Дело Томаса Бекета, котрый в 12 веке оказался самым ответственным человеком
В середине 12 века, после продолжительной гражданской войны и безвластия, Англией начинает править Генрих II. Укрепив границы государства и подавив восстания сакских баронов он занялся церковью, которая, за период анархии, стала самостоятельным, независящим ни от кого, "государством в государстве". Например, церковники, даже самые мелкие, не подлежали королевскому суду, только церковному, даже за убийство. Для церковной реформы Генриху нужен был свой человек в церкви, который помог бы подчинить церковь королю. И таким человеком стал некий Томас Бекет, который ранее был канцлером у Генриха (типа председателя правительства). Томас становится архиепископом Кентерберийским на место умершего старого архиепископа. Ирония была в том, что старый архиепископ сам заслал Томаса к Генриху, что бы тот мешал ему вмешиваться в дела церкви, но все пошло не так: Томас оказался очень ответственным человеком и полностью погрузился в государственную службу, принял сторону короля, помогал ему в написании законов и стал самым близким его другом. Разумеется, Генрих и представить себе не мог другой кандидатуры для борьбы с церковью. Но назначив его архиепископом, Генрих наступил на те же грабли, что и церковники. Томас стал аскетом, отказался от всех государственных привилегий, съездил к папе римскому за благословением и стал самоотверженно отстаивать права церкви на неприкосновенность ее духовных скреп.
Генрих был в ярости. Лучший друг стал его самым главным врагом. К тому же, Томас быстро набирал популярность у народа, что, несомненно, радовало церковь и злило Генриха еще сильнее. Томас постоянно критиковал короля и даже помешал коронации его сына. И вот на одном из правительственном заседании, Генрих заорал на своих баронов “И ни один из трусов, которых я выкормил за своим столом, — ни один из них не освободит меня от этого смутьяна церковника!”.
Намек был понят, четыре рыцаря, желая завоевать расположение короля, тот час отправились в Кент. Они не спрашивали дозволения короля, который мог бы им сказать, что он уже проделал не малую работу, что бы скомпрометировать Бекета, что у него был большой материал, сфабрикованный его тайными агентами, что бы "совершенно законно" арестовать и казнить священника и что эти слова были сказаны в приступе гнева.
Бекет был убит. До конца жизни на Генрихе было пятно убийцы, а Бекета тот час же канонизировали.
Генрих проиграл войну с церковью и остался в памяти, как один из самых жестоких королей Англии, против которого, в последствии, воевали его собственные сыновья и жена.
Генрих был в ярости. Лучший друг стал его самым главным врагом. К тому же, Томас быстро набирал популярность у народа, что, несомненно, радовало церковь и злило Генриха еще сильнее. Томас постоянно критиковал короля и даже помешал коронации его сына. И вот на одном из правительственном заседании, Генрих заорал на своих баронов “И ни один из трусов, которых я выкормил за своим столом, — ни один из них не освободит меня от этого смутьяна церковника!”.
Намек был понят, четыре рыцаря, желая завоевать расположение короля, тот час отправились в Кент. Они не спрашивали дозволения короля, который мог бы им сказать, что он уже проделал не малую работу, что бы скомпрометировать Бекета, что у него был большой материал, сфабрикованный его тайными агентами, что бы "совершенно законно" арестовать и казнить священника и что эти слова были сказаны в приступе гнева.
Бекет был убит. До конца жизни на Генрихе было пятно убийцы, а Бекета тот час же канонизировали.
Генрих проиграл войну с церковью и остался в памяти, как один из самых жестоких королей Англии, против которого, в последствии, воевали его собственные сыновья и жена.