Новогодняя эстафета

— Толик, если ты не встанешь с дивана, у тебя возникнут проблемы со здоровьем, — сказала Марина, проходя мимо.

— У меня и так уже проблемы со здоровьем, — проговорил он голосом, полным боли.

— Тогда я буду вынуждена пригрозить тебе прекращением жизнедеятельности, — проговорила Марина озабоченным тоном.

— Чего? — не понял Толик.

— Вставай! — наконец крикнула Марина. — Если ты не встанешь, я тебя прибью! Так понятно?

— Марина, — простонал Толик, — я все понимаю, но я не в том состоянии.

— А что такое у нас случилось? — Марина изобразила на лице умиление, дополненное медовой улыбочкой.

— Мне так тяжело, — Толик не распознал сарказма и начал жаловаться, — у меня болит каждая косточка, каждая мышца, каждый волосок! Я еле дышу. Мне даже в туалет тяжело сходить.

— Ах ты, бедняжечка, — проговорила Марина и… изменилась в лице. От милого образа не осталось даже намека, а предстала перед любимым мужем хрестоматийная мегера из самой страшной сказки.

— А кто тебя заставлял столько жрать? — прокричала ему прямо в лицо, для чего не поленилась подойти к дивану и наклониться нос к носу.

Толик побледнел. Такую степень ярости он видел лишь единожды. На улице некий субъект хотел пообщаться с их сынишкой, который был в коляске. А от субъекта разило вчерашним весельем за километр, да и нормы санитарные были погребены с неделю как. Так Марина в тот момент не только накрыла криком и руганью их тихий квартал, но, ухватив какую-то хворостину, отогнала субъекта, что шелудивого пса.

Свидетелей событию было немного, но молва быстро разнесла благую весть. Поэтому с Мариной предпочитали не ссориться, а если без ссоры не обходилось, то не доводить, так сказать, до критических значений.

— Мариночка, — с деланной улыбкой выговорил Толик, — ты же такая хорошая хозяйка, так вкусно все приготовила, что я просто не мог остановиться! Это было самое настоящее блаженство! Нектар с амброзией и рядом не стояли!

Марина прищурилась. Раскусила на «раз».

— Прогиб засчитан, — проговорила она сравнительно спокойно. — Короче так, у тебя полтора часа на приведение себя в надлежащее состояние. Хочешь таблетки ешь, хочешь кефир пей, хочешь приседания делай. Но! Через полтора часа ты должен с улыбкой направляться к моим родителям с искренним желанием поздравить их с Новым годом. А еще ты просто обязан попробовать то, что приготовила моя мама и выдать ей речь не хуже, чем до этого сказал мне. Понял?

Толик протяжно выпустил воздух:

— Понять-то я понял, — он кивнул, — а без меня точно не обойдетесь?

— Еще одно слово по этой теме и можешь считать себя жертвой домашнего насилия!

***

— Алла Антоновна, примите мои искренние восхищения! Божественный стол! Понятно, у кого Мариночка выучилась готовить.

— Ой, ну что ты, Толя! — Алла Антоновна покраснела. — Это же я даже не старалась. Так, на скорую руку!

— Да-да, Толик, — подключился тесть, — она не старалась, это я пахал как лошадь Пржевальского. Она только с указаниями носилась, а все это моими ручками! — и он потряс пятернями в воздухе.

— Убери свои обрубки-закорючки, — шикнула на него Алла Антоновна, — если тебе не сказать, как воду вскипятить, ты в интернет полезешь, чтобы руководство посмотреть!

— Только не ругайтесь, — попросил Толик, — замечательный стол! Очень все было вкусно!

— Ой, так вы подождите, — спохватилась Алла Антоновна, — я вам сейчас с собой соберу!

— Мама, не надо, — взмолилась Марина, — я сама готовила. У нас полный холодильник! Еще неизвестно, когда и кто это будет есть.

— Меня это не касается, — ответила Алла Антоновна, — у меня есть законное право кормить зятя, и я им пренебрегать не собираюсь!

— Мама, не надо, — начала ныть Марина, — ему потом плохо будет.

— Это ему от твоей еды плохо, а от нормальной еды плохо быть не может! — безапелляционно заявила Алла Антоновна и скрылась в кухне.

— Как он жрет, так ему и от манны небесной плохо станет, — пробурчала Марина.

Толик покраснел, а тесть с хохотом пошел вслед за женой.

— Алла, — услышали из кухни Марина и Толик, — не жадничай! Может, Маринка его в черном теле держит. Знаешь же, какая она у нас вредная. Пусть мужик хоть тещиных харчей пожует!

Толик покраснел еще гуще, а Марина толкнула его локтем в бок:

— Вот только попробуй согласиться!

— Я что? — Толик изобразил невинность на лице. — Я ничего не слышу. Стою тихонечко, команду жду к выходу.

— Смотри у меня, — Марина погрозила пальцем, — голодающий, блин!

***

— Толя, у нас старая история в новых декорациях? — спросила Марина, заглядывая в спальню.

— О-о, — простонал Толя.

— Вчера ты хотя бы до дивана в зале дополз, — Марина посмотрела с осуждением, — а сегодня даже из постельки выбраться не можешь?

— Не могу, — страдальчески заключил Толик.

— Ты же понимаешь, что я тебя в покое не оставлю? — на всякий случай спросила Марина.

— Ну почему? — в голосе сквозила истерика.

— Потому что! — грозно ответила Марина.

— Мне и так плохо, а ты еще на меня кричишь! — Толя попытался повернуться на бок, но у него не получилось.

— Тебе плохо, потому что ты берегов не видишь! — все-таки крикнула Марина. — Ты сколько раз ночью вставал к холодильнику?

— Понимаешь, на улице кто-то запустил салют, я проснулся. А потом не засыпалось. Я подумал, что если я немножечко перекушу, то сразу успокоюсь и усну. А там судочки тещины.

— Толя-Толя, — проговорила Марина, — ты думаешь, я не видела пустые емкости в раковине?

— Мариночка, твоя мама очень вкусно готовит! — Толик попытался спрятаться за комплиментом.

— Спасибо, конечно, на добром слове, — проговорила Марина, — и все же, сколько раз ты вставал?

— Так праздники же, — Толик пытался говорить уверенно, — постоянно салюты запускают, фейерверки всякие.

— А то, что ты съел столько, сколько мы обычно на неделю готовим, тебя не смутило?

— Очень вкусно, — робко подал голос Толик и спрятался под одеялом.

— Нет уж, вылазь оттуда. У нас планы на сегодня. Ты же сам знаешь!

— Знаю, — прозвучал обреченный голос, приглушенный одеялом, — но это же мои родители. Я сейчас позвоню и скажу, что мы не приедем. Они поймут.

Где-то в подсознании Марина согласилась бы с мужем. Её родителей они уже навестили, а родители Толика Марине нравились не очень. И, в принципе, визит к ним был не самым радостным мероприятием. Но! Марина уже собралась, подготовила подарки и даже макияж сделала. Поэтому:

— Вставай! — за окриком последовал отлет одеяла в угол комнаты.

— Марина, — простонал Толик, чуть не плача, — давай не поедем!

— Нет. Мы поедем! — настаивала Марина.

— Марина, — Толик скрутился на кровати в форме эмбриона, — давай я маме позвоню. Она не обидится, если мы не приедем.

— Она не обидится, — говорила Марина, цедя слова через губу, — если не приедешь ты. А если не приеду я, она весь год будет мне делать нервы напоминанием, что я ее не поздравила с Новым годом!

— У-у! — взвыл Толик, когда Марина ухватила его за ногу и попыталась стащить на пол.

— Тогда вставай сам, — Марина уперла кулаки в бока, — что делать, ты знаешь. Вперед!

***

— А почему Толя так плохо кушает? — спросила Ольга Григорьевна. — Толе не нравится?

— Мама, все очень вкусно, — попытался успокоить свою маму Толик, — просто как-то объелся я за праздники.

— Толя хочет обидеть свою маму?

Вообще, Ольга Григорьевна была нормальной женщиной и хорошей матерью. Как говорят невестки, сравнительно адекватной. Но был у нее один бзик. Ольга Григорьевна практически всегда обозначала себя в третьем лице. А хуже всего было то, что это становилось настолько заразительно, что в ее присутствии все начинали использовать исключительно третье лицо.

— Толя не хочет обидеть маму, — сказал Толик, — Толик просто так много кушает в последнее время, что в него уже ничего не заходит.

— Значит, мама только зря старалась? Зря готовила для любимого сыночка, чтобы накормить домашним?

— Толя и дома кушает не магазинные полуфабрикаты, — Марина почувствовала укор и начала оправдываться.

— Толя уже не любит маму? — стояла на своем Ольга Григорьевна.

— Толя любит маму! — парировал Толик.

— Тогда у Толика должна проснуться совесть, — это вступил Василий Олегович, папа Толика, — и Толик должен все скушать, чтобы мама не обижалась. Потому что Толик поедет к себе домой, а папа останется с обиженной мамой. А папе такая перспектива не кажется привлекательной.

— У Толика сейчас живот треснет, — проговорил Толик, — а это хуже всяких перспектив!

— А сейчас папа даст Толику таблеточку, и Толик сможет много кушать, — Василий Олегович поднялся, — такая хорошая таблеточка! Пищеварение усиливает, микрофлору улучшает, шлаки выводит!

Приняв сразу две, Толик почувствовал, что сможет не обидеть маму, а в итоге был накормлен до самой счастливой маминой улыбки.

Марина, видя процесс и представляя последствия, со страхом думала, а что же будет завтра утром.

***

— Ты там надолго? — спросила Марина у двери туалета.

— Я не знаю, — простонал Толя.

— А с тобой все нормально? — Марина решила уточнить: мало ли, скорую может нужно вызвать.

— Я не уверен, что со мной все нормально, но таблетки у папы термоядерные. Только о еде подумаю, и из меня сразу все шлаки выходят!

Марина беззвучно расхохоталась, а пометку для себя сделала, что название таблеточек нужно будет уточнить, праздники-то еще не закончились.

— Это еще нужно сказать спасибо, что Костя согласился на Новый год в санаторий с классом поехать, а то бы пришлось еще и по всем елкам города проехаться. А там, сам знаешь, тоже еды хватает.

— О-о-о! — донеслось из туалета.

— А на морозе она и вкуснее, и сытнее, даже если и не совсем качественная, — это Марина добавила уже из вредности.

— Уйди, а? — попросил Толик. — Пожалуйста!

Марина продолжала беззвучно смеяться.

— Шашлыки, шаурма, пончики, чебуреки, — восхищенно перечисляла Марина, — конфеты, сладкая вата! М-м!

— Хватит издеваться, — сквозь стоны прокричал Толик.

— Ладно-ладно, релаксируй, — сдалась Марина. — Если что, зови! И скажи «спасибо», что сегодня у нас в планах был выходной. Это завтра у нас торжественный обед у твоего шефа.

Толик ничего не ответил, но Марина явственно слышала плаксивые стоны супруга.

— Что ж это за таблетка такая? — проговорила Марина, оставляя супруга в покое.

***

— Анатолий, что-то вид у вас нездоровый, — проговорил Антон Альбертович после приветствия, — изрядно вы бледны.

— Все в порядке, Антон Альбертович, — ответил Толик, — для кого-то Новый год — это непозволительные возлияния, а для меня что ни на есть глобальная чистка организма.

Марина чуть не прыснула от смеха, но Толик ее предупредил, что начальство выступает за здоровый образ жизни, поэтому ни о каких объеданиях даже заикаться не сметь. Да и папина таблетка сыграла на руку. А легенду Толик придумал в кабинете индивидуальных размышлений.

— Похвально, — проговорил Антон Альбертович, — но я надеюсь, что старания Галины Вадимовны вы позволите себе оценить. Мы, знаете ли, позволяем себе иногда отойти от канонов.

— Исключительно, чтобы уважить, — проговорил Толик.

А Марина поняла, что завтра тоже будет не скучно.

***

— Толенька, как ты там, мой хороший?

Толя, как и вчера, засел в индивидуальном кабинете, но сегодня риторика Марины была совсем другой. Она действительно беспокоилась о состоянии супруга, потому что вынести ему пришлось немало.

Праздничный ужин у Толиного начальника был событием стратегическим. Толику светило повышение, поэтому ублажать высокое начальство пришлось по всем статьям.

Стоит заметить, что от объема доходов напрямую зависит наполнение стола.

Если Марина, ее мама и мама Толи прошлись по стандартному новогоднему меню без особых изысков и вывертов, то Галина Вадимовна устроила нечто, что падишахам под стать и королям.

Омары, креветки, устрицы, осьминоги, салаты из овощей, названия которых были услышаны на этом ужине впервые. Были и экзотические фрукты, внешний вид которых не способствовал аппетиту.

С Марины какой спрос? Она всего лишь жена наемного работника. Сказала, что на диете и отщипнула по капельке, тем и насытилась. А вот Толику пришлось отдуваться по полной программе.

Ему подкладывали на тарелку чего-то невообразимого, следили, чтобы это было съедено, а потом нужно было еще и рассказать о глубинах удовольствия, которые Толя испытал, познакомившись со столь невероятными вкусностями.

Плохо Толику стало еще по дороге домой. Он смог удержать все в себе, но смена красок на лице говорила о том, как ему непросто это дается.

Бессонная ночь в попытках уложить раздувшийся и бурчащий живот, привела Толика в туалет, откуда он отказывался выходить в ближайшее время.

— Толенька, может на самом деле скорую помощь вызвать? — спрашивала Марина раз в тридцатый.

— Нет, — доносилось из-за двери, — сама же знаешь, что Дима с Катей должны прийти.

— Толя, если они придут на твои поминки, радостней не будет никому!

Дима и Катя были их хорошими друзьями, и вот они бы на самом деле поняли, если бы встреча сорвалась.

— Толя, давай хотя бы перенесем их визит на когда тебе будет получше? — предложила Марина.

— Нет! — взревел Толик. — Это единственные люди, с кем я действительно хотел отмечать Новый год! А не все эти папы-мамы-начальники!!!

***

К приходу гостей Толик чувствовал себя лучше. Хотя внешне он был похож на свеженького зомби.

Стол накрыли, как полагается: три уровня с большой горкой и несколькими переменами. Ароматы витали одуряющие. Толик по мере сил помогал сервировать стол, хотя Марина несколько раз просила его просто посидеть, сама со всем управится. Она боялась, что он схватит что-нибудь из тарелки, а потом снова заболеет. Но Толик даже не пытался что-нибудь стащить. Он вообще на еду смотрел, как на врага народа.

В коридоре освещение было не очень, а когда все расселись за праздничным столом, Марина заметила несколько зеленоватый цвет лица Димы. Удивление подруги Катя объяснила так:

— Этот, с позволения сказать, человек, в связи с Новым годом, устроил праздник живота. Сначала дома, потом у родителей. Сначала у его, потом у моих. А его живот такого праздника вынести не смог. Так что, приношу извинения хозяйке, но мы со своим, так сказать, сухим пайком, — и на тарелку Димы выложила пакет сухарей.

По идее, тут надо бы всем рассмеяться, но было как-то не смешно. А Толик робко спросил:

— А можно мне сухарик?

Марина кивнула на Толика и сказала Катя:

— Та же история, сегодня он у меня киселем питается.

— От киселя и я бы не отказался, — проговорил Дима.

Толик с Димой забрали кисель, пакет сухарей и удалились в другую комнату смотреть телевизор, а Марина подвела итог:

— Ну что, новогоднюю эстафету от стола к столу, я думаю, можно считать завершенной. Победители получили закономерный приз и, скорее всего, надолго ушли из большого спорта.

Катя ухохатывалась на стуле.

— Катюша, а ты как, не против перекусить? — спросила Марина.

— Не пропадать же добру, — ответила Катя. — Праздник все-таки, можно себя и побаловать!

— Ага, только главное — не увлекаться!

---

Автор: Виталий Захаренко