«Монстр»: хрупкость человеческих отношений (18+)
Название «Монстр» может сбить с толку, ведь обычно картины с подобным наименованием рассказывают об убийствах или чудовищах. Два самых очевидных примера: криминальный триллер «Монстр» (2003), где Шарлиз Терон играет бродягу-убийцу, и фантастический приключенческий фильм «Монстры» (2010), в котором люди сталкиваются с пугающими аномалиями. У Хирокадзу Корээды громкое название уводит в другую сторону. Здесь «монстр» — не один из героев, как можно было подумать. Это слово лишь отсылает к детской игре «И кто же чудовище?» В России тоже знают эту игру. В ней участники наклеивают друг другу на лоб бумажку с изображением/названием животного, и каждый через наводящие вопросы пытается угадать, каким животным его нарекли. У нас в стране одна из вариаций игры называется «Кто я?» и даже имеет официальное издание с карточками. В этом контексте название фильма кажется не таким уж стандартным. Для ребёнка, познающего мир, вопрос «кто я?» непраздный.
Итак, главный герой фильма — юный Минато Мугино — растёт в неполной семье без отца. У него хорошие отношения с матерью Саори, но мальчик постепенно входит в период «трудного возраста». Он начинает вести себя странно, и мать в какой-то момент выбивает из него признание. Оказывается, в школе его побил учитель по имени Хори. Пытаясь разобраться в ситуации, Саори сталкивается с равнодушием школьной администрации. Женщина, однако, не сдаётся: она продолжает настаивать на увольнении учителя, даже не догадываясь о нюансах школьного конфликта.
Драма «Расёмон» (1950) уже не раз вдохновляла кинематографистов своим основным приёмом. Напомню, что в шедевре Акиры Куросавы одна и та же история рассказывалась с четырёх разных точек зрения, что придавало ей глубину и неоднозначность. Приём «многократной правды» (назовём его так) использовал Ридли Скотт в исторической драме «Последняя дуэль» (2021). Использует его и Корээда в «Монстре». Более того: во время подготовки к съёмкам этого фильма режиссёр специально пересматривал «Расёмон» и читал о методах работы Куросавы.
В картинах Куросавы и Скотта кипели нешуточные страсти: изнасилование, поруганная честь, смертельная дуэль. На этом фоне «школьная возня» Корээды может показаться чем-то менее значительным, но всё решает продуманный сценарий.
Сначала мы видим историю глазами матери. С точки зрения психологии тут всё верно. Саори беспокоится за сына: он то приходит домой в одном кроссовке, то срезает себе волосы, то гуляет допоздна в каком-то заброшенном тоннеле. Женщину не смущает мысль, что во всём виноват учитель. Вероятно, она думает, что сын не будет ей врать, потому что у них неплохие отношения. Школьная администрация на обвинения матери реагирует вяло, учитель Хори так же безучастен и не спешит признавать вину. Всё это вызывает у Саори (и у зрителя!) справедливое возмущение.
История глазами Хори даёт другой эффект. В ней наглый мужчина превращается в чуткого педагога и очевидного противника насилия. Третья же история, показанная со стороны Минато, окончательно расставляет всё по местам. Во всём виноват отвратительный школьный буллинг. Минато хочет дружить со своим одноклассником Ёри Хосикавой, но не может делать это открыто, потому что Ёри по какой-то причине стал изгоем в классе. Впрочем, причина в таких случаях не важна — личные наблюдения говорят о том, что повод малолетним отморозкам не нужен. На Минато же давит эта неправильная, скрытная дружба, что и приводит к череде конфликтов.
В Каннах фильм заслуженно получил приз за лучший сценарий — приём «многократной правды» работает тут в полную силу. И если у Куросавы, на мой взгляд, правды как таковой не было: зритель сам выбирал, какой версии истории верить, и сам же составлял картину произошедшего (почти как в детективе), то у Корээды все три версии правдивы. Они просто дополняют друг друга. Ход менее изящный, но эффективный для конкретных целей.
Тройная объёмная история помогает режиссёру показать всю хрупкость и многогранность человеческих взаимоотношений. «Монстр» — фильм-урок, который многому может научить и зрителя. Напомнить, что мы не так уж и много знаем друг о друге. Что взаимопонимание не даётся даром, а к нему ведёт долгая и кропотливая работа. Что мы не всегда замечаем ранимость других людей, а наш эгоцентризм делает больно окружающим.
В тех же Каннах жюри усмотрело любовную линию между Минато и Ёри. По ряду причин этот нюанс стоит рассмотреть отдельно. В картине Корээды нет целующихся детей или чего-то подобного, отношения героев показаны как дружеские. Это дружба двух одиноких мальчиков из неполных семей. Возможных намёков на романтические чувства немного, и они довольно натянуты:
1. Отец Ёри думает, что его сыну нравятся мальчики, и из-за этого считает ребёнка «больным». В фильме всё это проговаривается вскользь, но главный лейтмотив «Монстра» — незнание и непонимание. Люди не знают друг друга по-настоящему и потому не могут понять. Отец Ёри как раз похож на человека, неспособного понять собственного ребёнка: мужчина любит выпить, ходит по борделям, наказывает сына изощрённым способом и отзывается о нём с явным пренебрежением. В частности, отец говорит, что у Ёри «мозг как у свиньи». Он не из тех людей, которые могут разобраться в тонкостях детской души — его слова попросту не имеют веса.
2. Минато сообщает директрисе, что кое-кого любит, не может в этом признаться и поэтому говорит неправду. Очевидно, речь в данном случае идёт о Ёри, но Минато не поясняет, что вкладывает в это «люблю» — можно ведь любить и как друга. Зато понятно, почему герой не хочет разговаривать о своей дружбе: из-за общения с изгоем можно потерять авторитет среди сверстников. Те, кому не очень повезло в своё время со школой, могут это подтвердить.
В итоге мы видим в фильме, как два мальчика вместе проводят время — гуляют, дурачатся, веселятся. При желании в этом можно усмотреть всё что угодно, но чем тогда мы будем отличаться от самих героев, которые делают далеко идущие выводы из каждого чиха?
Интересно другое: при создании «Монстра» источником вдохновения для режиссёра, помимо «Расёмона», была книга Кэндзи Миядзавы (1896–1933) «Ночь на галактической железной дороге». Книгу я, к сожалению, не читал, зато смотрел аниме-экранизацию 1985 года. Она очень хороша.
В «Ночи на галактической железной дороге» почти все персонажи представляют собой антропоморфных котов. Главный герой — котёнок по имени Джованни. В школьном классе он является изгоем, но помимо этого у него масса других проблем: мать больна, отец то ли в тюрьме, то ли в далёком путешествии, а самому мальчику приходится подрабатывать, чтобы семья могла свести концы с концами. В классе у него есть лишь один друг — котёнок по имени Кампанелла. В одну из ночей, во время общегородского праздника, уставший Джованни засыпает на холме. В состоянии между сном и явью он видит загадочный поезд, спустившийся с неба. Сев в вагон, Джованни встречает Кампанеллу. Вместе друзья путешествуют по ночному небу. В этом приключении перемешиваются вселенское одиночество, сюрреалистические видения, буддизм и христианство. Детский с виду мультфильм оказывается не таким уж и детским, а финал истории может растрогать, наверное, любого.
Переклички у «Монстра» и «Ночи на галактической железной дороге» действительно имеются. В обоих случаях есть два мальчика, один из которых изгой. И там, и там дети хотят дружить и убегают ото всех в какое-то особенное место. В «Монстре» этим местом оказывается заброшенный вагон поезда, где ребята проводят время. Казалось бы: где поезд, летящий среди звёзд, и где простой ржавый вагон? Однако тут есть два момента:
1. Корээда тонко чувствует детство и понимает, что для детей этот кусок металлолома сродни волшебному убежищу. В одном из интервью он рассказывал и о своём детстве, где ему подобным убежищем служил брошенный на свалке автомобиль.
2. В «Монстре» всё-таки есть очень изящная отсылка к космосу. В какой-то момент в фильме начинается опасный ураган, и Саори вместе с Хори отправляются разыскивать мальчиков, сбежавших из дома. Взрослые находят заброшенный вагон с окном, наглухо залепленным грязью. Саори и Хори пытаются руками убрать грязь со стекла, чтобы рассмотреть, что происходит внутри. Камера эти манипуляции снимает изнутри вагона: нам показывают чёрное стекло, по которому снаружи бьют капли дождя. Выглядит это так, словно на ночном небе вспыхивают звёзды. А вот и космос!
Вероятно, вагон в этом эпизоде перевернулся от урагана, так как окно находится у Саори и Хори под ногами. И когда взрослые, стоя на грязи, стремятся очистить окно, они тем самым как будто пытаются откопать детей из-под земли, то есть символически вернуть их из мира мёртвых в мир живых. Эта тревожная образность также сближает «Монстра» с мультфильмом, но дальше лучше обойтись без спойлеров.
Тем не менее, не стоит думать, что «Монстр» — мрачное или безысходное кино. Корээда старается не делать фильмов, от которых зритель придёт в отчаянье. Это его кредо. Японский режиссёр любит людей, и фильм не устаёт напоминать об этом ближе к финалу.
И в «Ночи на галактической железной дороге», и в «Монстре» затрагивается тема реинкарнации. В мультфильме звучит притча о скорпионе, который в жизни был не очень хорош, но хотел переродиться, чтобы стать лучше. В фильме дети также мечтают о перерождении, но в конце концов приходят к выводу, что и так славно. В общем, «Монстр» — хорошее кино о принятии себя. Невольно вспоминается мелодрама «Камон Камон», где один из детей говорил, что быть самим собой — это суперспособность. Вот так и «Монстр» стал почти супергеройским фильмом.