Тяжкий грех раскола

Почему община, отделившаяся от Церкви, теряет свои спасительные функции? С чего начинается раскол, и почему предупреждения от разделений в Церкви мы видим еще в посланиях апостолов? Что происходит со временем внутри раскольнических сообществ? И что необходимо для того, чтобы не попасть под влияние лжепророков, зараженных грехом раскольнической гордыни? Этому посвятил свою статью митрополит Астанайский и Казахстанский Александр.

Понятие «раскол», «разделение», по-гречески – «схизма», встречается в Священном Писании Нового Завета. Хорошо известен текст из первого послания апостола Павла к Коринфянам: «Умоляю вас, братия, именем Господа нашего Иисуса Христа, чтобы все вы говорили одно, и не было между вами разделений, но, чтобы вы соединены были в одном духе и в одних мыслях» (1 Кор. 1.10). В приведенном фрагменте содержится один из наиболее ярких в Новом Завете призывов к сохранению единства среди членов церковной общины.

Приснопамятный профессор Санкт-Петербургской духовной академии архимандрит Ианнуарий (Ивлиев) обращал внимание, что первоначально, в быту, словом «схизма» называли прореху в покрывале, в верхней одежде, например, в дорожном плаще. Человек, который наденет такой порванный плащ, мало того, что не защитит себя от непогоды, так к тому же станет предметом насмешек окружающих. Так и всякая община, отделившаяся от Церкви, теряет свои спасительные функции – она больше не может свидетельствовать человечеству о мире, призывать людей к любви и согласию. Расколы и разделения пагубно отражаются на просветительской деятельности Церкви, мешают реализации повеления Божественного Учителя нести благую весть всем народам, «даже до края земли» (Деян. 1.8).

Читая строки Нового Завета, мы видим, что тема церковных разделений была острой и болезненной с первых лет существования Церкви Христовой. Содержание упомянутого послания показывает, что уже 50-х годах, то есть в период его написания, в Коринфе образовалось несколько групп, каждая из которых утверждала, что именно она исповедует истинное христианство. Апостол возражает и тем, и другим. Он утверждает, что человек, принявший Крещение и ставший членом Церкви, принадлежит только Господу, и никому другому. Любые, самые авторитетные лидеры церковных общин остаются всего лишь служителями Христа. Церковь наполнена дарами Святого Духа, в Ней имеются различные виды служения, во все времена Она славилась яркими и талантливыми деятелями. Но ни один из них не может и не имеет никакого права заменять собой Ее Божественного Основателя. Самый авторитетный духовник, проповедник или администратор не должен заслонять собой Господа Иисуса Христа. Спасает не человек, а благодать Святого Духа, действующая в ограде Православной Церкви через Таинства, которые совершаются законно поставленными священнослужителями. Сохранение единства духа в союзе мира (Еф. 4.3) всегда было важнейшей задачей каждой христианской общины.

Ценность выше приведенного текста Священного Писания обусловлена еще и тем, что он вскрывает серьезную психологическую основу всех расколов – говорит о человеческой гордыне, выражающейся в желании господствовать и властвовать. Апостол Павел в другом своем послании, к Римлянам, вполне ясно говорит о духовно-нравственной основе раскола, называя производящих разделения и соблазны, служителями чрева, ласкательством и красноречием обольщающих сердца простодушных (Рим. 16.17).

Проблема разделений и расколов изучается в рамках раздела догматического богословия, который называется «экклезиология» – учение о Церкви.

В Священном Писании и Предании о Церкви сказано немало. Экклезиология тесно связана с учением о спасении – сотериологией. Эти две богословские науки раскрываются одна в свете другой, при этом в рассмотрении вероучительных и канонических вопросов наблюдается удивительное согласие Писания и творений святых отцов. Главной мыслью, которая выражается как напрямую, так и с помощью ярких, запоминающихся метафор, неизменно остается утверждение о том, что спасение, как полное соединение с Богом – обожение, «теосис», возможно только в Церкви, а вне Ее не существует никаким образом.

Господь Иисус Христос уподобляет единство верующих в Церкви с Самим Собой единству виноградной лозы и ее ветвей. Спаситель однозначно предупреждает: «Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают» (Ин. 15:6). Евангелие учит о том, что члены Церкви, сначала присоединившиеся к Ней посредством таинства Крещения, а затем Ее покинувшие, отсекаются от Тела Христова, лишаются живительных токов благодати Божией, погибают и истлевают.

Для понимания православной экклезиологии важна работа святителя Киприана Карфагенского (†258) – трактат «О единстве Церкви». В ней содержится известное изречение: «Тот не может уже иметь Отцом Бога, кто не имеет матерью Церковь». Святитель Киприан, рассуждая о Церкви, использует известный библейский образ Ноева Ковчега. Вслед за ним это сравнение употребляет другой великий учитель Православия – святитель Иоанн Златоуст (†407): «Как ковчег спасал среди моря бывших внутри его, так и Церковь спасает всех блуждающих, но ковчег только спасал, а Церковь делает нечто большее, например, ковчег принял в себя бессловесных, – и спас их бессловесными, Церковь приняла неразумных людей и не только спасает их, но и преобразует» (Беседа о Лазаре, VI). Святоотеческое предание проводит параллель между событиями ветхозаветными и новозаветными – лишь только в Ковчеге Ноя можно было избежать гибели от Всемирного потопа и только в Церкви возможно получить вечное спасение.

В свете такой экклезиологии становится понятной глубокая обеспокоенность отцов и учителей Православной Церкви относительно катастрофических последствий любых расколов и разделений. К гибельному разрыву с Церковью ведет не только уклонение от чистоты веры, то, что принято называть ересью. К фактическому отпадению от Церкви ведет и раскол. Уже упоминаемый нами святитель Иоанн Златоуст, сравнивая учиняемое в Церкви разделение с ересью, утверждает, что «раскол есть не меньшее зло, чем ересь». Хрестоматийным стало высказывание святителя Киприана Карфагенского о том, что раскол «такой тяжкий грех, что кровь мученическая не может загладить его».

Вот фундаментальное для понимания учения о Церкви определение святителя Василия Великого (†379): «Потому иное они (древние отцы) назвали ересями, иное – расколами, иное – самочинными сборищами. Ересями – в том случае, если некоторые совершенно отторглись и стали чуждыми по самой вере; расколами – если расходятся с другими во мнениях по неким церковным причинам и таким вопросам, которые можно разрешить; а самочинными сборищами назвали те собрания, которые составляют вышедшие из послушания пресвитеры или епископы и малограмотный народ» (Правило 1 святителя Василия Великого). Этот важнейший канонический документ позволяет не только квалифицировать все случаи отпадения от Церкви, но и обозначить пути к воссоединению с Ней. Те, кто впал в очевидную ересь, осужденную церковными Соборами, могут быть вновь обращены в православную веру и приняты в Церковь только через миропомазание или даже через Крещение. Уклонившиеся в раскол и вышедшие из послушания принимаются в Церковь через Покаяние.

Конечно, уврачевать раскол легче, чем вернуть еретика к чистоте веры. Но из этого факта не следует делать вывод, что ересь и раскол – явления принципиально разные, несопоставимые, и грех ереси гораздо тяжелее греха раскола. Внимательный канонический и исторический анализ показывает, что это далеко не так. Святитель Киприан пишет: «Можно ли думать тому, кто не придерживается единства Церкви, что он хранит веру?»

С чего начинается раскол и как внешне выражается? Каноническое предание Православной Церкви говорит о том, что процесс раскола начинается в случае, «если какой-либо пресвитер, епископ или митрополит дерзнет разорвать общение со своим патриархом и не будет возносить его имя при Божественном тайнодействии по определенному и установленному чину» (Правило 15 Константинопольского Двукратного Собора 861 г.). Отсюда мы видим, что раскол выражается в непослушании священноначалию и в разрыве евхаристического общения. Крупнейший канонист начала XX века, священноисповедник епископ Никодим (Милаш; † 1915,) говорит об этом следующим образом: «Раскол состоит в отказе некоторых лиц в послушании законной иерархии. За раскол канонические правила подвергают духовных лиц извержению, а мирян, следующих расколу, отлучению». Итак, раскол есть грех непослушания воле священноначалия, попрание установленных от Бога в Церкви иерархических правил. Известный богослов и историк ХХ века протоиерей Георгий Флоровский (†1979) называет раскол утратой и отрицанием соборности. «Дух раскола есть прямая противоположность церковности», – говорит ученый.

Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл указывает на существенное следствие раскола – уничтожение заповеданной Христом любви, главной евангельской добродетели. «Церковь призвана быть тем местом, где люди обретают опыт любви и опыт единства. Там, где есть разделение, нет любви… Какая же тогда может быть проповедь любви, где же Христос, если ради частных интересов, так или иначе понимаемых целей и задач мирского устроения разрушается основа человеческого бытия, разрушается и попирается человеческой злобой любовь?» – справедливо и ясно ставит вопрос наш Первосвятитель.

На канонической территории Русской Православной Церкви законной церковной властью обладают Святейший Патриарх Московский и всея Руси, Собор архипастырей и правящие епископы. По важным дисциплинарным вопросам епископ, как правило, принимает решения на основании заключений и рекомендаций епархиального церковного суда. Конечно, суд может быть несовершенным, и епископ может ошибиться. Но священнослужитель или мирянин может не согласиться с решением церковной власти. Канонический Устав Русской Православной Церкви предусматривает механизмы, которые позволяют клирику или мирянину добиваться пересмотра дела и отмены решения правящего архипастыря. Нередко Общецерковный Суд отменяет постановления епархиальных судов. Но все свои действия клирик или мирянин должен совершать исключительно законным способом, оставаясь в церковно-каноническом поле. Если же он пренебрегает этими каноническими правилами, то автоматически встает на путь раскола, а по сути – отрекается от Церкви.

Всякий раз к тем, кто преступает богоустановленные границы церковных канонов, священноначалие обращается, следуя евангельскому поведению Спасителя: «Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего; если же не послушает, возьми с собою еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово; если же не послушает их, скажи церкви; а если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь» (Мф. 18:15-17). Недруги Православия злонамеренно пытаются дискредитировать деятельность церковных судов, но, священноначалие, принимая канонические меры к отпадшим в раскол, по слову святителя Григория Богослова, добиваются «не победы, а возвращения братьев, разлука с которыми терзает нас».

С апостольских времен провозглашается вероучительная норма, ясно изложенная в 39-м Апостольском правиле: «Пресвитеры и диаконы без воли епископа ничего да не совершают, ибо ему вверены люди Господни, и он воздаст ответ о душах их». Об этой неразрывной духовной и канонической связи священнослужителей и мирян с епископом пишет святитель Игнатий Богоносец (†112): «Ибо, которые суть Божьи и Иисус Христовы, те с епископом».

Клирик, отделяющийся от своего епископа, совершает не только грех самоволия и самочиния, но и клятвопреступления. Перед рукоположением в священный сан будущий священнослужитель – диакон или пресвитер – принимает ставленническую присягу, в которой есть такие слова: «Обещаюсь и клянусь перед Всемогущим Богом и Святым Его Крестом и Евангелием в том, что всемерно буду стараться проходить служение во всем согласное со словом Божиим, с правилами церковными и указаниями священноначалия. В молитвенное и каноническое общение с лицами, не принадлежащими к Православной Церкви, находящимися в расколе, не входить. Ни в каких политических партиях, движениях и акциях не принимать участия. Без воли своего Архипастыря не покидать место служения, куда определен, и самовольно никуда не переходить». 25-е Апостольское правило гласит: «Епископ, или пресвитер, или диакон, в блудодеянии, или в клятвопреступлении, или в татьбе обличенный, да будет извержен от священнаго чина». Этот авторитетнейший канонический документ однозначно говорит о следствиях нарушения клятвы и уравнивает этот грех с иными смертными преступлениями Закона Божия.

Обычно оступившийся клирик пытается оправдать нарушение ставленнической присяги, а по сути, клятвопреступление, надуманными и благовидными, по его мнению, соображениями, например, борьбой за нравственную чистоту Церкви. Но в помрачении ума и сердца, ослепленный гордыней, такой человек не понимает, что он уже поставил себя вне Церкви. Здесь уместно привести цитату блаженного Августина (†430): «Отделяющийся от общения с Церковью, хотя жизнь его была достойной похвалы, за то одно беззаконие, что отвергся от единения со Христом, не будет иметь жизни, но гнев Божий пребывает на нем».

Выше приводилась апостольская цитата о подлинных истоках раскола. Отступающие от церковного единства поддались соблазну видения себя и своих единомышленников как последней опоры чистоты и истины, но не замечают и не хотят замечать, что «служат чреву». Происходит это закономерно на фоне потери интереса к исполнению своих непосредственных пастырских обязанностей, охлаждения к молитвенной жизни. Поэтому главное средство, которое поможет и пастырям, и мирянам преодолеть соблазн раскольнических поползновений, состоит во внимательном исполнении своих ежедневных обязанностей, в постоянном возгревании в сердце ревности к служению Богу и людям.

Следует отдельно сказать о политических соблазнах. В эпоху информационной открытости и повального увлечения вопросами внутренней и внешней политики, которые обсуждаются в бесконечных шоу и интернет-пабликах экспертами и обывателями, болезнь политиканства поражает многих. Но, прежде всего, надо понимать: Церковь – не политическая партия, и не рядовая общественная организация. Господь «хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1Тим. 2.4) и привлекает в Свою Церковь людей самых разных политических взглядов и предпочтений. «Приходящего ко мне не иждену вон» (Ин. 6.37), – говорит Христос Спаситель. Выше приводился текст присяги перед хиротонией, в котором четко говорится об отказе священнослужителя от участия в политической деятельности. Следует отметить, что, в частности, в Республике Казахстан такое участие прямо запрещено государственным законом. Такая принципиально аполитичная, а на самом деле глубоко продуманная и ответственная пастырская позиция освящена в истории нашей Церкви авторитетом Святейшего Патриарха Тихона, который даже в наиболее трагические моменты церковной и общественной жизни в стране не изменял своему убеждению, что духовенство должно стоять вне политики и политической борьбы.

Империи, государства, идеологии, общественные движения и партии рождаются и исчезают, а «Церковь Бога живого, столп и утверждение истины» (1Тим. 3.15) пребывает неизменно и до скончания века. В какие бы привлекательные одежды ни рядился церковный раскол, он не менее губителен для души, чем отступление от истинной веры в ересь. На заре христианства священномученик Игнатий Богоносец предупреждал: «Не обольщайтесь, братья мои! Кто следует за вводящим раскол, тот не наследует Царствия Божьего».

Суровые и жесткие слова, с обличением тяжести греха раскола, принадлежат святителю Иоанну Златоусту. Продиктованы они исключительно усердной и самоотверженной заботой великого архипастыря о душах пасомых. В толковании на послание апостола Павла к Ефесянам он пишет: «Итак, я говорю и свидетельствую, что производить разделения в Церкви не меньшее зло, как и впадать в ереси… какой геенны заслуживает тот, кто закалает самого Христа и рассекает на части? Ужели – этой, какой грозят нам? Мне кажется, что какой-нибудь другой, еще более ужасной». Далее этот великий учитель нравственности и борец за единство Церкви произносит уже цитированные нами ранее слова, вошедшие в учебники по истории и догматическому богословию: «Грех раскола не смывается даже мученической кровью». В данном случает Златоуст следует священномученику Киприану Карфагенскому, который высказывается более пространно, но не менее жестко: «Хотя бы раскольники претерпели и смерть за исповедание имени Христа, пятно их не омоется и самою кровью. Неизгладимая и тяжкая вина раздора не очищается даже страданием. Не может быть мучеником тот, кто не находится в Церкви. Не может достигнуть Царства тот, кто оставляет Церковь». Не славным окончанием благочестивого подвига, а «исходом отчаяния» называет святой Киприан смерть раскольника, даже если враги Христовы предали его мукам, бросили на смерть зверям или сожгли в пламени.

Другой священномученик и видный богослов XX столетия, архиепископ Иларион (Троицкий), автор фундаментальных экклезиологических трудов, резюмирует православное учение об отделившихся от Церкви: «Принадлежность к Церкви обусловливается единением с Церковью. Всякое отделение от Церкви, всякое прекращение единения с Церковью окажется несовместимым с принадлежностью к Церкви. Не важно, насколько велико догматическое разномыслие отделившегося; важен и имеет полное значение самый факт отделения, самое прекращение единения с Церковью. Пусть будет отделение лишь на почве церковного мятежа и дисциплинарной непокорности без всякого догматического разномыслия, – отделение от Церкви будет иметь все печальные последствия для отделившегося. От Церкви отделяются не только еретики, но и раскольники. Сущность отделения остается одна и та же» (письмо Р. Гарднеру 18 января 1917 г).

«Гнев человека не творит правды Божией» (Иак. 1.20), – говорит апостол. Для инициаторов и приверженцев раскола характерны вспыльчивость, нарциссизм, отсутствие душевного равновесия, озлобление на ближних, затаенная многолетняя обида. Их поведение часто выдает болезненное, крайне возбужденное, неуравновешенное состояние. Напротив, в Церкви Христовой, которую называют лечебницей, благодать Святого Духа исцеляет и преображает человеческую душу. Апостол предлагает ясный евангельский критерий пребывания человека в Духе Божием: «Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание» (Гал. 5.22). Возможно ли увидеть в раскольнике благость, долготерпение или кротость? Бывает, что на некоторое время появляются притворные, наигранные доброта или смирение. Но чаще даже сквозь лукавое, лицемерное благочестие, хорошо видны одержимость идеей доказать любой ценой неправоту своих оппонентов. Они готовы двадцать четыре часа в сутки страстно и самозабвенно говорить о грехах и отступлениях церковных иерархов или своих бывших собратьев. В спорах они выходят из себя, срываются на крик, теряют самообладание, и, к сожалению, являют способность заражать своим состоянием доверчивые души.

В отделившихся от Церкви сообществах быстро появляются свои авторитеты, свои герои. Но все они представляют собой жалкое зрелище, подделку, некую диавольскую пародию на праведность. Знаток человеческих душ Ф.М. Достоевский очень точно описывает путь любой сектантской группы, которая начинает под лозунгом борьбы за чистоту веры, а заканчивает новыми расколами и новым идолопоклонством. Сначала они говорят: «Слепцы! чего вы сосуд целуете: дорога лишь живительная влага, в нем заключающаяся,.. а вы целуете стекло, простое стекло, обожаете сосуд и стеклу приписываете всю святость, так что забываете про драгоценное его содержимое! Идолопоклонники! И вот разбивается сосуд, и драгоценное содержимое, разливается по земле и исчезает в земле, разумеется. Сосуд разбили и влагу потеряли. Но пока еще влага не ушла вся в землю, подымается суматоха: чтобы что-нибудь спасти, что уцелело в разбитых черепках, начинают кричать, что надо скорее новый сосуд, начинают спорить, как и из чего его сделать… спор ожесточается, люди распадаются на враждебные между собою кучки, и каждая кучка уносит для себя по нескольку капель остающейся драгоценной влаги в своих особенных разнокалиберных, отовсюду набранных чашках… Идолопоклонство усиливается во столько раз, на сколько черепков разбился сосуд» («Дневник писателя», 1877 г.).

В наше бурное и лукавое время иерархи, духовенство и верующие, чтобы не попасть под влияние лжепророков, зараженных грехом раскольнической гордыни, призваны к внимательной внутренней работе, которую апостол Иоанн Богослов называет «различением духов» (1Ин. 4.1). Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл предупреждает от прельщения лукавыми доводами расколоучителей: «Никакими аргументами, никакой человеческой мудростью, никакими человеческими идеалами нельзя оправдать раскол, потому что раскол – это нарушение слов Господа о единстве Его наследия».

 

  Публикация сайта Казахстанского митрополичьего округа