Прошло два года, как было введено продовольственное эмбарго для стран, поддержавших санкции против России. Пока решено, что оно продлится еще год. Однако сегодня аграрные эксперты советуют подольше держать режим контрсанкций.

Иногда нам нужен удар, чтобы вспомнить — не все можно купить за сырье. И еще о том, что страна, в которой живет 146 миллионов человек, должна уметь себя кормить.

Антисанкции, запрет на ввоз самого обычного продовольствия из Европейского союза, случившийся два года назад, стали ожогом в нашем сознании. Запреты коснулись импорта, составлявшего больше трети на российском рынке продовольствия. Россия занимала первое место среди импортеров мяса из Евросоюза, первое-второе места — по сырам и молочным продуктам. В Норвегии 79 процентов экспорта продовольствия шло в Россию, в Литве — 47 процентов, в Польше — 11-12 процентов. Такой хирургический разрез обязан был создать рану в экономике, особенно в разгар кризиса. В 2014-2016 годах импорт мяса упал на 30 процентов, рыбы — на 50 процентов, сахара-сырца — больше чем на 50 процентов.

Этот болевой шок не мог остаться без ответа. И он был дан: рост производства продовольствия внутри России. Ежегодно — на 3-4 процента, по крупным хозяйствам — 5-7 процентов, по фермерам — 9-10 процентов. Здесь нет места для фанфар, потому что любые санкции в глобальном мире никогда не являются счастьем. Они повышают риски и неопределенность. Мы два года озабочены качеством еды. Мы видим на прилавках плоды земные с неизвестной маркировкой.

Но все-таки самый простой факт, подтвержденный статистикой, очищенный от идеологии, — сегодня сбор зерна в России составил 104-105 миллионов тонн (92 миллиона в 2013 году). Он резко вырос. Мы догнали самих себя, вернулись к урожаям 1986-1990 годов после провалов середины 1990-х (65 миллионов тонн).

Мы вернулись к самим себе после нырка вниз в 1990-х. Вернулись почти во всем, что растет на земле.

Родная капуста? В 1986-1990 годах — 3,1 миллиона тонн, 1996-2000 годы — 1 миллион тонн в среднем в год, 2013 год — 3,3 миллиона, 2015 года — 3,5 миллиона. Большой огород — лук, морковь, свекла, ягоды? В 2-3 раза больше, чем 25 лет назад, и в 6-10 раз, чем в 1996-2000 годах. «Здравствуй, милая картошка?» Наш идеал с детских времен в 1986-1990 годах — 35,9 миллиона тонн, в 2006-2010 годах — 27,3 миллиона, 2013 год — 30,2 миллиона, в 2015 году — 33,6 миллиона тонн. Мы вдруг оказались крупнейшим экспортером зерна, и кажется, что без видимого ущерба для внутреннего рынка. Сегодня Россия — четвертый-пятый экспортер в мире по зерну и N 2 — по пшенице. Рост поставок зерна за рубеж — в три раза в сравнении с 2000-ми годами.

А где ты, мясо? На холодных просторах России без него никак. Если судить по «поголовью» мычащему, блеющему и т.п., то его в два раза меньше, чем в 1990 году. И даже меньше, чем сто лет назад, в 1915 году. До выхода из этого провала далеко, но за 3-4 года прибавка от 5 до 30 процентов. Тучных, библейских стад коров и быков становится всё меньше (2010 год — 20 миллионов голов, 2015 год — 19 миллионов), но мелочи кормящей — свиней, овец — много больше (почти на 20 миллионов голов). Птицы — на 100 миллионов голов.

А как там с тем, что ложится на наш стол в тарелках и на ломтях хлеба? С «пищевой промышленностью»? Свинина — «космический» взлет, рост массы в 2013-2015 годах на 30 процентов, к 2010 году — в 2,2 раза. Мясо домашней птицы за три последних года — вверх на 20 процентов, к 2010 году на 60 процентов. Рыба, колбаса, молочный мир — 95-105 процентов. Сыры, вокруг которых мы бродим, гадая об их качестве — подъем в гору в 2013-2015 годах на 34 процента. Сливочное масло, королевская мечта по Маршаку — плюс 14 процентов. Водка — неуклонное снижение, на треть к 2010 году, на 25 процентов к 2013 году. Хотя на душе неспокойно, выше цены (поднялись на продовольствие на 32 процента в 2014-2015 годах), потихоньку падают реальные доходы и розничный товарооборот (минус 10 процентов за два года), ухудшилась структура питания, но все-таки более-менее все сыты, накормлены.

Что это за экономическое чудо у аграриев? В чем здесь птица-тройка, и откуда она вынырнула? Тем более что посевные площади на треть меньше, чем в 1990 году. Тракторов на 1000 га пашни почти в 4 раза меньше, зерноуборочных комбайнов — в 3,5 раза. Вносится удобрений в 2-2,5 раза меньше. Заготовки сена сокращены к 1986-1990 годам в 2-2,5 раза. Кукурузы на корм производится в 9 раз меньше к 1986-1990 годам. Износ сельскохозяйственной техники — 60-70 процентов, износ оборудования в переработке — почти 50 процентов. Как все это может быть вместе — рост и сокращение? Больше мяса — и меньше тела?

Наверное, несмотря на износ техники, дело в технологиях, лучшей технике, породах, генетическом материале, в производительности труда. Аграриям лучше судить. Надои, урожайность и, даже страшно сказать, яйценоскость — все это намного лучше, чем раньше.

Но есть еще тайны, разгадки которых лежат на поверхности. Когда спрашиваешь знакомых аграриев, в чем секрет экономического чуда в продовольствии, ответ примерно один и тот же: госпрограммы, доступный кредит (кредиты сельскому хозяйству выросли в 1,8 раза в 2014-2015 годах, кредиты в «пищевку» — на 50 процентов), приемлемый процент (процентные субсидии не менее 2-3 миллиардов долларов в валютном эквиваленте в 2014-2015 годах), бюджетные субсидии на возмещение части затрат (оборотных, инвестиционных), налоговые льготы. И, конечно, слабый рубль, ставший, как в 1998 году, преградой импорту и побудивший отечественного производителя к экспорту. Слыханное ли это дело, чтобы Россия экспортировала мясо? И это тоже уже началось. Пусть мало, пусть 85 тысяч тонн в 2015 году, но началось.

Может быть, все это и есть секрет «экономического чуда» в России — не только в продовольствии, но и по всем фронтам? Не зажимать, дать нормальные условия кредита, процента, налогов, валютного курса, просто внимания и поддержки. И все начнет расти как на дрожжах. Пройдет время — сами встанут на ноги, обновят оборудование и, работая в рыночной конкурентной среде, которую сами создадут, перестанут бегать к государству за каждой копейкой.

Продэмбарго надо продлить

Контрсанкции желательно сохранить на долгосрочную перспективу, заявила в разговоре с обозревателем «Российской газеты» директор Института аграрного маркетинга Елена Тюрина.

Благодаря тому, что сейчас растет число российских сельхозпроизводителей, и они конкурируют между собой, рынок еды все меньше реагирует на валютные скачки. По данным института, рекордное падение за эти два года показали импортные поставки свинины и мяса птицы — их доля на столах российских едоков составляет сегодня 10 процентов. «Рынок близок к насыщению, а наши компании переходят в категорию экспортеров», — говорит Тюрина. Российские свинину и мясо птицы ждут в странах Северной Африки, в Азии, в странах СНГ.

Впрочем, здесь, безусловно, такой прорыв обеспечил сектору активный рост инвестиций, который начался с 2006 года. Зато самое заметное влияние контрсанкции, продолжает Тюрина, оказали на рост отечественной плодоовощной продукции. Импорт упал, и усилился интерес внутренних инвесторов к строительству теплиц.

А вот что настораживает, так это рынок сырого молока и его переработки. В 2016 году зафиксировано увеличение импорта сыров, творога, сухого молока на 20-30 процентов из-за ценового конфликта интересов производителей. Так что в этом направлении еще надо поработать.

Источник