На приёме у врача. Смогли бы сегодня спасти Джузеппе Гарибальди и Эдит Пиаф

Джузеппе Гарибальди

Современники писали, что Гарибальди, страдающий от последствий серьёзных ранений, в конце жизни вставал с постели только для того, чтобы идти воевать. И то не всегда – иной раз его несли на руках.

Не сошлись во мнениях

За время войн Гарибальди получил девять ранений. Самое тяжёлое – 29 августа 1862 года во время сражения у горы Аспромонте (возле Рима). Пуля попала в правую стопу. Всемирно известного героя лечили самые именитые итальянские, французские и английские врачи – общим счётом 12 человек.

Медики не понимали, почему лечение не помогает, отёки на ногах не спадают, а все девять ран то и дело открываются вновь, и спорили, что могло быть причиной этому: уж не ревматизм ли, который мучил Джузеппе с юности. Последнее слово оставили за самым известным хирургом того времени, французским профессором О. Нелатоном. С помощью зонда врач исследовал рану. Зонд натолкнулся на какое-то препятствие, и Нелатон по характеристике звука счёл, что это была пуля. Осмотрев входное отверстие, подробно расспросив о том, нашли ли пулю после ранения и какое было отверстие от неё в сапоге, врач посоветовал расширить рану и щипцами извлечь злосчастный кусок металла.

С ним не соглашался Патридж, знаменитый хирург из Англии. Он присутствие пули отрицал, и операция, по его мнению, была не нужна.

Авторитет Нелатона победил, но операция прошла неудачно: пулю французский хирург не смог извлечь. Рана продолжала нагнаиваться и регулярно открывалась. Современные врачи считают это проявлением вторичного остеомиелита (гнойная инфекция, поражающая костную ткань).

Тактика русского доктора

Английские власти, которые поддерживали Гарибальди в борьбе за независимость Италии, привезли к нему знаменитого русского хирурга Н. Н. Пирогова. Наш соотечественник потряс медиков, лечивших героя, и прежде всего профессора Патриджа тем, что без зондирования раны, только с помощью внимательного осмотра и сбора анамнеза, а также измерения окружности пострадавшего голеностопа предсказал расположение пули и тактику лечения, которая впоследствии оказалась правильной.

А также на основании только внеш­него наблюдения заявил, что внутреннего воспаления нет (видимо, Пирогов говорил о сепсисе – общем заражении крови).

По мнению Пирогова надо было выжидать и, наблюдая изменения количества гноя и внешнего вида воспаления, решать, когда лучше извлекать инородное тело. Педантичные англичане заставили Николая Ивановича написать официальное заключение и настояли, чтобы их соотечественник Патридж ознакомился с этим документом. Тот переговорил с Пироговым и согласился с предложенной тактикой. А через 25 дней английские хирурги щипцами вытащили злосчаст­ную пулю. Пирогов также порекомендовал больному больше бывать на свежем воздухе и постараться больше двигаться, пусть даже и пассивно.

После операции Гарибальди был прикован к инвалидному креслу, но соблюдал все советы восхитившего его доктора и направил Пирогову собственноручно написанное письмо со словами благодарности.

Современный подход

Посттравматический остеомиелит развивается обычно через 1–2 недели после травмы. Сейчас лечение проводится только в условиях больницы. Назначают курсы антибиотиков и очищение плазмы крови от токсинов. На ранних стадиях проводят операцию по дренированию кости (обеспечению оттока содержимого раны), в запущенных случаях удаляют весь очаг инфекции (место ранения и нагноения).

Эдит Пиаф

До семи лет Эдит была слепой, что наложило отпечаток на её жизнь и творчество. Она считала, что чувствовала музыку и стихи по-особенному и, когда надо было разучить новую песню, ей достаточно было просто закрыть глаза.

В семи водах

Неизвестно, видела ли Эдит в младенчестве – сразу после рождения родители развелись, и она осталась с бабушкой по линии матери. Младенца не мыли и поили разбавленным вином, чтобы не кричал. В два года отец, увидев плачевное состояние ребёнка, отвёз Эдит к своей матери, которая содержала публичный дом. Бабушка нежно отнеслась к малышке и, отмыв её в семи водах, увидела залепленные гноем глаза. Мадам Гассьон сразу же позвала врача, который консультировал её гетер. Врач посоветовал носить чёрную повязку, промывать глаза холодной родниковой водой и хорошо кормить ребёнка. Гной постепенно сошёл, и стало понятно, что Эдит слепа.

Мадам Гассьон отвезла внучку к известному офтальмологу, который сказал, что шансов на излечение нет, но тем не менее посоветовал капать в глаза раствор ляписа (азотнокислое серебро, имеющее прижигающий и противомикробный эффект). Бабушка и внучка начали с энтузиазмом лечиться: лекарство жгло, но Эдит терпела. Она так хотела прозреть, что вставала даже ночью, чтобы лишний раз промыть глаза.

Снова не увидев улучшения, мадам Гассьон обратилась к ещё одному док­тору. Тот посоветовал опять носить чёрную повязку и дал глазную мазь неизвестного состава. Повязку велел носить постоянно не менее года, а потом внезапно снять при дневном свете.

Звуки музыки

Слепая Эдит познавала мир через звуки и запахи. Чтобы развлечь ребёнка, бабушка купила пианино и пригласила учительницу музыки. Девицы из публичного дома привязались к малышке, душили её своими духами и шили ей тряпичные куклы. А когда Эдит исполнилось семь лет, бабушка и глубоко верующие путаны из её заведения повезли девочку поклониться мощам святой Терезы в город Лизье. Через 6 дней бабушка сняла с глаз Эдит чёрную повязку, и малышка... прозрела. Первое, что увидела девочка, были клавиши пианино.

До конца дней певица оставалась верующей и чтила святую Терезу.

Современные исследователи считают, что у Эдит была врождённая катаракта (помутнение хрусталика) обоих глаз. А её прозрение – это редчайший случай самопроизвольного рассасывания катаракты, связанного с ростом ребёнка и изменением строения глаза.

Но ушла из жизни Пиаф от другой болезни. Развлекая в детстве вместе с отцом – уличным акробатом – парижскую публику, Эдит рано пристрастилась к табаку и алкоголю. А когда стала известной певицей, у неё появилось ещё одно сомнительное удовольствие – наркотики. Причём Пиаф прекрасно осознавала весь ужас своего положения, но не могла неузнанной лечь в специальную клинику даже за границей. В конце концов её госпитализировали, и она прошла курс лечения, который в те годы заключался в постепенном уменьшении количества вводимого наркотика, что приводило к ломке – абстинентному синдрому, который появляется, если организм, привыкший к наркотикам, не получает их в нужном количестве. Печень Эдит уже не справлялась с нагрузкой, несколько раз врачи выводили певицу из состояния печёночной комы, но последнюю кому она не пережила.

Современный подход

Малышу с врождённой катарактой врачи должны вовремя назначить лечение – лучше в возрасте до 4 лет, максимум до пяти. Если катаракта расположена далеко от центра глазного яблока, что встречается редко, ребёнку прописывают капли, расширяющие зрачок, увеличивая тем самым количест­во света, которое должно попадать на сетчатку. Если помутнение хрусталика – в центральной части, то катаракту удаляют хирургическим путём под общим наркозом. У малышей катаракта представляет собой мягкий сгусток, который с помощью крошечного насоса извлекают через небольшой разрез и, по необходимости, вставляют искусственный хрусталик.