В России исчерпан лимит на глупость

 

Четверть века минуло с тех пор, как наша страна услышала четыре буквы — ГКЧП. Спустя менее, чем полгода мы все внезапно проснулись в другой стране. Сейчас модно говорить о том, что, дескать, а при Союзе-то жилось лучше. Модно проводить всякие социологические опросы, неизменно демонстрирующие ностальгию по СССР. Модно ругать «прорабов Перестройки», а заодно и «проклятые 90-е».

 

Факт остается фактом: мы все дальше и дальше отдаляемся от той страны, в которой мы родились, не только по времени, но и ментально. СССР представляется каким-то другим миром, который существовал где-то в параллельной реальности, которую мы помним смутно, разве что по старым фильмам и черно-белым фотографиям. Да что там СССР, уже те самые «проклятые 90-е» представляются каким-то странным или страшным сном, который, все, закончился, и уже не вернется. Но так ли это?

 

20-е числа августа — время воспоминаний и переосмыслений. И большинство из нас вновь и вновь задает себе вопрос: а что это было? И с каждым годом ответить на него все труднее. Просто потому, что большинство населения просто не заметило ничего. И еще долго не замечало или не хотело замечать. Замечало только самые яркие моменты: когда спускали с Кремля знамя Родины, когда в обращении появились новые деньги, когда, приезжая к родственникам на Украину внезапно сталкивались с пограничниками в странной форме с вилкой на фуражке, а для того, чтобы поехать к родственникам в Прибалтику, оказалось, что еще и виза нужна. Замечали, когда резко взлетели цены, и большинству граждан пришлось в авральном порядке учиться выживать.

 

А ГКЧП не заметили. Вернее, конечно, все смотрели балет по телевизору и слушали радио, по которому передавали воззвание ГКЧП. И я слушал. Только я тогда был мальчишкой и совершенно не понимал, что происходит. Вот и большинство граждан нашей страны не понимало. Или им было просто до лампочки. Советская воспитательная система совершила одну (не одну, конечно) ужасную ошибку – она создала «тепличного обывателя», который не интересовался политикой и был уверен, что государство все за него решит. Вот и тут, наверное, тоже подумали. А государство внезапно изволило помрэ.

 

Как будто этого не понимали? Как будто не понимали, что ползучая реставрация капитализма, начатая еще Горбачевым, приведет к краху всего жизненного уклада. Но ведь реально не понимали. Ведь реально верили, что можно совместить колбасу по два двадцать и американские джинсы и японские видеомагнитофоны. Возможность открыто фарцевать и при этом бесплатно учиться и лечиться. Даже, когда снимали флаг с Кремля, еще не понимали, во что вляпались.

 

У нас сейчас принято ругать навязываемые при СССР лекции по диамату и гордиться тем, что их прогуливали и умудрялись сдать экзамены, не зная предмета. Зря. Нашли чем гордиться. Учили бы диалектику – не довели бы страну до такого.

 

Но все же были те, кому оказалось не все равно. И, к сожалению, они были на той стороне — на стороне Ельцина. Они пришли к Белому дому защищать «демократию», которой упоенно упивались последние годы. Правда, они смутно представляли себе, что такое «демократия». Они думали, что «демократия» — это свобода от опротивевших идеологических догм, свобода покупать любые товары и ездить заграницу. Они не думали, что демократия – это еще и свобода умирать от голода и нищеты, свобода убивать, свобода воровать, свобода грабить. Что у «демократии» лицо бандита в малиновом пиджаке. Что «демократия», оказывается, бывает плохо совместима с миром и дружбой народов – всем тем, что считалось незыблемым в Советском Союза – в этом смогли наглядно убедиться жители Чечни, Приднестровья, Карабаха, Абхазии, Южной Осетии, Таджикистана. Что «демократия», ну, совсем не совместима с доступным жильем, возможностью купить элементарный продуктовый набор для пенсионеров, с бесплатной медициной и образованием, со стабильностью и уверенностью в будущем своих детей. Ну, конечно, об этом не думали. Не думали и о том, что уничтожали страну. Нет, кончено, были там совсем уж упоротые антикоммунисты и сторонники расчленения СССР, но они погоды не делали. Да и сам Ельцин тогда еще в сознании большинства представлялся «коммунистом-реформатором», а никак не строителем варварского людоедского капитализма.

 

Многие тогда не понимали. Многие поняли, спустя два года, когда их расстреляли на том же самом месте по приказу их вчерашнего кумира. Многие не могли поверить, что «сторонники диктатуры» и «кровавые коммунисты» из ГКЧП не решились, а «демократ» Ельцин решился стрелять в свой народ. Многие тогда сдавали и сжигали медали, полученные в качестве «защитников свободной России». Многие, но далеко не все. А большинство и по сей день не понимает, что они тогда натворили, и вновь и вновь каждый год в конце августа спрашивают друг-друга: а что это вообще было?

 

Сегодня некоторые называют события того августа российским «Майданом», сравнивая его с тем первым киевским от 2003 года, когда народ вышел на улицы и без единого выстрела заставил растерявшуюся власть отступить. Похоже, конечно. Разница в том, что наш путч все же не был принесен нам извне. Это результат нашей собственной глупости. В то время, как украинская «революция» — продукт западных «цветных технологий», чего они особо и не скрывают.

 

Любители говорить об августе 1991-го как о «российском майдане», главным образом из числа нынешних оппозиционеров-либералов (которые почему-то при Ельцине оппозиционерами не являлись) нередко произносят это словосочетание со словом «первый». Опять же по аналогии с Украиной – у них был «первый Майдан» в 2003-м, спустя десять лет – второй.

 

Это в устах наших «оппозиционеров» звучит как намек на то, что и у нас будет второй. Если продолжать параллели с Украиной, то второй «Майдан» уже не будет таким мирным, как первый. Если на первом «Майдане» люди дарили милиционерам цветы, то на втором швыряли в них коктейли Молотова и горящие покрышки. Те же это были люди? Отчасти, да. И все же в обоих случаях это было агрессивное меньшинство, которое решило за всю страну.

 

Кто был в Киеве, не даст соврать – Майдан-то маленький. Ну, вот реально, не поместится там каких-то огромных толп в масштабе не то, чтобы страны – города, как нам любит демонстрировать пропагандистская телевизионная картинка. Вот и в Москве 25 лет назад это агрессивное меньшинство нам намайданило то, что сейчас имеем.

 

И самое страшное, что им этого мало, они хотят намайданить еще. Как на Украине. Только опять же по логике сравнений, новый путч должен привести к власти неадекватов, вызвать в реальность из недр кошмарных снов сюрреалистические картины обратной эволюции человека, разжечь пламя войны между вчерашними согражданами. Хотим ли мы этого? Так и будем сидеть, как 25 лет назад и ждать, что нам там намайданят?

 

Я не хочу сказать, что лимит России на революции исчерпан – это невозможно, революции всегда происходили в мире, происходят и будут происходить, вы это должны понимать, если вы знакомы с диалектикой. Я хочу сказать, что в России исчерпан лимит на глупость. Один раз мы уже потеряли великую страну. Как-то тихо, практически незаметно. Второй раз будет очень заметно. И громко. С грохотом артиллерии. Как на Украине. И мало не покажется никому.

 

Может, все же не поведемся на это второй раз?

 

Дмитрий Родионов