Альма теперь уже не одна

Вот и на этот раз у магазина притормозила машина. Плотная ухоженная блондинка, вылезшая с переднего пассажирского сиденья небольшого джипчика с номерами, заляпанными грязью, окинула дачников раздраженным взглядом, но затем по лицу ее скользнуло некое подобие улыбки. Потом она открыла заднюю дверь машины, и оттуда на землю неловко выпрыгнул овчаренок-подросток. Стоя возле колеса машины, он робко осматривался, пока руки хозяйки снимали с него ошейник. Потом она чуть подтолкнула его в сторону дачников; собака сделала шаг и, остановившись, села. Женщина тем временем запрыгнула в машину, и та, не глушившая мотора, резко сорвалась с места и через пару секунд исчезла за поворотом. Только тогда стало понятно, отчего богатая тачка так странно, только в области номеров заляпана. Они просто ехали выбрасывать собаку и не хотели «светиться»… Овчаренок был слаб и чуть приволакивал лапу. Пережив первичный шок, люди загомонили. Кто-то побежал в магазин за кормом, продавщица принесла воды. Пес благодарно напился, но есть не стал и все оглядывался на дорогу: они ведь не могли уехать, правда? Один из свидетелей происшествия уверенно определил причину хозяйской нелюбви к песику: собака-то породистая, взяли наверняка «для бизнеса», но он либо травмировал лапу, либо выявилось какое-то иное несоответствие стандартам, что мгновенно превратило его из подобия золотого тельца в чудовищное обременение.

…Альма — собака оказалась барышней — в тот же вечер обрела хозяев. Ее увела с собой художница Света. Примерно так же много лет назад появился у нее и старший пес — Уголек. К вечеру они уже играли вдвоем. Только иногда, рассказывает Света, Альма замирает и прислушивается — не раздастся ли шелест шин. Она же так их любила.

— Меня поразила улыбка на лице этой тетки, — говорит Света, поглаживая Альму. — Хотя, наверное, самые страшные предательства всегда совершают с улыбкой на лице.