Чем поразил Дзюба? Как на €3 млн собрать команду? Чему научил опыт в ЦСКА? Интервью о самом нескучном клубе РПЛ
Поговорили со спортивном директором «Акрона» Арамом Задояном.
«Акрон» — главное открытие РПЛ-24/25. Частный клуб из Тольятти всего на шестой год существования прорвался в элиту и закончил первую часть сезона девятым. Команда Заура Тедеева играет разухабисто — 34 пропущенных мяча (больше за 18 туров только у «Химок»), открытый атакующий стиль. «Акрон» стабильно сгорал топ-клубам — впрочем, закончил год победой в Петербурге над «Зенитом» с голом Артема Дзюбы.
Кроме бывшего форварда сборной России тольяттинцы подписали еще полтора десятка новых футболистов. Радикальное обновление «Акрона» — заслуга спортивного директора Арама Задояна и его сотрудников. Никто до Задояна не добирался до такой должности в клубе РПЛ так рано, в 26 лет — а ведь за плечами Арама работа в «Велесе», «Родине» и даже ЦСКА.
Александр Муйжнек знакомит с Задояном и его работой поближе.
«Спал по 3–4 часа в сутки, переговоры — до глубокой ночи»
— Летом «Акрон» подписал 18 футболистов — невероятное число. Я не обсчитался?
— Именно новичков, пришедших извне, 17. Новыми именами в нашей команде также можно назвать Грибова, Дмитриева. Поэтому в рамках обновлений команда претерпела большие изменения.
— Что было самым сложным в летней селекции?
— Мы вышли в РПЛ не напрямую — через стыки. «Урал» прошли только 1 июня — а сезон РПЛ стартовал 20 июля. Времени на реализацию планов по селекции было очень мало. Только решив задачу по выходу, четко поняли, с кем попрощаемся и какие позиции будут приоритетными на вход.
— Попрощались вы с 13 футболистами.
— Лидеров — Волкова, Савичева, Палиенко, Данилина — сохранили. Но, да, изменилась фактически вся команда.
Так вот, из-за стыков нам до последнего было тяжело вести предметный диалог с новичками. Могли составить шорт-лист, узнать предварительную информацию, выделить для себя приоритетных кандидатов — но к конкретным переговорам приступали только после решения задачи.
— Что напрягало, когда переговоры начались?
— Вести их часто приходилось до глубокой ночи — опять же ввиду сжатых сроков. Спал иногда 3–4 часа в сутки. Футболисты приезжали постоянно — практически каждую неделю до самого закрытия окна.
— Сколько из 17 новичков было в списках «Акрона» до стыков?
— Думаю, восемь-девять.
— Каким был трансферный бюджет «Акрона» на лето?
— В итоге на всю кампанию — включая все сопутствующие выплаты — ушло от двух с половиной до трех миллионов евро.
— Как убеждали ехать в «Акрон»?
— Много общались с потенциальными новичками, с их семьями. Проводили презентацию клуба, города. Показывали стадион, место для тренировок, все наши условия.
Также большим подспорьем были рекомендации бывших игроков «Акрона». Они с удовольствием рассказывали потенциальным новичкам о России, нашем клубе и уровне лиги. Так, одну из рекомендаций дал наш бывший нападающий Андрес Понсе.
— Почему сделали упор на рынок португалоговорящих и балканских футболистов?
— Для нас было важно снизить адаптационные риски при переходе игроков, особенно находясь в лимите времени. Поэтому традиционно для российских клубов одним из приоритетных рынков стал балканский. Ведь ментально мы с ними — очень близкие друг к другу люди. Балканцы быстро осваивают русский язык и легко адаптируются.
А португало- и испаноязычный рынки богаты на качественных, индивидуально сильных игроков, способных делать разницу на поле. В общем, постарались создать игровую стабильность — но с добавлением ярких красок игре.
— Самый удачный ваш трансфер — черногорец Лончар. Как давно его вели?
— Впервые связались со Стефаном и с его представителем ровно год назад. Очень хотели, чтобы он стал частью команды и помог нам решить задачу по выходу в РПЛ.
— Ехать в Первую лигу он отказался?
— Тогда у Стефана был хороший этап и важная роль в «Дебрецене». Договорились быть на связи, а когда вышли в РПЛ, связались со Стефаном еще раз — и получили положительный ответ.
— С «Локомотивом» в первом туре Лончар вышел шестеркой, Палиенко и Кузьмин восьмерками — это обернулось провалом в центре поля. Как перевели Стефана на восьмерку и на какую позицию вообще его подписывали?
— Стефан — центральный полузащитник формата box-to-box. Изначально это футболист формата восьмерки, который проделывает огромный объем работы и отличается высоким вовлечением в игру на любых участках поля. В опорной зоне он может оказываться ситуативно, такой опыт у Лончара есть. Но сам по себе он игрок, который хочет атаковать.
— Информацию о возможном уходе в ЦСКА сам Стефан уже назвал слухами — но, как сообщил Власов, по Лончару с вами разговаривали уже в августе. Как это вообще возможно?
— Интересоваться стали практически с первых матчей в составе нашей команды — это нормально, когда большие клубы заранее ведут свою работу по сбору информации по интересующим игрокам.
— Какие клубы РПЛ приходили?
— Будет совсем некорректно называть клубы, которые звонили. Устойчивый интерес к Стефану есть не только из РПЛ. Очевидно, его игра и статистика привлекают множество клубов.
В ответ мы высказывали свою позицию: у Лончара длительный контракт, он лидер команды, мы рассчитываем на него. Все зависит от предложения и альтернатив, но пока наша позиция неизменна.
«Ориентируемся на неочевидные варианты. Таким игрокам нужно время»
— Ты увидел прогресс в игре пары ваших центральных защитников Витор–Эсковал?
— Безусловно. Помимо высококонкурентной среды, мы создаем индивидуальные условия для роста каждого нашего игрока. Тут важно понимать: практически любому легионеру РПЛ необходима адаптация и ее сроки всегда зависят от множества факторов.
В наших финансовых и рыночных возможностях часто ориентируемся на неочевидные варианты на рынке. Они хороши тем, что ты можешь взять хорошего футболиста по соотношению цена — качество, который усилит и сможет хорошо капитализироваться в будущем. А риски — в том, что не всегда гарантирован уровень здесь и сейчас. Таким игрокам требуется время.
Пауло — молодой бразилец, 2001 года рождения, левоногий. На него уже есть спрос в Европе. Родри — более сформированный футболист. Но стилевые особенности тех лиг, в которых они играли, значительно отличаются от РПЛ. В том числе этим обусловлены ошибки в отдельно взятых матчах с топ-клубами — но прогресс, конечно, есть.
27-летний Родригу Эсковал перешел из «Визелу» (вторая лига Португалии), он воспитанник «Бенфики»
— Да, в матчах с равными «Акрону» соперниками ситуация лучше.
— «Крыльям» Эсковал забил, в Грозном мы сыграли на ноль, «Химки» и «Ростов» также обыграли и сыграли на ноль.
Никакой глобальной проблемы не видим. На предстоящих сборах футболисты лучше сработаются друг с другом и поработают над оборонительными взаимодействиями с помощью нашего тренера по обороне Мурата Искакова, пополнившего осенью тренерский штаб.
— Самой сложной адаптация оказалась именно у защитников?
— У Витора и, наверное, нападающего Беншимола. Его адаптацию осложняют в том числе и вызовы в сборную Кабо-Верде — частые перелеты, смены климатических поясов.
— Провал с топами — только вопрос адаптации новичков?
— Не скажу, что весь груз ответственности лежит только на защитниках. В любом случае на поле играют 11 человек: выигрывает и проигрывает всегда команда. А винить кого-то конкретного — слишком очевидное мнение.
— Кто еще виноват?
— Поражение — всегда совокупность факторов: где-то уровень игроков соперника выше, где-то нам не хватает опыта. Всегда стараемся играть в инициативный футбол — а не в вязкий, который бы способствовал разрушению игры соперника. Хотим не только добиваться результата, но и сохранять свой стиль. Но зимой, безусловно, должны выровнять баланс — чтобы выглядеть солиднее и стабильнее. С грандами в том числе.
— К стилю вернемся. Ты упомянул Искакова. Какие плоды его работы уже видны?
— Оборона стала структурнее, меньше пропускаем. Это плоды работы всего тренерского штаба — в том числе и Искакова.
— Как пришли к тому, чтобы его позвать?
— Наши взаимодействия в обороне нуждались в более детальной проработке и более пристальном внимании. Часто обсуждали с Зауром Эдуардовичем, в чем и за счет чего можем прибавить, — пришли к тому, что необходим тренер по обороне. Мурата Салимовича Тедеев знал давно, предложил его кандидатуру. Мы быстро договорились, и Мурат Салимович приступил к работе.
— «Мы не особенно попали с защитниками, давайте позовем того, кто их прокачает» — это верная логика?
— Абсолютно неверная. У «Акрона» есть стилевые особенности, у игроков на каждой позиции — ключевые характеристики. Нам крайне важно, чтобы центральные защитники умели начинать атаку первым пасом.
Еще важно понимать рынок и финансовые возможности: создать идеальную команду без оглядки на бюджет мы не можем, поэтому некоторые позиции временно могут проседать. Центральный защитник с высокими оборонительными навыками, хорошей скоростью, умением начинать атаки стоит на рынке значительных денег. Напоминаю, бюджет на летнее трансферное окно у «Акрона» был ограничен. Плюс были игроки, которых мы хотели видеть в команде — но не со всеми получилось договориться.
Впереди нас ждут сборы, где нужно упорно поработать как командно, так и индивидуально.
«Дзюба сказал: «Давай, забей». И Грибов забил»
— Когда ты впервые пообщался с Артемом Дзюбой?
— В предпоследний день трансферного окна.
— Правда, что еще в июне вы от Дзюбы отказались?
— В течение всего трансферного окна находились в плотном контакте с его представителем Леонидом [Гольдманом]. Так часто бывает, что пути пересекаются не сразу, не с первого раза. Но главное — в нужный момент.
— Условия Артема, по словам Власова, в июне для «Акрона» были неподъемными. К сентябрю вы на них согласились?
— Дзюба большой профессионал — и в футболе, и в переговорах. У него были определенные финансовые ориентиры, мы их удовлетворили в рамках своих возможностей. В том числе предложив Артему систему мотивации. И мы, и он во всех смыслах довольны сотрудничеством.
— Как опишешь то, что Артем дал команде?
— То, что и было нужно. Нам был необходим опытный лидер, способный повести команду вперед, на которого можно опереться. Он дал нам не только важные, победные голы, но и солидность, уверенность. А еще — в хорошем смысле раскрепостил команду.
— Про лидерство и опыт звучит красиво, но не конкретно. Как именно он сделал лучше молодых — на примере?
— Два наших центральных защитника получили мощное сопротивление на тренировках. Это тоже способствует их развитию. Молодые могут спросить у него о перипетиях карьеры — это важно. Возможно, ты видел игру с «Факелом» и выход Грибова вместо Дзюбы. Сергей услышал: «Давай, забей» — и забил.
— Как Дзюба вписался в схему «Акрона»?
— Процитирую Станислава Саламовича Черчесова: «Дзюбе нужна игровая команда, способная атаковать, доставить ему мяч». В этом смысле у нашего тандема есть перспектива.
— Какие риски ты видел в подписании Дзюбы?
— Каждый наш трансфер мы оцениваем в том числе и с точки зрения рисков. Артем удивил своей прекрасной физической формой с первого же дня в команде. Сухой, физически крепкий — видно, что следил за собой в отпуске, работал индивидуально. С первых же минут Дзюба оказался способен делать разницу на поле.
— «РПЛ и Первая лига — разные вещи. Чем скорее все это поймут, тем будет лучше для всех». Это слова Дзюбы о голах, пропущенных «Акроном» в концовках, — но, как мне кажется, не только о них. Понимание этой разницы во всех аспектах к команде пришло?
— Однозначно. Разница — в первую очередь в цене ошибки: в Премьер-лиге команды быстро реализуют твои ошибки в голевые моменты.
— Еще об одном бывшем игроке «Спартака». Ты признавал: «Карьера Солтмурада Бакаева в последние пару лет развивалась не так стремительно». Как с развитием в «Акроне»?
— Есть конкуренция. Ни один футболист не существует в вакууме, типичная жизнь футболиста в команде: то удачные матчи, то нет, хорошая форма и не очень. Плюс повреждения. В начале сезона Солтмурад забил важные голы, выглядел хорошо. Не видим большой проблемы в его игровом времени, пользу своими появлениями на поле он приносит (начиная с 9-го тура вышел в старте только на «Краснодар» (2:5) и «Зенит» (0:5), оба раза заменен в перерыве. — Sport24).
— Какие у вас планы на зимнее окно?
— Многое будет зависеть от того, кто покинет команду. Но у нас есть желание взять центрального защитника и атакующего полузащитника, который добавил бы остроты в последней трети поля и конкуренции.
«Кому-то наш стиль покажется утопичным или слишком сложным. Но должно пройти время»
— Уточни для тех, кто не следит за Первой лигой: как по сравнению с ней изменился «Акрон»?
— С игровой и стилистической точки зрения практически не изменился. В Первой лиге мы доминировали над 90% клубов. В Премьер-лиге такое невозможно. Но стараемся декларировать свои стилевые особенности.
— «Акрон» переходил на пять защитников, в том числе в победной игре с «Зенитом», не слишком убедительно. Непохоже, чтобы «Акрон» был готов к игре глубоко в обороне. Принципы — это супер, но гибок ли «Акрон»?
— Чтобы обрести баланс, должно пройти время — в идеале год. Пока получается делать что-то лучше, что-то хуже — как и любой команде. Мы неплохо наладили атакующие сочетания — поработаем над тем, чтобы добиться этого и в обороне.
— «Акрон» стойко ассоциируется с «Оренбургом» Лички. Опирался ли ты на его пример и какие ошибки не хотел бы повторить?
— Мы следили за опытом команд, выходивших в РПЛ. Не только «Оренбурга», но и «Торпедо», на 80 процентов сохранившего костяк, и «Балтики». Проанализировав разный опыт, решились на кардинальное обновление.
— Чей футбол в России тебе импонирует?
— Из клубов нашей категории — ранний «Оренбург», была симпатична игра «Крыльев».
— А в этом сезоне?
— Топ-клубы все-таки брать не хочется. По остальным сложно сказать.
— Возьмем Махачкалу — после того как «Акрон» вырвал там ничью, Тедеев сказал: «Если бы я был зрителем, смотреть было бы скучно. На футбол мало похоже». При этом между вами всего пять очков, а траты «Динамо» еще скромнее, чем у вас.
— Не готов оценивать траты наших конкурентов. Могу лишь повторить: в рамках двух с половиной — трех миллионов евро мы сформировали команду из 17 новых футболистов, тогда как некоторые клубы могут потратить такие деньги на одного-двух игроков. Надеюсь, мы тоже придем к этапу развития с подобными финансовыми возможностями.
— Дай бог. И все же «Динамо» запрессинговало и вас, и еще много кого. Неудобно с ними точно всем, а не только атакующим соперникам. «Акрон» очевидно зрелищнее — но точно ли ваш путь более жизнеспособен?
— Тем и интересен футбол, что в нем есть многообразие стилей. Верим, что наш путь жизнеспособен. Во многом уникален и точно привлекателен для болельщиков. Давно выбрали этот вектор, двигаемся по нему годами и не планируем менять.
При этом каждый стиль имеет право на существование, особенно если он помогает выполнить поставленную задачу. С огромным уважением отношусь к «Факелу», который сохраняет место в РПЛ со скромным бюджетом, к тому же махачкалинскому «Динамо», с которым много футболистов поднялись из лиг ниже. Кому-то наш стиль покажется…
— Утопичным?
— Или слишком сложным. Но должно пройти время, чтобы можно было судить о правильности заданного вектора.
«Встретились с Тедеевым около 11 вечера, разошлись к 4 утра»
— Близкий друг Тедеева и твой знакомый Алан Агузаров рассказал, что вы присматривались к другим тренерам вроде Ахметзянова из «КАМАЗа», а «Тедеева не было даже в списке кандидатов». Если верить Агузарову, именно он уговорил тебя обратить внимание на Тедеева — как?
— Кандидатов начали рассматривать после расставания с Калешиным. Провел несколько собеседований, встреч. Шорт-лист кандидатов состоял примерно из трех людей. О Зауре Тедееве я хорошо знал до этого — мы играли против его «Алании», также знал его по работе в «Ростове». В будничной беседе Алан попросил меня встретиться с Тедеевым.
— С ним, по словам Агузарова, ты проговорил до пяти утра?
— Встретились около 11 вечера, разошлись к четырем утра. У нас состоялась очень глубокая и интересная беседа.
Алан Агузаров
— Что именно тебя очаровало?
— Ключевых аспектов после ухода Евгения Игоревича при выборе тренера для меня было три. Стилевые особенности — важно было сохранить инициативный, прессингующий стиль. Доверие к молодым игрокам и их развитие — так выстроена вся наша вертикаль. В жизни клуба важна «Акрон — Академия Коноплева», и нам был нужен тренер, способный педагогично работать в том числе с молодежью. И третье, немаловажное, — способность тренера сохранить команду вверху турнирной таблицы, ведь Калешин покинул клуб, когда команда была в топ-3. Так же высоко и Заур Эдуардович в 2022-м оставил «Аланию».
Проанализировав, я понял: Тедеев соответствует всем критериям. А в процессе общения замечал, что мы на многие вещи смотрим одинаково. Так решил сосредоточить внимание на нем, и после совместного общения с генеральным директором и президентом мы определились.
— Отмечается роль Тедеева в воспитании молодежи «Акрона». Как это поможет «Акрону»? Вам прежде всего надо бороться за выживание.
— Несомненно, это основная цель на сезон. Но одна из стратегических задач — развитие молодежи. Пестряков уже игрок ротации, получает хорошее время. С ним мы недавно продлили контракт до 2029 года. Дмитрия окрылило в том числе и доверие Тедеева. Рады, что получают шансы и другие молодые футболисты — те же Грибов или Дмитриев.
Заур Тедеев
— Каково влияние на «Акрон» губернатора Федорищева? Чувствуешь, что твой клуб становится главным в регионе?
— Не думаю, что такое разделение вообще есть. Уверен, региону важны и «Акрон», и «Крылья», легендарный для области клуб. Важно обобщить наши клубы в рамках самарского футбола. Если не брать Москву, в РПЛ нет больше одного клуба в регионе — кроме Самарской области. В этом плане наша ситуация уникальна. Внимание губернатора чувствуем, стараемся радовать достижениями и его, и своих болельщиков.
«Захожу к Березуцким — они мне: «Вася, Леша». Таких сейчас у нас нет»
— Ты начинал скаутом. Как им стал?
— С детства интересовался футболом, играл, смотрел. Став чуть старше, начал живо интересоваться устройством работы футбольного клуба. В 19 лет, обучаясь на втором курсе в университете по программе «Спортивный менеджмент», нашел специализированные курсы селекционеров «Футбологика» в Санкт-Петербурге и поехал на них.
— Кто подтянул тебя в «Велес»?
— Закончив курс, хотел устроиться на работу — как можно скорее, пока свежи знания и энтузиазм. Мой близкий друг Ратибор Гусарь — он недавно входил в штаб Александра Грищенко в «Балтике» — играл в «Велесе» на КФК. Я приходил на все его игры, знал состав, каждого игрока и проблемные позиции. Познакомился на одной из игр с руководством, предложил свои услуги скаута. Меня попросили показать какую-то работу, предложить игроков на эти позиции. У меня не было в инструментах ни InStat, ни WyScout — пришлось искать игроков только через Transfermarkt, смотреть их игры на ютубе и в открытых источниках. Изучив их, скидывал ссылки на профили игроков президенту с описанием и объяснением — почему, на мой взгляд, они могут усилить «Велес». С кем-то даже велись переговоры. Никого не взяли, но мой подход понравился.
— Как в 2020-м ты попал в ЦСКА?
— На тот момент я являлся руководителем селекционного отдела академии «Родины». Получил приглашение от руководителя отдела ЦСКА Максима Дюкова. Моему знакомству с Максимом поспособствовал Григорий Кватания, с которым мы знали друг друга по работе в детско-юношеской селекции.
— Как менялись твои полномочия в ЦСКА?
— Я приходил скаутом. Должен был собирать и анализировать данные по рынкам — лигам, конкретным игрокам, — составлять отчеты и видеонарезки. Постепенно мои обязанности увеличивались — с появлением платформы TransferRoom, форумов WyScout. От лица клуба знакомился с другими скаутами, спортивными директорами на предмет прямого сотрудничества — например, аренд игроков молодежной команды ЦСКА.
— Что из этого сотрудничества получилось?
— Я ездил в ознакомительные поездки, ряд академий посещал самостоятельно. Один из самых впечатляющих визитов — Зальцбург. Директор академии Саша Миличевич устроил по ней экскурсию, показал инфраструктуру, внутреннее устройство, принципы их работы, принципы селекции и доведения игрока до основной команды. Далее я весь день общался со спортивным директором «РБ Зальцбург», вместе посетили товарищеский матч их второй команды «Лиферинг». В то время на просмотр в команду приехали молодые футболисты из Африки. Помню, спортивный директор сказал мне: «Ну, давай, решай, кто из них «Зальцбургу» был бы интересен». Я высказал мнение, подискутировали. Пусть это всего лишь беседа — человек проявил скаутскую солидарность.
— Главное, чему ты научился в ЦСКА?
— Вывел на другой уровень навык коммуникации. Общаясь с большим количеством зарубежных скаутов, специалистов, ты расширяешь свой кругозор, обогащаешься интеллектуально и нарабатываешь ранее недоступные компетенции.
— В чем ЦСКА топ?
— Уже десятилетия у них лучшая селекция в соотношении цена — качество.
— Самое приятное знакомство в ЦСКА?
— Очень позитивное и легкое общение было с Березуцкими — тогда заместителями генерального директора по спортивной работе, в прошлом знаковыми защитниками, таких сейчас в нашем футболе нет. Захожу в кабинет, при знакомстве протягиваю руку — а они мне: «Вася», «Леша». Простые, коммуникабельные ребята.
— Тебе всего 26, у тебя уже есть резюме, но твой карьерный путь — словами Слуцкого, «выходца из Фифы», — все еще нетипичный для нашего футбола. Назначение человека без опыта в скаутинге, зато со связями или с громким прошлым, удивляет меньше. Ты чувствуешь, что тебе тяжелее, чем таким менеджерам?
— Как человеку без карьеры футболиста, без узнаваемого имени — да, тяжелее. Закончившим карьеру игрокам в своих клубах предлагают должность по всему миру, это нормально. Но для успешной работы важны компетенции: чем раньше ты их приобретешь и увеличишь их спектр, тем проще будет в работе, а сама работа — качественнее. Поэтому — относительно моего пути — я всегда ориентировал себя на обучение и приобретение компетенций, старался компенсировать отсутствие игровой карьеры обучением. В 20 лет уже работал в профессиональной команде, видел жизнь футбольного клуба изнутри, все процессы.
А по ходу роста — обучался управленческим навыкам, таким образом готовя себя к руководящей должности.
— Какая у тебя сейчас роль в «Акроне» как спортдира — кроме селекции?
— Я своего рода буфер между командой и руководством по целому спектру вопросов. За качественную жизнедеятельность отвечают многие отделы внутри команды: административный, медицинский, аналитический. И наконец, тренерский штаб. Моя роль — в бесперебойной работе каждого отдела, каждого человека внутри. Работая с людьми в поле, ты ежедневно сталкиваешься с их проблемами, мотивацией, решаешь сложные ситуации, если таковые возникают.
Общение с игроками и поддержка их комфорта в клубе также являются моим полем деятельности. Для этого у нас есть разные инструменты — player care manager, психолог.
Я ежедневно общаюсь с главным тренером и поддерживаю его по ходу сезона. Находясь в постоянном контакте, четко понимаю игровые требования и стилистику по конкретным игрокам.
— Как соприкасаешься с «Акрон — Академией Коноплева»?
— Это тоже большой пласт моей работы. На мне организация качественного и быстрого перехода футболистов академии в основную команду.
Вообще, роль спортивного директора схожа с менеджером в Англии. По сути, это работа проводника идей — руководства, тренера, игрока. Еще моя задача — быть и старшим товарищем, и руководителем персоналу, обслуживающему команду. А еще — лидером. Приходят к тебе с проблемой — и на тебе проблемы должны заканчиваться, желательно навсегда. Это невероятно тяжело.
Очень хорошо работу спортивного директора описал Нил Уорнок. Возможно, ты видел одно из первых фото в моем инстаграме (принадлежит компании Meta, признанной в РФ экстремистской организацией. — Sport24).
Каждый должен выполнять свои функции и чувствовать важность своей роли в коллективе, поэтому много общаюсь с персоналом, который тоже сыграл большую роль в нашем выходе в РПЛ.
Я стараюсь настраивать процессы в клубе так, чтобы все работало четко. Когда у тебя компетентные и ответственные люди на всех позициях — все идет как по рельсам.
— От чего ты больше всего кайфуешь в работе?
— От побед своей команды. Собранной нашим отделом, под руководством тренера, выбранного нами. От прогресса и видимого развития выпускников академии.
— О чем мечтаешь? Работать в «Зальцбурге»?
— Приземленные мечты связаны с успехами «Акрона». Отдаленные — с тем, чтобы услышать перед матчем гимн Лиги чемпионов, будучи спортивным директором клуба.