой, к сожалению, довольно результативно.

Вопрос: Харьковская Народная Республика была провозглашена 7 апреля 2014 года. Давайте поговорим об этом. Скажите, когда вообще возникла идея создавать народную республику?

Антон Гурьянов: Ну, собственно, идея витала давно, но окончательно она оформилась 6 апреля на нашем собрании. Тогда второй раз протестующие взяли штурмом здание обладминистрации. Мы понимали, что третий раз нам это сделать не дадут, нужно было полностью использовать эту возможность.

Вопрос: Как вообще возникло понимание, что это необходимо, чья это идея, как это произошло?

Антон Гурьянов: Это была идея нашего аналитического центра, который начал свою работу в 2013 году, "Русский Восток". По итогам событий мы пришли к выводу, что необходимо дать движению сопротивления четкую цель. К апрелю у протестного движения наметилась некая безысходность и усталость от митингов. Поскольку митингов уже прошло много, а практического результата от них не было. Хунта ждала, пока иссякнет протестный потенциал и тянула время, чтобы взять под контроль силовые структуры. И это у нее получалось, хотя и с трудом. У нас была надежда на то, что удастся договориться с депутатами городского или областного совета, чтобы они произвели чистку в своих рядах, изгнали националистов и ввели на их место участников протестного движения. Это было возможно, в соответствии с законодательством. Тем более по сравнению с Майданом, нормальная была бы процедура. Но в тот момент депутаты решили, что своя рубашка ближе к телу, и сотрудничать отказались.

Вопрос: С кем из депутатов Вы контактировали?

Антон Гурьянов: Я бы не хотел это озвучивать.

Вопрос: Скажите, вы рассматривали Харьковскую Народную Республику как получение дополнительных возможностей в составе Украины? Или как отдельное государственное образование?

Антон Гурьянов: Именно в том момент мы рассматривали Харьковскую Народную Республику как некий субъект де-факто уже федерализирующейся Украины. То есть как принуждение... Акт принуждения к федерализации, можно так сказать. Необходимо было получить возможность для самоопределения жителей Харьковской области.

Дело в том, что в рамках унитарной Украины никакого права на самоопределение у жителей Харьковской области, конечно же, не было. Но, объявляя Харьковскую Народную Республику, мы тем самым заявили, что воля народа, который живет на этой территории, состоит в том, чтобы такое право иметь. И народ путем прямого волеизъявления об этом объявляет. Украина и так уже была унитарным государством очень условно, поскольку в ее состав входила автономная республика Крым. А если Крым может, почему мы не можем? Поэтому мы не занимались тогда сепаратизмом, депутаты принимали присягу на конституции Украины. И действовали мы на основе этой конституции.

Вопрос: Как вообще это все произошло? Утро 7 апреля 2014 года, облсовет взят, и...?

Антон Гурьянов: И мы узнаем, что в Донецке тоже взята администрация и провозглашена Донецкая Народная Республика.

Вопрос: Вы как-то согласовывали ваши действия?

Антон Гурьянов: Нет.

Вопрос: Может быть, был некий общий центр управления?

Антон Гурьянов: Ну если он и был, то мне он неизвестен. Мы пришли к одним и тем же решениям независимо друг от друга. В Донецке объявили чуть раньше, они выложили материалы в интернет. И мы, соответственно, свои материалы скорректировали по этому образцу. И заявили о своем праве на самоопределение в рамках этого государства. То есть на тот момент мы заявили о том, что мы, как народ этой территории — Харьковской области — говорим о том, что мы вправе определять, как мы хотим жить, самостоятельно, без оглядки на Киев. И мы не согласны с тем, что в Киеве происходит.

Вопрос: Как это все происходило? Не было конфликтов с организаторами штурма?

Антон Гурьянов: Нет, конфликта не было...

Вопрос: Кто организовал штурм 6 апреля?

Антон Гурьянов: Логвинов и Юдаев. Их группа. У них не было, как таковой, организации. У них были их десятки. Себя они называли "Украинский Восточный Блок", УВБ.

Вопрос: Вы просто пришли туда в полдень 7 апреля и объявили о своих намерениях?

Антон Гурьянов: Да, и стали эти намерения реализовывать. Подготовили документы, организовали избрание депутатов, привели депутатов к присяге.

Вопрос: Это было законно?

Антон Гурьянов: Это все было в полном соответствии с ющенковским законом "О мисцевих громадах". Мы тогда и назвались собранием харьковской громады. И депутаты были от лица громады города Харькова. Потом уже, после провозглашения, мы назвали себя советом народных депутатов. А на момент провозглашения это были депутаты харьковской территориальной громады. Так что даже в таком виде это имело веские юридические основания.

7 апреля 2014. Антон Гурьянов объявляет решение депутатов о создании Харьковской Народной Республики

Вопрос: После провозглашения что Вы делали?

Антон Гурьянов: После провозглашения произошла провокация... Некие неизвестные "люди в масках" атаковали милицию в здании ОГА. Подожгли вход в здание коктейлями Молотова. Разумеется, милиция сразу же оборвала с нами все контакты, по понятным причинам, их товарищей там жгли от нашего имени... Получилось так, что столкнули антимайдан и милиционеров, которые нам сочувствовали и помогали.

Стало понятно, что после случившегося борьба в таком формате смысла не имеет, здание нами полностью не контролируется, единого организующего ядра нету, сил, чтобы удержать здание, недостаточно. Тем более, когда присутствуют провокаторы в рядах, как ты их отличишь? Люди, которые жгли милиционеров — они же никуда не делись. Было понятно, чем все это закончится.

7 апреля 2014. Горят баррикады и первый этаж здания ОГА.

Вопрос: А каким количеством людей располагала ваша организация?

Антон Гурьянов: У нас на тот момент было около ста человек списочного состава, не регулярного, а которые в разное время могли прийти куда-то. В той ситуации мы решили, что полезнее будет зафиксировать результат и вывести актив. А утром 8 апреля тех, кто решил оставаться в здании, арестовали.

Вопрос: Какими были Ваши дальнейшие действия?

Антон Гурьянов: Я понимал, что скорее всего, меня в розыск объявят, никаких иллюзий на этот счет у меня не было. Хотя знал, что действую в рамках закона, но было понятно, что мне предъявят сразу же сепаратизм, нарушение государственной целостности. Ну и потом, с февраля 2014 закона на Украине нет.

Вопрос: То есть с 7 апреля Вы перешли на нелегальное положение?

Антон Гурьянов: Совершенно верно. Я и до этого не жил в своей квартире по соображениям безопасности. А с того момента я стал жить в квартире, о которой вообще никто не знал, у своего товарища. Которого даже среди своих мало кто знал. Думаю, это меня и спасло.

Вопрос: Какие-то особые меры конспирации предпринимали?

Антон Гурьянов: Ну не то, чтобы особые... Мне необходимо было встречаться с многими людьми, на квартире у товарища это делать было невозможно, по вполне понятным причинам. А в городе в толпе я затеряться при всем желании не смогу — у меня внешность примечательная и рост 2 метра. Так что пришлось выбирать места встречи в лесопарковой зоне.

Вопрос: То есть в лесу что-ли?

Антон Гурьянов: Ну да, а что тут такого? Воспользовались опытом предков. Подобрали несколько мест с удобными путями отхода, продумали все это дело. И встречался... с активистами, с депутатами некоторыми и с журналистами даже. Мы тогда очень большую работу провели, на самом деле, результативную. Но пока подробно не могу рассказать.

Вопрос: Скажите, после событий в здании ОГА, зачем был нужен штурм здания городской администрации 13 апреля?

Антон Гурьянов: Мы решили попробовать еще раз. Поскольку митинги не утихали, еще был шанс попытаться реализовать протестный потенциал и закрепить Харьковскую Народную Республику. Реализовать, к сожалению, не удалось.

Мы на тот момент уже точно знали, что информация из центров, где организуются мероприятия, из "Боротбы" и из "Юго-Востока", очень быстро попадает в СБУ. Об этом были свидетельства определенные. У нас там были свои источники, которые сообщали... Мы не знали, кто или что является источниками утечки информации, но знали, что информация уходит. Поэтому мы решили попробовать, не координируя действий ни с кем другим, как мы это обычно делали, внезапно нанести удар именно туда.

Вопрос: Почему был выбран именно горсовет?

Антон Гурьянов: Потому, что до этого он ни разу не подвергался нападениям. И именно поэтому он не охранялся. Власти были уверены, что туда протестующие не пойдут.

Вопрос: Вы собирались принудить городские власти к переговорам путем захвата административного здания?

Антон Гурьянов: Да, но переговоры — не главное. Необходимо было провести сессию депутатов и начать работу в правовом поле Харьковской Народной Республики. Начать работу органа законодательной власти. Принять первые декреты, они уже были готовы, о самоопределении, о создании ополчения, о защите нового государственного образования, об обороне.

Вопрос: Вы хотели переподчинить себе силовые структуры?

Антон Гурьянов: Мы собирались создать свои. И обратиться к силовым структурам Украины с призывом вливаться в наши ряды. Ну конечно, это была авантюра.. Но только так она могла удастся. Потому что если бы мы начали с кем-то координироваться, это бы потеряло всякий смысл. Это должна была быть неожиданная атака.

3 апреля 2014. Идет штурм внутреннего двора горсовета.

13 апреля 2014. Горсовет взят. В этот момент харьковский мэр Кернес внутри здания ведет переговоры с лидерами протеста.

Вопрос: А ваши знаменитые переговоры с Кернесом после штурма? Он действительно тогда был бит? Грубо говоря, по морде получил? Или это слухи?

Антон Гурьянов: Это слухи, уверяю Вас. Не было ничего подобного. Я не стал бы распускать руки ни в коем случае. У нас произошел разговор. Короткий.

Вопрос: Переговоры состоялись?

Антон Гурьянов: Переговоры состоялись.

Вопрос: А кто еще участвовал?

Антон Гурьянов: Да, собственно, мы с ним говорили один на один.

Вопрос: А Константин Долгов и Алексей Верещагин?

Антон Гурьянов: Это уже после меня было. Это уже когда мы покинули внутренний двор здания, там осталась небольшая группа. Долгов и Верещагин разговаривали отдельно. Без меня. Я в то время уходил огородами и уже понимал, что в Харьков, скорее всего, не вернусь.

Вопрос: Сколько Вы после этого в Харькове пробыли?

Антон Гурьянов: В Харькове я больше не был, я был под Харьковом, неделю. До 20 числа. 22 апреля я уже был в Донецке.

Вопрос: Вы собирались просить помощи в ДНР?

Антон Гурьянов: В ДНР в тот момент был очень тяжелый период, у них не было возможности оказать помощь Харькову. В Харькове начался разгром сопротивления. Многие были арестованы, кто-то вообще бесследно исчез...

Вопрос: Чем Вы занимались в Донецке?

Антон Гурьянов: Наладил отношения с правительством ДНР, возобновил контакт с донецким отделением "Сути времени". И продолжил те процессы, которые начал еще в Харькове. Когда в июле в Харькове были задержаны Алексей Самойлов и Алексей Лукьянов, я стал заниматься исключительно вопросами их освобождения.

Вопрос: Это ваши соратники по движению "Русский Восток"?

Антон Гурьянов: Алексей Самойлов, проректор Славянского университета, доцент, один из участников сопротивления и мой учитель. Он, скорее, идеолог. Алексей Лукьянов — координатор Союза Граждан Украины в Харькове, соучредитель нашей организации "Русский Восток", мой друг и соратник. Задерживали их с полным пренебрежением к законности, Самойлов был избит очень сильно, выбиты зубы, серьезная травма ноги. Причем врачей к нему не допускали. Ему на тот момент было 53 года, немолодой уже... Лукьянов вообще прошел настоящий концлагерь, выдержал все пытки в СБУ, но остался несломленным. Период этот был достаточно длительный, добиться освобождения удалось лишь во второй половине 2014 года.

2 июля 2014 года. Так выглядел Алексей Самойлов в зале суда после "задержания".

Вопрос: Их одновременно освободили?

Антон Гурьянов: Лукьянова чуть раньше, в сентябре, насколько я помню. А Самойлова освободили 22 декабря. Конечно, было очень радостное событие... И я с ним уехал в Россию.

В России в начале 2015 года познакомился со многими участниками сопротивления из других городов. С большинством поддерживаем контакт. Но не со всеми. С большинстовом рабочие отношения установились, можно так сказать.

А потом летом 2015 года я вернулся в Донецк. Меня пригласили на работу в аппарат Народного Совета ДНР. Собственно, там я сейчас и работаю.

Вопрос: Я могу задать Вам несколько вопросов о Народном Совете?

Антон Гурьянов: Можете, но отвечать я на них не буду. Не имею права. Комментарии дает только пресс-служба.  Могу сказать, что после освобождения Харькова полученный опыт организации работы парламента буд?