Железо на дорогах: Фуриоса вновь едет на грузовике в «Безумном Максе 5»

Два с половиной часа приключений среди песков, кровавых битв, предательств и разного рода неприятных сюрпризов. Это не «Дюна», это — «Фуриоса: Хроники Безумного Макса», пятый фильм неувядающей франшизы Джорджа Миллера, которой скоро исполнится полвека. Да, все это похоже на большой набор удаленных сцен из «Дороги ярости», прошлого хита про Макса. А еще вернее — взгляд с другой стороны на те же самые события и персонажей. Но никто не может объяснить, каким образом Миллер заставляет смотреть все это, не отрываясь от экрана ни на минуту. Каннская публика уже в восторге, в мае фильм выйдет во всем мире. В России неофициальные показы «Фуриосы» должны начаться в конце месяца.

По пятам Ахиллеса

Самая сказочная из всех повестей вселенной «Безумного Макса», «Фуриоса» — сплав мифов, легенд и архетипов. Чтобы не вдаваться в подробности и не портить удовольствие от просмотра, приведем только несколько примеров. Фильм начинается с того, что девочка срывает с дерева красный персик, и хотя не яблоко, но все, что происходит потом, лишний раз подтверждает, что плод был запретный. И «изгнание» из «рая» произойдет неотвратимо. Чтобы обмануть и одолеть могучего воина, Фуриоса состригает волосы — себе, а не ему, но это тоже из Ветхого Завета.

Главный злодей ездит в колеснице, запряженной в три мотоцикла, и за спиной у него развевается огромный плащ. Его мир — это античные герои, и осаждает Топливный город он так, словно это Троя. И Троянский конь там тоже возникнет как образ. В общем, если и надо как-то готовиться к просмотру «Фуриосы», то не пересматривая прошлые фильмы о Безумном Максе, а перечитывая древние книги, чтобы потом с удовольствием разгадывать нехитрые ребусы Джорджа Миллера.

Конечно, немного обидно, что все так ждали Аню Тейлор-Джой из «Хода королевы», «Ведьмы» и «Варяга», а в итоге первый час фильма наблюдают за маленькой Фуриосой в исполнении Алилы Браун. У девочки немало злоключений (тоже связанных с мифологическими сюжетами), но хочется поскорее взрослого экшена, а Миллер все не торопится. Он, как говорится, знает, что мы знаем, что будет с Фуриосой дальше, ведь все помнят ее по «Дороге ярости». То есть заранее известно, что она выживет. И где-то потеряет руку — случится ли это именно в этом фильме, говорить не станем. Но в любом случае ясно, что и она будет жива, и Несмертный Джо, которого мы увидели в Цитадели в «Дороге ярости».

Раз с Фуриосой все более-менее понятно (да и в принципе Тейлор-Джой здесь не сильнее, чем в той же «Ведьме»), то гораздо больше экранного времени Миллер тратит на суперзлодея (иначе не скажешь), предводителя армии байкеров Дементуса. Это он любит мото-колесницу, а еще обожает фонтаны крови и своего личного плюшевого мишку, которого вечно таскает за собой. И тут стоит сказать, что Дементус — главное открытие фильма, он впечатляет гораздо сильнее, чем Фуриоса и другие персонажи, включая ее приятеля-дальнобойщика.

Именно на Дементуса хочется смотреть больше всего. Крис Хемсворт здесь сыграл, пожалуй, лучшую роль в своей жизни, не сравнить Тором из «Мстителей» и Керком из «Стартрека». Хемсворт здесь на наших глазах создает не просто «плохого парня», а своего рода философа. Он нащупывает какие-то дохристианские паттерны в мифологических корнях своего героя и составляет из них сложную личность своего персонажа.

Возможно, гомеровские ахейцы в жизни были как раз такими, и Дементус мнит себя именно героем в античном смысле, полубогом, за которым незримо присутствует Афина и помогает ему вершить свой суд над смертными. Хемсворт ведет Дементуса от юродства в стиле капитана Джека Воробья к рефлексии на уровне полковница Курца, и последний наверняка согласился бы со многим из того, что Дементус пытается преподать Фуриосе.

На общих планах

Впрочем, пожалуй, именно в этих моментах — главная слабая сторона «Фуриосы». Одним из маркетинговых трюков нового «Безумного Макса» были сообщения о том, что в фильме будет много действия и мало болтовни. Как известно, у Тейлор-Джой всего тридцать строчек диалога в сценарии. Зато, к сожалению, у других персонажей их гораздо больше, а Джордж Миллер никогда не был в этом особенно силен. К финалу потребность выговориться у некоторых героев становится настолько сильной, что хочется выключить звук, но в кинотеатре сделать это невозможно.

Последнее примечание — принципиальное: в кинотеатре. Как и «Дорога ярости», «Фуриоса» невозможна нигде, кроме гигантского экрана в темном кинозале. Отчасти причина в большом количестве общих планов, которые невозможно рассмотреть даже на огромном телевизоре. И это не просто общие планы, а огромные детализированные миры, наполненные толпами людей (у каждого разработанный до мелочей костюм), сотнями всевозможных транспортных средств, извращенными ножами, ружьями, пулеметами. Разве на маленьком экране рассмотришь фигуры, выгравированные на цистернах грузовика на Дороге ярости? А между тем они совершенно меняют отношение к этому бронепоезду с уважительного на сакральное. В 2015 году «Дорога ярости» заработал в прокате почти $400 млн, «Фуриоса» претендует на еще большие сборы. И если там было просто путешествие туда и обратно, как у хоббита, то здесь перед нами полноценный эпос.

А изложен этот эпос — словно бы пожилым и мудрым дедушкой, который щадит своих внучков и скрывает от них то, что им знать не положено. Мы в ужасе вжимаемся в кресло в ожидании запредельного по жестокости убийства, а Миллер скрывает это за ураганом пыли или просто отворачивает камеру. Дескать, вот так оно случилось, и если хотите — воображайте сами, на экране этого не будет (или почти не будет). И так происходит раз за разом, без натурализма, без смакования, и более того — с намеками на то, что, возможно, все было совсем иначе, потому что перед нами легенда, а не исторические хроники.

Кстати, «Хрониками» фильм называется у нас, а в мировом прокате слово другое — «Сага». Оно точнее передает смысл названия. А напоследок один спойлер, который тоже делает честь настоящему австралийскому джентльмену Джорджу Миллеру. Любовь в фильме есть, это одна из основных его тем, а поцелуя нет ни одного. Где еще такое встретишь?