«Я с западенцами служил, те злые были», — репортаж «Русской Весны» с позиций батальона «Патриот»

«Русская Весна» продолжает серию репортажей про отдельный батальон специального назначения «Патриот», несущий службу на передовых позициях ДНР.

Позывной — Зенит, но представляется Валерой.

Зенит — это питерская футбольная команда, за которую он болеет. Но сам не питерский, а местный.

Двадцать два года, худая физиономия, торчащий чубчик. Воюет с начала 2015 года, все это время на передовой.

Ему все вспоминают какую-то недавнюю историю, но на вопрос о том, что произошло, Валера хохочет и отвечать отказывается. Наконец, рассказывает.

— Ну, обстреляли нас САУшками, 152-мы. Загорелось поле, огонь пошел в сторону наших рубежей, пришлось доставать из блиндажа крупнокалиберный пулемет и БК, уносить, тушить. Лучше бы был бой.

Опять не выдерживает, прыскает.

— Потом козы наших союзников, — уже серьезно продолжает, торжественно, — разминировали растяжки. Хвост в одну сторону, рога в другую. Их смерть была не напрасной. Сегодня у нас будет супчик. Но лучше бы они выжили…

— Слушай, как тебя родители вообще воевать отпустили?

— Да нормально. Завтра в гости приедут, пирожки привезут.

— Я серьезно!

— Очень серьезно привезут.

— Не боятся за тебя? Здесь ведь неспокойный участок фронта.

— Да они в основном по вечерам стреляют. ЗУшки, БМП, минометы, козы.

— А подобраться ближе не пытаются?

— Кто? — вмешивается в разговор командир взвода и внимательно смотрит на Валеру. Очень внимательно. И все смотрят. И хохочут так, словно смерти вообще не бывает.

Ну да, конечно, выясняется, что отважный защитник коз недавно пошел на разведку, с начальством выход не согласовав. За что по шее и получил.

— А укропы иногда подходят. С СВД, с автоматами пытаются подобраться. Но у нас есть крупнокалиберный пулемет. Так что они разворачиваются и уходят.

По ходу разговора выясняется, что похожий на ребенка Валера успел отслужить срочную в армии. В украинской, еще довоенной армии, в 2012 году.

— Ну, оно все уже тогда нагнеталось. Я с западенцами служил, те злые были. Спрашивали у наших, с Донбасса: «Бандерами нас считаете?». А я тогда, честно говоря, об этом даже не думал.

В «Десне» еще ничего было, там из разных регионов служили. А когда в западные регионы отправили, там так себе. И они туговатые, и регион такой… туговатый.

Армия была, конечно, никакая. В Яворово приходили в боксы… Там техника стояла — половина поломанная, половина без соляры, все разворовано. Офицеры все распродавали — ремкомплекты, топливо. Пили сильно. После Яворово отправили в часть — там такая же история. Подходят офицеры — капитаны, майоры, у которых деньги не водятся — и сами предлагают покупать спиртное. За это просят себе бутылочку… горячительного напитка.

Дедовщины не было, но офицеры нас, конечно, щемили. Выбивали деньги, могли что-то из личных вещей спрятать и сказать, что оно само пропало. Инвентарь спортивный воровали.

У меня перед самым дембелем начальник штаба спрятал так гирю. Мы ее, правда, нашли, говорить ничего не стали. Но по сотке гривен он тогда из нас из каждого выбил, а нас человек десять было.

— А здесь в армии нравится?

— Да, конечно, — удивляется вопросу Валера. — Здесь совсем другая атмосфера, здесь мы все товарищи. Боевой батальон, все время на передовых позициях. Ни мышь, ни коза не проскочит.

Анна Долгарева, военный корреспондент «Русской Весны»