Охота на вальдшнепа, или Как мы приобщались к прекрасному

Моя первая в жизни охота началась с того, что у меня на брюках лопнул ремень. Событие, конечно, не самое знаменательное. Особенно для моих спутников. Хотя с другой стороны, согласитесь, ремни лопаются не каждый день. И даже не каждый месяц. В общем, я проявил недюжинную, как мне показалось, смекалку и решил эту проблему, по-деревенски заправив свитер в штаны.

Наш путь лежал в соседнюю Тульскую область, где в этот день открывался весенний сезон на птиц. А было нас четверо. Я, фотокорреспондент «КП» Владимир Веленгурин, охотник с многолетним стажем Геннадий Гальперин и его верная породистая помощница по кличке Марви (немецкая короткошерстная легавая).

О том, как выглядят вальдшнепы и что такое вечерняя тяга, я имел самое отдаленное представление. Успокаивало то, что Володя тоже недалеко ушел, хотя уже и бывал на охоте, и даже имеет собственное ружье. Что касается Геннадия, то он в этих делах опытный. Это мне стало ясно уже по дороге. Я ехал на вечернюю тягу исключительно в познавательных целях, поэтому задавал много вопросов. А тот охотно на них отвечал. Например, говорил так:

- Убивать утку ни в коем случае нельзя. Селезня, пожалуйста. Но не самку. У нее в конце весны или в начале лета будет выводок. Семь-восемь птенцов. Поэтому если утку убить, они просто не появятся на свет. Не вылупятся. И без них в следующем сезоне станет на семь уток меньше.

Я глянул в весеннее хмурое небо и, словно ребенок, задумался. Точно как на уроке истории, на котором учительница впервые рассказала нам о блокаде Ленинграда.

- А как определить, самка летит или селезень?

Геннадий снисходительно улыбнулся:

- Они отличаются друг от друга.

Сначала - по тарелкам

Мы мчались по трассе мимо размякших полей и полузаброшенных деревушек. Российский пейзаж, как всегда, заставляет меня думать о вечном. По дороге, рядом с деревянной сторожкой, обязательно попадается мальчик, с интересом глазеющий на машины. В руке у него либо надкусанное яблоко, либо тонкая свежая ветка, старательно очищенная от коры.

- Вообще среди нашего брата есть такой термин как «правильная охота», - продолжает Геннадий, сворачивая в подмосковную деревню Голубино. - Перед тем, как покупать ружье, нужно много чего усвоить. Если ты, конечно, не хочешь навредить. В нашей стране, например, охотничий билет выдается абсолютно бесплатно и без всякой учебы. Почему-то перед тем, как сесть за руль, нужно отучиться в автошколе. А здесь считают, что и так все понятно.

Как раз во время этих слов нам встретился мужичок, шагающий по обочине с ружьем за спиной.

- Вот, пожалуйста! - воскликнул наш водитель. - Идет по населенному пункту с незачехленным оружием. Грубейшее нарушение.

Я даже хотел этому мужичку погрозить в окошко пальчиком, но в последний момент передумал. Кто знает, что у него на уме. Еще колеса прострелит. Или пальчик...

Перед вечерней тягой мы решили заехать на базу домодедовского районного общества охотников, на которой находится стрелковый стенд. Это та самая стрельба, во время которой вы стоите перед зоной огня с гладкоствольным ружьем и кричите: «Один - дай!». Или: «Дуплет - дай!». А специальный человек нажимает на кнопки согласно вашему запросу. Например, из первого устройства тарелка вылетает в противоположную от вас сторону («угонная мишень»), а из пятого и шестого, скажем, дуплетом (это когда две тарелки летят навстречу друг другу). Ну и так далее.

Такие тренировки, кстати, - обязательный элемент этики правильной охоты, чтобы не допускать подранков, что само по себе антигуманно. Поэтому общества охотников и ведут работу по стрелковой подготовке на своих стендах.

Кстати, еще один интересный факт, о котором я узнал. Оказывается, были времена, в том числе, и в нашей стране, когда в подобных соревнованиях стреляли по живым голубям! Птиц также закладывали в специальные метательные машинки, которые нужно было дергать за веревочку. После чего механизм срабатывал и голубь взмывал в небо. Его дальнейшие жизненные перспективы были самыми печальными. Либо сразу погибнуть, либо получить ранение. Даже если дробь пролетала мимо, машинка сильно била по птице и та все равно погибала. Стрелять по живым мишеням впервые начали в Англии в конце 18 века. А наши потом подхватили. И убивали голубей вплоть до Октябрьской революции.

Геннадий достал из машины ружье, специальный жилет, наушники, перчатки. Володя на его фоне смотрелся скромнее. А я так вообще - с одним блокнотом в руках.

Тарелки вылетали как угорелые. Я не знаю, какой меткостью нужно обладать, чтобы попасть хотя бы в одну из них. Но суровый Гена разносил их в щепки. Володя, опять же, вел себя скромнее, но тоже иногда попадал. Я прикрывал уши руками и хотел уже побыстрее попасть на тягу. Штаны предательски спадали, но я не унывал. Местный тренер по стрельбе похвалил Геннадия, заметив, что у него профессиональная стойка. Мы рассказали незнакомцу, что держим путь в Тульскую область, где только что открылся сезон на самцов вальдшнепа на вечерней тяге, на селезней уток и на гусей из укрытий.

Тот многозначительно кивнул, но желать удачи не стал. У охотников это не принято.

...Теперь - за путевками

По дороге заехали в местное общество охотников и рыболовов. Чтобы купить путевки. Мы ведь правильные охотники. Особенно я.

- Оформление идет на десять суток, - равнодушно сказала женщина. - Это две с половиной тысячи рублей.

- Вы неправильно нас поняли, - Володя явно собрал в кулак всю свою интеллигентность. - Мы всего на один день. Даже вечер.

- Путевка выдается только на десять суток, - тем же тоном сказала женщина. - И по-другому никак.

- Ну тогда мы будем вынуждены писать жалобу, - неожиданно отчеканил фотокорреспондент «КП». - Как это, по-другому никак? Раньше, например, можно было на один день купить путевку. Почему я должен переплачивать?

- Мужчина, это не я придумала.

- Все делается для того, чтобы прижать честных охотников, - шепнул мне Геннадий.

И продолжил уже на улице:

- Есть у нас Закон об охоте. Приняли в 2009 году. Он дает право брать лесные угодья в аренду. Хотя, по Конституции, лес - это общее народное достояние. Ну это ладно. Государство сделало расчет, что арендаторы будут окультуривать территории, следить за их состоянием. А заодно - приносить доход в госбюджет. А в результате, эти самые арендаторы делают, что хотят. Устанавливают свои цены на охоту. Или просто могут тебя не пустить. Взяли в аренду самые густые леса, где весь зверь. А вот таким охотничьим хозяйствам, как это, оставили заброшенные сады. Радует, что именно в Московской области таких частников почти нет.

Я не знал, что ответить, и поэтому молчал. Володя, распрощавшись с деньгами, вышел на улицу слегка взъерошенный.

- Да не в деньгах дело, - сказал он уже в машине. - Почему не сделать путевки и на один день тоже? Раньше ведь так было. Человек приехал в гости поохотиться. Завтра уже уедет. Беспредел!

Мы понимающе кивали. И, наконец-то, приехали на место.

Журналист без сапог

Над местной деревушкой буквально на глазах выступил месяц. Тонкий, как отрезанный ноготь. На горизонте маячил лес, над которым должны были полететь вальдшнепы.

- Кстати, забыл предупредить, - воскликнул Геннадий. - Здесь очень много клещей! Пожалуй, не было ни одного случая, чтобы я их здесь не нахватал.

- Я остаюсь в машине, - заявил я почти всерьез. - Или как быть-то?

Опытный охотник достал баллончик с волшебной жидкостью и обрызгал ей свои штанины. Я и Володя последовали его примеру. Только я обработал не только штаны, которые по-прежнему спадали (меня почему-то так и тянет напомнить эту пикантную подробность), но и куртку, все карманы, воротник, волосы, подошвы и даже уши.

Марви, та самая легавая, сидевшая все это время в машине, наконец, выбралась на свободу. Хозяин строго сказал ей сидеть на месте, ибо «силы перед охотой надо беречь». Та послушно выполнила команду. Выяснив, что я не взял с собой резиновые сапоги, Геннадий загрустил. Поле, в котором мы находились, напоминало болото. Кое-где даже снег еще лежал. А там, где его не стало, бурлили широкие ручьи.

«Да уж, приехал на тягу! - подумал я про себя. - Охотничек - и с блокнотом! Пришвин, блин!..».

Мы выдвинулись в сторону леса. Нужно было спешить. До тяги оставалось всего несколько минут.

Прыжок дня

У первого же ручья я беспомощно остановился, смотря, как моя спутники шлепают по воде в своих сапожищах. Володя аккуратно положил ружье на землю и вернулся ко мне. То, что он хочет сделать, я понял по его безнадежным глазам. Я обхватил нашего фотокорреспондента за шею и, оторвав от земли ноги, сказал:

- Трогай, шеф.

Есть у меня дурацкая привычка, шутить в серьезных ситуациях.

Володя шел медленно, но уверенно. А мне было так уютно, что даже хотелось закурить. Аналогичную ситуацию мы проделали и возле следующего ручья. Но потом наткнулись на такую рытвину, что Володя сам в ней чуть не увяз. Думать было некогда, и я решил ее перепрыгнуть.

Здесь мои описания заходят в тупик. В данном случае искать нужные слова, чтобы описать все мои эмоции и чувства, почти глупо.

Володя смотрел на меня с добрым сочувствием. Гена и Марви опередили нас уже метров на 100. Я мысленно перекрестился и рванул навстречу неизвестности. Штаны мои предательски сползли... Ручка из блокнота отскочила и воткнулась в грязную жижу. Ну а я не долетел до сухого места всего несколько сантиметров и приземлился в воду.

- Ну как, набрал?! - искренне поинтересовался Владимир, разглядывая мою жалкую обувь.

Я его успокоил. Мол, где наша не пропадала. Прорвемся, говорю. Пошли. Тяга вот-вот начнется.

Тяга, вечерняя тяга

Вскоре мы оказались в березовой роще. А еще через несколько минут на лесной опушке, где, собственно, и предполагалось охотиться. Володя и Гена выбрали позиции. Мне велели встать под дерево и не шевелиться. Пока стояли, разговаривали шепотом.

- Настоящая охота отнюдь не сводится к выстрелу и добыче мяса, - объяснял мне учитель. - Это не самоцель. Главное, это природа, пение птиц, воздух. Для меня выбираться в лес - душевная потребность. Например, ту же вечернюю тягу замечательно описывали в своих произведениях Тургенев, Толстой. Особенно много - Аксаков. Я за наши традиции, понимаешь? Правильная охота - это глубоко нравственное занятие. Поэтому мне и обидно, что у нас в стране ничего не делается для развития именно грамотной охоты, которая когда-то была частью национальной культуры.

Я шмыгал носом и делал пометки в блокноте. Одна из них была такой: «Гальперин художник!».

...И тут я вздрогнул! Никто же не будет предупреждать о предстоящем выстреле. Это все происходит очень быстро. Какой-то темный предмет камнем рухнул на землю. Вальдшнеп!

- Попал? - спросил Володя, который стоял подальше от нас.

- Да, - ответил Геннадий.

Через некоторое время (не сразу!) Марви велели принести добычу. Та с готовностью ракеты «Сармат» нырнула в сумерки и вернулась с подбитой птицей. Больше всего мне запомнился ее клюв. Длинный, прямой и острый. А так, птичка размером с голубя.

- Еще один летит, - прошептал Гена. - Слышишь?

«Цвик, цвик! - услышал, наконец, я. - Цвик, цвик! Хорк, хорк, хорк...».

Выстрел! На этот раз это был Володя. И вновь попадание! Я сел на корточки и вглядывался в чащу. Небо на фоне заката было еще светлым, а вот в лесу уже стемнело.

- Убил, - повторял я зачем-то.

- Охотники говорят «добыл», - поправил меня Гена. - Хотя классики, все как один, «убивали».

- А я уничтожил, - пошутил повеселевший Володя. - Или даже обезвредил.

- Ну вот, - говорю, - не зря меня тащил.

- Нам еще как-то назад добираться, - трезво заметил тот, и вернулся на позицию.

Где-то в километре от нас также раздавались выстрелы. Вальдшнеп летит в сторону Байкала. И именно над перелесками. И именно в сумерках, чтобы не стать добычей хищников. В целом, вечерняя тяга длится недолго. Минут сорок. Дальше совсем темнеет и наступает пора возвращаться домой. Но сначала - к машине...

Пора домой

Выискивать сухие места было бессмысленно. И я шел напролом. По лужам, ручьям и даже озерам. Гена включил на телефоне фонарь. Марви бежала рядом. Охота подходила к своему логическому завершению. Что уж говорить, впечатлений я набрался - выше крыши.

Честно говоря, до этого дня я представлял себе охоту несколько по-другому. Например, мой сосед однажды поехал в лес на мопеде с ружьем. Там с друзьями принял на грудь. Проснулся в каком-то овраге. Ни ружья, ни мопеда. Так и пришел домой. Хотя это совсем неудачный пример.

А тут - нечто духовное! Созерцание природы. Чувство единения с ней. Охота не ради трофеев, а чтобы зарядиться энергетикой весеннего леса, расцветающих трав и подтаявшей ожившей земли.

P.S. Ну а я, хоть и промочил ноги, к счастью, не простудился. У Гены в машине есть функция. «Подогрев ног» называется. Очень хорошая штука.