Взрыв на макронной фабрике. Как протесты во Франции изменят Европу

Протесты против пенсионной реформы во Франции интересные тем, что если с профсоюзами этой страны солидаризируются коллеги из соседних государств, то это будет вызов правящей верхушке Европы и сформированной ею системе, включающей русофобию. Таким мнением в интервью с aif.ru поделился писатель, политолог Владимир Сергиенко (Германия). По его мнению, пока президент Франции Эммануэль Макрон ведет ситуацию именно к такому исходу.

Сергей Леонов, aif.ru: Пенсионная реформа стала лишь поводом, чтобы французы по традиции вышли на улицу выпустить пар, или это реальная причина беспорядков?

Владимир Сергиенко: Это реальная причина протестов. Но здесь стоит отметить очень четкую организационную работу со стороны ведущих профсоюзов Франции, которые, являясь достаточно опытными политическими игроками, впервые так громко заявили о себе в контексте: «Мы здесь власть». Они определили главные болевые точки страны — АЭС, АЗС, нефтеперерабатывающие заводы, больницы, транспорт, поезда, автобусы. И страна в прямом смысле остановилась.

— Профсоюзы стали во Франции такой силой, что могут бросить вызов властям?

— Да, это четкий сигнал правительству Франции, что власть в руках профсоюзов. Особо важно, что протесты проходят не на выходных, как делали «желтые жилеты», когда было красиво: побегали, поиграли с полицией, пересчитали ребра резиновыми палками, применили слезоточивый газ. Сейчас протесты идут в будни. Митингующие остановили транспорт, в стране не могут заправить машины, Франция остановилась, наступил паралич.

— Как власти «зевнули» настроение французов и допустили протесты?

— Франция не в первый раз в истории становится законодательницей моды, когда улица начинает говорить с правительством, государством. В этом смысле никто не потакал и не прозевал. Это естественный ход событий. Если оппозиция не может вывести людей на защиту самих себя (нет разницы, какая повестка), то формируются другие системы управления возмущением народных масс.

Профсоюзное движение время от времени набирает обороты, когда появляется сильный лидер, тот, кто действительно отстаивает интересы определенного круга профессиональной деятельности. Простой пример. Если грузчики крупнейших транспортных авиаузлов в Европе — Франкфурт-на-Майне и Орли — на одну смену выйдут на забастовку, то отменят больше 100 рейсов. Будут авиапробки, чудовищные потери понесут аэропорт и авиаперевозчики. На это влияет всего одна узкая группа — профсоюз грузчиков. И они могут жестко требовать повышения зарплаты. Этот вкус влияния и понимание, что можно добиваться успеха в профсоюзной деятельности, порождает время от времени ярких лидеров.

— Профсоюзы во Франции, по сути, играют роль оппозиционных партий?

— Франция сейчас четко поняла, что нет партийной силы — правых или левых, нет социальной справедливости, внешней поддержки. Что нужно самоорганизоваться. Что парламентская борьба не влияет на решения правительства. Оппозиция в любой европейской стране сегодня — это бег на месте. Она бессильна. А вот профсоюзы, оказывается, могут влиять на решения правительства.

— Это только французская история или такие же тенденции есть в других странах Европы?

— Вот сейчас самое интересное: смогут ли французские профсоюзы солидаризироваться с профсоюзами Голландии, Германии, Бельгии. Если удастся, это будет большой вызов той верхушке, которая захватила власть в Европе. Это будет означать, что уже нам надо будет усиленно работать с профсоюзными деятелями — они будут противовесом тому политическому мейнстриму и русофобии, которые есть в Европе.

— А есть предпосылки для всеевропейской профсоюзной солидаризации?

— Для этого нужна политическая воля профсоюзов. Они попадают под такой пресс спецслужб, что нужны смелость, дух. Это достаточно тяжело. Но предпосылки есть. Вторичная информация говорит, что такие переговоры идут.

— Таких прецедентов, кажется, еще не был?

— Не было. Когда пилоты «Люфтганзы» (немецкая авиакомпания Lufthansa — прим. ред.] устроили забастовку, то резко были наняты румынские пилоты, которые заменили немецких, чтобы не страдал авиаперевозчик. А если бы солидарно прошла забастовка и в Румынии, то профсоюз бы добился успеха. А что такое забастовка: это значит, что вам не засчитывается прогул — профсоюз вам полностью компенсирует оплату за рабочий день, работодатель не может вас уволить. Румыны могли не бежать за деньгами в Германию, а солидаризироваться. И румынский профсоюз выплатил бы им те же самые деньги. Так что это не вопрос финансирования. Это вопрос хитрости переговоров между работодателем и сотрудником.

— Макрон сможет перехитрить профсоюзы?

— Макрон может ответить, как Шольц (канцлер Германии — прим. ред.) — что нас ждут лишения, у нас война, переходим на мобилизационную экономику, а вы мне мешаете воевать. Второй вариант — признать ошибку, в том числе, что при разгоне демонстраций полиция оборзела, потому что это действительно были расправы, когда тяжелыми полицейскими ботинками избивают людей. И заморозить пенсионую реформу. Тогда он станет великим.

— К какому варианту склоняется Макрон, если судить по внешним признакам?

— Думаю, пока Макрон не ищет возможности включить заднюю передачу. А будет договариваться с силовиками, чтобы как можно сильнее купировать, зажать любое проявление демократии. И давить не по-детски лидеров общественного мнения и профсоюзов.

— К чему это может привести?

— Как только будет межотраслевое пересечение среди профсоюзов, а Макрон пойдет на то, чтобы договорится с гастарбайтерами в любой сфере или перекинет нагрузку регионального сообщения на бельгийских железнодорожников, считайте, в тот же день произойдет усиление межгосударственной солидаризации между профсоюзами.

— Какой худший и лучший варианты развития событий для Франции?

— У нынешнего протеста есть ярков выраженное требование: либо вы проводите реформу, и мы закусим удила, найдет коса на камень, либо вы откатите назад. Это решение должен принять Макрон. Если будет стенка на стенку, то худший вариант — это трехдневная всефранцузская забастовка, полная остановка производственных мощностей в стране. Начиная от погрузки-разгрузки в портах и заканчивая энергоснабжением и уборкой мусора в городах. Это будет Армагеддон для Макрона. На третий день можно ожидать с его стороны подавления, а со стороны профсоюзов попытку освобождения задержанных демонстрантов и штурм президентского дворца.

Самый легкий вариант — Макрон скажет, что взял паузу и будет консультироваться. Он покажет, что слышит свой народ. Это будет грамотная политтехнологическая игра Макрона. Профсоюзы будут удовлетворены, что показали силу и добились успеха.

Но тот факт, что сенат Франции проголосовал за законопроект спустя несколько дней протеста, говорит, что все идет по маршрутной карте. То есть дойдет до подписания закона. И скоро все упрется в одного царя горы — Макрона.