Спасая от страха

Куда деваться женщине, столкнувшейся с насилием в собственной семье, куда она может обратиться? Предоставить убежище и, возможно, помочь в разрешении ситуации призван находящийся на территории монастырского подворья женский кризисный центр «Китеж».

Что делать, если опасность и страх подстерегают тебя в собственном доме, который должен быть крепостью, защищающей от тревог внешнего мира? Куда деваться женщине, столкнувшейся с насилием со стороны собственного мужа, – смириться или попытаться спасти себя и детей? Куда она может обратиться? Предоставить убежище и, возможно, помочь в разрешении ситуации призван находящийся на территории монастырского подворья женский кризисный центр «Китеж». С его директором Аленой Садиковой беседует Ольга Кирьянова.

Расскажите, пожалуйста, о центре. Где он находится?

– На подворье Новоспасского мужского монастыря в селе Милюково Новой Москвы. Добраться можно по Киевскому шоссе. В таком расположении есть свои минусы и плюсы. Минус – в том, что это  достаточно далеко от Москвы, дорога занимает около полутора часов. Плюс – это, конечно,  сама территория подворья,  составляющая четырнадцать гектаров, где расположены сад, подсобное хозяйство с коровником, старинный липовый парк. Это бывшая усадьба дворян Милюковых, где в советское время находилась больница.

«Сердце» подворья – небольшой  деревянный храм, окруженный соснами. Рядом речка Десна, на берегу источник. Красивое место, где можно гулять и отдыхать, тем более, что территория обнесена забором.

Нашим подопечным  выделяют экологически чистые продукты – молоко, ягоды, овощи, мед; недавно стали нестись куры – появились свои яички. На подворье есть пекарня.

Как давно существует центр, и кому принадлежала идея его создания?

– Инициатором был владыка Савва, епископ Воскресенский, наместник Новоспасского монастыря. Несколько лет назад он познакомился с директором Всероссийского центра «Анна» Мариной Писклаковой-Паркер. Центр уже много лет занимается работой по предотвращению насилия в семье, при нем организован всероссийский «телефон доверия». Когда зашла речь о социальном объекте, который можно было бы открыть на монастырском подворье, то выбор наместника пал именно на помощь женщинам – жертвам насилия со стороны близких, в силу серьезности этой проблемы. Для реабилитации там есть все условия, а главное  – храм, где можно получать духовное окормление.

Сразу хочу отметить: мы помогаем всем, вне зависимости от вероисповедания. Ходить в церковь никого не заставляем. Несколько человек из числа наших подопечных пришли к вере, но это был их собственный выбор. 

В 2013 году мы зарегистрировали некоммерческую организацию, подали первую заявку на грант для финансирования нашей деятельности. Нашли благодаря владыке нашего основного благотворителя – ПАО «Ростелеком», который дал деньги на строительство здания центра и на начало работы. В течение этого года мы набирались опыта, заводили контакты, воспитывали и обучали сотрудников. На второй год  центр открылся и принял первых постоялиц.

Сколько у Вас помощников?

– В штате три сотрудника, есть внештатный психолог, остальные, в том числе юристы, – волонтеры. И, конечно, нам оказывают помощь насельники подворья.

Как жертвы насилия попадают в центр?

– Большинство нас находит через интернет. Пока сайт центра не запущен, но у нас есть страничка в Фейсбуке, наши контакты размещены на сайтах многих наших партнеров. Подопечных направляют другие кризисные центры – и государственные, и церковные, а также органы опеки: если к ним обращается  женщина без документов или прописки, ее могут направить к нам. Наконец, люди следуют советам знакомых и подруг, которые уже соприкасались с этой проблемой и знают о нашей деятельности.

В последнее время прибавилось тех, кого присылают приходские социальные службы, с которыми мы активно сотрудничаем. Даже если женщина убежала из дома совсем без документов, мы берем ее. Наш центр «низкопороговый», таких немало, например, во Франции. Имеется в виду, что человек не должен собирать пачку документов, чтобы быть принятым, как того требуют в государственных центрах. Там нужна целая кипа справок, включая заверенное свидетельство о побоях, справка из органов соцзащиты, о доходах и т.д. Их получение – длительная процедура, а ведь некоторые женщины сидят дома и выйти-то лишний раз не могут. Убегают, спасаясь, в чем были.

Чем центр может помочь, кроме предоставления крова?

– Если женщина без документов (например, муж отобрал или уничтожил паспорт), помогаем их восстанавливать.

Очень много обращений поступает от тех, кто нуждается не в проживании, а в обычной консультации. Иногда люди звонят и просто тридцать-сорок минут разговаривают. Я понимаю, что они таким образом выговариваются, ищут поддержку. 

Однажды, например, обратилась пожилая женщина в полном отчаянии, просит о помощи. Спрашиваю: «Какого рода помощь?» Оказалось, ее преследовал бывший муж, с которым она давным-давно развелась. Она караулил ее, избивал, отбирал деньги. Приходил к ней на работу, скандалил там. Она поменяла два города, три работы, но он все равно ее находил. Мы с ней долго думали, что можно сделать. Она получила консультацию нашего юриста, но потом пропала. Мы работаем по принципу «телефона доверия» и сами не перезваниваем, поэтому искать ее не было возможности. Много позже она позвонила мне и рассказала, что решила свою проблему, в общем-то, незаконным путем: собрала своих родных из разных городов страны, они съехались и просто отлупили ее бывшего супруга. После этого он прекратил преследование.

В России, к сожалению, нет практики выдачи охранных ордеров, как во многих странах. Такой ордер запрещает выявленному насильнику приближаться к своей потенциальной жертве ближе, чем на определенное расстояние. 

Кто к Вам обращается, в  основном?

– Женщины, которые находятся в декретном отпуске или имеющие двух и более маленьких детей, потому, что, как правило, если дети выросли, то женщине проще уйти – например, снять квартиру. А те, кто в декрете, лишены средств, у них нет возможности на работу устроиться, ребенка оставить не с кем. Чаще всего это женщины, приехавшие из провинции, несколько лет прожившие с мужем, родившие ребенка. Был у нас случай: обратилась мать с пятью детьми, не имеющая прописки. Ситуация парадоксальна – у детей есть все необходимые московские документы, а мать может оказаться на улице.

Вернуться домой такой женщине обычно некуда – родители или умерли, или она вообще детдомовская. Обращаются и гражданки других государств – Украины, Молдавии, проработавшие в Москве по восемь-десять лет, обзаведшиеся семьей, но так и существующие на полулегальном положении.

И москвички тоже обращаются – перед лицом домашнего насилия все равны. Мужья этих женщин могут быть очень состоятельными, иметь высшее образование, это не то чтоб жены каких-то маргиналов.

Возраст жертв – от восемнадцати лет до шестидесяти. Однажды у нас жила одна женщина, ей было даже больше шестидесяти – дома ее избивала дочь, отбирала пенсию. Она пробыла у нас несколько месяцев, а потом от нас ушла в больницу, т.к. у нее выявили онкологическое заболевание.

В каких условиях живут обитатели центра?

– Центр представляет собой двухэтажный домик, где на первом этаже – общая столовая (она же игровая  комната) с  кухней, кабинет психолога, санузел. На втором этаже имеется пять жилых комнат, где стоят двухъярусные кровати. Там может разместиться женщина с ребенком или двумя детьми или две женщины без детей. Максимально можем принять двенадцать человек, но однажды жило четырнадцать – девять детей и пять женщин.

Наши подопечные по мере сил помогают насельникам, выполняют несложные работы, например, по уборке сена, посадке растений. Помогают в пекарне один-два часа в день.

Как долго они могут у вас находиться?

– Первоначально – две недели. Если женщина себя хорошо зарекомендовала за это время, выполняет все правила распорядка, то мы продлеваем пребывание на два месяца. Но она не просто живет в центре – мы составляем план реабилитации, включающий восстановление документов, трудоустройство, поиск жилья или компаньонки для проживания, если у подопечной маленький ребенок. Как правило, такие женщины объединяются – одна работает, другая сидит с детьми.

Бесцельное пребывание в центре на протяжении нескольких месяцев мы не приветствуем, поскольку рождается чувство беспомощности, иждивенчества, что психологически очень тяжело. Надо дать возможность жить самостоятельно – это показатель эффективности нашей работы.

Бывали случаи, когда мужья приезжали за своими женами и начинали требовать их выдачи?

– Поскольку мы находимся на территории монастырского подворья, это нас защищает. У нас, например, жила женщина из одной из кавказских республик, сбежавшая от избиений. Ее муж в силу своей должности имел возможность отслеживать ее передвижение через телефонные переговоры. Мы отправили эту женщину в Белоруссию, чтобы она могла получить статус беженца – она хотела уехать в Европу. Но из Белоруссии муж ее забрал и увез. Потом эта женщина пропала, и ее сестра заявила о том, что ее уже нет в живых. Это стало очень резонансным делом, им сейчас занимаются международные судебные органы.

Но так ведут себя не только и не столько кавказские мужчины. Среди агрессивных семейных насильников немало спортсменов, «силовиков», лиц, прошедших «горячие точки», то есть тех, чья профессиональная деятельность была сопряжена с насилием. Как мы видим, в СМИ публикуются аналогичные истории, происходящие в семьях известных актеров.

И тут надо не забывать, что классический тип домашних насильников – очень обаятельные и располагающие к себе люди. Весь свой негатив они изливают внутри семьи.

Домашнее насилие нужно четко отличать от конфликтов, которые могут быть в любой семье. Если муж с женой говорит на равных, у них одинаковые права, они оба могут повысить голос, даже подраться… Но ни одна из сторон не будет испытывать страха. Там, где страх, присутствует домашнее насилие.

Обычно на первых этапах акт насилия перемежается «медовым месяцем», когда муж всячески стремится загладить вину, – дарит цветы, подарки, окружает женщину вниманием. Но постепенно отношения накаляются, и снова происходит избиение. Со временем периоды «медового месяца» сокращаются и исчезают совсем. Женщине обычно очень трудно решиться разорвать этот порочный круг. Ситуация пагубна не только для нее, но и для детей, которые, повзрослев, повторят ту же модель поведения.

Реальную помощь может оказать психологическая консультация, но не семейного психолога, который обычно работает с обоими супругами, а специального психолога-специалиста. Иногда женщинам удается привести на консультацию мужа, но это очень редкий случай. Если ситуация не зашла совсем далеко, мужчина может скорректировать свое поведение в лучшую сторону, и семью удается сохранить.

Верующие женщины в подобной ситуации чаще обращаются за советом к священнику, но нередко слышат в ответ: «Терпи, смиряйся, это твой крест»…

Это очень сложная и, увы, нередкая ситуация. Но если только молиться, терпеть и смиряться, может быть только хуже. Были случаи обращения священников за помощью, когда насилие, вначале не распознанное пастырем в отношениях,  приводило женщину к нервному срыву, тяжелым травмам или даже попытке суицида. Когда женщина понимает, что ее многолетнее одностороннее терпение и смирение привело семью на грань катастрофы, а вырастающие дети начинают копировать поведение отца-насильника, ей кажется бессмысленной вся ее жизнь и попытки в одиночку создать видимость счастливой семьи.

Здесь, повторюсь, без хорошего специалиста-психолога не обойтись, сейчас есть и православные психологи, прошедшие подготовку.

Мы в будущем хотим сделать специальный тренинг для священослужителей – подобные уже проводились в некоторых церковных организациях. Формат такой: собираются священники и церковные социальные работники,  вместе с психологами обсуждают тему домашнего насилия и методы ее пастырского уврачевания. Слово священника очень важно, оно может сохранить кому-то жизнь. Недавно был скандал в СМИ из-за печально известной записи отца Андрея Ткачева с его рассуждениями о том, как следует вести себя с женщинами. Возможно, он высказывался в какой-то конкретной ситуации, где его слова были уместны, но любой священник должен понимать, что его слова широко транслируются и каждый услышавший понимает их по-своему. Главное, что должно звучать из уст священника как непреложная истина – насилие неприемлемо ни в какой степени, Церковь его не оправдывает.  

Беседовала Ольга КИРЬЯНОВА

Фотографии со страницы кризисного центра «Китеж» в Фейсбуке