Из конфиската по дрону: поможет ли изъятое у граждан оружие в борьбе с вражескими беспилотниками
Депутаты Госдумы предлагают отправлять изъятое у граждан и невостребованное гражданское оружие российским военным в зону специальной военной операции (СВО). Соответствующий законопроект уже рассмотрен и принят парламентариями в первом чтении. Сегодня на складах скопилось огромное количество оружейного конфиската. По версии законодателей, как минимум часть его могла бы помочь российским солдатам в борьбе с FPV-дронами противника. «Профиль» выяснил, насколько полезными могут оказаться такие стволы и с какими проблемами столкнутся военные при их использовании.
Сколько конфисковано
По словам главы думского комитета по информполитике Александра Хинштейна, сейчас на складах хранится больше 250 тыс. единиц изъятого у граждан оружия, из них 70 тыс. единиц подлежит уничтожению. По мнению парламентария, это оружие стоило бы передать Минобороны, Росгвардии и иным военизированным госструктурам «для выполнения поставленных перед ними задач». В частности, отмечал он, применение дробовых охотничьих ружей «крайне эффективно» при противодействии беспилотникам, а реализация данного проекта не потребует увеличения штатной численности Росгвардии и других госструктур, а также дополнительных расходов бюджета. «Есть много оружия местного, оно лежит, но нет регламентов передачи. Приедет проверка, ФСБ, начнутся проблемы: откуда ружье, откуда патроны? – говорит собеседник «Профиля». – Постоянно трясут, требуют отчет». Поэтому регламент о передаче изъятого оружия был бы весьма кстати.
Некоторые эксперты опасаются, что при передаче конфискованного оружия возникнут технические трудности. На складах лежат ружья разных классов – двустволки, помповые ружья, полуавтоматы. Только в последней категории насчитывается несколько систем: с автоматикой, работающей за счет отвода газов (так называемые инерционки), системы с подвижными стволами. Есть ружья с подствольными трубчатыми магазинами, есть с коробчатыми. Кроме того, неизвестно, в каком состоянии находится конфискованное оружие: оно может быть неисправным или изношенным. Должна быть хоть какая-то гарантия, что это оружие не сломается и не взорвется в руках, следовательно, нужны специалисты, которые как минимум все это рассортируют. Неплохо бы иметь и инструкторов для обучения личного состава использованию и уходу за этим оружием.
По словам Александра Кудряшова, логичнее было бы принять на вооружение «Сайгу» 030, которая по устройству близка к стоящим на вооружении АК-74 и АК-12. «Вместо того чтобы предлагать огромный спектр самого разного оружия, дать подряд концерну «Калашников», который сделает этих «тридцаток» столько, сколько необходимо армии, – предлагает эксперт. – Они все будут унифицированы, ничему новому людей обучать не нужно – с автоматом Калашникова все знакомы».
Но, по словам главреда журнала «Калашников» Михаила Дегтярёва, принятие и постановка образца на вооружение – сложный и длительный бюрократический процесс. Должно быть разработано тактико-техническое задание (ТТЗ) на конкретный образец, проведены испытания на соответствие ТТЗ, лишь после этого происходит принятие на вооружение и оформление заказа. «Армия – это очень инертная машина», – подытожил эксперт.
А потому задействование любых альтернативных механизмов для заполнения пустующих ниш, в том числе по вооружениям, можно только приветствовать. Регламент передачи «стреляющих устройств» от Росгвардии в Минобороны может оказаться не таким сложным, говорит Дегтярев, по крайней мере, не сложнее, чем принятие на вооружение нового образца. Разобраться с тем, как работает та или иная модель, для военных больших проблем не составит – сама возможность защищать позиции от БПЛА перевешивает административные и все остальные аспекты.